Во-первых, как уже было указано выше, мы предваряли и завершали экспериментальную серию с задачей чтения слов двумя экспериментальными сериями, в которых испытуемый выполнял одну из стандартных задач опознания букв, при решении которых наблюдается «мигание внимания». Исходно целью данного экспериментального дизайна был контроль эффектов тренировки, или возможного влияния опыта решения стандартной задачи на решение задачи с побуквенным предъявлением слов. Однако наиболее значимым результатом использования такого дизайна оказался еще один полученный нами новый факт, состоявший в том, что выполнение задачи со словами оказывает последующее влияние на «мигание внимания» в стандартных условиях. Если в предваряющей серии с опознанием букв был получен стандартный эффект «мигания внимания», то в завершающей серии (после решения задачи со словами) этот эффект уже не наблюдался (см. рис. 6).
Рисунок 6. Результаты предваряющей и завершающей серий эксперимента с побуквенным предъявлением. Позиция первого целевого стимула соответствует точке 0 на оси абсцисс. В предваряющей серии наблюдается стандартный эффект «мигания внимания» со статистически значимым снижением вероятности опознания букв на позициях +2 и +3 в точном соответствии с определением эффекта. В завершающей серии «мигания внимания» в критическом временном диапазоне нет, вероятность отчета о буквах из этого диапазона (в соответствии с поставленной задачей) выше, чем о последних буквах ряда. Позиции -3, -2 и -1 относятся к буквам, предъявленным до первого целевого стимула, но иногда входящим в отчёт в качестве предъявленных после него по причине нарушений восприятия порядка событий, или субъективных временных смещений (ср.: Печенкова 2008)
Этот объективный результат согласовывался с субъективными отчетами испытуемых. Их анализ выявил стратегические изменения в решении дискретной двойной задачи после решения задачи на связное прочтение слова. В предваряющей серии 95% испытуемых сообщили, что решали две последовательные, мешающие друг другу задачи. В основной серии (со словами) для 75% испытуемых задача воспринималась как единое целое. В завершающей серии испытуемые в оценке задачи разделились на две равные группы: половина субъективно решала теперь единую задачу, а другая половина – две отдельные задачи. При этом многие испытуемые из обеих групп систематически пытались работать с рядами букв так, «как если бы это было слово», «читать слоги» и т. п. Иными словами, способ «слитного прочтения слова» был использован большинством испытуемых в отношении дискретных букв в качестве средства организации процесса решения задачи.
Стратегический характер эффекта подчеркивается еще и тем обстоятельством, что представленное на рис. 6 изменение формы графика наблюдалось не у всех испытуемых. У нескольких участников эксперимента, которые в завершающей серии продолжали, согласно субъективным отчетам, решать задачу опознания отдельных букв так же, как в предваряющей, эффект «мигания внимания» сохранялся (см. рис. 7).
Во-вторых, мы провели дополнительную экспериментальную серию с использованием стандартной задачи, вызывающей эффект «мигания внимания», в которой среди последовательностей не связанных друг с другом букв вводили побуквенно предъявляемые слова, не предупреждая об этом испытуемых. Данная серия преследовала две цели: с одной стороны, установить, насколько сама организация букв в слова может оказать влияние на успешность отчета об отдельных буквах в условиях решения двойной задачи, а с другой – проверить влияние фактора тренировки на результат завершающей серии основного эксперимента.
Рисунок 7. Результаты предваряющей (Часть 1) и завершающей (Часть 3) серий эксперимента с задачей отчета об отдельных буквах, «обрамляющих» серию, с задачей отчета о целом слове: индивидуальные различия. У испытуемого 1 происходит перенос стратегии «чтения слова» на задачу опознания отдельных букв, и эффект «мигания внимания» исчезает, в то время как у испытуемого 16 он сохраняется в том же объеме, в каком наблюдался в предваряющей серии
В данной дополнительной серии был получен стандартный эффект «мигания внимания» для всех типов побуквенно предъявляемых рядов, причем ни один из испытуемых не заметил предъявления слов. Эффект «мигания внимания», наблюдавшийся в завершающей серии этого контрольного эксперимента, не отличался от эффекта предваряющей серии (см. рис. 8), что позволило полностью исключить фактор тренировки. Тем самым нам удалось развести вклад в решение поставленной задачи процессов двух разноуровневых факторов: характера материала (стимуляции) и произвольной организации действия, или субъективной стратегии, связанной с установкой на целостное прочтение отдельных стимулов ряда. Интересно, что некоторое время спустя идея о стратегической природе «мигания внимания» появилась и в работах западных исследователей (Wyble et al. 2009).
Однако, несмотря на эти вполне однозначные результаты, оставался без эмпирически обоснованного ответа вопрос о том, какова сама по себе роль принадлежности букв к слову в полученном эффекте. Требовалось эмпирически подтвердить, что «мигание внимания» исчезало в основном эксперименте только лишь за счет того, что наблюдатель пытался именно читать слова, а не отчитываться об отдельных предъявляемых буквах, а также выявить возможное влияние факторов знакомости побуквенно предъявляемых слов и орфографической упорядоченности предъявляемых последовательностей (высокой вероятности перехода между их элементами).
Рисунок 8. Результаты предваряющей и завершающей серий контрольного эксперимента с отчетом об отдельных буквах ряда, исключающего эффект тренировки. Позиция первого целевого стимула соответствует точке 0 на оси абсцисс. В обеих сериях наблюдается одинаковый стандартный эффект «мигания внимания» со статистически значимым снижением вероятности опознания букв на позициях +2 и +3 в точном соответствии с определением эффекта, статистических различий между результатами серий нет
Этот вопрос лег в основу экспериментального исследования В. Ю. Степанова (Степанов 2009; Falikman, Stepanov 2012), где с использованием нашей методики и стимульного материала было проведено прямое столкновение двух этих гипотез. В данном исследовании двум группам испытуемых (всего 20 человек, студенты и аспиранты московских вузов с нормальным или скорректированным до нормального зрением) предъявлялись одни и те же последовательности букв, начинавшиеся с первой целевой буквы, способ начертания которой подлежал опознанию. Эти последовательности могли представлять собой побуквенно предъявляемые слова с возможностью пропустить одну из букв без потери смысла (в данной серии экспериментов были использованы слова из описанного выше исследования 2001 г.), «псевдослова» (наборы букв, которые похожи на слова русского языка и могут быть легко прочитаны, но не имеют смысла – напр., «фрошка») или «неслова» (непроизносимые наборы согласных букв – напр., «фтршкч»). В эксперименте три типа стимульных наборов были перемешаны случайным образом. Каждая из групп испытуемых получала свой тип инструкции: испытуемые первой группы должны были опознать способ начертания первой буквы в последовательности и «назвать как можно больше букв», испытуемые второй группы решали ту же задачу в отношении первой буквы последовательности и должны были попытаться «прочесть слово», начинающееся с нее (напомним, что слова предъявлялись только в трети последовательностей, остальные ряды представляли собой псевдослова и непроизносимые наборы согласных).
Таблица 1
Результаты исследования факторов, влияющих на опознание букв в условиях быстрого последовательного предъявления зрительных стимулов. (Знаком «+» отмечены условия, в которых наблюдалось «мигание внимания», знаком «–» – условия, в которых эффект не возникал.)
Результаты эксперимента недвусмысленно показали, что «мигание внимания» в критическом интервале времени наблюдается для всех трех типов стимульных последовательностей при инструкции «назвать как можно больше букв» и редуцируется при инструкции «читать слово» (см. табл. 1). Следовательно, «мигание внимания» снимается именно в силу определенного способа сбора и обработки зрительной информации, предполагающего укрупнение оперативной единицы восприятия. И хотя данный результат может быть истолкован как «эффект превосходства слова», механизм его принципиально отличается от механизмов повышения эффективности опознания буквы в составе предъявленного одновременно с ней слова в затрудненных условиях восприятия: укрупнение происходит благодаря целенаправленному перцептивному действию, а не в силу соответствия более крупной перцептивной единицы одной из репрезентаций в системе долговременной памяти наблюдателя, которая становится источником нисходящих влияний на обработку зрительной информации.
5.2. «Кванты внимания» в условиях быстрой смены зрительных стимулов
В следующем исследовании В. Ю. Степанова (Stepanov, Falikman 2011; Falikman, Stepanov 2012) проверялась высказанная нами на основании описанных выше экспериментов (Фаликман 2001) гипотеза о том, что «мигание внимания» знаменует собой завершение отдельной функциональной перцептивной единицы, или окончание «кванта» внимания, соответствующего порции программы на задающем приборе ведущего уровня организации процесса решения перцептивной задачи (Гиппенрейтер 1983а). Когда в качестве первого целевого стимула выступает одна из букв ряда, «мигание внимания» наступает вслед за ее обнаружением и/или опознанием, а если в качестве такого объекта выступает слово, «мигание внимания» будет сдвигаться к концу этого слова вне зависимости от его длины. Иными словами, снижение продуктивности выполнения зондовой задачи должно зависеть не от объективной структуры быстро последовательно предъявляемого ряда букв, а от того, как наблюдатель структурирует этот ряд в соответствии с поставленной задачей.
В исследовании приняли участие 30 студентов московских вузов (22 женского пола, 8 мужского), в возрасте от 17 до 21 года, праворукие, с нормальным или скорректированным до нормального зрением.