— Но это не значит, что мы не готовы вас выслушать, — кажется, Масаору был чересчур лояльно настроен к новому знакомому, — что требуется?
— Если бы вы могли утопить меня в реке, было бы прекрасно, — вздохнул зонтик, — я мечтаю об этом долгие годы… Существовать в подобном виде очень утомительно, юная леди. Я старею, изнашиваюсь… Чувствую, как трещат мои спицы, практически ломаясь под тяжестью бытия.
— Утопить… — изумлённо повторила Рика. — Вы хотите, таким образом… Прекратить своё призрачное существование?
— Да, — Нобу подскочил на месте, — я и сам пытался окончить весь этот тяжкий путь. Но, кажется, к моей рукояти нужно приделать увесистый камень… Иначе вода постоянно выносит обратно на берег.
— Разве огонь не будет более действенным? — невольно уточнила Эрика.
— Конечно, — зонт вновь улыбнулся, — но такая смерть слишком болезненна. Я достаточно настрадался при жизни.
Рика тихонько кашлянула, понимая, что ей нужно срочное вмешательство Масаору. Как на зло, сейчас он стал на редкость молчаливым.
— Любопытно… — дух заговорил не сразу, но с ощутимым интересом в голосе. — Похоже, ваша смертная душа некогда попала в ловушку зонта. Так ли это?
— Вы проницательны, — уныло согласился Нобу, — со мной вышла глупая история… Зонт пропитался демонической энергией, а я умер рядом с ним. Моя душа слилась с вещью и существование стало невыносимым… Прошу, окончите мои страдания. Утопите.
Эрика чуть нахмурилась. Хотя ей не казалось, что зонтик стремится к обману, что-то в его истории не сходилось. Будто важных деталей не хватает…
— Я могу предположить, — продолжил рассуждать Масаору, — что вы сами сделали оригинал зонта. Связь мастера и его шедевра… Похоже, вы вложили часть своего сердца в создание.
— Какая разница? — глаз Нобу закрылся. — Людские дела ныне не важны.
— Важны, если речь идёт о любви кицунэ, — уверенно проговорила Эрика, — вы ведь подарили этот зонт Кумико, прекрасной лисе, которая была вашей возлюбленной?
Спицы зонтика задёргались. Казалось, он бьётся в невыразимой агонии, не выдерживая давления.
— Зачем… Зачем вы вспоминаете? Я не хочу об этом думать. Мысли пожирают меня… От души и без того осталась сущая малость… Я хочу прекратить всё это. Умереть, развоплотиться, перестать мыслить. Немного… Покоя.
Надрывная печаль в голосе Нобу казалась такой отравляюще-горькой, что Рика, на мгновение, задохнулась. Её собственные нестабильные эмоции бередили память, напоминая о том моменте, когда ей сообщили о смерти бабушки. Единственный родной человек всего за несколько дней угас в маленькой горной деревушке, а Эрики даже не было рядом, чтобы проводить её в последний путь.
«Мысли пожирают меня» - эхом прокатилось в сознании.
Да… Рика прекрасно знала это гнетущее чувство скорби. Оно прорастало сорным корнем глубоко в сердце, оно не желало отпускать.
«Вина и беспробудная тоска… Это поглощает тебя, Нобу?»
— А ты заслужил покоя? — веско вопрошал Масаору. — Зачем же ты предал ту, кто так сильно тебя любила? Для чего раскрыл секрет лисы другим людям? Боишься умереть от огня… Однако же, Кумико едва не сожгли обозленные горожане.
Зонтик вздрогнул. Единственный глаз его распахнулся, являя вихрь надломленных чувств.
— Нобу, ты… — выдохнула Эрика.
— Я этого не делал. Не делал, не делал, не делал! — вскричал заточённый призрак, бешено завертевшись вокруг своей оси.
Пыль и комья земли разлетелись в разные стороны. Рика невольно закашлялась, закрывая лицо руками.
— Хватай его, уйдет же! — воскликнул Масаору.
И тогда Эрика прыгнула вперед, впившись пальцами в шёлковую ткань зонта, не давая ему скрыться. Нобу растопырил спицы, пытаясь вырваться из хватки, но тщетно: Рика крепко его держала.
Их борьба затихла также внезапно, как и началась. Зонтик ослаб, издав болезненный стон.
— Я любил её, — прошептал он, — как же вы не поймёте…? Больше жизни любил. Она пробуждала во мне самое светлое, самое сокровенное… Рядом с ней я верил в лучшее. Верил, что способен горы свернуть.
— Тогда что с тобой приключилось в тот день, много лет назад? — спросил Масаору. — Никто, кроме тебя, не знает всей правды.
Зонтик погрузился в молчание. Воцарившуюся тишину разрывало лишь учащённое дыхание Эрики.
— Отпусти меня, — наконец, попросил зонт.
Рика скосила взгляд в сторону моста и немного нехотя подчинилась, проводя пальцами по растрёпанным рыжим волосам. Нобу накренился вбок и, неторопливо покачиваясь, вновь заговорил:
— Я всегда знал, что она не от мира людей. Кумико была настоящей демоницей. Если честно… Мне не стоило в неё влюбляться. Всю свою жизнь я верил в праведность. Хотел найти милую, скромную, простую девушку… Создать семью, завести детей. Таковы желания обычного человека, коим я и являлся.
Золотой феникс на шёлке зонта ожил, раскрывая крылья. Тонкие нити рисовали по ткани горы и озера… Очертания всё того же древнего городка.
— Встреча с ней была схожа с ритуальным жертвоприношением. Я неизбежно отдал бы своё сердце, но до последнего вздоха пытался сопротивляться. Она… Из тех роковых женщин, которые разом меняют всё. Краски сгущаются, слух обостряется, а горечь оборачивается сладостью. После неё — мир становится пресным. И я просто плыл по течению, ожидая своего конца. Мечтал о хрупком счастье, одном на двоих, но понимал: этому не суждено сбыться.
— И всё же, вы были счастливы, — мягко возразил Масаору.
— Я ясно видел её истинный облик, — тихо признался Нобу, — но даже это меня не смущало. То, как потрясающе горят её глаза от радости… Её нежный смех и ласковый голос. Да, мы были счастливы. Совсем недолго…
Золотая нить на шёлке распустилась, воссоздавая изображение любящей пары. Но также было ясно, что за ними наблюдают чьи-то яростные глаза…
— Я работал у известного мастера зонтиков. Именно он научил меня всему. Этот человек заменил мне отца. — задумчиво проговорил Нобу. — Конечно же, я доверял ему… Но оказалось, что он страстно полюбил Кумико. А страсть, как известно… Подчас делает из людей истинных монстров.
Эпизод 8
« — Ты ей веришь?! Ты поверил, что демоница на самом деле желает стать твоей женой? Одумайся, ученик…» — искаженный голос мастера вырывался изо рта Нобу.
Эрика завороженно следила за тонкой нитью, что воссоздавала на шёлковой алой ткани образ разъяренного немолодого мужчины, который украдкой достал припрятанный чёрный зонтик с подозрительно острым наконечником.
Подмастерье, охваченный сомнениями, отвернулся от своего учителя — и получил смертельный укол в грудь. Изо рта его полилась тёмная густая кровь, заливающая картину до самых краев.
— Он долго наблюдал за нашими встречами… Достаточно долго для того, чтобы напитаться неописуемой яростью. Рядом со мной Кумико была слишком доверчивой. Она не скрывала свои прекрасные хвосты… И мастер, объятый ревностью, подготовился. Он смочил наконечник зонта змеиным ядом. Наточил его для меня. И, улучшив момент, нанёс стремительный удар… Умирая, я понимал, что жители города спустят собак на мою возлюбленную, попытаются сжечь её, заклеймив ужасным демоном… Должно быть, именно сильнейшее желание помочь ей сыграло со мной злую шутку. Ибо в тот миг я и слился с зонтиком.
Единственный глаз Нобу проронил чернильную слезу, оставившую след на рукояти. Сердце Эрики дрогнуло, пропитавшись искренним сочувствием к истории искалеченной души.
— Но как вы попали сюда…? На её свадьбу… — тихо спросила девушка, сдержав тяжелый вздох.
— Я был обречён навечно гнить в заброшенном городе, — признался Нобу, — и мне даже не хотелось изменить свою печальную участь. Но это место… Воссоздано из воспоминаний Кумико. Оно не просто манило меня. Я, можно сказать, получил в него прямое приглашение, потому что являлся неотъемлемой частью её памяти.
— Значит, она не забыла. Она не хочет забывать, — вмешался Масаору.
Голос его звучал как-то иначе. Слишком хрипло и надрывно, будто и он принял историю зонта близко к сердцу.
— Кумико считает меня предателем, — уныло проронил Нобу, — источником всех своих бед. И, на самом деле… Наверное, это можно считать правдой. Наше счастье оставалось эфемерным. Я не смог её защитить.
— Перестань, ещё не всё потеряно! — вскричал Масаору. — Ты можешь объясниться с ней. Можешь раскрыть истину и остановить свадьбу. Чего же ты ждёшь, Нобу?
Молчание зонта казалось красноречивее любых слов. Он качнулся на месте, в сторону реки и, наконец, ответил чуть слышно:
— Остановить свадьбу… Разве это не эгоистично по отношению к ней? У Кумико есть шанс получить своё счастье. Она достаточно долго страдала. А теперь… Выйдет замуж. Заведёт детей. У неё всё будет хорошо, понимаете? Вмешаться сейчас — значит снова разрушить её жизнь. А я этого не желаю.
Эрика чувствовала лишь усиливающуюся беспомощность. Ей так хотелось чем-то помочь Нобу, хоть как-то его утешить, но, на самом деле… Она сталкивалась лишь с неоспоримой правотой призрака.
В конечном счёте все зависело от его выбора. И только в кино этот выбор казался простым и очевидным…
— Чего ты тогда желаешь? — с тяжестью в голосе проронил Масаору.
Нобу на мгновение раскрыл свои спицы:
— Утонуть. Здесь такое дивное место… Очень спокойное. Напоминает тот день, когда мы с Кумико решили связать наши судьбы. Встретиться у реки на закате и уехать прочь из города… Обвенчаться в старинном храме, продолжить путь в будущее рука об руку. Наивные мечты… Мне они нравились. А сейчас… Остаётся только пойти с ними ко дну. В день её бракосочетания это особенно символично.
Подобный символизм нёс за собой лишь привкус сожаления. Человеческие чувства сложны, а чувства призраков — запутанны. И даже любовь, побеждающая любые преграды в легендах, на деле оборачивалась неизбежным трагизмом. Не все истории счастливо заканчиваются. Эрика об этом знала, но всё равно отчаянно сражалась с собственным разумом. Ей не хотелось отправить Нобу ко дну, но он сам так отчаянно жаждал забвения… И, к тому же, главный вопрос оставался нерешенным: что делать с лисьей свадьбой? Если она не случится, сможет ли Рика отвести Масаору на Парад Духов…?