Маронику я пишу отдельно.
Конечно, я очень огорчен его неуспехами в школе. Но я думаю, что здесь подействовал мой приезд домой. Мальчик был расстроен, вышиблен из обычной колеи. Может это явилось причиной его рассеянности, невнимательности?
Не надо его наказывать, тем более пороть. Бывает, что поделаешь? Как хочется мне к вам, моим родным, любимым!
Сейчас уже не пиши мне писем, они не застанут меня. Бываешь ли ты у Паши? Почему нет от них писем, все ли у них хорошо?
Ну, пока, моя дорогая!
Крепко, крепко обнимаю тебя и горячо целую, твой Сема.
Привет маме, Самуилу с Нюней, Люсе, Нюмику и Людмиле, всем родным.
Здравствуй, любимый мой сын!
Как видишь, я задержался немного. Но я скоро приеду, не позже 25-го октября. Очень соскучился, конечно, по тебе и по мамочке.
Мароник! Я очень огорчен твоей невнимательностью в учебе, результатом которой явились плохие отметки.
Двойка по-английскому языку, четверки по остальным предметам — это позор для тебя. Ты можешь и обязан учиться отлично. Все зависит только от тебя самого, от твоего желания, внимательности, дисциплинированности и прилежания. Никаких оправданий тебе быть не может. И в музыке ты отстаешь только потому, что ленишься и невнимателен. До каких пор это будет продолжаться, что мамочка, у которой и без того много забот и дел, должна сидеть с тобой у пианино и следить за твоими занятиями? Неужели ты не можешь самостоятельно готовить уроки? Или только футбол у тебя в голове. Только шалости?
Надо быть серьезнее, ты уже не маленький, должен понимать, что ты являешься единственным нашим сыном, нашей опорой и нашей надеждой. Ты — пионер, будущий гражданин великой страны Советов, должен учиться, учиться и учиться, чтоб быть достойным этого почетного звания.
Я хочу, чтоб ты улучшил свои успехи в учебе к моему приезду. Ты должен мне обещать это.
Передай привет своему товарищу Игорю и учительнице Эсфирь Марковне и Ольге Александровне (так кажется, зовут твою учительницу в школе?).
Привет и поцелуй крепонько за меня нашу мамусю.
Привет бабушкам твоим, дяде Самуилу и тете Нюне, Люсе, Нюме, тете Паше и тете Розе, Инге и Нине, всем родным.
Крепко тебя целую
твой папа Сема.
14. Х. 1946 г.
Буреполом, 3/XII — 1946 г.
Дорогая моя Лидука!
Эти две недели, что прошли с твоего отъезда, были для меня напряженными и весьма тяжелыми.
Прежде всего, о работе. В последние 2 недели пришлось выжимать месячный план по спецукупорке и пищевым тарам. В итоге, задание по спецукупорке было выполнено, а по остальным тарам на 140 %. Производительность труда рабочих за ноябрь достигла 115,5 %, получил экономию пиломатериала около 200 м3.
Я работал, признаюсь, очень много, каждый день до поздней ночи.
30/XI прошло совещание партийно-хозяйственного актива, на которое приезжал из Горького Бармин и Нач. политотдела Сухин. Работа ДОЦ’а за ноябрь получила положительную оценку.
На декабрь м-ц мне назначена программа в 1 миллион рублей. Надо будет крепко поработать, чтобы выполнить такой объем.
Из-за этой злосчастной «мебели» я также имел неприятность и волнения. Сплетники, которым больше делать нечего, раздули кадило, разговор был даже на партсобрании и т. д.
Только благодаря Перельману и Бармину прекратились, наконец, все эти интриги. Я имел с ними длинный разговор и сказал, что в таких условиях работать не буду, прошу освободить меня категорически. Бармин и Перельман всячески заверили меня в том, что мне будут созданы спокойные условия. Что же касается мебели, то я потребовал, чтобы ее переписали на инвентарь, а мне, чтоб вернули деньги, что и сделано.
С питанием, по совести, я еще не устроился как следует. Частенько ухожу утром без завтрака, а на ужин тоже опаздываю. За последнее время я стараюсь аккуратно посещать столовую и три раза ем, не голоден, не беспокойся.
Камни еще у меня, на днях я получу за них.
Белье мне Шура постирала, я заплатил ей 15 рублей.
Паня вчера дала мне 60 рубл. от какой-то Симы, сказала, что осталась тебе должна. У Майзельсов я был всего 3 раза, в воскресенье собрались у них с Ефимом, выпили и пообедали.
Тебе привет большой от них. Ефим уезжает в Минск и будет в Москве.
Если я выполню к 28/XII план, то уверен, что к Новому году приеду домой на пару дней.
Очень тоскую по тебе, моя родная!
Прости, что не писал, — был очень занят работой и очень расстроен. Теперь успокоился вполне.
Как наш сын, здоровье и занятия? Неужели до сих пор не выправился по поведению и прилежанию?
Я доволен новой учительницей Ниной Николаевнай, я и ожидал, что она будет лучше. Помнишь, я тебе говорил об этом? Почему Мароник мне ничего не написал?
Сегодня получил бандероль, высылай еще.
Очень крепко тебя обнимаю и целукаю, тебя и Марика, твой Сема.
Привет маме и всем родным.
Буреполом, 25/XII — 46 г.
Любимая моя Лидука!
Поезда я прождал до 4-х часов ночи, сел буквально в последний момент, заплатил, конечно, штраф 92 руб., по дороге купил билет, но доехал хорошо. Приехал 23-го утром, в 6-м часу, добрался быстро на лошади домой, и сразу на работу. Эти два дня не писал, потому что дел куча, надо выжимать продукцию. За время моего отсутствия работали плохо, сейчас резко повысился выпуск и, я надеюсь, что к концу месяца выйду все же не с плохими результатами. Придется очень крепко работать, но вытянуть. В успехе я уверен, поэтому и буду жать..
Ликин! Больше всего меня беспокоит твое здоровье. Как ты себя чувствуешь сейчас?
Прошли ли уже «гости», была ли ты у врача? Если еще не была, то пойди немедленно, нельзя этого запускать ни в коем случае. Очень прошу тебя, Лидука, быть серьезной в этом вопросе. Сейчас же напиши мне подробно, с большим волнением я жду твоего письма.
Я забыл некоторые бумаги, отошли их мне в пакете.
Лидик, женушка моя любимая! Не знаю, как будет с моей поездкой к Новому Году. Боюсь, что не удастся, так как конец года, и меня могут не отпустить. Я буду говорить с Начальником, попрошу отпустить на 4–5 дней, но разрешит ли он?
Только не думай, что я мол, сам не хочу приехать домой к Новому Году. Это вовсе не так, ты должна сама понимать, как мне хочется быть с тобой и с Мариком в этот день. Я хотел бы поздравить тебя, мою жену и друга, с Новым Годом, пожелать нам быть вместе в предстоящем году, Ликин! Нам сейчас очень тяжело, надо это время перетерпеть. Ты можешь не сомневаться в том, что я приму все меры к тому, чтобы получить право на возвращение в Москву, домой. Это — цель моей жизни, я буду этого добиваться!
Но, боже мой, не все зависит ведь от меня! Сейчас рано еще решать вопросы, — ты права. Но как я хочу жить с тобой, с сыном, в своей семье!
И я устал, и ты устала, мы уж не молоды, а каждый день такой жизни подтачивает наши силы.
Нужно, нужно, нам быть вместе, Лидука! А где выход? И когда и как он будет найден?
Здесь, в Буреполоме все по-старому. Шуре я отдал несколько мандаринов и лимон, а также картинки для Леви-ка, — они очень благодарны, передают тебе привет.
Если я не смогу приехать на Новый Год, то обязательно приеду в январе и привезу мясо и жиры.
Если не приеду, — встречай Новый год весело, с бодрой уверенностью в лучшем будущем.
Крепко, крепко целую тебя и сына, твой Сема.
Шерстки, 13.1.1947 г.
Здравствуй, дорогая Лидука!
Наконец-то я получил твое письмо от 2.1 I, оно долго шло, как, очевидно, и мои предыдущие письма к тебе, о которых ты пишешь, что вовсе не получала. Это письмо я передаю с товарищем, едущим в Горький, поэтому оно должно к тебе скорее попасть.
Твои опасения насчет моего здоровья — неосновательны. Я здоров, чувствую себя, в основном, хорошо. Правда, только в последние дни немного прихворнул, простудился, очевидно, побаливает горло.
Но это ничего. Беспокоиться по этому поводу не надо, — пройдет.
Напрасно ты меня упрекаешь, подозреваешь наличие каких-то «убедительных причин» и т. д.
Ничего такого нет, можешь быть совершенно спокойна.
Работаю очень много, нервничаю, так как вся работа — в больших трудностях состоит.
Задание мое по командировке я выполнил, отчитался и рассчитался — доплатил около 400 рублей.
4. II я перевел тебе 400 рублей, получила ли ты их? Все это время я занимался оформлением моего документа, и полностью оформил и получил его на 5 лет.
Когда появится возможность (надеюсь, что это будет в ближайшее время), — приеду домой.
Сейчас мне срочно нужны деньги — 1 ½ тысячи рублей.
Прошу тебя сейчас же, не задерживая этого, взять эти деньги со сберкнижки и телеграфно перевести мне их, — это необходимо мне.
Меня очень удручает положение с сынкой. С чего он так расшалился? Может быть не надо слишком строго его наказывать?
Как его здоровье?
Я думаю, Ликин, что мне удастся обязательно приехать 1–2 апреля. Я уже об зтом говорил.
Через несколько дней здесь ожидается приезд Володи.
Думаю договориться с ним о моей дальнейшей судьбе. Буду просить, чтоб меня отпустили сейчас же. Теперь я смогу устраиваться в Москве.
Это — самое главное, что я уже сделал. А ты думала, что об этом не беспокоился?
Глупенькая ты моя женушка!
Скоро мы уж будем вместе, и ты сможешь хоть немного отдохнуть от забот и трудов.