По кругу вечно за собой.
Михаил
И бури, все попутно руша
И все обломками покрыв,
То в вольном море, то на суше
Безумствуют наперерыв.
И молния сбегает змеем,
И дали застилает дым.
Но мы, господь, благоговеем
Пред дивным промыслом твоим.
Все втроем
Мы, ангелы твои господни,
Окинув взором весь предел,
Поем, как в первый день, сегодня
Хвалу величью божьих дел.
Мефистофель
К тебе попал я, боже, на прием,
Чтоб доложить о нашем положенье.
Вот почему я в обществе твоем
И всех, кто состоит тут в услуженье.
Но если б я произносил тирады,
Как ангелов высокопарный лик,
Тебя бы насмешил я до упаду,
Когда бы ты смеяться не отвык.
Я о планетах говорить стесняюсь,
Я расскажу, как люди бьются, маясь.
Божок вселенной, человек таков,
Каким и был он испокон веков.
Он лучше б жил чуть-чуть, не озари
Его ты божьей искрой изнутри.
Он эту искру разумом зовет
И с этой искрой скот скотом живет.
Прошу простить, но по своим приемам
Он кажется каким-то насекомым.
Полулетя, полускача,
Он свиристит, как саранча.
О, если б он сидел в траве покоса
И во все дрязги не совал бы носа!
Господь
И это все? Опять ты за свое?
Лишь жалобы да вечное нытье?
Так на земле все для тебя не так?
Мефистофель
Да, господи, там беспросветный мрак,
И человеку бедному так худо,
Что даже я щажу его покуда.
Господь
Ты знаешь Фауста?
Мефистофель
Он доктор?
Господь
Он мой раб.
Мефистофель
Да, странно этот эскулап
Справляет вам повинность божью,
И чем он сыт, никто не знает тоже.
Он рвется в бой, и любит брать преграды,
И видит цель, манящую вдали,
И требует у неба звезд в награду
И лучших наслаждений у земли,
И век ему с душой не будет сладу,
К чему бы поиски ни привели.
Господь
Он служит мне, и это налицо,
И выбьется из мрака мне в угоду.
Когда садовник садит деревцо,
Плод наперед известен садоводу.
Мефистофель
Поспоримте! Увидите воочью,
У вас я сумасброда отобью,
Немного взявши в выучку свою.
Но дайте мне на это полномочья.
Господь
Они тебе даны. Ты можешь гнать,
Пока он жив, его по всем уступам.
Кто ищет, вынужден блуждать.
Мефистофель
Пристрастья не питая к трупам,
Спасибо должен вам сказать.
Мне ближе жизненные соки,
Румянец, розовые щеки.
Котам нужна живая мышь,
Их мертвою не соблазнишь.
Господь
Он отдан под твою опеку!
И, если можешь, низведи
В такую бездну человека,
Чтоб он тащился позади.
Ты проиграл наверняка.
Чутьем, по собственной охоте
Он вырвется из тупика.
Мефистофель
Поспорим. Вот моя рука,
И скоро будем мы в расчете.
Вы торжество мое поймете,
Когда он, ползая в помете,
Жрать будет прах от башмака,
Как пресмыкается века
Змея, моя родная тетя.
Господь
Тогда ко мне являйся без стесненья.
Таким, как ты, я никогда не враг.
Из духов отрицанья ты всех мене
Бывал мне в тягость, плут и весельчак.
Из лени человек впадает в спячку.
Ступай, расшевели его застой,
Вертись пред ним, томи, и беспокой,
И раздражай его своей горячкой.
(Обращаясь к ангелам.)
Вы ж, дети мудрости и милосердья,
Любуйтесь красотой предвечной тверди.
Что борется, страдает и живет,
Пусть в вас любовь рождает и участье,
Но эти превращенья в свой черед
Немеркнущими мыслями украсьте.
Небо закрывается. Архангелы расступаются.
Мефистофель
(один)
Как речь его спокойна и мягка!
Мы ладим, отношений с ним не портя,
Прекрасная черта у старика
Так человечно думать и о черте.
Заметки на полях 2-й части «Опытов в стихах и прозе» К. Н. Батюшкова
К. Батюшков
Переводы иноязычных текстов
1. Я скажу: пусть она будет счастлива! И это желание не сможет дать тебе счастья (фр.).
2. Благосклонность (фр.).
3. Мильвуа (фр.).
4. «Верните мне мои морозы» (фр.).
5. Торрисмондо (итал.).
6. Дурной вкус (фр.).
7. Тебя, бога, хвалим (лат.).
Комментарии
1. «Заметки ко 2-й части…» — Сделаны, по-видимому, не ранее 1830 г. Опубликованы в 1899 г. Находятся на полях экземпляра 2-й части «Опытов»; 5 из них чернильные, остальные сделаны карандашом. Приурочивание чернильных пометок к 1817 году, сделанное В. Л. Комаровичем («Литературное наследство», 1934, № 16–18, стр. 885), дальнейшим исследованием не подтверждается.
Из книги Батюшкова в разделе «Заметки на полях» приведены стихи и названы стихотворения, сопровожденные словесными замечаниями Пушкина и отчасти знаками, выражающими более или менее определенную оценку. Пометки с недостаточно ясной оценкой (черточки на полях, подчеркивания отдельных стихов или слов и т. д.) даны Пушкиным и к некоторым другим местам 2-й части «Опытов». Такие пометки, как и стихи, их вызвавшие, в текст тома не включены.
2. «Ошибка мифологическая и грамматическая». — Тифей (Тифон) и Энкелад, побежденные Зевсом, были положены под огнедышащую Этну. Не они, а Прометей питает «жадных птиц утробою своей» (миф.).
3. «Je dirai…» — Цитата из Парни (IX элегия четвертой книги).
4. «Невежество непростительное!» — Батюшков сам отметил в отделе опечаток Колхиду, заменившую античный город Халкиду на Эвбее.
5. «Подражание Ломоносову и Torrismondo». — Пушкин имеет в виду стихи из 2-й строфы «Вечернего размышления о божием величестве» Ломоносова и стихи заключительного хора трагедии Тасса «Торрисмондо», которые Батюшков привел в виде эпиграфа к своей элегии «Умирающий Тасс».
6. «Стих Муравьева». — Четвертый стих 7-й строфы стихотворения «Богине Невы».
7. «Это не Батюшкова, а Блудова…» — Д. Н. Блудов, в 20-х и 30-х гг. крупный сановник, в 10-х гг. был одним из главных участников «Арзамаса» и сочинял посредственные стихи.
8. «Темно, дело идет об Елизавете Алексеевне». — Об императрице, супруге Александра I.
9. «Это — умирающий Василий Львович…» — См. письмо Пушкина к Плетневу от 9 сентября 1830 г. о смерти В. Л. Пушкина.
Заключение«Сказка о короле и непридворном поэте»
Эту сказку я написал, когда мне было 22 года — в 1973 году. За 47 лет ее актуальность нисколько не уменьшилась. Впрочем, судите сами.
Король был глуп. Впрочем, не только король. Глупыми были и начальник королевской гвардии, и королевские министры. И даже королевский повар.
Но повар в своем деле знал толк, в этом ему нужно отдать справедливость. А это, согласитесь, не так уж и мало.
Король же был очень глуп. Его можно было бы назвать королем глупцов, если бы он не был просто королем. А чины нужно беречь. В королевстве много подданных, и каждому нужен какой-нибудь чин. Поэтому чин короля глупцов прибережем до лучших времен. У короля был Придворный Поэт, который каждый день слагал ему новые оды. Вообще-то у королей бывает много придворных поэтов. Но некому было подсказать нашему королю, что, чем больше при Дворе поэтов, тем меньше возможностей еще при жизни успеть попасть в дураки. А «после нас хоть потоп», как говаривал его французский коллега.
Надо сказать, что народ в этом Королевстве жил очень бедно. Иногда казалось, что может дойти до того, что у народа лопнет терпенье. Но у Короля был Придворный Говорильщик. Он каждый день рассказывал народу, что в его бедности виновато соседнее Королевство. «Но в соседнем королевстве люди живут богато», — робко говорили «некоторые» из народа. «Поэтому и богато, — учил Говорильщик. — Потому что крадут все у нас». Как соседям удается красть, эти «некоторые» не осмеливались спросить. Но в целом народ ни о чем не спрашивал, потому что каждый день Говорильщик читал народу новые стихи Придворного Поэта, которые воспевали Короля. К тому же эти стихи каждый день печатали в газете. А раз ПЕЧАТАЛИ, то народ не мог сомневаться в их правдивости, ибо в этом государстве все так было устроено, что люди верили всему, что НАПЕЧАТАНО. Поэтому «некоторых» сомневающихся было так мало, что нечего было даже и ДУМАТЬ.
И еще. В этом же веке, в этом же государстве волею Провидения жил Поэт. Он писал стихи, которые невозможно было прочитать ни королю, ни министрам, ни даже повару. Потому что в них рассуждалось о смысле жизни. А смысл жизни для глупцов не требует рассуждений, ибо им всегда и все в жизни ясно. В этих стихах говорилось о взлете, радости и трагедии человеческой мысли. Но самой большой трагедией для короля был неожиданный дождь во время прогулки, а для повара — подгоревший перепел. Теперь вы, конечно, понимаете, почему Поэт никогда не был при Дворе и не читал своих стихов.
Однажды Король гулял по Королевскому парку и думал. (Глупые тоже думают, только мысли у них больно ничтожные. Поэтому они могут думать несколько дум сразу.) Как раз во время прогулки у короля было две мысли. Именно сегодня он узнал от одного из своих министров, что в его Королевстве кроме единственного, как он считал, Придворного Поэта живет еще один поэт. Но поэт этот ни разу не был при дворе. Почему — этого Король никак не мог понять и, конечно же, очень сердился. К тому же этот министр передал Королю мерзкий и вздорный слушок, что КОЕ-КТО КОЕ-ГДЕ считает стихи этого поэта несравненно талантливее стихов поэта Придворного.