Что же делать перед лицом неизбежного разочарования? Некоторые перестают гнаться за удовольствием от вещей. Большинство вместо этого старается гнаться за новизной, отправляясь на поиски нового опыта, удовольствие от которого еще не было стерто многократным повторением. Со временем и эти переживания потеряют остроту, хотя людей может увлечь сама погоня. Данный процесс психологи Филип Брикман и Дональд Кэмпбелл назвали «гедонистической беговой дорожкой». Неважно, как быстро бежать по ней – вы не сдвинетесь с места. А из-за адаптации неважно, насколько хорошо вы умеете выбирать и насколько вас радуют результаты, в итоге вы все равно останетесь на том же месте с точки зрения субъективного опыта.
Возможно, еще коварнее эффект, который Даниэль Канеман назвал «бесплодной погоней за удовлетворением». Предположим, что помимо адаптации к конкретным объектам или явлениям вы адаптируетесь и к определенному уровню удовлетворения. Другими словами, представьте, что, тщательно обдумывая и взвешивая все перед принятием решений, вы умудряетесь поддерживать уровень удовольствия на 20 баллах и, таким образом, остаетесь довольны жизнью почти все время. Достаточно ли этого? Поначалу да, но как только привыкнете к подобному уровню счастья, 20 баллов перестанут так радовать. Понадобится уже 30 баллов. То есть даже если вам удастся перехитрить или победить нашу невероятную способность адаптироваться к переживаниям, вам все равно придется сражаться с адаптацией к субъективным ощущениям от переживаний. Это не так-то просто.
АДАПТАЦИЯ К ПОЛОЖИТЕЛЬНОМУ ОПЫТУ БЫЛА БЫ НЕПРОСТОЙ, даже если бы мы ожидали этого и готовились к ее пришествию морально. Но, как ни странно, все указывает на то, что нас она удивляет. В целом люди неплохо предсказывают свои ощущения от тех или иных событий. Если бы победители лотереи заранее знали, как незначительно их порадует выигрыш с точки зрения субъективного восприятия, они бы не стали тратиться на покупку лотерейных билетов.
Множество исследований, проводившихся для оценки точности, с которой люди предсказывают собственные чувства в будущем, принимали следующую форму. Одну группу участников просили представить событие, плохое или хорошее, а затем ответить на вопросы, как бы они себя ощущали в данных условиях. Во вторую входили те, кто был в подобной ситуации, и у них спрашивали, что они пережили в тот момент. Затем предсказания первой сравнивали с переживаниями второй.
Время, усилия, упущенные возможности и сожаления – это цена, которую мы «платим» еще до того, как сделаем выбор.
В одном из подобных исследований студентов со Среднего Запада США просили оценить, как бы они чувствовали себя в Калифорнии. В основном они отвечали, что там более комфортный климат, а студенты в большей степени довольны жизнью. В первом они были правы, а вот во втором ошиблись. Студенты из Калифорнии действительно были довольны климатом, но жизнью – не больше, чем студенты Среднего Запада. Вероятно, в заблуждение студентов Среднего Запада ввело то, что они думали о погоде. Но только из-за того, что в Калифорнии чаще всего солнечно и тепло, не значит, что местные студенты живут беззаботно: скучные предметы, загруженность на работе, недостаток денег, ссоры с семьей и друзьями, разбитые сердца и тому подобное никуда не делось. Может быть, приятнее нервничать и расстраиваться в теплый солнечный денек, чем в зимнюю стужу, но не настолько, чтобы это могло изменить подход к жизни.
В другом исследовании респондентов просили оценить, насколько разнообразные личные изменения и перемена обстановки повлияют на их благосостояние на протяжении ближайшего десятилетия. Их спрашивали о таких факторах, как загрязнение воздуха, уничтожение лесов, рост числа кофеен и телеканалов, повышение риска атомной войны, увеличение случаев заражения ВИЧ, развитие хронической болезни, изменения уровня дохода и увеличение массы тела. Других просили оценить не то, как изменения повлияют на них в будущем, а как они уже повлияли на них за последнее десятилетие (если они испытали нечто подобное). Закономерность в распределении результатов четко показала: те, кто предсказывал влияние гипотетических перемен, неважно, в лучшую или худшую сторону, оценили его значительнее, чем те, кто под него попал на самом деле.
Еще в одном исследовании начинающих профессоров университета просили оценить, как бы они себя почувствовали, если бы их зачислили в штат или, наоборот, уволили. Необходимо было оценить чувства сразу после решения, а также ощущения через пять и десять лет после события. Участники поверхностно знали про эффект адаптации и, соответственно, предположили, что сначала были бы невероятно счастливы (или расстроены), но потом эти чувства потеряли бы яркость с течением времени. И все же они ошиблись. Предсказания преподавателей сравнили с ощущениями профессоров, которых либо зачисляли в штат, либо нет; недавно, пять или десять лет назад. Невероятно, но спустя время никакой разницы в благосостоянии не было. Даже учитывая адаптацию, преподаватели серьезно переоценили собственные эмоции, особенно в долгосрочной перспективе.
Стоит признать, что при несовпадении предсказания и опыта дело не только в неспособности учесть влияние адаптации. Мы бесподобно справляемся с задачей психологического восстановления, находя плюсы даже в случае, если все идет не по плану: «Коллеги были ужасно скучными», «Студенты были такими неудачниками», «Я просто умирал на той работе: трудился без отдыха и забыл про собственную жизнь», «Наконец я освободился, начал карьеру консультанта и стал работать вдвое меньше за вдвое большую плату». Однако неумение предсказывать влияние адаптации все равно вносит свой вклад.
Также люди переоценивают, насколько их расстроят плохие новости, связанные со здоровьем, например положительный тест на ВИЧ. При этом они недооценивают способность адаптироваться при серьезном заболевании. Пожилые пациенты, страдающие от разнообразных тяжелых болезней, свойственных людям старшего возраста, оценивают качество жизни позитивнее, чем их лечащие врачи.
Легко понять, почему получается так: мы способны адаптироваться во всевозможных условиях, но игнорируем или недооцениваем эту способность при попытке предсказать будущие ощущения. Например, когда человека просят представить, как бы он чувствовал себя, получив прибавку, например, в $25 000 в год, ему достаточно просто представить, как он себя чувствует в моменте. Ошибка кроется в том, что мы предполагаем, будто именно так и продолжит ощущаться в дальнейшем.
При принятии практически любого решения мы пытаемся предсказать свою эмоциональную реакцию. Когда люди заключают брак, они предполагают, как будут относиться к супругу. Когда решают завести детей, предсказывают, как станут относиться к семье. Начиная учиться новой профессии в университете или училище, оценивают, как будут чувствовать себя во время учебы, а потом и во время работы. Переезжая из города в пригород, они прикидывают, что будут чувствовать, подстригая газоны и находясь в зависимости от автомобиля. А покупая машину, стереосистему и так далее, они представляют, каково будет обладать этим еще месяцы или годы спустя. Но так как люди постоянно и систематически ошибаются в предсказаниях, вероятно, они склонны принимать плохие решения, приводящие к сожалениям, даже если все идет по плану.
ОБИЛИЕ ДОСТУПНЫХ НАМ ВАРИАНТОВ ВЫБОРА УСУГУБЛЯЕТ ПРОБЛЕМУ адаптации, так как ставки при принятии решений растут.
Время, усилия, упущенные возможности, сожаления и так далее – это цена, которую мы «платим» еще до того, как сделать выбор, и со временем эти издержки «амортизируются».
Если решение оказывается удачным и приносит удовлетворение спустя долгое время после, то траты на его принятие становятся незначительными. Но если остаемся довольны не так долго, цена кажется огромной. На протяжении четырех месяцев выбирать стереосистему не так уж плохо, если потом она будет вас радовать целых 15 лет. Но если будет радовать всего полгода, пока вы не адаптируетесь, возможно, вы почувствуете разочарование за все вложенные усилия. Оно того просто не стоило.
Таким образом, чем больше перед нами вариантов выбора, тем больше усилий мы тратим на принятие решения, тем больше ожидаем удовольствия от результатов. А адаптация, серьезно уменьшая длительность удовлетворения, заставляет нас полагать, будто результат не стоил усилий. Чем больше вкладываемся в решение, тем больше от него ждем. Однако эффект адаптации сводит на нет всю стоимость мук выбора.
Помимо этого, должно быть очевидным, что феномен адаптации сильнее влияет на максимизаторов, чем на людей, которых устроит достаточно хороший вариант. Именно максимизаторы тратят тем больше времени и сил, чем шире доступный ассортимент. Именно они вкладываются сильнее в каждое решение и до последнего торгуются за каждый компромисс. Именно они разочаровываются сильнее, обнаружив, как быстро стирается удовольствие от решений.
Счастье – еще не все. Субъективные переживания – не единственный смысл нашей жизни. Выбирая с умом, тщательно изучив доступные варианты и потрудившись над решением, можно добиться результатов объективно лучших, чем действуя импульсивно. В мире с массой доступных вариантов можно принять больше хороших объективных решений, чем в мире, где выбор ограничен. Но в то же время мы не можем просто отбросить в сторону счастье, и субъективные переживания играют значительную роль. Если из-за адаптации мы радуемся результатам собственных действий недостаточно, чтобы оправдать потраченные усилия, мы начинаем воспринимать возможность выбирать не как путь к свободе, а как тяжелое бремя.
ЕСЛИ ВЫ ЖИВЕТЕ В МИРЕ, ГДЕ ИСПЫТЫВАЕТЕ БОЛЬШЕ СТРАДАНИЙ, чем удовольствия, умение адаптироваться играет вам на руку. Возможно, это единственная способность, которая дает силу духа, чтобы дожить до завтрашнего дня. Но если это мир изобилия, где намного больше источников удовольствия, чем страдания, адаптация мешает наслаждаться своим благосостоянием. Большинство современных людей живет именно в мире изобилия. Хотя мы и не можем делать абсолютно все, что только пожелаем, и получать все, чего захотим, нет людей на земле, которые когда-либо обладали подобной свободой распоряжаться своей жизнью, свободой выбора и материальным изобилием. Хотя адаптация не мешает объективным улучшениям, которые нам приносят свобода и изобилие, она встает на пути удовольствия, которое мы получаем от этих изменений.