Лариса. Ты думаешь, мне одной по ночам легко? Гадать, что ты там сейчас делаешь, с кем ты? Думаешь, мне нравится, что ты там, а я здесь? Я знала, что это всё плохо кончится. Я всё ждала, ты меня услышишь…
Скворцов. Не смогу я здесь жить… Не хочу! Отец умрёт – его положат рядом с дедом, я умру – лягу рядом с отцом. Всё!
Лариса. Останься хотя бы на день, хотя бы одну ночь… побудь со мной…
Прижимается к нему. Скворцов неподвижен.
Коля, и что дальше будет? Ты теперь… бросишь нас?
Скворцов молчит.
Раньше ты прилетал на все выходные… теперь тебя не вытащишь… Останься…
Скворцов. Ларка, мне тяжело там одному. Но здесь мне тяжелее. Думаешь, мне не хочется, чтоб ты рядом была, чтобы с сыном можно было поговорить… Он чужой стал… И ты какая-то… чужая…
Лариса. Я чувствовала, что-то происходит. У тебя кто-то есть?
Скворцов молчит.
Что ты молчишь? Есть? (Кричит.) Есть?
Скворцов. Нет.
Лариса. Я тебя прошу, прошу тебя – останься. Одну ночь у тебя прошу! Я пока ещё жена.
Скворцов. Там дела, люди.
Лариса. Люди? А мы кто? Я твоя жена, Коля…
Скворцов. Если ты жена, приезжайте ко мне, живите со мной, уважайте мою жизнь тоже. Сейчас такое время – надо быть вместе. Понимаешь? Я иногда лежу один ночью и думаю: «А если большая война начнётся? Я тут – они там…» И такой сон мне недавно приснился… сижу у телевизора, на экране – руины… и этот ведущий – забыл, как его… ну змей такой, с такой улыбочкой – сообщает: «Мы сейчас наблюдаем с вами, что осталось от Лондона после удара российских стратегических сил возмездия…» А я сижу на диване и думаю: «Ты чего, гад, радуешься? Мои же там!» Такой вот сон… аж прошиб… А если вдруг оно так и будет, как я вас там защитить могу?.. Теперь вот ещё и ребёнок…
Лариса. А Карина? Захочет ли она? Здесь же спокойнее.
Скворцов. А у нас люди не живут, что ли? Детей не рожают?.. У тебя там дом, квартиры… Отдадим им наш дом. Я всё им отдам… Хочешь, переедем в Москву? Пойдёшь играть в какой-нибудь театр… Ты же раньше страдала, что превратилась в лондонскую домохозяйку. Давай! Я проплачу. В любой театр, какой ты скажешь!
Звонок в дверь.
Лариса. О господи, это Долорес.
Скворцов. Ну ладно, иди… Приведи Витьку сюда… И эту мать-одиночку.
Лариса судорожно прижимается к нему. Целует его, плачет.
Лариса. Коленька! Родной… родной… Не говори так больше никогда. Я тебе не чужая… Как ты мог такое сказать?! Я твоя…
Скворцов. Ты моя, моя. Я знаю… Иди.
Лариса, вытирая слёзы, уходит. Появляется Долорес. По-прежнему – в костюме казака, на каблуках, с женской сумкой. В руках большой пакет.
Долорес. Вы уже ходите?
Скворцов. А ты думал, я на инвалидность подавать буду?
Долорес. Вы великий человек. Отец сказал, обычно восстановление занимает сутки. Вы действительно подготовлены.
Скворцов. Долорес, что там было в полиции? Мне доложили, вроде до парламента дело дошло…
Долорес. Парламентарий Маартен дружит с отцом. Они написали поручительство, что вы не представляете угрозы для общественной безопасности Нидерландов и у вас не было умысла причинить вреда их гражданам и гостям. Также они подтвердили, что вы не руководствовались мотивами гомофобии, когда пытались нарушить общественный порядок.
Скворцов. А я нарушил?
Долорес. Я полицейским сразу сказал, что это был перформанс, но только, как говорят французы, в стиле «новель а ля рюс»…
Скворцов. Переведи.
Долорес. В новом русском стиле – немножечко агрессивно. Они привязались к сабле, но отец сказал, что вы исполняли «Танец с саблями». Смешно, правда?
Скворцов. Что смешного? Не понял…
Долорес. Композитор Хачатурян, «Танец с саблями» из балета «Гаянэ». Полицейские сказали, что балета «Гаянэ» они не видели, отец сказал, что это его вина, он обязательно подготовит «Танец с саблями» для новой программы своего оркестра и пригласит их. Саблю, они мне сказали, вернут только после прайда. Завтра заберу… Но всё это уже неважно. Главное, что вы на свободе. Viva la libertad!
Скворцов. Переведи.
Долорес. Да здравствует свобода. По-испански свобода – libertad.
Достаёт из пакета одежду.
Итак, что мы имеем в результате. Я всё-таки рискнул и взял Риккардо Тиши, но не волнуйтесь (указав на пакет), тут ещё есть из чего выбрать.
Скворцов. Долорес, оставь это всё. Сколько я тебе должен?
Долорес. Не надо денег. Пожалуйста.
Скворцов. Ну я что, студента буду обирать?
Долорес. Не беспокойтесь, деньги у меня есть. Вот здесь джинсы, это рубашки… Пожалуйста, попробуйте Риккардо, померяйте.
Скворцов. Потом померю.
Долорес. Ну я прошу вас. Мне самому интересно. Бурку давайте сюда.
Скворцов скидывает ему на руки бурку, с трудом натягивает джинсы.
Скворцов. Не узковаты панталонес?
Долорес. На мой вкус нет.
Скворцов. Если мы будем ориентироваться на твой вкус, Долорес, Лариса Прохоровна, супруга моя, может ответный удар нанести. Жёны не любят, когда мужик рядом селезнем ходит. Не тесноваты панталонес?
Долорес. Умоляю… Вы не видите себя со стороны. Пойдёмте к зеркалу… А вон в стекле всё отражается. Посмотрите…
Скворцов подходит к окну, смотрит на своё отражение.
Долорес. Вы как будто парите над городом… Как красиво!.. Вам никто не говорил, что вы вылитый Марлон Брандо?
Скворцов. Долорес, возьми себя в руки. Что наверх?
Долорес. Чтобы вас успокоить, рубашку я предлагаю от Армани. Он всё уравновесит. Я вас уже по-другому не вижу.
Протягивает Скворцову рубашку.
Скворцов. С пуговицами мне пока не совладать.
Долорес. Я помогу вам. (Расстёгивает на рубашке пуговицы.)
Скворцов. Армани – это серьёзно, конечно. (Надевает рубашку.) Почему всё так тесно?
Долорес. Зато красиво. (Застёгивает пуговицы.) У вас очень красивое тело.
Скворцов. Долорес, держи себя в руках.
Долорес. А то я не держу. Из последних сил уже… Николя… Можно я вас так буду называть?
Скворцов. За «Николя» в лоб получишь.
Долорес. Я учту это. Коленька, ещё я рискнул бы предложить вам вот эти очки и шляпу.
Скворцов. Очки беру.
Скворцов, в очках и шляпе, рассматривает себя, поворачиваясь перед стеклом.
Долорес. Oh, Dios mio! Que elegante es el!
Скворцов. Переведи…
Долорес. Боже мой! Как он элегантен!
Скворцов. А шляпа зачем?
Долорес. Мне показалось, что она может завершить прикид. (Грустно улыбнулся.) Кстати, слово «прикид» идеально расшифровывает скрытый смысл одежды. Все ведь кем-то прикидываются. А если взглянуть шире, то одежда – часть нашего вечного карнавала. Карнавал, любимое дитя свободы, был особенно востребован в средневековье. Чем ещё могли люди ответить мракобесам, кроме смеха?!
Скворцов. Долорес, ты прямо лекцию залудил. Надо было как-то меня предупредить, я бы за тобой записывал.
Долорес. Я люблю карнавалы. А вы?
Скворцов. Когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, у нас сплошной карнавал был. Я в Москве крутился: красный пиджак, Версачи… Было весело. Россия чуток тогда погуляла… Сейчас, Долорес, у нас опять в моде мышиное… Нынче уже не до прикида. Вот покажись я так на Дне города – меня не поймут.
Долорес. Я прикидываюсь кем-то постоянно. Прикинулся казаком – совершенно новые ощущения появились.
Скворцов. Долорес, если серьёзно, то ты это сними, не надо. (Кивнув на пакет.) Давай, тут есть, во что тебе переодеться.
Долорес. Почему? А если я в таком прикиде приеду в Россию – ну, конечно, не в этой обуви – меня тоже на носилках понесут?
Скворцов. Меня понесут.
Долорес. Господи! (Не сдержал слёз.) Ну скажите уже наконец, кем мне прикинуться, чтобы вам понравиться? Сначала вас возмутило, что я нарядился женщиной: вам показалось, что я себя позиционировал существом другого пола… Я не хочу быть женщиной. Я хочу быть мужчиной. Вам кажется, что я ошибка природы? У природы не бывает ошибок. Я природе тоже для чего-то нужен! Мы ничего про этот мир не знаем! Мы не знаем цели мироздания. Ни вы, ни я! Но почему-то вы мне выносите приговор, а не я вам… Я не знаю, для чего природе потребовались такие, как я. Может быть, ей надоело бессмысленное воспроизводство человека, этот тупой биологический конвейер… Миллионы лет она совершенствовала людей, совершенствовала… – и что? Люди постоянно уничтожают себе подобных…
Скворцов. Долорес, чего ты от меня хочешь?
Долорес. Ничего. Это вы от меня чего-то хотите. Я вообще не понимаю, что сейчас хочет русский человек. Он решил защищать отечество? От кого? От таких, как я? Я готов вам сдаться без боя.
Скворцов. Долорес, ну чего ты опять рыдаешь? Я не против, приезжай в чём пожелаешь. Остановишься у нас. Дам тебе машину с охраной. Но давай заранее договоримся, как ты будешь вести себя… хотя бы на людях. День города, праздник… народ в подпитии. Здесь ты – в своей стихии, у вас свой, как ты говоришь, карнавал, у нас там – свой… Слушай, ты прости, я опять лезу, куда не надо: ты что, не можешь девчонку себе найти?
Долорес. У меня много подруг.
Скворцов. Ну, а такую, чтобы её можно было… ну ты понимаешь, о чём я.
Долорес. Если мне это нужно будет, я найду. Но пока я как-то обхожусь без них. Они тоже без меня обходятся. Наверно, я всё-таки для них хуже остальных…
Скворцов. А чем ты хуже? Красивый парнище!.. Хочешь, я тебя сейчас познакомлю…