- Успокойся. Она отходит от медикаментозной комы. Такое может быть. Что говорила?
- Про Катю, чтобы не бросал. В конце не понял. Сказала, «не бросай» и «надо было сказать раньше». Она сказала так странно «нашу дочь». Мы с ней никогда не говорили про Катю, как про нашу дочь.
Вал смотрит на меня молча, а потом отводит глаза.
- Что?
- Гор, у меня есть предположение, о чем Онежа говорила, но я не уверен.
- Ну, говори, - киваю ему.
- Мы когда были… - Валеру прерывает звонок моего мобильного. Отвечать не собираюсь, но решаю взглянуть кто это. Варя. И время как раз то, в которое она должна забрать Катю. Может в саду заблудилась…
- Подожди секунду, Вал, я отвечу, это важно.
- Вы говорите, я к себе пойду, у меня обход, зайди потом.
- Да, Варь, привет, - киваю Валу и поднимаю большой палец вверх.
- Егор, Кати нет.
- Десятая группа, Варь. Найди уже.
- Да в десятой я, ты не понимаешь. - Часто дышит и голос дрожит.
- Варь, что случилось?
- Нет ее. Воспитатель сказал, что ее забрали. У нее мать в больнице, опека девочку уже несколько дней ищет. Как только Катя объявилась в саду, так заведующая сразу и сообщила, куда надо.
- Твою мать. Когда забрали?
- Днем забрали. Пару часов назад.
- Они ее доведут, что опять перестанет говорить. Я же обещал ей, что не брошу. - И, получается, не сдержал слово. - Варь, узнай, куда Катю увезли. И быстро мне звони. Надо ее забрать оттуда.
Оборачиваюсь к Онеже, понимая, что если бы она проснулась и это услышала, то у нее бы точно еще один приступ случился. Но она снова уснула. Крепко. Сейчас меня это даже радует. Быстро подхожу к кровати, склоняюсь над девушкой и нежно целую.И только после выхожу из палаты.
Иду к выходу. Хочу по дороге заглянуть к Валу, но вижу, как к нему заходит пациент. Ладно, пусть работает. Потом поговорим.
Варя перезванивает, когда я сажусь в машину.
- Я узнала адрес детского дома, Егор. Забери меня, я с тобой поеду.
- Время потеряем.
- Двадцать минут ничего не решат.
- Ладно. Давай выходи к цветочному, там тебя подберу. - Возле нашего двора цветочный один. Как раз там, где работала Онежа. Соглашаюсь. Может, вдвоем мы будем более убедительными.
Руль крепко сжимаю и пытаюсь понять, как так получилось. С чего вдруг про Катю вспомнили? Она чуть ли не неделю у меня живет. Она же вроде как на больничном. Откуда про Онежу узнали? Если бы Валера передавал такие данные, мне бы он точно сказал и предупредил.
Разве что… соседка эта. Она что ли исполнила свою угрозу? Дура! Я-то разберусь, когда это все закончится. И, если это она, я ей устрою.
Сейчас главное Катю вызволить.
Набираю на дороге скорость и превышаю даже, чтобы скорее забрать сестру. Это просто невероятно. Как быстро так все организовали?! Моментально. Приехали, забрали, даже не стали разбираться. Зеленый уже моргает, а я набираю скорость, чтобы проскочить. Заканчиваю проезд перекрёстка уже на красный.
Обгоняю машину, перестраиваюсь в другой ряд, как меня также подрезает черный мерс и заставляет сбавить скорость и немного притормозить. Ремень безопасности впивается в грудную клетку от резкого движения вперед.
«Притормози», - сам себе говорю и больше не разгоняюсь. Так мою Русалочку точно никто не вызволит из заключения. Да и машину недавно отремонтировал.
Дальше еду медленней, соблюдая правила. И через десять минут забираю Варю всю в слезах там, где договаривались.
- Куда ехать?
- Вот, я маршрут построила. - Держит мне телефон, и шмыгает носом.
- Да успокойся ты, еще раз расскажи, что случилось. Ты точно не перепутала?
- Нет, - они такие довольные были. Сказали, что девочка находится с посторонними людьми и ее забрали в приют.
- Откуда они узнали?
- Я не спрашивала.
- Надо было спросить, Варь.
- Надо было думать, что такое может случиться и не отводить ее в сад.
- Тебя не спросил.
- Сам виноват. - Кричит в ответ и отрезвляет.
- Ладно, прости. Ты не виновата.
Дальше едем в тишине. Я не хочу говорить с ней. Она тоже молчит. Знаю, что не виновата, но такая злость на всех. Что хочется просто поругаться с кем-то.
Через полчаса находим, наконец, этот забытый всеми уголок. Обшарпанное, серо-зеленое здание с пластиковыми окнами только на одном этаже. Почему я даже не удивлен на чьем.
Детям тут, якобы, должно быть лучше, чем с кем-то другим. Чем со мной, например. Они даже не спросили, не узнали у нее ничего. Почему меня не нашли? Не дождались? Не позвонили?
Идем сразу к директору.
- Я хочу забрать ребенка, которого ошибочно привезли к вам. Екатерина Глинская.
- Да, сегодня поступила такая девочка. Но к нам не попадают ошибочно. Было обращение, что у девочки нет матери, а она проживает с неизвестным мужчиной. - Точно соседка та. Больше никто не знал.
- Как с неизвестным? Вы у нее спросили?
- Это не имеет значение. Ребенка можно научить говорить, что угодно. Пока мать или другой законный представитель не заберут ее, она будет находиться тут.
- Она маленькая. Ей пять лет. Как можно ребенка тут оставить, когда у нее есть, где жить? Вы нормальные люди? Да, мать в больнице, но мы с ней вместе, понимаете.
- Вы в браке с ней?
- Нет. Пока нет. Но Онежа Глинская, мама, знает, что Катя у меня живет. Может надо, чтобы она сама вам позвонила?
- Нет, это ничего не решит. Только законный представитель может забрать. У вас есть документы?
- Хорошо, как я могу стать законным представителем? Что написать нужно, заявление?
- Мужчина, вы наивный такой. Можете написать заявление, его проверят, рассмотрят. И только тогда, в течение месяца, вы сможете забрать ребенка.
- Какого к черту месяца? Вы с ума тут все посходили?! У девочки проблемы. Она только начала говорить, а вы ее отрывается от меня.
- Вы кто ей?
- Отец.
- Документы есть?
- Нет.
- Тогда вы не отец, а посторонний мужчина. Даже если вы захотите удочерить девочку, на это все равно потребуется много времени, потому что нужно проверить ваше материальное положение, условия труда и заработка и прочее.
Зарываю пальцы в волосы. И сжимаю их. Это бред такой, что хочется самому подхватить Онежу с кровати и привести к ним. Александра. Точно. У нее же есть документы попечительства.
- Я знаю, человека, у которого есть документы. С ее документами можно забрать?
- С ее документами может забрать только она!
- Твою мать, она за границей. Все равно, чтобы вернуться надо несколько дней. Девочке нельзя тут оставаться! Вы не понимаете что ли?
- Извините. Таков закон.
- На хрен ваш закон.
- Мужчина, если вы хотите ругаться, то покиньте мой кабинет или я вызову охрану.
- Подождите, - вмешивается Варя, хочет что-то уточнить, а я просто не знаю, что делать. Все. Это конец. Катю можно достать отсюда, только если выкрасть. - Скажите, а если бы пришел биологический отец с документами, но девочка на него не оформлена. Что тогда?
Застываю и смотрю на Варю, она как будто придумала что-то. Может подделать тест ДНК?
- Тогда тоже через суд, но в этом случае суд может рассмотреть дело быстрее.
- Мы вас поняли. А нам можно увидеть Катерину? Встречи хоть разрешены?
- Да, пройдемте со мной. Но вы уверены, что хотите травмировать ее тем, что оставите тут и не заберете?
- Может еще заберем! – Варя говорит это с каким-то запалом. Хочется надеяться, что у нее есть план. Сейчас я готов к любому. Даже к самому криминальному.
Берет меня под локоть и выводит.
- Варь, ты что придумала? Подделать тест ДНК? - Наклоняюсь к ней и шепчу на ухо.
- А может и не надо его подделывать?! - Пожимает загадочно плечами.
- В смысле?
- Потом расскажу. Давай сначала к Кате.
Ждем в комнате для встреч, когда девочку к нам отпустят. Поверить не могу, что ничего нельзя сейчас сделать и забрать ее. У меня есть все, Катя ни в чем не нуждается, а по закону чертовому нельзя.
- Катюш, привет,- окликаю ее, когда появляется в дверях.
Девочка бросается мне на шею и утыкается прохладным носиком в кожу. Пахнет так приятно. Ее запах нежный. Ручки маленькие обнимают. Поворачиваюсь и смотрю на Варю. Взгляд колючий. До слез.
- Пап, ты меня заберешь? - Четыре слова и нокаут. Мне. Чтобы я еще пошел у нее на поводу, когда… Хотя пойду, конечно…
- Котенок, я очень хочу тебя забрать. Как только узнали, что ты тут, сразу приехали с тетей Варей. А нам тебя не отдают.
- Почему? Я что плохо себя вела? - Глаза становятся влажными, а губки розовые дрожат. Больше всего боюсь сейчас, что снова закроется. Не поверит мне.
- Нет, Кать. Ты самая лучшая и вела себя хорошо. - Утыкаюсь лбом в ее лобик и целую носик. - Дело не в тебе. Понимаешь, мама в больнице, а я твой папа только на словах. Нужна бумага специальная и печать, что я твой папа.
- А ты не хочешь делать такую?
- Хочу, очень хочу, малыш, но на это надо время. Я придумаю что-нибудь. Обещаю.
- Катюш, иди ко мне, - зовет Варя и обнимает девочку. - Мы придумаем. Мы тебя тут не оставим. Обязательно заберем, но не прямо сейчас.
Катя кивает, а взгляд тухнет. Отпускает Варю и смотрит молча.
- Кать, мы тебя не бросаем. Слышишь? - Кивает молча. - Малыш, только не обижайся и не закрывайся. Обещай, что не перестанешь говорить? Если я говорю, что вернусь за тобой, значит вернусь.
- Девочке надо идти, у нас сонный час. - Бросаю взгляд на полную женщину, которая ждет, когда мы уже уйдем, и не будем создавать ей лишних хлопот.
- Кать, мы заберем тебя, слышишь?
- Пока, - шепотом отвечает и, развернувшись, уходит. Даже не оборачивается. Худенькая спинка. Хвостик небрежный из волос, до которого и дела никому нет. Она же тут временно.
- Как они не понимают, что травмируют ее снова! Еще сильнее. Я ведь обещал, что не оставлю ее, а получается, соврал. - Злюсь. Остаемся одни с Варей. - Катя не простит нас.