Костя, оглядываясь, пошёл с ней, думая: «Странно, дети грязные и похожи больше на беспризорников», но, приглядевшись, увидел на них одежду, которую сам купить был не в состоянии.
– Дом барона цыганского, – объяснила ему Айна, когда они отошли от дворца. – Это его семья. Он здесь главный. Да и не только здесь.
Костя допил коньяк и выкинул бутылку в мусорный контейнер. Пытаясь осознать увиденное, он вдруг представил этого барона рядом с Артуром или Сан Санычем. Такой союз не укладывался у него в голове, хотя он понимал, что люди с деньгами так или иначе всегда находятся где-то рядом друг с другом.
– Мы пришли, – Айна остановилась и показала на кирпичный двухэтажный дом, стоявший за редким деревянным забором.
– Я хотел бы ещё раз увидеть тебя, – тихо сказал Костя и ближе подошёл к ней.
– Увидишь, если захочешь, – засмеялась Айна.
– Айка, это ты там? – кто-то крикнул из-за забора, и Айна оглянулась.
– Да, дядь Коль.
Мужик лет пятидесяти подошёл вплотную к забору и протянул руку между прутьев. В другой руке он держал длинный тонкий нож.
– Здорово, сынок, – обратился он к Косте.
Костя подошёл и неуверенно пожал руку, косясь на нож.
– Сынок, ты барана резал когда-нибудь? – спросил дядя Коля жалобно и с надеждой.
Костя замотал головой и на всякий случай сделал шаг назад от забора.
– Айка, чего стоишь, иди в дом матери помогать, а кавалера своего давай сюда в подмогу. – Дядя Коля не был пьян, но лёгкий запах перегара от него исходил. Он был весел, несмотря на сложную задачу, которую перед ним поставили.
– Идём? – Айна посмотрела на Костю, кивнула и вошла в калитку.
Костя последовал за ней.
– Сынок, – снова окликнул его дядя Коля, – в доме пока бабьи дела. А у нас с тобой здесь задача. – Он сел на ступеньку крыльца, достал из кармана спортивных штанов пачку «Примы» и закурил.
– Что нужно делать? Я готов. – Костя чуть засучил рукава куртки и встал перед Николаем.
– Э-э, брат, не торопись. – Дядя Коля жадно затянулся, так, что Костя услышал звук горящей папиросной бумаги, прищурил один глаз и тяжело вздохнул, выпуская дым. – Мать её, – он кивнул в сторону дома, – барана отправила резать. У них там праздник завтра какой-то. – Николай сделал движения руками, изображая молитву. – Я, брат, не против, хотя и крещёный, но барана резать… – Он покачал головой и сник.
– А где баран-то? – спросил Костя.
– За домом. – Дядя Коля встрепенулся в надежде на помощь. – Сделаешь? – Он встал и протянул Косте нож.
– Не знаю. – Костя взял нож и попробовал лезвие пальцем. Нож был заточен как бритва.
Дядя Коля повёл его за дом, где стояли ещё два деревянных сарая и небольшой загон для скотины. Баран был привязан к столбу и безропотно стоял, не выказывая никаких эмоций.
Костя и дядя Коля встали около него и замолчали. Костя смотрел то на нож, то на барана и не мог сделать шаг к животному, а дядя Коля смотрел на Костю.
– Ты с ума сошёл? – раздался сзади женский крик. Они оба обернулись. – Зачем гостя пугаешь? Тебе было велено, ты и режь.
– Здравствуйте, – произнёс Костя, а дядя Коля взял у него нож.
– Здравствуйте, Константин.
Перед ним стояла красивая высокая женщина, примерно такого же возраста, как и дядя Коля. Длинная пёстрая юбка падала почти до земли, подчёркивая статность женщины. Тёмно-синяя блузка была заправлена в юбку, а сверху блузки была наброшена чёрная кожаная куртка. Чёрные волосы были спрятаны под плотный тюрбан.
– Вы заходите, пожалуйста, в дом. Айна вас ждёт.
Костя неуверенно направился в дом, а женщина выхватила нож у дяди Коли, отвязала барана и потащила его в сарай.
В доме, сразу после небольшой прихожей, открывалась гостиная с накрытым столом. Здесь повсюду были ковры: на полу много разных небольших, а на стене – огромный бордовый ковёр с вытканными узорами. Стол был покрыт пёстрой скатертью и заставлен десятком небольших фарфоровых мисок. В центре стояла большая тарелка с каким-то пирогом.
– Садись, балиш будем есть, – услышал Костя и только сейчас заметил за столом Айну. Она переоделась в национальное платье и ещё подкрасилась.
Костя сел, продолжая оглядываться и рассматривать убранство комнаты. На противоположной от ковра стене висели какие-то мягкие поделки и одежда, украшенная золотыми нитями и разноцветными камнями.
От балиша пахло так, что Костя прервал изучение необычного жилища и уставился на пирог: в самой его середине таяло озерцо сливочного масла, исходивший аромат не давал думать ни о чём другом.
Айна взяла нож и отрезала кусок от балиша. Показались мелкорубленое мясо, картошка и лук. Она взяла лопатку и отработанным движением положила всё это Косте на тарелку.
Костя взял пирог руками и жадно откусил. Непроизвольно застонав, он съел весь кусок, обжигаясь, но не в силах остановиться.
– Вот и я так же, – сказал дядя Коля и сел за стол, – один раз попробовал, и всё! – Он рубанул рукой и поставил на стол бутылку с прозрачной жидкостью. – Аккуратнее: останешься здесь и уйти уже не захочешь. – Он расхохотался и разлил спиртное по рюмкам себе и Косте.
– Теперь попробуй мой продукт. Чистый как слеза. – Он снова взял со стола бутылку и с любовью потёр ей бок. – Хреновуха. Сам делаю, сам настаиваю, сам и пью. – Он опять засмеялся и вернул хреновуху на стол.
Костя чокнулся с дядей Колей, подмигнул сияющей от восторга Айне и выпил. Настойка действительно была вкусной. Её можно было не закусывать, но Костя решил попробовать все остальные закуски на столе, и Айна положила ему всего.
Несколько минут все молчали, ужиная и выпивая. Костя ел и постоянно вытирал пот со лба разноцветной тканевой салфеткой. Хреновуха хоть и пилась легко, но забирала сильно, и Костю уже начало немного мутить от алкоголя и новых впечатлений.
Айна вовсю улыбалась и смотрела теперь только на Костю, ловя его взгляды и ухаживая за ним.
– Как балиш? – услышал Костя голос женщины и обернулся. Вместо кожаной куртки теперь на ней был надет фартук, на котором остались красные пятна. Одна рука тоже была в крови. Костя увидел уже знакомый нож, и аппетит сразу же пропал.
Айна представила женщину:
– Костя, это моя мама. Роза Салимовна.
– Спасибо, всё очень вкусно. – Костя замешкался, попытался встать, но у него не получилось ловко отодвинуть стул, поэтому он сел обратно.
– Кушайте. Я сейчас переоденусь и к вам приду.
Роза Салимовна вышла из гостиной и через пять минут вернулась. Волосы её, такие же богатые, как у Айны, были распущены, платье она надела нарядное, из бордового бархата.
Дядя Коля, видимо тоже ещё не привыкший ко всем прелестям скотоводства, всё же ел с аппетитом, лишь изредка морщась, видимо, вспоминая ещё живого барана.
– Костя, Айна сказала, что ты в университете учишься? – спросила Роза Салимовна.
– Да, уже заканчиваю, – ответил Костя, отставив тарелку с едой и глотнув чай из пиалы. – Пятый курс. Весной экзамены, диплом, и всё.
– Какой молодец. Ты бы поговорил с Айной. Никак не хочет идти учиться. Хочет работать, семье помогать. А я ей говорю: иди учись, мы сами тут справимся.
– Мама, – прервала её Айна.
– Что «мама»? В нормальной семье муж и жена должны быть одного уровня. – Роза ткнула в бок дядю Колю, потянувшегося за бутылкой. Он изменил курс и дотянулся до вазочки с орехами и курагой. – Раньше всегда родители выбирали пару для своих детей. Были традиции, порядок, а сейчас что… каждый делает что хочет, а потом разводятся.
Костя не стал ничего возражать, но представил, что папа и мама выбирают ему невесту, и ему стало смешно. Он заулыбался, но нарочито покачал головой, делая вид, что согласен.
– Костя, кто у тебя родители? – неожиданно спросила Роза Салимовна.
– Мои? – Костя кашлянул и сделал ещё глоток чая, выигрывая время. – Папа – директор завода, а мама врач.
Роза, расправив плечи, выпрямила и без того идеально прямую спину.
– Вот. – Она посмотрела на дочь. – А ты говоришь: не надо учиться.
Реплика осталась без ответа, и все замолчали, что-то обдумывая. Роза Салимовна через несколько минут продолжила:
– Костя, завтра у нас большой праздник. Оставайся у нас. Завтра с утра будем запекать барана, будем чак-чак делать, а днём на нашей площади в посёлке будут представления, танцы, кулачные бои… очень весело будет…
– Э-э-э… – Костя замешкался, а Айна залилась краской. – Ну, в принципе…
– Оставайся, – настаивала Роза Салимовна, – у Айны своя большая комната. Выспитесь, завтра выходной. А потом праздник.
– А у вас есть здесь телефон? Мне родителям нужно позвонить, предупредить.
– Направо за углом автомат, – подал голос дядя Коля.
– Я быстро. – Костя встал из-за стола, не давая возможности кому-то его остановить, взял с вешалки куртку в прихожей и вышел на улицу.
Секунд десять он стоял на крыльце, всматриваясь в темноту ночи и пытаясь угадать верное направление. Напрочь забыв, с какой стороны они пришли сюда, Костя увидел вдалеке высокую башенку цыганского замка и пустился в ту сторону. Он бежал, наверное, минут тридцать по тёмному, плохо освещённому поселку, боясь остановиться. Только когда добежал до большой знакомой улицы и увидел гуляющих людей, остановился. Отдышался и уже спокойно пошёл по краю тротуара, чтобы поймать ночное такси.
Глава 11.5
Костя проснулся раньше обычного, не дождавшись звонка будильника. Он не хотел будить отца и не хотел встречаться с ним на кухне. Сегодня он должен ехать один. Сам вести машину, сам решать проблемы и сам получать всю славу и деньги от успешно проделанной работы.
Уйти незамеченным не удалось. Как только он начал одеваться в прихожей, дверь спальни открылась и на порог вышла мама.
– Сынок, ты куда? – шёпотом спросила она и прикрыла дверь.
– Как куда? На работу. – Костя оделся и открыл входную дверь, чтобы скорее уйти и избежать каких-либо разговоров.
– Почему отца не берёшь? Что у вас произошло?