Различий в показателях успешности поиска букв в двух группах (массивы, содержавшие слова, и массивы, не содержавшие слов) не было: F(1,53) = 0,035; p = 0,852, что соответствует результатам первого из наших исследований зрительного поиска букв в больших буквенных массивах, представленного в параграфе 9.2. Также не обнаружено различий в поиске букв между испытуемыми, заметившими и не заметившими слова при решении предшествующей задачи поиска букв в тех же массивах: F(1,41) = 0,3; p = 0,587. Иными словами, даже испытуемые, которые замечали слова в буквенных массивах в ходе поиска букв, не использовали эту информацию при решении задачи поиска слов.
Наконец, проведенный корреляционный анализ эффективности поиска букв и поиска слов в группах испытуемых, решавших обе задачи, не выявил значимой корреляции между успешностью решения этих двух задач одними и теми же испытуемыми: r = 0,021, p = 0,106.
Полученные результаты соответствуют второй из сформулированных нами альтернативных гипотез. Если на основе глазодвигательных данных, полученных в предыдущем исследовании, принять положение о том, что в задачах поиска букв и поиска слов принципиально отличается сама стратегия поиска, результат становится объяснимым. Почти побуквенный перебор при поиске слов, связанный с установлением границ слова (или поиска его начала и «точки опознания»), не содержит возможности использовать знание о том, что «где-то» в стимульном материале встречались те или иные слова. Если для произвольного выделения каждого конкретного слова необходимо найти его начало и окончание (возможно, достижение «точки опознания»), то ранее замеченное слово не может ускорить поиск того же слова в буквенных рядах: иными словами, укрупнение единицы произойдет только после того, как она могла бы быть полезна в решении задачи.
Этот вывод нашел эмпирическое подтверждение в отдельном эксперименте, проведенном С. А. Языковым в рамках дипломного исследования, выполненного под нашим руководством (Языков 2015). Было показано, что, как и в процедуре с повторным поиском в одних и тех же буквенных массивах (поиск слов после поиска букв), решению задачи поиска слов не способствует преднастройка «сверху», а именно указание категории слов, которые необходимо отыскать в буквенных рядах. В этом эксперименте с использованием бланковой методики 15 испытуемых (студенты МГУ им. М. В. Ломоносова, средний возраст – 19 лет, праворукие, с нормальным или скорректированным до нормального зрением) решали задачу поиска среднечастотных слов русского языка в буквенных массивах. В экспериментальном условии использовались те же буквенные массивы, что и в предыдущих исследованиях, но все включенные в них слова принадлежали к одной категории («одежда»). Это были слова из 4—6 букв, примерно уравненные по частотности. В инструкции оговаривалось, что все целевые слова относятся к указанной категории. По завершении поиска испытуемым задавался вопрос, насколько знание о категориальной принадлежности слов способствовало или не способствовало, на их взгляд, осуществлению поиска.
Результаты были сопоставлены с решением другой группой испытуемых задачи поиска слов из разных категорий с использованием бланка, применявшегося в наших предыдущих исследованиях. Несмотря на имеющееся на первый взгляд преимущество слов из одной категории (эффективность поиска целевых слов из категории, о которой испытуемый получал информацию до начала пробы – 43,75 %, эффективность поиска целевых слов из разных категорий – 36,71%), значимых различий в продуктивности поиска слов в этих двух условиях на выборке испытуемых получено не было: F(1,28) = 2,634, p = 0,112. Мы предполагаем, что поскольку установить принадлежность слова к категории можно, только выделив это слово как целостную перцептивную единицу, предактивация слова в «ментальном лексиконе» (Morton 1979) или, в терминах модели Н. А. Бернштейна, вынесение его на «задающий прибор» ведущего уровня организации процесса решения задачи, в целом не ускоряет установления его границ в большом буквенном массиве. При этом все испытуемые сообщили, что знание о категориальной принадлежности слов помогало им в решении задачи поиска. Тем самым вновь была получена диссоциация субъективной репрезентации задачи и полученного результата. Эта диссоциация указывает на невозможность использования доступной информации о категории для решения задачи поиска слова, что обусловлено стратегией поиска, выявленной в исследовании с регистрацией движений глаз.
Таким образом, вся серия исследований зрительного поиска букв и слов в больших буквенных массивах демонстрирует, что контролируемое выделение слов происходит иначе, чем их спонтанное обнаружение: оно опосредовано стратегией решения задачи и связанной с ней организацией процесса восприятия. Полученные нами данные косвенно указывают, что опознание слова осуществляется на нескольких уровнях и участие этих уровней в обработке информации о слове определяется и модулируется постановкой задачи. В случае спонтанного обнаружения слова «эффект превосходства слова» не наблюдается за счет того, что уровни построения перцептивного образа, связанные с его возникновением, оказываются исключены из процесса обнаружения слова.
9.6. Сколько слов может быть замечено при поиске букв в больших буквенных массивах? Процедура диссоциации процессов
Итак, описанные выше исследования зрительного поиска букв в больших буквенных массивах, содержащих слова, привели к получению целого ряда парадоксальных результатов, группирующихся вокруг вопроса о том, как репрезентируются слова в отсутствие пространственной сегрегации в ходе решения задачи поиска букв. Несмотря на то что испытуемые, согласно субъективному отчету, замечают слова в буквенных строках, ища буквы, и принадлежность целевых букв к словам субъективно облегчает поиск, по факту это никак не влияет на его эффективность и на характер движений глаз в ходе его осуществления, а также не повышает эффективности поиска слов в массивах, где перед этим осуществлялся поиск целевых букв, расположенных за пределами слов. Опрос испытуемых относительно того, какие слова они заметили, дает результаты по нижней границе объема рабочей памяти – не более 3 слов (см.: Cowan 2001), что закономерно для условий высокой загрузки, препятствующих повторению замеченных слов и их фиксации в долговременной памяти. Поэтому мы решили воспользоваться одной из применяемых в когнитивной науке количественных мер оценки осознаваемых и неосознаваемых процессов в познании – «процедурой диссоциации процессов» (Jacoby 1991) – для их измерения в двух условиях: когда целевые буквы включены в состав слов, встроенных в буквенные строки, и когда они располагаются за пределами слов.
Процедура диссоциации процессов (Process Dissociation Procedure, PDP) была предложена американским психологом Л. Джакоби для измерения вклада осознаваемых и неосознаваемых процессов обработки информации в решение задачи припоминания стимулов-слов, подлежащих запоминанию в разных условиях, для оценки влияния изучаемых условий на эти два класса процессов. Например, можно сопоставлять влияние условий сфокусированного и отвлеченного внимания, алкогольного опьянения, фактора возраста и мн. др. на особенности осознаваемого извлечения слов из памяти и спонтанного их всплывания, но для этого необходимо развести эти два класса процессов, поскольку просто в задаче припоминания в конечный результат (верно припомненное слово) могут внести вклад оба класса процессов. Для этого Л. Джакоби предлагает сопоставлять результаты тестов двух типов: «теста на включение», в котором от испытуемого требуют дополнить начальные фрагменты слов теми словами, которые предъявлялись на этапе запоминания (предполагается, что в выполнение этого теста вносят вклад как осознаваемые, так и неосознаваемые процессы), и «теста на исключение», запрещающего использовать слова, предъявленные на этапе запоминания (если испытуемый в данном тесте использует предъявленные ему ранее слова, предполагается, что это продукт только неосознаваемых процессов обработки информации). Далее, исходя из допущения о статистической независимости осознаваемых и неосознаваемых процессов переработки информации (см. рис. 23), можно рассчитывать вклад каждой группы процессов в решение задачи припоминания: Pосозн =Pвключ. – Pисключ., Рнеосозн. = Pисключ./1 – (Pвключ. – Pисключ.).
Рисунок 23. Схема анализа результатов «теста на включение» (верхняя пара кругов Эйлера в результат вносят вклад осознаваемые и неосознаваемые процессы обработки информации, при условии, что результат последних не был представлен в сознании) и «теста на исключение» (нижняя пара кругов Эйлера: в результат вносят вклад только неосознаваемые процессы обработки информации,при условии, что их результат не был представлен в сознании)
Именно этой процедурой мы воспользовались в нашем исследовании6, в котором приняли участие 80 человек в возрасте 17—39 лет (средний возраст – 22 года), 18 мужского пола, 62 женского, с нормальным или скорректированным до нормального зрением. Испытуемые были разделены на две группы в соответствии с двумя экспериментальными условиями.
В двух экспериментальных условиях использовались идентичные бумажные бланки, апробированные в наших предыдущих исследованиях. Бланки формата А5 содержали массивы из 10 строк по 60 букв русского алфавита (шрифт Times New Roman, кегль 14), в которые были включены слова – шестибуквенные среднечастотные существительные русского языка, не отделенные пробелами от других букв, образующих непроизносимые буквенные последовательности. Во всех бланках присутствовали 24 буквы Н за пределами слов и 24 буквы Т в словах.
Исследование проводилось индивидуально или группами по несколько человек. Испытуемые осуществляли поиск букв (Н либо Т) в бланках в течение 1 минуты, вычеркивая в бланке целевые буквы. После этого они отвечали на вопрос с вынужденным выбором (да/нет), заметили ли они в буквенных рядах слова, и далее им предлагалось выполнить «тест на включение» и «тест на исключение» с одними и теми же началами слов (24 начала целевых слов и 24 начала слов, не входивших в бланк). В «тесте на включение» требовалось дополнить начальные буквосочетания до целых слов, которые предположительно встречались в бланке, в «тесте на исключение» предлагалось дописывать слова, которые предположительно не содержались в бланке. Каждый из тестов содержал один и тот же набор буквосочетаний, 24 из которых были началами слов, содержавшихся в исходных буквенных массивах, и еще 24 не соответствовали входившим туда словам. Время на выполнение этих заданий не ограничивалось, средняя продолжительность исследования составляла 15 минут.