Костыльков вспомнил, как оперативники несколько часов разгребали бутылки на складе, так ничего и не найдя.
– Стоп! – его осенило. – Как ты сказал? С нашего пунк та приёма? – Костыльков привстал и направил указательный палец в грудь Игорю. – Пункт приёма стеклотары. Маленький кирпичный домик в самом центре города?
– Да, – не понял Моцарт, – оттуда и взял.
– Есть… есть объект в центре города! Малой! – Костыльков нашёл глазами Костю. – Есть объект. Говори, что там с ним.
Костя вскочил со стула и подошёл к кровати. Костыльков и Моцарт пристально наблюдали за ним. Выйдя к ним, как на сцену, он засиял:
– Артуру не нужен завод! – Костя начал нервно и широко жестикулировать! – Ему нужен пункт приёма стеклотары.
– Чего-о? – Костыльков даже приподнялся с подушки. – Ты знаешь, сколько стоит сам завод? А про этот пункт я даже и не помнил.
– Это всё так, – Костя чуть понизил голос и стал говорить медленнее. – Завод нужен «Росспирту» – тут всё ясно, и с этим ничего не сделать. Но у Артура есть ещё своя личная цель.
Моцарт прищурил глаз и одобрительно закивал. Костыльков, всё ещё скептически глядя на Костю, кивнул:
– Говори!
– Артур как-то связан с кавказцами. С неким Асланом. Именно на этом месте они планируют открыть самое большое казино в городе. Мне даже предлагали там работать, – выпалил Костя.
– Там что, большая территория рядом? – спросил Костыльков у Моцарта.
– Там пустырь вокруг и гаражи-ракушки, – ответил Игорь, – если их снести, то можно построить хоть пятиэтажку.
– Охренеть, – присвистнул Костыльков. – Вот, сука, хитрый лис! И откуда ты всё это знаешь?
– Сан Саныч, это всё реально так. Я с Артуром последнее время почти каждый день виделся. Я даже с Асланом этим встречался и разговоры их слышал. Он боится Аслана, но с ним на равных. Главное для него – не облажаться перед Москвой. Довести продажу завода до конца, но и не упустить свой интерес.
– И рыбку съесть, и… – тихо проговорил Моцарт. – Саныч, ты же понимаешь, тут без губера не обошлось. Без его личного согласия в центре города ничего построить нельзя.
– А вот мы сейчас и проверим, – после небольшой паузы сказал Костыльков и взял сотовый телефон с тумбочки.
– Андрей Андреич? – весело поздоровался он после почти минутного ожидания. – Долго думал, брать ли трубку?.. Да, всё в порядке, весь в делах. Ты мне скажи, пожалуйста, на какой стадии сейчас проект казино в центре? Того, которое вместо моего пункта приёма стеклотары?
Костыльков убрал трубку от уха и вытянул руку, давая всем послушать. Из трубки раздавался громкий кашель. Прочистив горло, губернатор что-то ответил, и Костыльков снова приложил трубку к уху.
– Ну, я надеюсь, проволочек не будет? – ухмыльнулся он. – У меня большие планы на свою пенсию. Деньги от продажи завода нужно куда-то вкладывать, а развлечения нынче – самый доходный бизнес… На связи тогда, скоро повидаемся. – Костыльков послушал ещё несколько секунд и нажал отбой.
– Вот ведь старый козёл. – Он стукнул кулаком о ладонь, и его глаза заблестели. – Но никуда не денется.
Костыльков в один миг превратился из больного немощного старика в собранного взрослого мужчину, знающего, что он хочет, и уверенного в получении этого.
– Игорь, нужно срочно выводить этот объект из-под завода. Я выкуплю сам или оформлю на Настю этот сарай, и завод уже будем продавать без него. Нужно встретиться с Артуром, обсудить детали продажи завода.
– Саня, я уезжаю, – прервал его Моцарт и поднял с пола дорожную сумку.
– Брат, – после замешательства произнёс Костыльков, – мы же всё решили. К тебе нет вопросов. – Он поморщился. – Нет, не так. Я был не прав. Прости, брат.
– Саныч, дело не в этом. – Моцарт спокойно смотрел на Костылькова, не отводя глаз. – Я хочу сам. Много лет я работал на тебя. Делал всё, чтобы ты и твоя семья были в безопасности. Но я опять хочу всё делать сам. Это… – голос Игоря чуть дрогнул, – это не прощание. Я уезжаю в Москву. В любой день и час я прилечу тебе на помощь. Но уже не за кусок хлеба, а как друг.
Костыльков зажмурился. Слеза одиноко прокатилась по щеке и упала на простыню. Он приподнялся и протянул руку. Моцарт подошёл, снова бросил сумку на пол, и они обнялись.
– Аккуратней там, – уже веселее сказал Костыльков, – опять банду сколотишь, а мне тебя выручать. – Они ещё раз обнялись, и Костыльков вдруг вспомнил о жене.
Всё это время она тихо стояла в углу, наблюдая за мужчинами. Костыльков вдруг осознал, что не знает, едет ли Света с Моцартом или остаётся. Он испугался. Молча нашёл её взглядом и посмотрел в глаза, как будто спрашивая.
– Саня. – Моцарт понял это секундное замешательство и тоже посмотрел на Свету. – Я ещё хотел тебе сказать, что…
– Подожди, я сама! – выкрикнула Света. Она подошла к кровати и села на краешек. – Саша… Много лет назад мои родители погибли. Мой папа был лучшим другом отца Игоря. Мы были почти как брат с сестрой. – Она улыбнулась и погладила Костылькова по голове. – И сейчас ничего не изменилось. У нас ничего не было и быть не могло. Я люблю тебя. – Она осторожно обхватила руками его шею и положила голову на плечо.
Костыльков зажмурился. Конечно, он ей верил. Вернее, хотел верить. Он запустил ладонь в её волосы и прижал к себе.
Моцарт взял с пола свою дорожную сумку, поднял вверх кулак и бесшумно вышел из палаты. На несколько минут в палате повисла тишина. Костыльков и Света продолжали обниматься. Косте стало неудобно наблюдать за ними. Он был рад, что у Сан Саныча как-то начало всё образовываться, и даже он приложил к этому руку, немного реа билитировавшись.
Он бесшумно встал со стула, не привлекая к себе внимания, покинул палату и хотел было выйти в больничный коридор. Кто-то снаружи рванул дверь, и через мгновение на пороге появилась Настя. Оттолкнув Костю, она влетела в палату.
– Папа! – закричала она и бросилась к отцу. Света отошла от мужа и дала ему возможность обнять дочь. – С тобой всё в порядке? – Настя внимательно посмотрела в глаза отцу.
– Конечно, малыш, всё в порядке. Чуть-чуть подлечат, и буду как новый.
– А этот что тут делает? – Настя, не оборачиваясь, кивнула назад, туда, где в замешательстве стоял Костя.
– Да всё нормально. Мы поговорили, он мне очень помог.
– Что?! – выкрикнула Настя. – Помог? Да он же…
– Тише, тише, – перебил её Костыльков. – Кость, выйди, пожалуйста, ненадолго, мне нужно с дочкой пять минут поговорить.
Костя кивнул и вышел из палаты.
Настя. Он не видел её несколько дней, но ему показалось, что прошла целая жизнь с тех пор, когда они вместе веселились, смотрели на город с крыши и радовались, что всё впереди. «Крыша. Ваня. Как же всё хрупко в мире. Вот ты сильный, смелый, у тебя есть всё. Одна секунда – и мир переворачивается». Костя спустился на первый этаж со стороны главного входа. Было много народу, стояла очередь в гардероб, кто-то чихал и кашлял у регистратуры.
Костя купил в автомате стакан кофе и прямо в халате вышел на улицу.
Часть первого этажа в кардиоцентре была сдана в аренду. Костя спустился по пандусу и пошёл вдоль тусклых витрин. Аптека, маленький продуктовый магазинчик, ремонт ключей… Он шёл, еле передвигая ноги. Дикая усталость опустилась на плечи. Миллионы разных мыслей кружились в голове, но ни одна не задерживалась. Костя залпом допил кофе и скомкал пластиковый стаканчик. Огляделся. Урна была впереди метрах в пяти. Он дошёл до неё и встал прямо перед разноцветной дверью с надписью «Отправим вас в рай». Бросил в урну стаканчик, непонятно зачем толкнул стеклянную дверь и вошёл.
В крохотном помещении за единственным столом сидел пожилой мужчина и пристально разглядывал что-то в мониторе компьютера. За его спиной виднелся небольшой стеллаж, полностью забитый книгами.
Костя поздоровался.
– Присаживайтесь, – не поднимая головы, ответил мужчина. – Фамилия? – спросил он и вытащил из-под стола картонную коробку.
– Счастливцев, – ничуть не удивившись, ответил Костя, разглядывая его.
На вид ему было лет шестьдесят. Аккуратная острая бородка выдавала в нём интеллигентного человека, а старомодные очки-пенсне подчёркивали экстравагантность. Поверх светло-серой сорочки был надет жилет, вместо галстука – красная бабочка.
– Видимо, ещё не готов. – Он поднял голову и снова начал копаться в коробке. – Нет, точно нет. Извините.
– Плохо, – устало ответил Костя.
– Когда у вас самолёт? – спросил тот, обеспокоившись, и поднял голову.
– У меня нет самолёта.
– Ничего не понял, – растерялся мужик, – вы не за паспортом?
– Я за билетом в рай. У вас там на дверях написано.
– А-а-а, – улыбнулся мужик, снял пенсне, встал и вышел из-за стола, – ведь это замечательно. С кем вы хотите поехать? С девушкой, с другом, один?
Костя задумался. Он никогда не был за границей и даже никогда не думал о путешествии в другую страну.
– С папой, – ответил он.
– А кто у вас папа? – удивился мужик.
– Врач.
– Хм, тогда давайте выбирать. – Мужик подошёл к стеллажу. – Сафари не хотите? – Он достал с полки большой красочный альбом, открыл его и показал Косте.
Через двадцать минут Костя вышел из туристического агентства Аристарха Соколовского – так звали владельца и единственного работника. В руках у него появилась пластиковая папка со всеми документами по специальному туру, который организовывало агентство. Оставалось только получить заграничные паспорта и можно было лететь.
Костя никак не мог разобраться в своих чувствах. Несмотря на то что он был должен и имел целый ворох нерешённых проблем, он не раздумывая выложил все свои деньги за путешествие, которое пока казалось далёким, призрачным и нереальным.
Он вытащил из папки краешек договора и описание тура. «Вроде всё взаправду. Папа удивится. И не поверит». Костя улыбнулся, представляя, как будет рассказывать отцу об этой поездке. Как будет уговаривать маму, чтоб отпустила их вдвоём и не волновалась.