– Пароль от ноутбука на стикере, серьезно? – вместо «алло» и приветствия выпалила она. – Просто новый уровень отношений с миром.
– Ну, я там все заранее почистил, зная твою любовь к мужской технике, – иронизировал Коля, довольный ходом со стикером.
– Такой предусмотрительный. А зачем? – никак не могла взять в толк Яна, с чего такой внезапный приступ доверия.
– Ну вдруг ты захочешь сериал посмотреть. Всем любовницам сказал ничего в телеграме не писать до команды «отбой».
– Они тебя слушаются? Вымуштровал? – подхватила волну юмора Яна.
– А чего бы им не слушаться? Когда они воображаемые, а не… – чуть не съязвил он про вчерашнюю выходку Яны.
– А ты где, Коль? Когда вернешься?
– Так за вещами твоими поехал. Платью кабздец, я уже понял, – отчитался он, сам удивляясь, почему не высказал пренебрежительное «По делам мотаюсь, что надо?».
– О, супер! Ты можешь кое-что привезти мне из дома? – Яна вдруг вспомнила, что у нее самой был дом и была другая жизнь, из которой она вынырнула, но новую пока не нащупала.
– Да легко. Кстати, деньги в духовке я уже нашел, если что. Ты так неоригинальна.
– Как ты их нашел там?
– Печенье хотел испечь, – пошутил Коля. – Это с продажи машины, как я понял? Еще есть? Под матрасом? В вентиляции?
– Да если бы. Но я не про деньги. Там на подоконнике лежит икона, еще запечатанная, можешь захватить? Не волнуйся, я не буду оборудовать у тебя дома красный угол или сооружать иконостас. Просто это для меня важно.
– Ага, вижу. Не вопрос, беру. Еще что-нибудь?
– Да. Прости меня за вчерашнее. Мне ужасно стыдно, – вдруг понизила голос Яна, взглянув на старую «нокию» с воткнутой зарядкой. – Там такой трындец начался…
– Ян, смени пластинку. Мы ничего друг другу не обещали. Проехали. Я тоже вспылил. Короче, не парься. – Коля практически пожалел, что взял трубку. Потому что копаться во вчерашнем категорически не хотел, чувствуя себя неуютно от испытанной агрессии. – А про Кирилла расскажешь подробнее, есть вопросы.
– Ты его пробил, да?
– Пробил. Ничего непонятно, но очень интересно. Говорю же, есть вопросы, поговорим. Я тебе еще много интересной инфы распечатал, но решил на пьяную голову не будоражить твое сознание.
– Ой, сорри, параллельный вызов. – Яна быстро переключилась, даже не успев толком испугаться и насторожиться звонку с незнакомого номера в телеграме.
– Алло!
– Ты, падла, чего моим партнерам наговорила? Я тебя за клевету засужу.
– И тебе доброе утро, Никит. – Яна нашарила рукой спинку стула и присела.
– А я смотрю, тебя жизнь вообще ничему не учит. Особенно что лезть в чужие дела не стоит. Ты со своим длинным языком долго не протянешь, доигралась, – практически гавкал он в трубку.
– Ты дебил? Я, по-твоему, должна была сказать, что взяла пятнадцать миллионов, которые не брала? Или согласиться, что ты мне купил квартиру на Пироговке и машину? – Яну охватило бешенство. Укусила муха, вожжа под хвост попала и иже с ними. Будь он рядом, а под рукой – ножи, она бы метала их, как герой Даниэля Отоя в Ванессу Паради в «Девушке на мосту», только без сексуального подтекста и выбрав мишень чуть ниже пояса.
– Ты пока еще моя жена и должна была позвонить мне. И мы бы решили, что делать. – Никита действительно считал, что причина всего происходящего – Яна. Что она разворошила осиное гнездо и потому должна за все ответить.
– Ты бредишь. Ты реально бредишь. Сам-то где? Тебя все ищут, – решила Яна напомнить, что у нее пока чуть более выигрышное положение, чем у него. – И что за seed-код, который от меня так ждут? На хрена ты меня под обстрел поставил?
– На код забей, я случайно ляпнул.
– Случайно? Капец случайности у тебя! Только викторин с поиском слов мне сейчас не хватало!
– Я сам охреневаю от того, что ты мне устроила. Зачем тебе Кирилл позвонил, не знаю. Я же сказал ему, что уехал в Архангельск, к матери. Надо кое-какие дела разрулить. – Никита успокоился и продолжил беседу как ни в чем ни бывало.
– Еще и маму хочешь впутать в свои схемы? Красавчик! Может, к ней пусть доколупываются с двенадцатью словами, а? – приправила Яна слова кураре, чтобы побольнее было, но яд на Никиту не действовал. Феерический чудак, – пронеслась «Сапсаном» мысль.
– Короче, Ян, ситуация хреновая. Потому что Кирилл меня не пускает в апартаменты. А там мой ноутбук, – решил Никита все же договориться по-хорошему. По-хорошему для него.
– В натуре железяка проклята. – Яна меньше всего хотела слышать про этот чертов ноутбук. – Что ты его вечно теряешь, Никит? По-моему, из нас двоих это тебя жизнь ничему не учит.
– Ян, не задрачивай. Мне нужно, чтобы ты с ним встретилась, передала пятнадцать миллионов, ну и сказала, что подставила меня из обиды за измены. А насчет квартиры и машины – там я скажу, что слегка поднаврал, потому что ты семью разрушила, в общем, это возьму на себя. Ты заберешь ноутбук и попросишь Кирилла спуститься вниз, со мной поговорить. У нас сложная ситуация. Ни он без меня, ни я без него не сможем закончить одно важное дело, – витиевато говорил он про воровской общак.
– Ты хочешь, чтобы я созналась в шантаже, который не совершала? – Яна не верила своим ушам. Как он мог просить взять на себя вину после того, что натворил? Ей вообще повезло, что передали деньги, а не закопали, что было бы явно дешевле. И сейчас он хочет, чтобы она добровольно подставилась без доспехов, сыграла роль троянского коня, в котором Никита спрячет очередную ложь и дальше пойдет плести неровные косы из чужих и без того запутанных жизней?
– Ян, у меня до хера проблем сейчас. Водитель украл у меня монет на семнадцать миллионов, сижу в полиции, пишу заявление, Кирилл не пускает домой, думает, что мы с водителем в сговоре и решили его кинуть. Словил паранойю, пишет важным для меня людям, что я мошенник. – Никита снова буквально шипел от злости. – И все это потому, что у кого-то длинный язык и тяга лезть куда не следует. Ты эту кашу заварила – тебе и расхлебывать.
– Чтобы меня там с пятнадцатью миллионами приняли? Я к твоим деньгам не прикоснусь. Разруливай сам. Скажи спасибо, что я копии с ноутбука не сделала и в УБЭП не пошла, – отрезала она, чувствуя, как подступает тахикардия и пульсирует в висках.
– Ян, это не просьба. Опции отказать нет. Я уже говорил, что тонуть в этом дерьме буду не я один, ты пойдешь за компанию. Увы, тут у каждой твари по паре, – почему-то напомнил он про Ноев ковчег, уверенный, что какая тварь – такая и пара.
– Да пошел ты к черту! И объясни там своим партнерам, что у меня нет этого кода. – Яна нажала отбой. Снова сердце сжалось в иссохшуюся черносливину.
– Коль, ты тут? – переключилась она на Колю. – Он хочет… Точнее, не так, он требует, чтобы я взяла у него пятнадцать миллионов, пошла к Кириллу этому и созналась в шантаже! Мол, верну деньги, их помирю и все окей…
– Никита названивает? Нельзя тебя оставлять ни на минуту! Я надеюсь, ты понимаешь, что это подстава? – Послышалось, как лязгает ключ в замке, с которым не так просто справиться в квартире Яниной тети.
– Да понимаю. – Яна, чтобы успокоиться, взяла в руки первый мобильный Коли и играла в змейку.
– Что еще говорил? – Коля спускался по лестнице, быстро перебирая ступеньки.
– Что водитель украл у них монет на семнадцать миллионов и он пишет заявление в ОВД.
– Где именно, не сказал? – Коля сразу предположил, что по месту регистрации, но у него там знакомых не было.
– Нет. Еще с этим кодом докопались…
– С каким?
– Ну, seed-код от кошелька с криптой, якобы я знаю его. Меня, если что, на счетчик поставили, чтобы до понедельника я его нашла, а я не понимаю, где искать, – чуть лукавила Яна, чтобы не спугнуть удачу. Вдруг Керуак не просто так затесался в фамильную библиотеку.
– Так, я уже еду, скоро буду. Ты дождись и не впадай в истерику, окей? Уже выворачиваю с Чаплыгина в Большой Харитоньевский переулок. Щас не в тему, но, ты в курсе, что за тобой наружка? – вытряхнул Коля ее из сумрака. – Дежурит тут хрен у твоего дома. – Он решил не скрывать того факта, о котором еще пару дней назад ему доложили местные пэпсы. Сам он только что в этом убедился воочию.
– Скажи, что ты пошутил. – Яне хватило разговора с Никитой, она и так жила в Нарнии, куда попала через ноутбук, но от мысли, что за каждым ее шагом следили, внутри все оборвалось.
– Не могу, а хотел бы. Явно этот лоб не просто так слоняется. Ладно, скоро буду. Не кисни. Я сегодня выходной.
Если первую неделю Яна держалась на адреналине и серотонине от общения с Колей, то сейчас приходило осознание, что происходящее – не футуристический перформанс, не дешевый боевичок с заурядным сюжетом, а реальная жизнь, где она одна против всего мира. Беспомощность несколько раз жалила ее в школьные годы, когда за несоответствие материальным стандартам одноклассников она становилась изгоем. Они вместе ездили в лагерь в Грецию, а она в – Татищево. Те возвращались, связанные общими приключениями, и она исключалась из системы. Можно пятьсот раз убеждать себя фильмами про отщепенцев, что ты не изгой, а особенный. Но нет, тогда она себя чувствовала именно изгоем. Просить у мамы денег, которых нет? Умолять отца влезть в долги, чтобы прибиться к стае? А потом чувство вины, колкие взгляды Галины Ивановны. Яна иногда приносила свою беспомощность к бабушке, клала на стол рядом с сушками и чаем с вареньем, просила образумить мать, чтобы та перевела ее в обычное дворовое учебное заведение. Что дались ей эти английский с французским, если на них, кроме школьного кабинета, говорить негде. Бабушка гладила ее по голове, понимала, но переубедить в чем-то Галину Ивановну мог только покойный Станиславский. Или на худой конец Немирович-Данченко.
Пока Коля ехал домой, все представлял, с каким невообразимым удовольствием навалял бы Никитосу. Он давно перестал тешить себя иллюзиями решить конфликты и наказать злодеяния в правовом поле, особенно когда познал красноречивые и сусальные речи адвокатов, которые, подобно тараканам, пробирались в тонкие расщелины голов и кошельков судей. Все чаще приходил к тому, что бандитские 90-е, время понятий и малиновых пиджаков, было куда больше про мужчин и справедливость, и пусть пахло оно дешевым одеколоном, но в смеси с тестостер