Глава 5. Оптимальное образование
Лучшее — враг хорошего.
В своем рассуждении о психологии души Аристотель раскрывает ведущий принцип, который называет учением о середине, также известном как принцип золотой середины. Согласно Аристотелю, добродетель не является исключительным воплощением личных качеств, а представляет собой нечто среднее между недостатком и избытком этого качества. Например, такая добродетель, как мужество, означает, что ее обладатель не ведет себя ни как трус (который обнаруживает недостаток смелости, при малейшем признаке опасности ударяясь в бездумное бегство), ни как опрометчивый человек (который очертя голову ввязывается в опасную ситуацию, не задумываясь о возможных последствиях). Аналогичным образом скромность означает счастливую середину между самоуничижительной покорностью и заносчивостью.
Нигде еще поиск правильного равновесия между двумя крайностями не был более важен, чем в области воспитания и образования детей. На протяжении более двух тысяч лет после Аристотеля педагоги и психологи демонстрировали нам, как можно применить принцип золотой середины дома и в школе.
Бедные богатые
Определенные парадоксы, которые наблюдаются у студентов из богатых семей, дают нам важный урок, касающийся образования в целом. Будучи материально обеспеченными, дети часто оказываются обездоленными в смысле душевного благополучия. С точки зрения статистики в большей степени, чем другие дети, они склонны к злоупотреблению наркотиками или алкоголем, депрессии и тревожности. Психолог Суния Лутар со своими коллегами исследовала так называемое явление бедных богатых и выявила два основных фактора, которыми обусловлено это явление: необходимость преуспеть и чувство изолированности. Сопутствующий фактор, который косвенно обсуждает Лутар, — излишняя вовлеченность родителей и учителей в жизнь этих детей1.
Детей богатых родителей обычно отправляют в частные или лучшие государственные школы в определенных районах, которые сосредоточены на достижении академической успеваемости, организации занятий на продвинутом уровне, где ведется список лучших учеников. Впоследствии они поступают в престижные учебные заведения. Эти дети находятся под ощутимым гнетом, который заставляет их добиваться академических успехов. В их среде принято уделять мало внимания удовольствию от учебного процесса и извлечению уроков из собственных ошибок. Очевидно, такой путь — кратчайшее средство достижения цели. Стоит ли говорить, что родители и учителя питают благие намерения, которые, как известно, не всегда ведут в рай. Как замечает Лутар, большинству из нас неведомы «риски и трудности, которые парадоксальным образом вызваны попытками сделать лучше для своих детей». У большинства таких детей эти риски и трудности проявляют себя в виде перфекционизма.
Печально, но такие взгляды непреднамеренно усиливают (а иногда порождают) нездоровые мысли о совершенстве. Кто с большей вероятностью получит уведомление о зачислении в престижный вуз — школьник, который пытался действовать и терпел неудачи, рисковал и промахивался, желая понять, что́ ему действительно интересно, или школьник с безупречным аттестатом? При прочих равных условиях большинство университетов предпочтут последнего первому, воздав должное измеряемому результату, а не увлеченному поиску.
Возлагать большие надежды на детей — вещь важная. Одна из распространенных проблем неблагополучных районов состоит в том, что родители, учителя и политики как раз не возлагают особых надежд на их юных обитателей. Однако в перспективе жесткие стандарты могут послужить причиной здорового, адаптивного перфекционизма, или того, что я называю оптимализмом. Долгосрочный успех и счастье девочки-подростка преимущественно зависят от того, каким образом она добивается трудной цели, одновременно мирясь с неудачами и несовершенством. Родителям и педагогам поставлена задача: не отказываясь от больших надежд, разрешать детям поиски, воспитывать в них умение рисковать, давать возможность совершать ошибки и промахи.
Под чрезмерным гнетом необходимости преуспеть находятся не только дети. Зачастую сами родители оказываются продуктами аналогичного воспитания, проводят за работой бо́льшую часть свободного ото сна времени, и необязательно потому, что им этого хочется. Обычно у таких родителей остается мало времени и сил на своих детей, и в результате те чувствуют себя изолированными и одинокими. Лишенные родительской поддержки дети в значительно большей степени устойчивы к депрессии и тревожности, а также к давлению со стороны сверстников. Последствия недостаточного родительского участия могут быть серьезными.
И все-таки последствия чрезмерного родительского участия могут быть столь же пагубными. Когда девочка все время находится под присмотром, когда каждый ее шаг критикуется и ее забрасывают инструкциями, то единственной верной стратегией в любых делах становится кратчайший, идеальный путь к цели — вот урок, который она получает в итоге. Никаких отклонений от этого пути не допускается. Со временем в ней просыпается голос, который комментирует все ее поступки, и она его слушается даже тогда, когда родителей нет рядом.
Часто родители и учителя пытаются ускорить развитие детей, давая четкие указания и отделяя хорошее от плохого. В конце концов, почему бы более опытному родителю не помочь ребенку избежать ненужных ошибок? Загвоздка в том, что, хотя грамотные указания полезны для здорового детского развития, хорошего может оказаться слишком много. Столь же важно иногда позволять детям отправляться на поиски неведомой им территории, время от времени оказываясь в тупике. Родителям с перфекционистскими наклонностями особенно трудно отказаться от контроля над каждым поступком ребенка. Такое родительское поведение препятствует его развитию. До тех пор пока ребенок остается в безопасности, ему надо разрешать принимать собственные неидеальные решения, испытывать горечь неудач, радость познания и гордость за успех.
Как ни странно, чрезмерная родительская похвала и ободрение могут быть столь же вредными для ребенка, как и чрезмерная родительская критика. Некоторые родители, следуя советам психологов, поддерживают у ребенка положительный настрой всякий раз, когда он совершает правильный поступок. Хотя положительный настрой, бесспорно, важен, дети также нуждаются в периодах, свободных от оценки, — промежутках времени, когда они могут заниматься делами или развлекаться и им не мешает ни похвала, ни критика.
Лутар и ее коллеги обнаружили, что основной причиной злоупотребления алкоголем или наркотиками, а также частых стрессов среди социально благополучных подростков, как правило, являлась «ярко выраженная родительская критика как девочек, так и мальчиков, а также отсутствие внешкольного надзора». С одной стороны, участие большинства родителей в жизни своих детей сегодня явно недостаточное. С другой стороны, в то ограниченное время, которое родители проводят со своими детьми, они проявляют излишнюю озабоченность своим каждодневным отсутствием и сверх всякой меры вмешиваются в жизнь детей, что ведет к «ярко выраженной родительской критике».
Исследование, проведенное в семье, где есть старшие дети, позволило получить дополнительное представление о хрупком равновесии, золотой середине, лежащей между избыточной и недостаточной заинтересованностью2. Старшего ребенка с большей вероятностью сочтут одаренным, и несоразмерно большое число студентов престижных учебных заведений — старшие дети. По крайней мере, отчасти это связано с тем, что старшим детям родители уделяют больше времени и внимания. Однако также более вероятно, что, в отличие от своих братьев и сестер, старший ребенок станет перфекционистом. Отчасти это происходит по той причине, что родители проводили с ним больше времени и, соответственно, он имел в жизни меньше периодов, «свободных от критики». В свою очередь, следует отметить, что необходимость предоставить детям пространство для маневра не оправдывает родительского невнимания. Перефразируя Аристотеля с его учением о золотой середине, можно сказать, что смысл заключается в проявлении заинтересованности в правильное время, в правильной степени, с правильными намерениями и правильным образом. Конечно, как известно любому родителю, это легче советовать, чем сделать.
Простой пример осуществления принципа золотой середины в образовательной практике можно найти в школах Монтессори. Цель классных занятий по методике Монтессори состоит в том, чтобы воспитать «чувство свободы в структурированной среде». Недостаточная заинтересованность — это свобода, у которой нет структуры или границ; чрезмерная заинтересованность — это структура или границы, в которых нет свободы3. Трудно не поразиться спокойной сосредоточенности учеников школ Монтессори, глубоко погруженных в выполнение индивидуальных или групповых заданий. Хотя маленькая девочка знает, что учитель придет на помощь, когда ей потребуется, и он не только хвалит, но и, когда надо, делает замечания, фактическая вовлеченность учителя в процесс сведена к абсолютному минимуму: столько участия, сколько необходимо, и столько свободы, сколько возможно. По сути, учитель создает безопасную среду, которая соответствует возрасту ребенка. Затем в этой среде ребенку предоставляется свобода действий.
Михай Чиксентмихайи вместе с Кевином Ратунде провел исследование, в котором сравнил школы Монтессори с традиционными4. Одно из главных различий состояло в том, что ученики традиционных школ основную часть времени проводят слушая и записывая уроки, то есть занимаются высокоструктурированной деятельностью. Напротив, ученики школ Монтессори больше времени тратят на участие в независимых проектах, как индивидуальных, так и групповых. Этот вид деятельности предполагает сочетание свободы и организованности. Неслучайно у учеников Монтессори более доброжелательное отношение к своим одноклассникам, учителям и школе. Они активнее участвуют в школьных занятиях, более энергичны и демонстрируют высокий уровень внутренней мотивации.
Разминка. Создавали ли вы другим людям, детям или взрослым, благоприятную для обучения среду, в которой было достаточно свободных от критики периодов и предполагалась соответствующая заинтересованность? Имелась ли такая среда в вашей жизни?
Нормальные родители
Свет на проблему здоровой родительской заинтересованности проливает работа о детском развитии влиятельного британского педиатра и психоаналитика Дональда Винникотта5. Хотя Винникотт сосредоточен на роли матери, аналогичным образом его идеи распространяются на роль отца, а также на всех, кто принимает активное и непосредственное участие в воспитании детей.
Вначале, объясняет Винникотт, ребенок всецело зависит от матери: это полный физический и психологический симбиоз. На этом этапе ребенок нуждается в матери, которая отзывается на все его желания, кормит и качает на руках. Постепенно, чтобы помочь ребенку повзрослеть — стать независимой и полноценно функционирующей личностью, — матери следует отойти в сторону. Вместо того чтобы идеально соответствовать, иными словами, немедленно и полностью удовлетворять всякую потребность ребенка, как говорит Винникотт, ей следует адекватно реагировать. Такой «неидеальный опекун», которого Винникотт называет нормальной матерью, «начинает с практически полной адаптации к потребностям своего младенца и постепенно проявляет все меньшую и меньшую заботу по мере роста его способности исправлять свои промахи».
Нормальная мать не бросает ребенка на произвол судьбы, но разрешает ему бороться. Например, вместо того чтобы немедленно брать ребенка на руки всякий раз, когда он плачет, мать постепенно приучает его самостоятельно справляться с некоторыми неудобствами — разумеется, до тех пор, пока он остается в безопасности. Осознавая, что он не всегда может положиться на свою мать, ребенок учится надеяться на самого себя — и успокаивается. По мере того как мать все чаще и чаще, но постепенно и тактично «недоглядывает» за ребенком — то есть, по словам Винникотта, приучает его к «всевозрастающей неудаче адаптации», — ребенок развивает в себе способность взаимодействовать с внешним миром, не зависящим от матери. Понимая, что неудача является неизбежной частью внешнего мира, мать, которая действительно заботится о своем ребенке, в условиях предсказуемой среды, в манере имитации и в подходящем для ребенка темпе готовит его к тому, с чем ему придется столкнуться в жизни.
Процесс отдаления — временны́е промежутки, в течение которых ребенок, например, сталкивается с отсутствием матери, — это неприятная и сложная ситуация как для родителя, так и для самого ребенка. Однако другого пути нет. Ребенок никогда не научится ходить, если его постоянно поддерживать, оберегая от неприятного опыта падения. Или мы учимся ходить и падаем — или не учимся вообще.
Можно развить идею о нормальной матери — или, в более общем смысле, о нормальном родителе — и в отношении поведения ребенка, а не только его потребностей. Например, идеальная мать не потерпит беспорядка, который устроит ее ребенок за столом во время еды; она будет или кормить его с ложечки, или постоянно носиться вокруг него, вытирая за ним всякий раз, когда он что-нибудь прольет. Нормальная мать допускает, что руки ребенка будут грязными, он может уронить тарелку с кашей, измазать лицо и запачкать волосы, будет подносить ко рту пустые ложки, но он должен учиться на практике. Конечно, нормальный родитель при этом убедится, что ребенок накормлен и ему не грозит опасность уколоться вилкой. Придерживаясь принципа целесообразной заинтересованности, родитель оставляет ребенку место для ошибок, но усердно следит за его здоровьем и безопасностью.
Для здорового развития важно нормальное родительское воспитание на протяжении периодов младенчества, детства и ранней юности. В отличие от нормального родителя, которому удается найти золотую середину между нерадивостью и чрезмерным баловством, идеальный родитель постоянно удовлетворяет все материальные и духовные потребности своего чада. Но есть баловство и другого, более вредного сорта — это эмоциональная и интеллектуальная выхолощенность окружения ребенка: если учитель или одноклассники с ним не согласны, если он тщетно бьется над каким-то учебным предметом или заданием, то проблему решает родитель (или тот, кто его заменяет). Хотя задача родителя состоит в том, чтобы помочь ребенку, когда это необходимо, стремление решить каждую его проблему в любой затруднительной ситуации может принести больше вреда, чем пользы.
Большинство родителей, переживших трудности, желают своим отпрыскам лучшей жизни. Стремление избавить своих детей от необходимости приобретать неприятный опыт — цель благородная, и она естественным образом вытекает из любви и заботы о ребенке. Однако такие родители не понимают, что, хотя в краткосрочной перспективе им, может быть, и удастся сделать жизнь своих детей более приятной, в долгосрочной перспективе они могут помешать своим детям стать уверенными в себе, жизнестойкими и обладающими важными навыками общения с людьми. Как рассуждал английский писатель Сэмюэл Смайлс: «Сомнительно, можно ли наложить на человека более тяжелое проклятие, чем полное удовлетворение всех желаний без всяких стараний с его стороны, которое ничего не оставляет его надеждам или усилиям»6. В целях здорового развития, чтобы расти и взрослеть, ребенку надо уметь справляться с неудачами, преодолевать препятствия и испытывать негативные эмоции. Как родителю мне часто хотелось показать своему ребенку кратчайшие пути к цели или в обход трудностей, но таких нет.
Разминка. Поразмышляйте о своих отношениях с ребенком — своим или чужим — и задумайтесь о возможности сделать их «нормальными», найдя золотую середину между недостаточной и чрезмерной вовлеченностью.
В наших школах полно перфекционистов. Поскольку есть разные программы детского воспитания или раннего образования, что могут сделать родители или учителя с ребенком-перфекционистом? И если ребенок — оптималист, то как педагогу убедиться, что он им и останется? Исследование Кэрол Двек о консервативном и гибком складах ума и разнице между личностью и поведением могут помочь педагогам уберечь ребенка от заблуждений перфекционизма.
Склад ума
Двек различает два склада ума: консервативный и гибкий7. Консервативный склад ума предполагает уверенность в том, что наши способности — умственные и физические данные, личные качества и навыки межличностного общения, — по сути, вырублены в камне и не могут по-настоящему измениться. Или мы талантливы и в таком случае добьемся успеха в школе, на работе, в спорте и во взаимоотношениях, или же нам постоянно чего-то не хватает, и в результате мы обречены на неудачу. И наоборот, гибкий склад ума предполагает уверенность, что наши способности могут меняться, и действительно меняются на протяжении нашей жизни; мы рождаемся с определенными способностями, но это всего лишь отправная точка, и, чтобы преуспеть, нам надо пробовать себя, тратить время, вкладывать много сил.
Женщину с консервативным складом ума тяжелая работа пугает, поскольку это означает, что ее способности ограниченны. Ведь если она была бы одаренной и талантливой, то ей не надо было бы работать. Не желая выглядеть ущербной, она постоянно страдает от необходимости доказать себе и остальным, что она успешна, компетентна и идеальна.
У женщины с гибким складом ума совершенно другие рассуждения. Для нее тяжелая работа — это не просто необходимость, а интересный опыт; она получает удовольствие от пути, поскольку в первую очередь сосредоточена на учении, развитии и реализации своего потенциала. Помимо того что женщина с гибким складом ума более счастлива, она более настойчива в своих усилиях, и поэтому у нее больше шансов на успех. Конечно, есть люди и с консервативным складом ума, которые упорно трудятся, но ими обычно движет необходимость доказать себе и другим, насколько они успешны. Тяжело нести такой груз.
К счастью, консервативный склад ума не безнадежно консервативен! В своем исследовании Двек и ее коллеги в случайном порядке разбили школьников пятого класса на две группы. В первом туре исследования школьникам обеих групп предложили десять довольно сложных вопросов, и в целом они хорошо справились с тестом. После выполнения задания участников обеих групп похвалили, но по-разному. Участников первой группы наводили на консервативный стиль мышления, хваля их за сообразительность (словами «Вы превосходно справились с этим»), в то время как участников второй группы наводили на гибкий стиль мышления (словами «Вам надо по-настоящему много работать»).
Во втором туре исследования участникам предложили выбрать между новым трудным тестом, на котором они могли бы поучиться, и тестом, который был легким и похожим на предыдущий. Девяносто процентов школьников группы, которых хвалили за старания и наводили на гибкий стиль мышления, выбрали трудный тест, который предоставлял им возможность учиться. Наоборот, большинство членов второй группы предпочли знакомое сложному и решили сделать более легкий тест.
В третьем туре исследования школьникам обеих групп предложили тест, слишком сложный для решения. Те, кому ранее говорили, что им надо подтянуться по части сообразительности, не жалели сил, в то время как те, кого хвалили за усилия, по сути, радовались за себя — что стараются и учатся. Как объясняет Двек: «Уделяя особое внимание усилиям, дети создают разнообразие, которое могут контролировать. Они относятся к себе сообразно своему успеху. Из-за чрезмерной озабоченности природными умственными способностями они не в состоянии контролировать свой успех и у них нет рецепта от неудач».
Интересно, что, когда Двек дала обеим группам последний тест такой же степени сложности, что и первый, результаты «умных» школьников оказались на двадцать процентов хуже, чем в первом туре исследования. И наоборот, результаты «прилежных» школьников оказались на тридцать процентов лучше, чем прежде. Как показывает это исследование, гибкий склад ума побуждает не бояться новых трудностей и добиваться лучших результатов.
Двек подталкивала участников эксперимента к консервативному или гибкому стилям мышления с помощью одного предложения, хваля или умственные способности испытуемых, или их старания. Ее исследования стали впечатляющими (поскольку показали, какое сильное влияние могут оказать простые слова, которые мы говорим своим детям) и воодушевляющими (поскольку убедили, как легко оказать позитивное воздействие). Нам надо хвалить детей за старания, за то, чем они могут распоряжаться, а не за ум, который не в их власти. В своей книге «Склад ума» Двек пишет:
«Родители думают про своих детей, что им всегда можно доверять — и в качестве поощрения хвалить за ум и талант. Это не срабатывает — фактически эффект оказывается противоположным. По этой причине дети начинают сомневаться в себе, едва столкнутся с трудностями. Лучшее, что могут сделать любящие и ответственные родители, — это научить детей любить трудности, проявлять интерес к ошибкам, радоваться плодотворным усилиям и возможности продолжать учиться».
Консервативный склад ума близок к перфекционизму, гибкий склад ума — к оптимализму. Похвала умственным способностям вызывает страх перед неудачей, поскольку порождает уверенность, что быть по-настоящему умным человеком — значит уметь заранее исключить возможность неудачи. Напротив, похвала стараниям смещает акцент в сторону пути и уводит от результатов, как если бы чьи-то успехи или неудачи значили меньше, чем трудолюбие. Консервативный склад ума (у перфекциониста) ведет к сильному страху перед неудачей, которая впоследствии раздувается до катастрофических размеров. Гибкий же склад ума (у оптималиста) заставляет воспринимать неудачу как возможность развития.
Педагогам необходимо постоянно подчеркивать значение процесса — усердной работы, усилий, радости пути, важности неудач как поучительных возможностей, — а не готовых достижений и результата. Похвала уму в долгосрочной перспективе наносит вред мотивации ребенка, его результатам и благополучию. Родителям и учителям следует постоянно спрашивать у детей, что нового они узнали — от товарищей, из книг, что вынесли из собственных ошибок и успехов — и как идет их саморазвитие, а не о том, какие награды и оценки они получили и в каком конкурсе участвовали.
Также дети должны понимать, что им не следует быть лучшими во всем — достаточно того, что участие доставляет им удовольствие. В то же время, если они хотят преуспеть, необходимо приложить усилия — что, впрочем, не исключает возможных радостных моментов.
Всякий раз, попадаясь в ловушку перфекционизма, я испытывал сильный и изнуряющий страх перед неудачей и напоминал себе, что способности изменчивы, взлеты и падения естественны, и если я сделаю усилие, то смогу стать лучше, как это часто бывало в прошлом. Гибкий склад ума направляет мое внимание на путь, и давление ослабевает. Я двигаюсь по пути для себя — улучшаю свои результаты и получаю больше удовольствия, — а также для своих детей и студентов, которые более склонны подражать моим поступкам, а не моим словам.
Разминка. Подумайте о способности или умении, которые улучшились в результате ваших усилий. Это может быть все что угодно — от навыков игры в теннис до ораторских способностей, от умения совершать храбрые поступки до возможности сопереживать другим. Каким образом вы улучшили свои способности или навыки?
Важно заметить, что различие между консервативным и гибким складом ума, с точки зрения Двек, не похоже на различие между ограниченным и свободным взглядом на человеческую природу у Соуэлла. Двек изучает наши способности, в то время как Соуэлл рассматривает нашу природу. Как правило, оптималист — сторонник ограниченного взгляда на человеческую природу (убежден, что человеческая природа неизменна) и в то же время приветствует гибкий склад ума (убежден, что наши способности изменчивы). Перфекционист обычно рассуждает с точностью до наоборот, то есть считает, что можно изменить как человеческую природу (свободный взгляд), так и способности (консервативный склад ума).
Традиция и прогресс
Находясь недавно в Австралии, я случайно услышал радиопередачу, где руководители нескольких крупных компаний жаловались на последнее поколение выпускников вузов. Эти умные, хорошо образованные молодые люди в возрасте двадцати с небольшим лет, вступив во взрослую жизнь, нуждались в бесконечной опеке и одобрении, часто сердились на критику и даже увольнялись с работы. Эта проблема характерна и для Соединенных Штатов, и всего западного мира. Старожилам, прошедшим суровую школу жизни, появление избалованных и слабых новых сотрудников не сулит ничего хорошего.
Кэрол Двек называет этих новичков «расхваленным поколением». Часто это продукт стараний благонамеренных родителей и учителей, которые, желая поднять самооценку детей, склонны постоянно и безоговорочно одобрять их поступки (что только разжигает самолюбие), воздерживаясь от любой критики (которая может уязвить). Результаты зачастую противоположны ожидаемым: повзрослев, такие дети оказываются незащищенными. Как пишет Двек: «Среди сотрудников компаний полно людей, которые нуждаются в постоянной поддержке и не переносят критики. В бизнесе, как известно, нет рецепта успеха — основным является умение противостоять трудностям, проявлять настойчивость, признавать и исправлять ошибки».
По-видимому, будущее не сулит изменений. Новое поколение детей воспитывалось под шум аплодисментов, лишь изредка прерываемых робкими замечаниями. В основе такого поведения родителей и педагогов лежит предположение, что дети любят тех, кто не скупится на похвалу и умерен в критике. На самом деле более вероятно, что в долгосрочной перспективе выросшие дети оценят по заслугам педагогов-реалистов, называвших вещи своими именами — использовавших метод кнута и пряника, сочетавших похвалу с критикой. Скорее всего, со временем уважение заслужит родитель, который был откровенным и ставил четкие границы, а не тот, который стремился быть любимым и все время бездумно потакал детским капризам.
Но «любвеобильными» педагогами движет не только потребность нравиться. Следует помнить, что современные педагогические практики развивались как ответ на долгую историю суровых и зачастую жестоких учебных методов, когда родители и учителя правили железной рукой. Тот, кто сам пострадал из-за подобных методов, по понятным причинам хотел заменить кнут пряником. Выпустив книгу «Демократия и образование» в 1916 году, Джон Дьюи, которого многие считают отцом современного американского образования, положил начало прогрессивному образовательному движению8. Ребенок, обретший права, встал на одну доску с педагогом. Вместо того чтобы приказывать ребенку, педагог должен был спрашивать его мнения, бережно воспитывать и поддерживать, чтобы не сломить формирующийся характер.
Как это часто случается с движениями, созданными «в знак протеста», оно быстро переросло в другую крайность. Прогрессивные школы, основанные на принципе невмешательства, педагоги в которых скупились на критику, но не жалели похвал, на деле подготовили не всесторонне образованных, уверенных в себе выпускников, а скорее беспокойных и неврастеничных. Дьюи не закрывал глаза на потенциально негативные эффекты прогрессивного образования. Он понимал, что он — и те, кто применял его теорию, — зашли слишком далеко. Он написал другую книгу, «Опыт и образование», где призывал к более тщательному синтезу нового и старого, но, к сожалению, к этой книге было проявлено мало внимания9. Тем не менее за пятьдесят лет эффект прогрессивного образования оказался не столь печален, как это можно было ожидать. Внешняя реальность, с которой столкнулись студенты — Великая депрессия, за которой последовала Вторая мировая война, — сформировала из нежных мальчиков и девочек сильных мужчин и женщин.
Затем наступили шестидесятые. Поколению бунтарей хотелось скинуть оковы традиционного образования. Свое новое чувство свободы они распространили на воспитание детей. В своем стремлении положить конец жестокости традиционных образовательных методов они также избавились от дисциплины и покончили с условностями. Дети, рожденные в шестидесятые, семидесятые и восьмидесятые годы, по большому счету не знали «положительных сторон» тех лишений, которым подверглись предыдущие поколения. Они не испытали ничего, что могло бы их закалить и подготовить к жизненным трудностям. Расхваленное поколение осталось избалованным.
Как ни странно, несмотря на диаметральную противоположность, два рассмотренных подхода к образованию — традиционный и прогрессивный — ведут к формированию одинаковых перфекционистских наклонностей. Ребенка, который получает традиционное образование, наказывают за каждое отклонение в сторону от узкой, прямой колеи. Это образование не учит его смотреть на неудачи как на поучительные возможности, и он привыкает бояться неудач. Человек, воспитанный в прогрессивном духе, также не учится терпеть неудачи и приходить в себя после них и поэтому тоже боится трудностей. Никакие его поступки не подвергались критике или наказаниям; рано или поздно, когда его больше не будут защищать учителя или родители, он столкнется с реальными последствиями неудачи. Неподготовленный, он теряется и боится.
Итак, что можно сделать? Решение состоит в том, чтобы найти золотую середину между старыми и новыми методами, научиться отделять личные качества от манеры поведения.
Личные качества и поведение
Сосредоточившись на чувстве собственного достоинства своих учеников и детей, учителя и родители в состоянии выявить лучшее в них. Им следует научиться ценить ребенка как личность — видеть его самого за результатами вступительных тестов, школьными оценками, успехами и неудачами. Необходимо создать среду, в которой дети могут развить чувство собственного достоинства, не зависящее от стандартных тестов или принятых в обществе стереотипов. Говоря словами Карла Роджерса, дети, насколько это возможно, должны чувствовать «безоговорочное позитивное уважение» со стороны своих родителей и учителей.
Во всем этом чаша весов преимущественно перевешивает в сторону прогрессивного образования. На другой чаше лежит необходимость устанавливать очень четкие границы поведения — то, чего, по большому счету, нет в прогрессивном образовании. «Безоговорочное позитивное уважение» не тождественно позиции «все сойдет». Девочке, которая приносит домой дневник с плохими оценками, потому что ленится, можно и следует сделать выговор. Ребенок, который умышленно и несправедливо обидел другого ребенка, заслуживает наказания. Дети должны знать, что есть поведение, неприемлемое во взрослом мире. Марва Коллинз, замечательная школьная учительница, которая изменила жизнь тысяч учеников, дает учителям такой совет:
«Делайте выговор своему ребенку в любящем тоне. Не вздумайте унизить или оскорбить его. Его личность — это ценная вещь, которую стоит беречь. Попробуйте сказать:
— Я тебя очень люблю, но не приемлю такого поведения.
— Знаешь, почему я этого не потерплю? Просто потому, что ты слишком умен, чтобы вести себя подобным образом»10.
Указывая на неподобающее поведение, родитель может сказать ребенку: «Вместо того чтобы учиться, ты играешь и очень плохо успеваешь в школе. Я надеюсь, что в другой раз ты будешь работать усерднее и добьешься большего». Если ребенок не реагирует на словесную критику, его можно наказать, запретив выходить из дома или отобрав любимую игрушку.
Не менее важно отделять человека от его поведения и когда дело касается успеха. Часто родители торопятся похвалить ребенка и сказать ему, как сильно они его любят (в открытой или завуалированной манере), если он хорошо справился с делом. Чувствуя, что мама и папа любят его больше, если он хорошо справляется с делом, ребенок делает вывод, что они будут любить его меньше, если в следующий раз он справится с чем-либо не столь хорошо. Ребенок начинает бояться ошибок, потому что понимает: любовь его родителей условна. Как подчеркивает Гинотт, ребенка надо хвалить «только за его старания и успехи, а не за его характер и личные качества».
Если девочке говорят, какая она замечательная, потому что получила хорошую оценку, или какая она негодная, потому что принесла домой дневник с плохими оценками, значит внимание обращают на ее личные качества; если ей говорят, что она хорошо потрудилась или же, наоборот, ее старания оказались недостаточными, значит внимание обращают на ее поведение. То, что в глазах родителей ребенок всегда замечателен, следует воспринимать как данность — независимо от того, хорош результат или плох. Родители и педагоги, которые хвалят или критикуют личные качества ребенка, увеличивают вероятность того, что он вырастет перфекционистом. Если же в похвале и критике делать акцент на поведении ребенка, то он с большей вероятностью вырастет оптималистом.
Разминка. Каким образом вы хвалите детей? Обращаете ли внимание на прилагаемые ими усилия и манеру поведения? Пообещайте себе, что сделаете это в будущем.
Учителя и родители должны пройти длинный путь, чтобы избавиться от свойственной западной культуре навязчивой идеи восхваления внешнего успеха. В нашем мире мерилом успеха являются и так слишком много факторов, и ребенок очень рано усваивает: хочешь, чтобы тебя ценили, — приноси домой хорошие оценки. Родители и учителя могут создать альтернативную среду, где ребенок встречает любовь и поддержку на всем своем пути, а не только тогда, когда придет к цели.
Упражнение: Мой лучший учитель
Напишите о лучшем учителе, который у вас когда-либо был. Это могут быть кто-то из ваших родителей, первая учительница, профессор в институте или руководитель, который много вложил в ваше профессиональное развитие. Что в этом учителе было особенного, что позволило выявить в вас все лучшее? Чему вы могли бы поучиться у него?
Теперь подумайте, каким образом и для кого роль учителя играете вы. Как бы вы могли применить уроки, полученные от своего учителя, на работе, дома и в прочих областях своей жизни? Упражнение можно повторить — на этот раз размышляйте о другом учителе, сравнивая его или ее с первым. Какое между ними сходство и какие различия? Какие еще аспекты деятельности успешных учителей вы могли бы позаимствовать?