Мне безумно волнительно. В ушах стоит гомон собственного сердца.
Я лихорадочно прохожусь языком по своим губам, замечаю как Максим теперь пристально смотрит на них, очерчивает взглядом их контур.
Мне только на руку, что «Красотка» становится ему больше неинтересна.
— Пообещай, что не отпустишь, — дыхание моё спирает, но я кое-как договариваю: — Пообещай, что с твоей стороны это не игра… Потому что, если ты играешь со мной, то, должна признаться заранее, игрок из меня никудышный. Я всё равно проиграю, независимо от исхода.
Максим принимает сидячее положение, ладонью касается моей щеки. Я накрываю её своей рукой, теснее прижимаю. Его лицо становится настолько близко ко мне, обжигающее дыхание задевает мои сухие губы, а потемневшие глаза приковывают к месту. Я пылаю изнутри, жар разливается по каждой клеточке моего тела, грудь наливается тяжестью под его блуждающим взглядом. Ещё немного и я взорвусь, как тикающая бомба, если он так ничего и не ответит.
— Я давно вырос из игр. Я не из тех, кто бросает слова на ветер, — сумрачно отвечает, ласково накрывает мои плечи, будто хочет успокоить, убедить меня.
Но это ли я хотела услышать? Не совсем, но пока мне и этого сполна хватает, чтобы начать действовать.
Слегка приподнимаюсь и губами касаюсь его небритой щеки. Мне этого мало. Я оставляю влажную дорожку поцелуев, подбираюсь к его прохладным губам, которые нежно отвечают мне. Так же медленно, никуда не спеша. Максим заводит руку за мой затылок и припечатывает к своим губам. Во мне просыпается что-то необузданное и безрассудное. То, с чем мне никогда ещё не доводилось сталкиваться.
— Похоже, кое-кто опять не досмотрит фильм, — хриплю я сквозь одурманивающие поцелуи, подавляя улыбку.
— Зачем он мне, когда здесь и сейчас бушуют куда большие страсти.
— И то верно, — шепчу я в ответ и обвиваю свои руки вокруг его шеи, смело седлаю его.
Огонь внутри, рождённый томлением, перерастает в яростное пламя.
Нас сложно будет остановить, боюсь, уже ничто не в силах этого сделать.
По капле я наполняюсь наслаждением, поддавшись безудержному накалу. Я растворяюсь в этом мужчине, что будоражит кровь. Он осыпает поцелуями моё лицо, гладит спину, а потом нашаривает бегунок от молнии на сарафане. Аккуратно оттягивает его вниз, превращая мой разум в пепел. В глазах моих темнеет, я нахожусь в приятном ощущении головокружения. Максим проводит кончиками пальцев по коже, очерчивая извилистую линию вдоль позвоночника.
— Пообещай, что поутру не станешь жалеть об этом, — вдруг произносит он, тяжело хватая ртом воздух.
Я настолько теряюсь в тёплых руках, что не в силах оторваться от его губ, чтобы ответить что-либо внятное. Я лишаюсь последней капли самообладания.
— Угу, — мычу я хрипло.
Максим смело расстёгивает на сарафане молнию до самой поясницы. Он слегка подаётся назад, бегает по моему лицу глазами, словно ищет в нём подвох или сомнения. Но он вряд ли их найдёт. Они, может быть, и кроются во мне, но настолько глубоко, что даже я сама не догадываюсь о их существовании.
Изящными движениями я распускаю на талии пояс и оголяю плечо. Замечаю как в глазах Максима играет озорной огонёк, что подначивает меня идти ва-банк и ни коем случае не отступать. Его грудь ходит ходуном от порывистого дыхания.
Я высовываю руку из короткого рукава, проделываю то же самое со второй рукой, мечтая поскорее освободиться из сарафана, который стал для меня удавкой.
Глаза в глаза, наше дыхание в унисон. Ещё секунда — и сарафан спадёт вниз, он оголит мою грудь.
Уже предчувствую как Максим будет ненасытно исследовать набухшие вершинки.
Мне становится неловко, ведь я понимаю, что назад пути нет, но это длится не дольше, чем перестук моего сердца. Сначала комнату озаряет яркий голубой свет, а потом моё сердце и вовсе замирает.
Как же я ошибалась, говоря о том, что ничто не сможет нас остановить.
Трескучий гром прокатился по небу в самый неподходящий момент. Он вынудил меня нажать на тормоза. Он обездвижил меня.
Не проходит и секунды, как Максим ловко вытаскивает из-под себя одеяло и накрывает им нас с головой.
— Это всего лишь безобидный электрический разряд, — успокаивающе говорит он в мои губы. Сама я не понимаю что происходит со мной. Мгновением ранее я была такой смелой, а какая-то гроза смогла убить во мне всю уверенность.
Я выгляжу убого.
— Да, я знаю, — заикаюсь я, носом утыкаюсь в его шею.
— По правде говоря, в прошлый раз я думал, что ты притворяешься. Неужели ты и впрямь боишься грозу?
— Боюсь, но с тобой не так сильно…
Максим заботливо притягивает меня, крепко прижимает к своей груди, а в следующую секунду он уже подминает меня под себя.
Я могу ощутить его тяжесть на себе, уловить аромат, от которого схожу с ума, и приятную вибрацию внутри, что так и просится вырваться наружу, пройдя через все уголки моего тела и души.
Поцелуи становятся напористыми, желание читается по губам.
— Знаешь, а ведь это может стать нашим ритуалом, — хмыкнув, произносит он у моего уха.
— Что именно?
— Каждую грозу мы можем валяться в постели и пережидать её под одеялом.
— Звучит заманчиво, — задыхаюсь я от его смелых поцелуев. Запрокидываю голову, когда он принимается целовать мою шею. — Тогда я хочу, чтобы эта гроза никогда не прекращалась.
Этот день надолго поселится в моей памяти. Эта ночь запомнится мне на всю жизнь, всё остальное благополучно ушло на задний план.
Этой ночью я опробовала на себе удивительные ощущения. Я узнала, что для того, чтобы понимать друг друга, необязательно изъясняться словами. Достаточно взглянуть друг на друга.
Этой ночью я испытала столько чувств и эмоций, сколько не испытывала за всю свою жизнь.
Я чувствовала каждое движение, ощущала даже мимолётное прикосновение, от которых взмывала в небеса всё выше и выше.
Именно этот мужчина стал моим спасением. Именно он заставил меня почувствовать себя нужной.
— Обещаю, — запоздало отвечаю ему, приподнимая голову с его груди.
— Обещаю, — тихо говорит, чмокая меня в кончик носа.
Сдержим ли мы данные обещания, стоит только догадываться, а пока ничто не мешает мне строить грандиозные планы… на завтрашний день.
Глава 39. Надя
Умиротворение, невероятное блаженство и чувство полнейшего восторга. Именно такие ощущения переполняли меня, когда я проснулась поутру.
Сначала я была твёрдо убеждена, что мне приснился чудесный сон… Думала, что всё, что я видела в нём… всё, что мне довелось испытать, было лишь плодом моей буйной фантазии.
Но когда Максим притянул меня к себе и накрыл мои ноги одеялом… когда он ласково прошептал: "с добрым утром, веснушка"… В тот момент всё стало очевидным.
Я, может, и фантазёрка, но не до такой же степени, чтобы надумать себе приятную ломоту в мышцах.
Моему счастью не было предела, я была наверху блаженства. Я сама себе завидовала, нежась в объятиях мужчины, который за одну ночь успел стать больше, чем просто мужчина.
Если за одну только ночь он занял значительное место в моей жизни, то с каждым прожитым днём его значимость росла во мне в геометрической прогрессии.
С тех пор прошло не мало бессонных ночей.
Я счастлива. Я полна любви.
Да, я влюбилась. Причём по уши. Наконец-то я на собственной шкуре ощутила ту разницу, разделяющую понятия "влюблённость" и "симпатия". Между ними целая пропасть, и эту пропасть я перешагнула, не оглядываясь. Я больше не смотрю в прошлое, а прошлое не напоминает о себе. Я о Милане. К счастью, она исчезла из жизни Максима… Из нашей жизни…
— Наденька, не планируй на вечер ничего. Хорошо? — говорит Максим, наливая себе кофе.
С утра он бодр и свеж. По его внешнему виду и не скажешь, что ночью он не сомкнул глаз.
— Жаль, я как раз хотела запланировать на вечер парочку "ничего", но раз ты просишь, то так и быть! Не стану ничего планировать, — показушно вздыхаю, вооружившись столовыми приборами. Я нанизываю на вилку пышный оладушек, кладу его в тарелку к остальным. Виляя бёдрами, достаю из холодильника клубничный сироп, поливаю им подрумяненную стопку и ставлю на стол рядом со своим любимым мужчиной.
Максим больше не изнуряет себя спортивной диетой, что несомненно радует. Сейчас он ест всё, что я приготовлю. И как же мне это нравится. День за днём я совершенствуюсь, в том числе и в кулинарии.
— И в кого ты у меня такая остроумная? М? — из его уст слышится неприкрытая ирония, что веселит меня ещё больше.
— Как в кого? В папочку, конечно же! — тычу в него деревянной лопаткой, щуря глаза. Настроение у меня сегодня крайне игривое. — А ты в кого такой скрытный? Сжалишься надо мной? Скажешь, что задумал или мне самой нужно догадаться?
Отодвинув в сторону тарелку с выпечкой, он хватает меня за запястье, вырывает из моих рук деревянную лопатку и швыряет её в раковину. С силой тянет меня на себя, сажает на стол так, что я оказываюсь в ловушке. Он враз окутывает меня манящей аурой сексуальности. Внизу живота струится тепло, пульс учащается. Максим цепляет зубами мою нижнюю губу, оттягивает её, а потом сладко целует.
Вот и позавтракали!
Устоять от таких манипуляций просто невозможно. Я попала в его сети.
Ну как? Как можно быть таким очаровательным искусителем с утра пораньше?
Никогда не смогу привыкнуть к его строптивой натуре.
— Скажу одно, — пробежавшись проворными пальцами по моей спине под футболкой, он с хитрецой заявляет: — Вечером тебя ждёт кое-какой сюрприз.
— Приятный, надеюсь?
— А как же? Разве я когда-нибудь делал что-то неприятное?
— Нет, вообще-то, — краснею я, вспомнив нашу прошлую бессонную ночь. — Но после того, как ты притащил мне телефон, за который, вероятно, отвалил целое состояние, я уже начинаю опасаться твоих сюрпризов.