Рядом со школьными теплицами спряталась душевая, и, после долгой уборки листьев, а, затем, копания в земле, оказалось приятно подставить тело струям горячей воды. Покончив с процедурой «смой с себя всю грязь, прежде чем явишься пред светлые очи чистокровной вампирки», Симон переоделся, и пошел прощаться с садовником.
Его руки все еще ныли после переноски удобрений. Впрочем, садовник оказалась приятной женщиной средних лет, и не стала слишком его задерживать. Более того, когда Симон заикнулся о том, какие красивые цветы растут в ее теплицах, женщина растаяла и предложила выбрать что-нибудь в подарок «для красавицы Эммы». Симон немного растерялся, но, подумав, решил, что цветы, как нельзя лучше подходят к романтическому свиданию. А еще они удачно сочетаются с советом Аниты проявлять внимание.
Окинув взглядом теплицу, садовник посоветовала ему взять ирисы. Очень красивые и благородные цветы. Ирисы выглядят изящно и на языке цветов означают: «Я тебе доверяю».
«Вот только понравятся ли они Конни?! Надеюсь, она исключительно лилии терпеть не может», — с беспокойством думал Симон, открывая дверь гостиной в Северной башне, где его должна ожидать Эмма.
Эмма стояла у зеркала, придирчиво рассматривая отражение. Сначала она думала, что наряд, сшитый по моде позапрошлого века, ей не пойдет. Однако сейчас, как ни старалась, не могла найти в новом облике ни одного недостатка.
Платье, тщательно выстиранное и выглаженное гномами, действительно отлично сохранилось. Ткань за прошедшие годы не потеряла цвета. Похоже, Элен была худенькой и невысокой, поэтому Эмме даже «подгонять» наряд с помощью магии не пришлось.
Вампирка подумала, что платье явно предназначалось для торжественных случаев. Темно-синий шелк, переливаясь в сиянии свечей, делал фигуру стройнее, корсаж украшало тончайшее кружево, удачно подчеркивающее грудь, талию охватывал широкий пояс, расшитый жемчугом. Нижние юбки из белого шелка чуть шелестели при ходьбе.
К платью прилагались две пары замшевых туфель — белые и синие. У синих, как заметила вампирка, каблук выше. Эмма не смогла отказаться от искушения добавить себе немного роста, чтобы посмотреть на Спенсера сверху вниз.
Из украшений Эмма выбрала клипсы в виде длинных жемчужин и такое же ожерелье из мелкого неровного жемчуга. Девушке также приглянулись белые лайковые перчатки до локтя. Конни неторопливо поправляла белокурые локоны, спускавшиеся на обнаженные плечи, чтобы осторожно вплести в них перламутровую ленту.
Прикрыв глаза, вампирка мысленно представила себе Элен, которая, когда-то в прошлом, тоже смотрелась в это зеркало, ожидая появления партнера. «Интересно, а Симону понравится?»
…Послышался негромкий щелчок замка. Симон открыл дверь и замер на пороге. Ирисы выскользнули из ослабевших пальцев и упали на пол. На секунду Спенсеру показалось, что время повернуло вспять, и он, нет, не он, а Алькор Блэнк из прошлого пришел к любимой, чтобы проводить ее на бал…
Все мысли моментально вылетели из головы. Мир сузился до размеров одной комнаты. Все, что сейчас имело значение, — это стройная, до невозможности, соблазнительная фигура, медленно обернувшаяся к нему. Впрочем, Симон успел заметить узкую красивую спину в глубоком вырезе платья.
Симон сделал несколько шагов навстречу своей вампирке, любуясь колдовскими переливами шелка, от цвета морской волны к иллюзии зимнего льда, отчего казалось, что девушка парит на легком облаке. Никогда еще Эмма не была настолько прекрасна, настолько совершенна. Магическое очарование вампирки и яркая внешность, удачно подчеркнутая платьем, слились воедино.
Эмма, довольная произведенным эффектом, изящным взмахом ладони поманила партнера к себе. Что-то в её душе тихо подсказывало, что эта минута больше никогда не повторится.
Поддавшись порыву, и продолжая играть роль влюбленного из прошлого, Симон медленно опустился на одно колено и поднес к губам синий шелк. Тонкие пальцы в перчатке скользнули по подбородку Симона, приподнимая его. Взгляд серых глаз встретился с затуманившимися от волнения зелеными. Прочитав на лице вампирки те же чувства, что испытывал сам, Симон медленно поднялся, и, осторожно, чтобы не помять платье, обнял девушку за талию, наклонился к казавшемуся в этот момент совершенным, лицу Эммы.
Ближе, еще ближе…
И тут послышался звонкий голос:
— У вас не заперто? Ребята, я вам не помешаю? Ой, тут цветы валяются…
Прошлое исчезло, словно кто-то остановил чудесную картинку на экране. Глаза Конни приняли стальной оттенок. Резко оттолкнув Симона, она бросилась к двери в свою комнату, но наступила на край юбки, запнулась и упала.
— Вау! — не сдержалась староста «утреннего курса» (а испортившей романтическую минуту оказалась именно Анита), когда обрела дар речи. — Симон, что это за прекрасная леди? Откуда она здесь взялась?
— Спенсер, это ты во всем виноват! Бангер, еще раз так же ворвешься к нам, и я тебя убью! — яростно выкрикнула вампирка, морщась от боли. Похоже, она умудрилась подвернуть ногу при падении.
Симон тут же опустился на пол рядом с ней:
— Эмма, с тобой все в порядке?
Конни в ответ скривилась:
— Темная кровь, стоило выбрать каблуки поменьше! — оттолкнув руку Симона, она поднялась, и, шурша юбками, скрылась за дверью своей комнаты.
— Наш журналист Сурен полжизни бы отдал за такую фотографию Конни. Не говоря уже о фан-клубе Эммы, — Анита подняла с пола сиротливо лежащие цветы и перенесла их на стол. — Симон, наверное, все-таки я помешала?
— Да, — злобно буркнул в ответ лучший друг. — У тебя что-то срочное?
— Я хотела задать пару вопросов Эмме для своей книги, — виновато пробормотала Анита, но затем что-то вспомнила, и уже более строгим тоном добавила:
— И заодно посчитала важным попросить тебя не идти у неё на поводу! Что ты устроил сегодня на уроке Локсли?
Наверное, Симон нашел бы, что сказать по поводу чрезмерной обеспокоенности старосты «утреннего курса» его промахами, но в этот момент на пороге комнаты показалась Конни в обычной одежде.
«Использовала магию, чтобы быстрее переодеться», — с сожалением подумал Симон.
Кажется, Эмма услышала конец фразы Бангер, ту, что касалась книги, потому что ответила крайне резко:
— Ты, что, Бангер, с ума сошла? Мне только второго папарацци здесь не хватало!
Симон нахмурился:
— Меня можешь называть, как хочешь, Эмма, но с Анитой, имей терпение, общаться вежливо.
Его подруга, почувствовав витавшее в воздухе напряжение, решила отвлечь внимание на себя:
— Эмма, неужели тебе так сложно ответить на пару вопросов? Мы уже говорили об этом с Симоном.
Вампирка неопределенно пожала плечами:
— Во-первых, нужно было спросить меня, во-вторых, со всеми личными вопросами обращайся к моему заместителю на факультете.
— К Морис Родани? — невинно хлопнула ресницами Анита, отчего её собеседницу просто передернуло:
— Во имя темной крови! Нет, конечно. Я имела в виду Дороти Пейн. Мы давно дружим, и она хорошо меня знает.
Симон тоже решил внести свою лепту, примирительно, добавив:
— Кстати, Дороти давно хотела с тобой поговорить…Эмм, по-дружески.
Анита скептически подняла брови, но, немного подумав, решила, что так даже лучше. Все равно Конни слишком гордая и скрытная. От нее трудно добиться честных ответов.
После ее ухода, Эмма коротко заявила:
— Спенсер, я больше никогда не надену это платье, и не вспоминай, и не проси. И, думаю, на сегодня романтических соплей достаточно. Я хочу немного отдохнуть. Одна.
У Симона вырвался тяжелый вздох.
— Дай мне немного времени, — чуть дрогнувшим голосом попросила Эмма. — Давай некоторое время не будем спать вместе…И, кстати, спасибо за цветы. Я люблю ирисы.
Взяв со стола букет, девушка исчезла за дверью своей комнаты.
Симон бессильно опустился в кресло, чувствуя себя кроликом, перед которым помахали морковкой, но так и не дали ее скушать. В глубине души Спенсер ужасно злился на подругу, которая пришла так не вовремя.
«И все же, сегодня Эмма блистала божественной красотой…»
Глава 16. Зеркало Рицелли. Часть первая
На следующее утро, едва открыв дверь комнаты, Симон столкнулся с Эммой, находившейся в компании двух женщин: очень серьезной госпожи Локсли, и улыбающейся девушки в строгой, черной с серебром, форме. Такую носили люди, служащие в организациях, поддерживающих правопорядок между людьми и вампирами.
— Тамара, вы? — удивился Симон, рассматривая гостью во все глаза, и недоумевая, какая проблема привела её в школу.
— Что-то случилось? И почему с вами Эмма?
Бывшая соседка по дому, когда-то предложившая Симону пройти тест для поступления в «элитную школу» (о магии и вампирах не говорилось ни слова), приветливо кивнула.
Эмма опустилась в кресло, не сводя с Симона раздраженного, и в то же время, немного сонного взгляда. Кажется, ей тоже пока не сообщили, о чем пойдет речь. Чистокровной подобные секреты не очень нравились.
— Симон, ты уже знаком с мисс Тамарой, насколько мне известно? — декан «утреннего курса» взглянула на него, скорее утверждая, чем спрашивая.
— Да, Илона, мы знакомы с Симоном, а вот с юной мисс Конни мне встречаться не приходилось, — ответила за парня Тамара. — Если не возражаешь, Эмма, я буду обращаться к тебе по имени, и ты, пожалуйста, делай то же самое…
Конни сдвинула светлые брови, кажется, пребывая в некотором замешательстве от такой фамильярности смертной, но потом согласно кивнула.
— Мисс Тамара прибыла к нам с очень важным поручением, Симон, — продолжила замдиректора. — На пару дней тебя и Эмму освободят от занятий. Вы перейдете под опеку мисс Тамары.
— Но, почему? — Симон, которому всю ночь снилась красавица-вампирка в вечернем платье, сейчас медленно соображал. Возможно, потому, что в его жизнь снова вторглись без разрешения, а он только-только начал чувствовать себя обычным подростком.