Вынырнув из воспоминаний, глотнула отвара. «Он любил её. По-настоящему. Что же произошло? И почему, собственно, я вижу воспоминания своего дома, а не этого?». Видимо, он решил, что это важнее, и она не стала противиться, возвратившись, после небольшой передышки. Лина прогоняла его, метая сильнейшие заклинания. Стены пошли трещинами, дом обваливал полы рядом с ногами колдуна. Катарина мотнула чуточку вперёд. «Ну, конечно. Она узнала о планах». Мотнула ещё, и дом показал место. Это не было ни одним из тех зданий, где успела побывать. На возвышении пристроился замечательный, современный коттедж, со всеми возможными удобствами. Лина часто бывала там, у него в гостях. Она судорожно оглядывалась, как будто на мгновение парализовало. И вдруг поняла, где находится. Совсем рядом. Всё это время он был, буквально, через долину — в Фибурге. Габриэль сейчас там. Она хотела выйти из воспоминаний, но они не желали отпускать, проигрывая сцену расставания вновь. А после показали Лину, рыдавшую дни напролёт, и колдуна, шнырявшего, словно тень, под окнами, с разрывающимся от горя на куски сердцем. Он пытался её вернуть, не бросал попыток. И отступил лишь тогда, когда вышла замуж и родила первенца. Муж поначалу не казался преградой, и если бы Лина не покрывала того магической защитой, давно лишил головы. Она почему-то подумала о Ромке, без усилий покорившем сердце когда-то, и дом перенёс в другое место. Оно было унылым, потрескавшимся, но не таким убогим, как сейчас. «Похоже, всё изменилось в худшую сторону, после его смерти. Да, и кому понравится, что тебя хотят уничтожить и создают годами противоядие от перехода?», — она невесело улыбнулась. Ромка сидел на кровати и гладил пальцами свадебную фотографию. Стив вошёл и присел на край.
— Когда ты расскажешь ей правду, сын? Невозможно разрываться всю жизнь на два мира! А дети пойдут? Что будешь делать? — напирал он участливо.
— Мы уже говорили об этом, пап. Она никогда меня не поймёт. В лучшем случае, окажусь сумасшедшим. В худшем, не простит лжи, и будет считать, что с ней из-за долга! Всё слишком сложно! — он вздохнул и отложил фотографию.
— Если любит — простит! — не отставал отец.
— Это только мечты. В реальной жизни всё намного сложнее. К тому же, времени для правды нет. Колдун наступает, не даёт передышку, его присутствие повсюду! Подумываю, уехать и увезти подальше, пока он не угомониться, хотя бы ненадолго! — он говорил горячо, но устало.
Катарина поняла, что разговор состоялся за пару недель до смерти. «Если бы он только рассказал! Мы убежали бы прочь! И скрывались от колдуна столько, сколько могли!». В груди снова кольнуло, дыхание перебилось, воспоминание стало таять, и она нехотя вернулась назад. Отвар не дал упасть в обморок, сохранил в сознании. Солнце уже встало и выглядывало из-за облака. Она, кряхтя, переместилась на кровать, не чувствуя под собой пола.
Глава 7В бой
Мартин несколько раз заглядывал в комнату, и она чувствовала на себе, сквозь сон, пристальный взгляд. В конце концов, он не выдержал и разбудил, хорошенько встряхнув. Катарина моргала, не понимая, что нужно наглой морде. И, в который раз, усмехнулась своей же шутке. Это обстоятельство не менялось. Будь он котом или человеком — морда оставалась наглой и неизменно рыжей.
— Ты опять это делала, да? — она не могла отвечать, не было сил, вялые обрывки мыслей ворочались в голове и растворялись, не смея оформиться.
Мартин затрясся всем телом и быстро выбежал из комнаты. «Похоже, я потратила чуть больше, чем планировалось. Но оно того стоило». Спустя какое-то время, какое именно, определить не могла, проваливаясь из реальности урывками, он вернулся вместе со Стивом. Тот резко подхватил на руки, и она вознамерилась запротестовать, но не смогла этого сделать физически. Однако он распознал намерение по выражению лица и гадко усмехнулся.
— Потерпишь принцесса!
Они мчались по коридору, сворачивая то тут, то там. «Чёртов лабиринт, голова кружится!». Картинка расплывалась, но моментами возвращала четкость. Они оказались в затхлом, сыром помещении, стены которого были черны от грязи и взрывов, целостность кое-где нарушена, а остальное пространство занимали металлические столы и склянки с жидкостями. «Мастерская великого учёного». Пребывая целый год под градусом, она чувствовала себя также как и сейчас. Стив положил на стол, холодивший спину металлом. «Как в страшном сне. Он возьмёт нож и начнёт разделывать меня, словно рыбу, выпотрошив кишки». Происходящее веселило ровно до того момента, пока не осознала, что энергия «параллельной» не наполняет собой так, как это обычно происходило в наследном доме. «А вот и привет с планеты „Гор“! Я потратила чересчур много, ослабив хватку обеих миров». Она вяло размышляла, а Мартин пересекал комнату вновь и вновь, мельтеша и раздражая.
— У неё есть шанс? — наконец решился он задать вопрос бывшему учителю.
— Она потратила слишком много энергии и своей, и перехода! Мог бы и раньше сообщить, чем занимается девчонка! Тогда мы смогли бы это предотвратить! Но ты, как и всегда, струсил, так Мартин?! — каждое слово отражалось болью на его лице.
— Ты не смог бы её остановить! Она упрямая до жути! Прямо, как её предки! А если бы рассказал всё, что знал, ей не пришлось бы влезать в воспоминания и ворошить прошлое! — Стив резко развернулся, увеличился в росте, вокруг него в воздухе затрещали молнии, но быстро остыл и продолжил соединять в склянке заветные ингредиенты.
— Она может не выдержать! А если и получится, не питай особых надежд, паршивец! Я-то вижу, как ты на неё смотришь! Удивительно, как она сама ещё не заметила! — он язвил, скулы рефлекторно сжимались и ослаблялись.
— Заткнись Стив! — процедил тот в ответ.
Катарина не вникала в дальнейшие разговоры и не услышала откровений. Она ощутила на губах какой-то предмет и стала захлебываться отвратительной жижей, поступавшей в него через рот. Приходилось насилу глотать. Воняло, в прямом смысле, как канализация. Жижа перестала поступать, и она потеряла сознание, окончательно.
Открыв глаза, сфокусировалась на комнате, всё плыло и искрило. Она призвала лучики, и они быстро окружили, прилипли к телу, словно пиявки, наполняя жизнью. Бодрость разлилась по телу, в кровь выбросило эндорфины, зрачки расширились, зрение обрело чёткость. Мартин вскочил с кресла и взял за руку. Некоторые из лучиков замельтешили у него перед лицом, отгоняя. Она махнула рукой, и те испарились.
— Я не буду занудствовать, Кэти. Просто знай, что ты жива благодаря чуду. Ещё никто не мог выжить, используя столько сил этого места. Я чуть умом не тронулся из-за тебя, — звучал печально, глаза блестели.
— Прости. Есть и хорошие новости. Я узнала то, что необходимо. Возвращаемся назад сегодня же. Сколько я была в отключке? — говорила сбивчиво, щурясь на солнечный свет, проникавший сквозь шторы.
— Три дня. Мы уже и не мечтали Кэти…
— Три дня! — Она подскочила в кровати. Он остановил, не давая встать. — С ума сойти! Осталось всего четыре дня! Мартин! Мне надо идти! Сейчас же! Стоп. Мы?
— Да. Мы со Стивом, вроде как, решили забыть прошлые обиды… на время. Благодаря тебе, — слегка улыбнулся. — Но уйти, сейчас не получится. Ты использовала непозволительно много энергии перехода, и теперь он закрыт, — как бы извиняясь, говорил он.
— Что? Как закрыт? Когда откроется? Ну, же! Мартин! — трясла его за рубашку, лучики вновь появились, стали фиолетовыми и агрессивно принялись рассекать воздух.
— Не знаю точно! Успокойся! — одернул ей руки. — Может день, два, а может и год! Мы никогда не сталкивались с подобным.
Сердце упало прямиком в пятки. «Что же я наделала? Господи! Он же убьёт его через четыре дня и бросит труп на порог, гнить до возвращения! Идиотка! Ах!». Она схватилась за голову, встала на ноги и заходила кругами. «Должен же быть какой-нибудь способ!».
— Тебе нужно набираться сил, Кэти. Ложись обратно в постель, — бубнил он, опасаясь волны гнева.
— Где Стив? Мне нужно с ним поговорить! Срочно!
Мартин не стал настаивать и молча проводил в мастерскую, где недавно велась борьба за её жизнь. Как только оказались на месте, он тут же испарился, понимая, что им предстоит личный разговор, без посторонних ушей и глаз. Стив заметил гостей и перестал раскладывать, чудные на вид, инструменты. Он повернулся лицом и нахмурился.
— Не за что, — пробасил, не успела раскрыть и рта. — Только, прошу, больше не делать ничего подобного, если не хочешь истребить парочку вселенных одновременно. Затея была самой дурацкой из всех, что приходилось видеть. Жизнь не перестаёт удивлять, даже спустя столетия, — он был абсолютно серьёзен и немного суров.
— Я должна была отыскать жилище колдуна, за этим и отправилась сюда. И не отступила бы ценой жизни людей всех существующих миров! Ты должен меня понять. Не ты ли столетиями работаешь над тем, чтобы уничтожить переход? Любовь делает нас безрассудными, но и сильными, — подошла вплотную, нарушая границы.
— Забавно, мой сын считал также. Посмотри, где он теперь, девочка, — процедил в ответ.
— Твой сын сделал это не из-за долга, Стив! Он сделал это ради меня! Любовь заставляла его защищать меня до самого конца! Не имеет значения, где он теперь. Имеет лишь то, ради чего всё это было! Помоги перейти на другую сторону! Не ради меня или перехода, а ради него, и памяти! Я уничтожу ублюдка, который убил твоего сына! Я знаю, где его найти! И знаю, как убить! — она разгоралась подобно огню, пожирающему все вокруг. Глаза обычно холодные, как лёд, пылали, и в них сиял отблеск отмщения. Стив опустил голову.
— Ты права. Колдун должен умереть. Но переход закрыт, и ты не сможешь попасть обратно, пока не откроется. Только если… — обогнул её, открыл потрёпанную книгу и стал быстро листать в поисках нужной страницы. — Вот. Здесь есть кое-что об этом, но читать книгу невероятно тяжело. Потребуется время.
Катарина подошла и взяла ее в руки. Сосредоточившись, всмотрелась в буквы, произнесла про себя заклинание, и они преобразились. Но по-прежнему их было трудно прочесть, как будто что-то мешало мозгу обработать увиденную информацию.