Предметом нашего подробного обсуждения станут исследования, где в качестве средства организации внимания выступает слово как часть зрительного опыта или представление познающего субъекта о словоформе как единице хранения опыта. Несмотря на то что проблема репрезентации слов в «ментальном лексиконе» человека далека от разрешения (см.: Васильева 2014), а единой общепринятой модели зрительного восприятия слов до сих пор не предложено, не вызывает сомнений, что что для слов характерна гетерархичность обработки, состоящая в неоднократно продемонстрированных взаимопереходах от отдельных элементов или физических признаков букв к связному тексту и обратно.
В обсуждавшейся нами выше работе, посвященной проблеме существования внимания и его возможным функциям, Ю. Б. Гиппенрейтер дает анализ укрупнения единиц активности человека с точки зрения кольцевой модели Н. А. Бернштейна именно на материале слов родного языка, обращаясь как к двигательным, так и к перцептивным процессам:
На ранних этапах освоения задачи величина этих блоков (программы на задающем приборе ведущего уровня. – М. Ф.) очень мала (например, отдельные буквы или даже элементы букв для ребенка, который учится писать). По мере тренировки элементы задачи получают, по словам Н. А. Бернштейна, «роспись» по нижележащим уровням, поэтому ведущий уровень может взять на себя заботу о более крупных единицах программы. Обычно эти более крупные единицы имеют другое качество […] они, состоя из элементов, не сводятся к простой их сумме, как, например, смысл предложения – к сумме составляющих его слов. Образование таких единиц более высокого порядка, иногда субъективно драматически переживаемое (другие примеры: схватывание такта в последовательности звуков, возникновение фигуры из хаотического набора пятен), описывалось в психологии сознания как «акты апперцепции», или акты внимания (Гиппенрейтер 1983б: 175).
Тем самым этот материал оптимален для исследования возможностей перестройки системы и процессов автоматизации/деавтоматизации, для экспериментального анализа эффектов изменения ведущего уровня регуляции процесса решения перцептивной задачи в разных условиях предъявления и при разной постановке задачи. Само слово может быть рассмотрено как усваиваемое в ходе вхождения в культуру средство управления собственной перцептивной активностью, особым образом организующее процесс зрительного восприятия человека в соответствии с решаемыми им задачами.
Нам представляется, что особый интерес в этом плане может представлять феномен, который обсуждался в связи с изучением зрительного внимания человека с конца XIX в., – «эффект превосходства слова» (word superiority effect). Мы использовали его в качестве модельного феномена в цикле экспериментальных исследований зрительного внимания человека, который был проведен в период с 2002 по 2016 г. Эти исследования ставили своей целью изучение конструктивного характера перцептивной активности в ходе решения задач на внимание посредством анализа возможностей и ограничений нисходящих влияний на процесс их выполнения. В частности, предполагалось сопоставить два способа укрупнения единиц обработки зрительной информации в задачах на внимание на материале «эффекта превосходства слова»: с одной стороны, определяемый прошлым опытом наблюдателя и формирующийся автоматически, а с другой – задаваемый стратегией решения перцептивной задачи и предполагающий постановку соответствующей цели.
Исследования выполнялись преимущественно на материале «эффекта превосходства слова» – повышения эффективности опознания букв в составе слова по сравнению как с их появлением в окружении случайных букв, так и с изолированным предъявлением. Многоуровневый, иерархический характер процесса восприятия слова (McClelland, Rumelhart 1981; Каптелинин 1984), основанный как на прямых, так и на обратных сигналах, что подтверждается новейшими электрофизиологическими данными (Dufau et al. 2015), дает широкие возможности изучения вклада восходящих и нисходящих процессов в обработку зрительной информации о слове и составляющих его буквах.
В. Н. Каптелинин в исследованиях 1980-х гг. (Каптелинин 1983; 1984), опираясь на представления Б. М. Величковского о гетерархии уровней восприятия (Величковский 1982; см. также: Величковский 2006), предпринял теоретическую и экспериментальную попытку анализа процесса восприятия слова с опорой на общие положения уровневой концепции построения движения Н. А. Бернштейна. Он дал трактовку зрительного восприятия слова как формирования многоуровневого образа, которое протекает в два этапа. На первом этапе происходит приблизительная неосознаваемая идентификация слова и выдвижение набора перцептивных гипотез на фоновых уровнях, на втором этапе гипотеза ведущего уровня подвергается проверке с участием процессов сознательного контроля, благодаря чему строится перцептивный образ слова, представленный в сознании.
Однако место зрительного внимания в зрительном восприятии слов родного языка не очевидна до сих пор. Имеющиеся неполные данные свидетельствуют, с одной стороны, об отсутствии взаимо связи между этими процессами и об автоматическом характере «эффекта превосходства слова» (напр.: Sieroff et al. 1988; McCann et al. 1992), что может быть обусловлено высоким уровнем автоматизации чтения слов у взрослого человека (см.: Каптелинин 1984), а с другой – о возможности взаимодействия между «эффектом превосходства слова» и зрительным вниманием (напр.: Johnston, McClelland 1974) и о неполной автоматизации процесса чтения слов у взрослого человека (напр.: Kahneman, Chajczyk 1983; Rayner 1998; Schotter et al. 2012).
Вопрос о взаимодействии зрительного восприятия, внимания и языка – центральный в современных исследованиях чтения (напр.: Carreiras et al. 2015; Frömer et al. 2015 и мн. др.). Однако в недавно вышедшей коллективной монографии «Внимание и зрение в обработке языка» (Attention and Vision in Language Processing 2015) основное место отводится обсуждению роли внимания в понимании звучащего языка и в обеспечении речевого взаимодействия между людьми, в то время как зрительному восприятию слов при чтении и участию внимания в этом процессе посвящены всего две работы (Saint-Aubin, Klein 2015; Winskel et al. 2014), одна из которых выполнена на материале тайского языка. Большинство современных исследователей согласны с тем, что, несмотря на накопленные данные, вопрос о механизмах, стоящих за построением репрезентации слова в когнитивной системе человека, остается открытым.
Дополнительным стимулом к проведению наших исследований послужила необходимость построения непротиворечивой картины связи между произвольным вниманием и предшествующим опытом восприятия слов родного языка как двумя формами нисходящих влияний на решение перцептивных задач на материале букв и слов родного языка.
В проведенных нами экспериментах использован широкий спектр методических процедур и задач на внимание, основанных на разработках когнитивных психологов, наряду с методическими ходами, характерными для отечественной психологии и предполагающими анализ не только продуктивной, но и феноменальной стороны перцептивной активности субъекта. Если не указано иначе, экспериментальные исследования проводились с помощью компьютерного тахистоскопа TX 4.01 для операционной системы MS DOS, разработанного программистами ВМК МГУ им. М. В. Ломоносова Г. В. Курячим и Р. В. Кондаковым для наших исследований (описание см.: Фаликман, Курячий 2002). Высокая точность этого инструмента подтверждена в недавнем аппаратном исследовании на факультете психологии МГУ им. М. В. Ломоносова (Турковский и др. 2014). В исследовании с регистрацией движений глаз применялось программное обеспечение экспериментальной установки фирмы SMI. Во всех исследованиях использовалась нежесткая фиксация подбородка и лба испытуемого с использованием офтальмологического штатива. В экспериментах с регистрацией времени реакции с целью повышения точности измерения использовался специальный пульт для LPT-порта, разработанный инженером лаборатории психологии восприятия факультета психологии МГУ им. М. В. Ломоносова И. А. Гуревичем.
Подбор стимульного материала – существительных русского языка, удовлетворяющих требованиям наших экспериментальных методик и гипотез и максимально уравненных по частоте встречаемости в русском языке, до 2009 г. осуществлялось с использованием частотного словаря русского языка С. А. Шарова (http://www.artint. ru/projects/frqlist.php), а далее – с использованием созданного на его основе нового частотного словаря русской лексики О. Н. Ляшевской и С. А. Шарова, основанного на коллекции текстов Национального корпуса русского языка (Ляшевская, Шаров 2009).
Родным языком всех участников проведенных исследований был русский. В исследованиях принимали участие преимущественно студенты, аспиранты и научные сотрудники университетов и научно-исследовательских институтов г. Москвы. Женская часть выборки в большинстве экспериментов превышает мужскую, однако в недавнем исследовании китайских психологов, в котором были собраны данные около 300 испытуемых по 1,3 миллиона проб в 9 разных задачах на зрительное внимание, гендерных различий в решении этих задач выявлено не было (Huang et al. 2012), и в тех случаях, где размер выборки позволял провести подобный анализ (например, в исследовании зрительного поиска букв в больших буквенных массивах, содержащих слова), мы тоже не обнаружили гендерных различий.
Статистический анализ данных осуществлялся с помощью статистического пакета SPSS версий 9.0-20.0 с использованием различных методов и критериев, отвечающих особенностям данных и задачам исследования. В качестве основного метода обработки использовался однофакторный и многофакторный дисперсионный анализ, который заменялся непараметрическими методами анализа данных (критерий Манна—Уитни, критерий Краскела—Уоллиса) в тех случаях, когда распределение данных отличалось от нормального.