Теории
1
В столовой расселись так, чтобы все могли друг друга видеть. Виктор сел рядом с Эдиком, Ворон, Денис и Володя за одним столом, Сергей, Ольга Николаевна и Лена – за другим. От Данилы не укрылось, что девушка теперь почему-то пыталась избегать любых контактов с ним.
Морпехи принесли две упаковки с сухим пайком, которые были выданы им ещё в Севастополе. Лена достала с камбуза хлеб и, порезав, разложила на столе. Никто не спорил с тем, что надо перекусить, хотя ели не все, а те, кто решался – делали это без особого энтузиазма. Трудно было выкинуть из головы увиденное сегодня.
Все молчали и ждали, пока кто-то первым возьмёт слово. Очевидно, что каждый сидящий в столовой был на взводе.
– Ну, Лена, рассказывай, как ты проснулась?
После вопроса, заданного Сергеем, все взгляды устремились на молодую девушку. Она явно смутилась от такого повышенного внимания к ней.
– А почему я?
– Потому что, по словам зелёных, ты единственная, кто проснулся сам, – сказал ей Виктор. Он один выглядел так, словно ничего особенного не произошло.
Лена немного посидела молча, прокрутила в голове последовательность своего рассказа и, немного запинаясь, пересказала, как всё было.
– Да нет, нет, нет и ещё раз нет!
Чуть ли не закричал Козлов, когда Лена закончила свой рассказ. Все тут же переметнули взгляд на Володю, отчего он сразу смутился и понял, что сказал это слишком громко. Тем не менее матрос продолжил:
– Вы не теми вопросами сейчас задаётесь.
Он сидел и намазывал толстенный слой шпика на пайковые хлебцы. Видимо, у него был свой способ борьбы со стрессом. Ворону, испытывающему похмельный синдром, стало тошно, и он вышел.
– В каком смысле не те вопросы? – поинтересовался Даня.
– Да ну как в каком? Вам не интересно, почему вокруг непроглядный туман, абсолютный штиль, почему остались именно мы, а не кто-то другой? Почему кого-то убили, а кто-то просто исчез? Да и почему, собственно, ни с того ни с сего Костя ринулся расстреливать всех подряд? Я про заглохший корабль вообще молчу! Какого фига он не работает? Пусть люди пропали, но с двигателем что случилось? Если на ГКП всё разнесено Костей, то внизу-то непонятно, с чего всё началось. Да ещё эта чертовщина в каюте у связистов. У меня от этого вовсе крыша едет! Вопросов уйма, а вас интересует, как Лена проснулась!
– Слышь, а толстяк дело говорит. Мне вот тоже не интересно, как она там в толчок сходила и смыть не могла. Другое важно. Я не ручаюсь говорить за электрику, это Эдика заведование, но почти всё остальное визуально в порядке. Почти. – Виктор улыбнулся, оскалив пожелтевшие от никотина зубы, и посмотрел на Козлова. – Видно, мозг жиром не совсем заплыл. – После этих слов он громко рассмеялся.
Никто не обратил внимания на шутку моториста, но вопросы, заданные Володей, в той или иной мере крутились в голове у каждого.
– Хорошо, давайте рассмотрим первый вопрос, наиболее, как мне кажется, важный. Я думаю, что все мы выжили, потому что спали. Как думаете? – Сергей посмотрел на окружающих.
– Это однозначно, – заметил Володя. – Но мне кажется, не только в этом дело.
– Почему? – спросил Денис.
– Потому что не могло столько людей на корабле одновременно не спать. Ведь вахта стояла, кто-то их менять должен был, люди в это время отдыхают обычно. Мы улеглись где-то в районе полуночи. Неужели остальные бодрствовали, когда это произошло? И когда это произошло? Я ставил будильник на три тридцать, но он не сработал. У Лены был поставлен на… Лена, – обратился к девушке Данила, – на сколько?
– На пять тридцать. Но у меня тоже будильник не сработал.
– Дайте догадаюсь, у всех мобилы выключены и не включаются?
– Да, у всех, – без сомнения ответил Денис Кравцову.
– Тогда стоило бы предположить, что всё произошло между полуночью и тремя тридцатью утра. Но ведь ещё что странно, что кровь на месте убийств не спёкшаяся совсем, как будто это случилось гораздо позже. Я совсем запутался… – Данила замолчал, что-то прокручивая в голове.
– Давай подумаем, – подхватил Володя. – Лена проснулась около семи, значит, теоретически убийства могли произойти и в пять, и в шесть?
– Нет, – тут же вмешался Кравцов. – Мы совсем забыли. Костя должен был стоять на вахте с нулей до четырёх, как и старпом, который всегда с ним стоял. Значит, всё произошло в их смену. Ладно я проспал, но старпома тоже не поменяли. Третий будильник не сработал? Уже не похоже на совпадение.
В столовой раздался приглушённый гул. Мужская часть присутствующих начала переговариваться и спорить. Дебаты продолжались, пока Данила опять не заговорил.
– Значит, я почти на сто процентов уверен, что все события произошли в районе от половины первого до трёх. И если это действительно так, то остаётся главный вопрос: что, помимо того, что мы все спали, у нас было общего?
– А что если по каким-то неясным причинам у них произошёл приступ какого-то массового безумия? И в это время одни из них убивали, другие прыгали за борт?
Сергей после сказанного замолчал и отвёл взгляд, дав остальным время для раздумий.
– А вы проверяли шлюпки и плоты спасательные? – спросил Виктор у морпехов. – Может, они не прыгали за борт, а просто уплыли.
– Нет, всё на месте, – ответил Кравцов. – Если только их… Не похитили?
– Кого? Шлюпки? – спросил электрик. Он после того как Диму обнаружил, в себя так и не пришёл.
– Да при чём тут шлюпки, Эдик? Я говорю про людей!
– Да нет, глупо как-то, – вмешался Поршнев. – Кто их мог похитить? Если бы на корабль напали, тревогу по-любому успели бы дать, да и следы борьбы остались бы. А так…
– Заметьте, главный вопрос, который мы рассматривали, так и остаётся открытым. Мы неосознанно уходим от ответа, что у нас общего, помимо крепкого сна, конечно? – Володя говорил это очень спокойно и рассудительно, словно знал больше остальных.
«И правда», – подумал Кравцов.
– Так, пол у нас разный, – начал вслух размышлять Денис, – рост, вес, возраст тоже… Что ещё может быть?
– Да ты просто Капитан Очевидность! – Съязвил моторист и рассмеялся вновь.
Остальные пока молчали. Никто не находил что сказать. У них и впрямь не было ничего общего, что могло бы указывать на то, почему именно они остались, и не случайно ли это. Рационально мыслить мешал шок, в той или иной степени присутствующий у каждого.
Дверь в столовую открылась, зашёл Воронов.
– Фу, ну и нажрался я, как же мне хреново… Да ещё на старые дрожжи…
Его лицо, покрытое густой чёрной щетиной, теперь казалось заплывшим. До конца Антон ещё не протрезвел, а кожа над носом сильно опухла от того, что сотворил с ним Данила. Под одним глазом начинал вырисовываться крупный синяк, а над бровью было рассечение. Ко всему прочему добавлялся мятый после сна китель, не заправленный в форменные штаны.
– Точно, как я сразу не понял, мы же вчера все напились, отмечали ведь стрельбу по пиратам. – Денис был радостный, как ребёнок или как человек, выигравший в «Поле чудес».
– Нет, не подойдёт, – сказал Даня.
Все уставились на него.
– Лена не пила вчера.
Он посмотрел на неё и… Не понял, почему она отводит взгляд.
– Кажется, тут кто-то чего-то не зна-а-а-е-ет! – заулыбался Виктор.
– Лена? – Данила не отрывал от неё взгляд.
Девушке явно было стыдно, она вся покраснела, но всё же начала говорить:
– Ну, вообще-то мы с девочками… Ну…
– Мы вообще-то вчера неплохо бахнули, – перебила Лену Ольга Николаевна, – прежде чем к вам в каюту идти, и Лена твоя – не исключение. Только она спать сразу легла, а мы к вам спустились.
– Вот это уже интересно, – заключил Сергей. – Лена, ты много выпила?
– Нет, я хотела только вина стаканчик, но Таня меня на рюмку коньяка уговорила, точнее, на две. Вот мне плохо стало, и я спать легла. Корабль всё равно немного качает, и поэтому… Ну вы поняли…
Девушка замолчала. Она опустила взгляд и нервно сжимала пальцы на руках.
– Так, а остальные закинулись нормально, если мне память не изменяет? – спросил Денис.
– Я точно, – сказал Ворон, – и Володя не меньше моего выжрал. Данила, ты как?
– Я тоже приглушил неплохо, пожалуй, даже чересчур неплохо.
– Я тем более, – сказал Виктор. – И Эдик со мной был, пил как не в себя.
– Ну, в общем, мы все вместе были, и стало быть, все в какой-то мере были пьяные, – подытожил Денис.
– Может, тогда Лена проснулась сама, потому что самая трезвая из нас была?
Козлов не переставал удивлять своей проницательности. Присутствовавшие, перекинувшись взглядами и немного поспорив на эту тему, пришли к тому же выводу. Когда спор затих, Кравцов продолжил тему:
– Хорошо, с одним разобрались. А кто ещё был вчера у нас в каюте, пил, но сегодня здесь его нет?
– Два водолаза в соседней каюте и Умаров со Стасом, – без промедления ответил Ворон. Казалось, он совсем не держит зла на Кравцова. Словно несколько часов назад у них не было драки.
– И все они мертвы. Может, если бы их не убили, они бы сейчас сидели с нами, – задумчиво подытожил Володя.
– Таня пила с нами, и… – Ольга помедлила. – Капитан тоже, иначе бы она к нему не пошла. – На этот раз женщина смутилась, и голос её заметно дрогнул при воспоминании о подруге.
– Ну а где тогда все остальные? – спросил Эдик. У него был такой голос, словно он был близок к истерике.
– Неясно, – ответил Козлов. – Но давайте пока будем считать, что мы каким-то чудесным образом не пропали и живы потому, что были пьяны и спали. Глупая теория, но другой пока нет. Просто так будем считать, и если убедимся, что дело не в этом, тогда теорию эту откинем. Надо подумать, кто ещё был наверняка пьян, но всё равно исчез.
Наступила тишина. Пораскинув мозгами, заговорил Сергей:
– Мои были трезвые. Это точно. Одного вы, к сожалению, видели, второй спал в каюте, когда я ложился. Он исчез. Многие из тех, кто были пьяными вчера, почему-то мертвы, за исключением нас, конечно. Я уверен, что второй и третий помощники были трезвые. Их каюта пуста, как я понял, верно?
– Верно, – сказал Данила. На его взгляд, Сергей держался достойно для гражданского.
– Пойдём дальше. Доктора кто-нибудь видел вчера?
Никто не ответил.
– Подумайте хорошенько, кто с кем жил в каютах? Кто был пьян и пропал? Есть такие или пропали только трезвые? – Сергей осмотрел окружающих, они лишь пожимали плечами. Больше он говорить не стал.
– Да, предположим, что мы остались и никуда не пропали по этим двум причинам. Кроме того, нас не прибили во сне, что очень радует, но тоже необъяснимо. И всё это только чисто теоретически. Присутствующие сейчас здесь точно спали этой ночью? – Данила посмотрел на сидящих вокруг.
Опять молчание.
– Да, я так и думал. Все спали, и никто не видел, куда пропали другие люди, за исключением, конечно, мёртвых, которые остались с нами на корабле. Но где же все эти остальные? Они же не могли просто так взять и выпрыгнуть за борт?
– Кто знает… – задумчиво сказал Володя.
– Может ТЫ что-то знаешь? – спросил его Ворон.
2
– Ну, в общем, я где-то читал, не помню где, что есть так называемый «голос моря», – Козлов говорил, явно смущаясь взглядов, устремлённых на него.
– Что ещё за «голос моря»? – спросила Ольга Николаевна.
– Не перебивайте, дайте мне вспомнить. В общем, где-то я читал, что есть такая теория. Якобы в определённых условиях, ну, например, при определённой силе волн, их длине и высоте, при соответствующем ветре, атмосферном давлении, да и вообще природных условиях в целом, могут создаваться частоты, не слышимые человеческому уху.
– Сверхнизкие частоты, ну или инфразвуком их ещё называют, – вставил Сергей.
– Да, спасибо, ты что, тоже читал?
– Да нет, я РЕН ТВ люблю смотреть. – На шутку Сергея никто не отреагировал, и он смущённо добавил: – Я, вообще-то, на связиста учился.
– В общем эти частоты мы не слышим, – продолжил Володя, – но они создают такой резонанс, если я правильно помню, что человек начинает что-то чувствовать, а именно в нём пробуждается непонятное чувство страха, от которого он никак не может избавиться. Кроме того, там ещё какие-то сдвиги в организме происходят, чуть ли не до нарушения работы сердца.
– Где ты это читал? – поинтересовался Кравцов.
– Я не помню, я много книг прочитал, в том числе фантастических и научно-фантастических.
– Я бы не сказал, что это такое уж фантастическое явление, – вмешался связист, – это действительно есть, на этом же принципе основано звуковое оружие, говорят. Сверхнизкие частоты, не помню, сколько там герц, человек их не слышит, но чувствует, не понимая, что именно.
– Любопытные познания, братишка, – заметил Денис. – РЕН ТВ – сила. – Похоже, у него до сих пор не выветрился утренний опохмел, и он странно приободрился.
– По связи это тоже проходят, ну так, в общих чертах.
– Пусть толстяк продолжает, мне нравится, как он рассказывает. Голос жирдяя очень интересно повествует нам о «голосе моря». – Виктор улыбался, смотря в этот момент на Даню.
Кравцов его проигнорировал, Володя будто вообще не слышал.
– Да, там описывались случаи исчезновения людей с кораблей, найденных в Бермудском треугольнике, и тому подобное. Я точно не помню уже, книга была так себе, автор неизвестный. Просто написано было всё понятно, поэтому в памяти отложилось. В общем, там всё сводилось к тому, что люди, испытывая на себе влияние этих частот, просто сходили с ума. В панике и обезумев, не зная, куда деться от этого странного чувства, а может, испытывая нечто вроде боли, они пытались найти спасение, прыгая в воду.
– По-моему, это одна из теорий, отвечающих на вопрос, куда же подевались люди с кораблей, найденных пустыми в районе Бермудского треугольника.
Когда Данила проговорил это, от него не утаилось, что Лена невольно посмотрела на него, как будто удивлённая такими познаниями.
– У меня ощущение, что я попал в клуб любителей Жюль Верна. – Все посмотрели на Воронова, то ли решившего пошутить таким образом, то ли привлечь внимание.
– А при чём тут Жюль Верн? – искренне не понимая, спросил Володя.
– Ну а кто там ещё про такое пишет в наше время?
У Володи от изумления глаза чуть на лоб не полезли. Данила еле сдержал смех, просто из уважения к остальным. Неужели Ворон не шутил?
– Не обращай внимания, продолжай, – ответил Антон, сделав поистине умный вид.
– Мне, в общем, сказать больше нечего. Естественно, это всего лишь теория. Я помню, что там ещё описывались случаи необъяснимых смертей и на берегу, вблизи моря, например во время цунами.
– И что там описывали? – поинтересовался связист.
– В общем, после цунами в Японии были случаи, когда находили людей, мёртвых и без всяких внешних причин смерти. Я не помню, что там констатировали, смерть от остановки сердца или разрыва сердца, но говорилось о том, что если резонанс… Все понимают, что такое резонанс?
– Ну более или менее, – ответил за всех Поршнев.
– Я, может, это слово неправильно употребляю, но не в этом суть. Так вот, если колебания этого звука во время шторма совпадало с частотой биения сердца, то оно разрывалось или останавливалось. Не помню я. Поэтому там выдвигали предположения, в книге, я имею в виду, что смерть наступала именно из-за этих сверхнизких частот.
Столовая была наполнена тишиной, которую нарушало лишь мерное чавканье Виктора. Ему по душе пришлось мясо с фасолью, которое он достал из коробки с армейским сухим пайком. Некоторые поглядывали на него, но Виктор не обращал на них никакого внимания.
– То есть ты хочешь сказать, что ночью из-за волн все, кого мы не нашли, просто от страха попрыгали в воду? – спросила Ольга Николаевна, скептическим взглядом одаряя Володю.
– Я ничего не хочу сказать, я лишь рассказал о попытках некоторых людей объяснить необъяснимые вещи, происходившие в разное время в Бермудском треугольнике, да и не только в нём. Бывали и другие случаи, менее известные. Сразу скажу, книга была какая-то невзрачная, и автор там был сомнительный. Но на определённые мысли это всё равно наталкивает.
Моряки продолжали сидеть молча. Кто-то просто уставился в иллюминатор, кто-то ел, а кто-то молотил по столу не знающими покоя пальцами.
– Хорошо, тогда почему на нас это никак не подействовало? – наконец, нарушив тишину, спросил Ворон. – Да и погода вчера была безветренная, шторма не было, какая-то тут неувязка.
– Неувязок много, я согласен. Надо думать над всем этим.
– Да кто теперь знает? – неожиданно ответил Эдик на вопрос Ворона, будто пропустив мимо ушей сказанное Козловым. – Может, алкоголь так подействовал, может, потому, что мы спали, а может, и ещё что…
– Я думаю, были и другие люди, которые спали. Например, водолазы. Только им явно не сверхнизкие частоты глотку перерезали. – Виктор, впервые за всё время сказал дельную мысль.
3
Ещё некоторое время все собравшиеся в столовой сидели молча. Большинство людей пообедали, прибрали за собой и сидели, не зная, что делать дальше.
Кравцова их беседа не устроила. Из того, что они услышали, нельзя было сделать никаких выводов. Он посмотрел на свои часы. Они показывали тринадцать часов двенадцать минут. Полдень миновал. Надо что-то предпринимать. Он прикидывал в уме, что делать дальше. Отвлёк его робкий женский голос.
– А что если это опять повторится? – Лена произнесла это, ни к кому особо не обращаясь, как будто просто рассуждала вслух.
Взгляды всех присутствующих начали пересекаться. Каждый пытался найти ответ в глазах другого.
– Как повторится? – испуганно вскрикнул Эдик.
– Действительно, а если это опять повторится? – процитировал Козлов вопрос Лены, который все сейчас прокручивали в голове. – Что тогда может произойти?
– Да ну вас к чёрту! Всё это бред какой-то! Да ничего не случилось! Просто у вашего вахтенного нервишки сдали, крыша поехала, чёкнулся, в общем! Вот и ВСЁ! Хотите я объясню подробнее? Так послушайте. – Виктор говорил это громко, не предоставив никому даже попытки вставить слово. – Раз уж у вашего молокососа крышу сорвало, то кто ему мешал вниз спуститься и водолазам глотку перерезать? А? Никто не мешал! Дальше он вашего старлея недоделанного завалил, да и неудивительно, говнюк был редкостный. А все остальные просто под руку попались. И вообще, объясните, как он в морскую пехоту попал, раз с башней у него не всё в порядке? Что это у вас за отбор такой в ваши элитные войска?
Виктор посмотрел на Козлова, засмеялся и продолжил:
– Хотя чему я удивляюсь? Вон на него достаточно посмотреть. Всё возможно, бывает, крышу рвёт, и всё тут. Не смотрите телевизор, что ли? В Америке вон постоянно кто-то кого-то расстреливает, как показывают.
– А как ты объяснишь пропажу людей? – поинтересовался Сергей. Казалось, его эта теория заинтересовала.
– Да никак. Может, кто-то услышал стрельбу, увидел, что происходит, да сам за борт выпрыгнул, пока и его не накрыло. Тут многие из присутствующих поступили бы так же, увидев такое. И никакие там частоты, как их там… – Он беспомощно протянул руку к Володе и щёлкал пальцами, пытаясь вспомнить название.
– Сверхнизкие.
– Да, сверхнизкие. Вот, вот, правильно говоришь. Автоматная очередь заставит выпрыгнуть за борт похлеще любых там сверхнизких частот, вот в этом уж я точно уверен.
– Но не всех же? – заметил Даня.
– Не всех, но за остальных мы уже никак не узнаем.
– А что с кораблём тогда?
– Тут ещё проще. ГКП этот ваш полоумный расстрелял. А внизу Дима зачем-то за шины ухватился. Произошло короткое замыкание, и всё – накрылся наш пароход!
Какая-то логика во всём этом была, но слишком уж просто пытался объяснить Виктор произошедшее.
Наконец, заговорил Эдик.
– Это, конечно, всё хорошо, но как вы объясните висящий у Серёги в каюте труп? Это что? Сверхнизкие частоты? Автоматная очередь? Короткое замыкание, чтоб ему?!
Все замолчали, никто не мог ничего ответить на заданный электриком вопрос. Люди смотрели на Данилу, и он вдруг осознал, что они ждут от него каких-то слов, а может, даже действий. Он решительно отодвинул от себя пустую банку от яблочного пюре и сказал:
– Хватит болтать, уже полдень. Несмотря на туман, здесь довольно душно, и тела начнут очень быстро разлагаться, а запах этот мы потом не выветрим. Первым делом предлагаю сейчас всех похоронить. Как именно, вы, думаю, догадались.
– Поддерживаю, – сказал Денис. – Нужно что-то делать.
– Ворон, принеси, пожалуйста, газовую горелку и воду из нашей каюты, у меня голова раскалывается. Надо кофе выпить и браться за работу.
Ворон ничего не сказал и молча вышел из столовой. Кравцова это даже удивило. Он специально попросил именно его, проверяя реакцию. Видимо, Антон и правда не держал на него зла, хотя сам Данила ещё не отошёл от проступка товарища.
– Предлагаю разделиться, – сказал Виктор.
– Нет, вот только не это! – громко сказал Сергей. – Вы что, фильмы не смотрите? Да там всегда всё самое жуткое происходит именно потому, что люди разделяются. Даже не вздумайте! Я против.
– А что может произойти? – робко спросила Лена.
Сергей посмотрел на неё молча. Очевидно, пугать её и остальных он не хотел.
В столовую зашёл Ворон, поставил на стол банку с кофе, горелку и взял пару чашек со стола рядом с окошком для раздачи пищи.
– Спасибо, – сказал Данила.
– Рад служить, НЬЮ КОММАНДЕР.
Денис улыбнулся и сказал:
– Антох, был бы ты всегда такой душкой, тебе цены не было бы.
– А сейчас есть? – угрюмо спросил Воронов.
– Да, меньше, чем стóит этот кофе.
Морпехи дружно рассмеялись, и обстановка разрядилась, по крайней мере для них. Остальные печально смотрели друг на друга. Перестав смеяться, сделав серьёзное лицо и поставив на горелку металлическую кружку с водой, Данила сказал:
– Я тоже так думаю. Разделимся.
– Данила, и ты туда же? – Сергей удивлённо смотрел на него. – Нельзя нам разделяться, вдруг опять что-то начнёт происходить?
– Придётся, я с Денисом пойду наверх, оттуда надо всех вытащить и скинуть. Витёк, – он обратился к мотористу, преодолев жуткое нежелание вообще с ним разговаривать, – ты с Серёгой и Эдиком вниз идите, надо этого электрика оттуда вытащить.
Сергей запротестовал:
– Ну уж нет, я с тобой тогда пойду. Заодно загляну в радиорубку, посмотрю, что там да как, может быть, не всё потеряно.
– Дельная мысль, – подтвердил Ворон. – Я был бы совсем не против, если мы всё-таки хотя бы SOS подали.
– А это возможно? – спросил Данила.
– Конечно, возможно, – ответил связист. – Я проверю, что можно сделать.
– Я могу и один этого дрища вытащить. Не хочу, чтобы Э-э-эдичка, – он протянул имя, давая понять своё небрежное к нему отношение, – на меня блеванул ненароком.
Кравцову всё меньше и меньше нравилось, что моторист оказался среди выживших на корабле. Кроме того, он подозревал, что этого же мнения придерживается большинство собравшихся здесь людей. Очень неприятный тип.
– Нет, один ты не пойдёшь. Ворон, – Данила обратился к Антону, – поможешь ему?
– Я бы предпочёл женскую компанию, их же должен кто-то охранять.
– Думаю, с этим Володя отлично справится, его всё равно женщины как женщины не интересуют, – подметил Денис, и парни вновь расхохотались.
– Вы что, совсем придурки? – Ольга Николаевна укоризненно смотрела на морпехов. – Вам что, действительно смешно сейчас?
Парни переглянулись и залились ещё большим смехом. Когда кто-то из них начинал останавливаться, он смотрел на соседа и вновь раздавался хохот. Тут уже и остальные мужчины начали улыбаться, ситуация была столь же глупая, сколь и комичная. Возможно, так сказывался стресс.
– Перестаньте! – неожиданно закричала Лена и выбежала из столовой, оставив входную дверь открытой.
Смех резко поутих, и парни переглянулись.
– Что это с ней? – поинтересовался Ворон.
– А ты как думаешь? – ответила вопросом на вопрос Ольга Николаевна. – Вы ржёте здесь как придурки, когда вокруг чёрт-те что творится!
– Ну да, и правда, – заметил Денис и прикрыл рот рукой, пытаясь сдержать новую волну смеха.
– Что стоишь? – спросила Ольга Данилу. – Иди успокаивай.
4
Они молча стояли на юте, глядя в непроглядный туман. Вокруг была удивительная тишина. Не было даже тихих, редких всплесков волн, соприкасающихся с бортом корабля, как это обычно бывало при штиле.
Девушка стояла, скрестив руки на груди. Она не плакала, но глаза были красными и печальными. Данила стоял рядом, пытаясь подобрать слова. Ещё вчера он с радостью бы остался с ней наедине. Но сегодня, да что там говорить – сейчас были дела, не терпящие отлагательств. Ему совсем не хотелось тратить время на разговоры, даже с девушкой, которая стала ему дорога. Были вещи необъяснимые и серьёзные. Жаль только, что она этого не понимала. Решив, что нужно ускорять процесс, он сказал:
– Лена, не обращай внимания на наше поведение. Мы просто так устроены. В армии, если не смеяться и не шутить, можно закончить как Костя.
Он понял, что сказал совсем не то, что нужно, и продолжил, пытаясь исправить ситуацию:
– Прости, я не это имел в виду. Пойми, сейчас не время плакать и психовать, нам нужно действовать, и чем быстрее, тем лучше. Нужно как-то попытаться подать сигнал бедствия. Мне эта вся чертовщина очень не нравится, поэтому от тебя, как и от остальных, требуется понимание и даже помощь.
У девушки вновь потекли слёзы из глаз.
– Мне страшно, – сквозь всхлипы проговорила она.
– Если тебе будет легче от этого, мне тоже.
– Как я могу вам помочь? – Лена искренне не понимала этого.
Кравцов не отрывал взгляда от девушки и ждал, когда она посмотрит на него. Но Лена продолжала упрямо глядеть прямо перед собой.
– Пока не знаю, но я тебе работёнку найду.
Данила прекрасно знал, что в такой ситуации надо было её чем-то занять. Чем-то озадачить, чтобы она хоть как-то отвлеклась от происходящего.
– Вы смеётесь, вы что-то там придумываете, как вы вообще собираетесь делать то, что задумали? Мне кажется, вы какие-то бесчувственные. Просто взять и выкинуть их в море.
Неужели она думает, что это так просто для него?
– Да что ты такое говоришь? Ты предлагаешь мне сесть, распустить нюни и ждать спасения свыше? Ты это предлагаешь?
Лена наконец-то повернула голову и посмотрела Даниле прямо в глаза. Таким тоном он разговаривал с ней впервые. На миг она вспомнила о проклятом отчиме и даже немного разозлилась.
– Значит, по-твоему, я распускаю нюни?
«Боже, как же с ними трудно».
– Да при чём тут ты, я про себя говорю. Твоё поведение – это нормально. Но мне что делать? Мы должны их скинуть в море, и от этого никуда не деться. И поверь, я вовсе не в восторге от этого. Умаров вообще моим командиром был, и я с уважением к нему относился, а теперь должен его изуродованное тело за борт скидывать.
Данила приблизился к ней вплотную и взглянул в глаза. Какие они большие, красивые. Даже красные и заплаканные они очаровывали своей притягательностью.
– Я не знаю, Данила. Я просто не привыкла верить людям. А тут ещё такие страшные вещи происходят…
– Правильно делаешь, что не веришь людям. Но мне ты должна верить. У тебя теперь есть я, а у меня ты, понятно?
Он нежно прижал её к себе и вдохнул аромат её волос и сладкий запах кожи. Она обняла его в ответ и прошептала:
– Думаешь, нас спасут?
– Думаю, что если нет, то сами как-нибудь выберемся.
Постояв так некоторое время, Данила предложил вернуться в столовую.
– Ты, наверное, замёрзла, надо бы тебе что-то сверху надеть, а то в майке прохладно.
– Позже, а пока угости меня кофе. – Она смогла улыбнуться. – Тебе самому не холодно в одной тельняшке?
– Она греет самое главное – душу, – не без иронии ответил Данила. – Пойдём, угощу тебя лучшим кофе на «МБ-205».
Перед самым входом в столовую Лена остановила Кравцова и тихо, чтобы не было слышно за дверью, сказала:
– Дань, можно с вами пойти?
– Куда? – искренне не понимая, спросил старший сержант.
– Наверх.
– Зачем? Там же жуть что творится.
– Я знаю, но я не хочу тут оставаться, я хочу быть рядом с тобой. Я не буду мешать вам и никуда лезть. Всё равно я уже всё видела. Хуже мне уже не будет, наверное. Просто я не вынесу, если останусь здесь с Ольгой и твоими мужиками.
– Ты не с мужиками останешься, с Володей.
Лена шутку, похоже, не оценила. Даниле с трудом верилось, что она не будет им там мешать, но отказывать он ей не стал. Вот и нашлось чем занять девушку, лучше, чем сидеть без дела.
– Хорошо.
– Правда? – Она не верила, что он ей разрешит.
– Да.
Лена поцеловала его в губы, и они с чуть приподнятым настроением вошли внутрь.
5
– Ну давай уже, что ты там копошишься?
– Да пошёл ты! Иди сам попробуй, он как будто прилип к палубе!
Ворон за ногу пытался вытянуть обгорелый труп Димы, но у него ничего не получалось. Палуба состояла из прочной металлической сетки, через которую было видно ещё одну палубу, располагавшуюся ниже. Сейчас эта сетка словно въелась в размякшую плоть мёртвого электрика. При попытках отодрать труп от металла, с лица Антона стекали ручьи пота, а дышал он словно паровоз.
Не дождавшись Кравцова с юта, Ворон сам предложил спуститься в ЦПУ и быстрее закончить с этим, как он выразился, «грязным делом». Теперь он об этом жалел. Мало того что тело было невероятно тяжёлым, так ещё вдобавок постоянно соскальзывали руки с обгорелой кожи на лодыжках мертвеца. А когда в очередной раз они выскользнули из рук Ворона вместе с кусками плоти, он вообще послал всех к чёрту и вышел из-за щита.
Эдик раздобыл для них троих диэлектрические резиновые перчатки и предложил тащить его на весу, чтобы не запачкать палубу. Все были согласны, что отскребать куски Димы от сетки им не хочется, и приняли его предложение с одобрением. Однако Эдик наотрез отказался вытаскивать его из-за щита, ссылаясь просто на «слабость духа», как он выразился. Скинувшись в «Цу-Е-Фа» с мотористом, не без иронии за щит управления полез Ворон.
Предварительно Эдик кинул на тело металлическую трубку, чтобы, как он пояснил, ушли остаточные токи, если они есть.
– Ты уверен, что их там после этого не будет? – поинтересовался Антон.
– Нет, я учился так себе в училище, но, по-моему, так надо делать. Да ты не бойся, на тебе же перчатки диэлектрические.
– Ну да, конечно. – Ответил Ворон и, посылая в них проклятья, ринулся вытаскивать мертвеца.
Сейчас Виктор ехидно смеялся, а Эдик смотрел себе под ноги.
– Ну что, слабо? – поинтересовался моторист.
– Иди сам попробуй, его не так просто сдвинуть.
– Смотри и учись, сынок.
Воронов ничего не ответил, а просто молча наблюдал за мужчиной. Виктор подошёл к мёртвому телу, осмотрел его со всех сторон. Потом он брезгливо взял ногу, за которую пытался вытянуть Диму Антон. Резким усилием он перетянул массу своего тела назад, мёртвой хваткой держась за лодыжку погорельца. В тот же миг тело с противным звуком двинулось с места. Ворон видел, как вздулись вены на руках Виктора в момент максимального напряжения, и с удивлением отметил наличие большой силы у моряка.
Вонь стояла жуткая. Казалось, из-за того, что потревожили труп, он ответил им мерзким зловонием. Парни заткнули носы, а Виктор тем временем вытащил тело через узкий проход между торцом щита управления и переборкой.
– Что вы смотрите? Может, поможете?
Ворон с Эдиком вышли из оцепенения. Они ухватили тело Димы со стороны головы за обе руки. Виктор, таща его за ноги, продвигался спиной вперёд и справлялся без особых усилий. У молодых парней дело обстояло хуже. Руки мертвеца постоянно соскальзывали, из-за узких проходов, ограниченных леерами и переборками, им то и дело приходилось изловчаться и прижиматься друг к другу. Руки Димы выпадали то стороны Эдика, то со стороны Ворона. Моторист наблюдал за их неуклюжими действиями и постоянно улыбался. Заметив эту улыбку, Ворон сбросил ношу и спросил:
– Что ты улыбаешься?
– Ничего, давай хватай и понесли дальше. Сейчас по трапу поднимем, а там легче будет.
– Подождите, мне надо передохнуть. – Эдик тоже положил безжизненную руку на палубу и отошёл назад. Вдруг он неожиданно развернулся, и его вырвало.
– Фу, Эдя, я и так еле сдерживаюсь от отвращения, а ты здесь ещё добавляешь. – Ворона тоже замутило, но он сдержался.
Электрик вытер рукавом рот и проговорил:
– Всё, давайте быстрее, я не могу больше это терпеть.
Все наклонились одновременно, чтобы подхватить тело.
– О Господи, Матерь Божья! – Завопил молодой электрик и отбежал в сторону.
– Что? – поинтересовался Ворон. Он так и держался за руку мертвеца.
– Он… Он… – Эдик выглядел крайне испуганно.
– Что? – не выдержал Виктор.
– Он пошевелился.
Антон с мотористом рефлекторно посмотрели на тело, которое они держали, а после скептически переглянулись. Ворон сказал:
– Давай, Эдик, пошли уже, наконец. Нам всего одного человека надо вытащить. Он не мог шевельнуться, он мёртв, твою же мать. Хватит бояться уже!
– Это остаточные токи, – сказал Виктор.
Тут Ворон не удержался и засмеялся. Смех больше напоминал истеричный.
– Да пошли вы оба! – Но тем не менее он, не отрывая взгляд от кисти мертвеца, аккуратно подхватил за неё.
– Ну что, не хочет тебе «краба» дать? – спросил Виктор, весело улыбаясь.
– Всё нормально, пойдём.
Добравшись, наконец, до юта, они аккуратно положили тело на влажную палубу. Виктор достал сигарету и закурил, Ворон тоже. Некурящий Эдик робко спросил у Виктора, не найдётся ли для него ещё одной сигареты, и Виктор протянул пачку, после чего электрик трясущимися руками достал одну. Затем, спустя нескольких неудачных попыток, у него всё-таки получилось её прикурить, и теперь все трое смотрели в непроглядный туман.
– Витёк, – обратился Антон к мотористу, – как думаешь, что это? Время уже к вечеру близится, а туман не проходит. Что это может значить?
– Я не знаю, – казалось, мыслями Виктор был где-то очень далеко. – С погодой вообще что-то непонятное происходит в последние годы, так что… Чему удивляться…
– Какая всё-таки тишина необыкновенная. – Эдик вроде немного успокоился. – Надо ведь что-то сказать, ну, перед погребением.
– Ты и скажи, он твой коллега был, – проговорил Виктор, глядя на Эдика.
– Ну, да. Только я никогда такого не делал. Я вообще ещё мёртвых не видел.
– Всё когда-то бывает в первый раз. – Виктор был спокоен.
– Ладно, сейчас. – Эдик закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. – Дима, пусть земля… Нет, что я говорю, пусть море тебе будет пухом, не держи зла на меня, если что не так, у тебя было много жизненных проблем, но все они уже позади. Ты отправляешься в лучший мир. – Немного помедлив, он добавил: – Наверное…
Парни покидали бычки в воду, одели перчатки и подняли тело.
– На счёт три, – сказал Ворон. – Раскачиваем. Ра-аз, дв-а-а, ТРИ!
В этот момент Эдик поскользнулся на палубе и упал на задницу. Виктор с силой откинул ноги мертвеца вперёд, и они уже перевалили за борт. Антон, проклиная всё на свете, отцепил руку Димы, но инерции не хватило и верхняя часть тела осталась висеть с их стороны. Вышло так, что Дима, опираясь животом, завис на фальшборте. Его ноги свисали снаружи, и теперь он был похож на карабкающегося на ют зомби. Эдик вскрикнул и быстро встал. Чувствуя за собой вину, он обеими руками упёрся в плечи мертвецу и с отвращением столкнул его за борт.
Раздался характерный всплеск воды, после чего все трое подошли к борту и посмотрели вниз. Тела уже не было, оно мгновенно пошло ко дну.
6
– Что ты делаешь? – удивлённо спросил Данила.
– Фотографирую, – спокойно ответил Сергей.
После кружки кофе Даня чувствовал себя гораздо лучше. Головная боль почти сошла на нет, и соображать стало проще. Парни, несмотря на обстановку, действовали слаженно, команды его выполняли без возражений. Конечно, предстоящие дела омрачали этот и без того тяжёлый день – «ГОВНОДЕНЬ». Однако деваться было некуда.
Посовещавшись, Даня, Сергей и Денис решили первым делом вытащить на внешнюю палубу тела Умарова и Павленко, так как они мешали проходу в коридоре. Сначала они хотели извлечь тела из внутренних помещений и положить на внешнюю палубу и только после этого поочерёдно скинуть за борт. Лена принесла парням перчатки, которыми пользовались поварихи при мойке столовой. Никому не хотелось пачкать руки в крови.
– Объясни мне пожалуйста, ЗАЧЕМ ты фотографируешь? – повторил вопрос Кравцов.
– Даня, ты что, пытаешься сейчас наехать на меня? – Сергей смотрел на морпеха, прижав к груди свежераспечатанный снимок, сделанный на его «полароид».
– Я пытаюсь понять, твоё хобби подразумевает фотки свежих трупов?
Лена стояла снаружи, она не хотела смотреть на сам процесс вытаскивания людей, но держаться далеко от Данилы не собиралась. Она, так же как и Денис, сейчас настороженно прислушивалась к разговору двух молодых людей в коридоре.
– Данила, ты меня удивляешь? Ты что, фильмы вообще не смотришь?
– Я книги предпочитаю читать.
– Без разницы, там тоже об этом пишут.
– О чём пишут? Что ты несёшь?
– Как думаешь, когда всё закончится, ты просто вернёшься домой и будешь жить как ни в чём не бывало? Ты понимаешь, что начнутся разбирательства, судебные процессы, экспертизы всякие. Поверь, нас ещё успеют и в их убийстве заподозрить, если вообще не обвинить.
Данила хотел было перебить связиста, но тот жестом показал ему, что не надо этого делать.
– Я просто пытаюсь сохранить доказательства их смерти и как она произошла. Будет очень много вопросов, и поверь, нашим ответам никто не будет верить, по крайней мере вначале. Они подумают, что мы вообще сошли с ума, я в столовой сам уже близок стал к этой мысли. А с фотографиями будут хоть какие-то доказательства того, что мы говорим правду.
Кравцов расслабился. Ему стало стыдно, что он сам об этом не подумал. Он же знает их систему, как никто другой. Прокуратура вместе с ВСО все шкуры с них снимут, пытаясь докопаться до истины, не говоря уже о ФСБ и прочих подобных организациях.
– Серый, почему ты сразу не сказал?
– Я думал, что это очевидно, я удивился, что ты свой фотоаппарат для этого не взял.
– И правда, согласен. Ден, – крикнул он, – сходи в каюту, притащи мой фотик.
– Сейчас.
Денис ушёл за фотоаппаратом, Лена так и стояла рядом со входом, но внутрь почти не смотрела.
– Дань, вы долго ещё там? – спросила она.
Данила не ответил. Он посмотрел на Сергея и обратился к нему:
– Так, этих двух ты сфотографировал, правильно?
– Да, с двух ракурсов. Фотографии хорошие получились.
– Сделай ещё одну сверху, крупным планом, и после вытащим их.
Сергей сделал ещё одну фотографию и, передав фотоаппарат Лене, подошёл обратно к телам.
– Ну что, кого первым?
– Давай водолаза, он немного ближе к выходу.
– Лена! – крикнул Кравцов.
– Что?
– Мы сейчас их вытаскивать будем, приготовься к неприятному зрелищу.
– Хорошо.
Девушка решила не смотреть и, отойдя к левому борту, уставилась в туман. Он казался ей очень странным, каким-то поглощающим, более того – живым. Серая мгла будто пронизывала её насквозь, до самой души. Лене вдруг стало не по себе, и сделав несколько шагов назад, она ухватилась за открытую дверь, словно боясь, что её утянет этот мрачный серый цвет.
Сзади послышалось учащённое дыхание парней и тихий шорох, издаваемый трением одежды о палубу. Лена попыталась не думать об этом, но ничего не получалось.
Парни вытащили Павленко и положили возле лееров с правого борта. Данила в очередной раз, превозмогая отвращение, осмотрел его карманы в поисках документов или чего-то личного. Ничего не было.
– Тяжёлый.
– Да, – согласился Сергей, – здоровый к тому же, старлей полегче должен быть. Ну что, пойдём?
– Ага.
Тут они услышали приближающиеся шаги и увидели Дениса. В руках у него ничего не было.
– Данила, он не работает. Сел, наверное.
– Я почему-то так и думал. Смотрю, у всех и телефоны сели, и часы не работают электронные. Странно, как твой «полароид» держится, – больше констатируя факт, чем спрашивая, сказал Данила.
– Я же говорил – раритет. Люблю я такие штуки.
– Сейчас нам это на руку. И вот что интересно, аккумуляторы на корабле накрылись, телефоны и электронные часы тоже, а твой фотик и фонарики почему-то нет. Как думаешь, почему так?
Сергей задумался. Немного прокрутив что-то в голове, он ответил:
– Понятия не имею. Я рационального ответа пока не вижу. Может, продолжим? Мне в столовой как-то лучше думается, чем здесь. Надо заканчивать.
– Согласен, – сказал Кравцов. – У тебя много ещё расходников к «полароиду»?
– Кассет у меня полно, ещё и на нас хватит.
– Сплюнь! Давай на него снимать будем, только поэкономнее, хорошо?
– Хорошо.
После жуткой фотосессии они втроём вытащили тела Умарова, капитана, Кости и Тани. Сергею стало плохо от увиденного, но он сдержался, чем удивил морпехов. Кравцову было приятно, что связист держится мужественно и без лишней демагогии помогает им. Данила высказал ему свою версию произошедшего, и Сергей согласился, что скорее всего так и было. Неясными ему были только мотивы кровавой бойни, устроенной Костей.
Тогда Данила вкратце пересказал историю, которую поведал им младший сержант о своём брате и родителях. Это наводило на некоторые мысли относительно его психического состояния, но не объясняло, что всё-таки его побудило к действию.
Пять изуродованных, окровавленных тел лежали на шлюпочной палубе.
– Мне кажется, в таких случаях надо что-то говорить. У кого-нибудь есть желание? – поинтересовался Сергей.
Парни стояли молча и смотрели друг на друга. Лена тихо плакала в стороне, но никто не обращал на неё внимания. Девушка смирилась, что ей приходилось всё это наблюдать, но легче от этого, видимо, не стало.
– Давайте я, – наконец, сказал Денис.
Данила с облегчением вздохнул. Он не нашёлся бы что сказать, да и совсем не хотел этого делать.
– Умаров, он был тяжёлый человек. Но офицер был неплохой, строгий и грамотный. Пусть покоится с миром. Олег, – он посмотрел на Павленко, – позитивный мужик, мне он нравился, он прямо обязан попасть в рай. Капитан? Ну он нас не трогал, поэтому мне тоже нравился. А Таня…
– Таня была неплохой женщиной. – Все посмотрели на Лену, а она смотрела на мёртвых людей. – Никто и никогда не мог пожелать ей того, что с ней произошло.
Было видно, что она с трудом сдерживает слёзы, да и смотрит на это всё, перебарывая себя.
– Ну, покойтесь с миром, – вставил Денис. – Ну что, давайте начнём?
Первым они подняли тело Тани и с размаху перекинули его через леерное ограждение. После этого парни кинулись смотреть вниз. Лена осталась стоять в стороне.
– Да ладно! – вскрикнул Денис.
– Офигеть… – сказал Сергей.
Они глазами, полными удивления, и разинув рты, наблюдали, как тело женщины буквально через секунду скрылось под водой.
– Это нормально? – спросил Денис. – Мне кажется, так не должно быть.
– Наверное, нормально, – ответил ему Кравцов, – я не думал, что они будут тонуть так быстро, но возможно, так и должно быть. Мне казалось, тело так быстро не тонет.
– Ну да, давай следующего посмотрим, – сказал Сергей и ухватился за ноги.
С Павленко и Умаровым произошло то же самое, и они уже было подумали, что это нормальное явление. Но бросив за борт Ефимцева, они искренне перепугались. Точнее, в их сердца закрался неподдельный страх. Данила подумал о том, как хорошо, что этого не видела Лена.
Упав в воду, тело Кости не тонуло. Он держался на плаву спиной кверху, руки раскинуты в разные стороны и тоже не погружались в воду до конца, словно он был надутой куклой. Ноги сержанта были слегка раздвинуты. Но это было не самым странным. Самым ужасным было то, что он начал медленно отплывать. Каждый из трёх мужчин был готов поклясться, что течения не было. Стоял абсолютный штиль, но тело Кости, будто ведомое невидимой силой, тихо отплывало от борта «МБ-205», пока окончательно не скрылось в тумане. Казалось, но только мгновение, что руки сержанта отталкивают водную гладь и он продвигается вперёд.
Не в состоянии вымолвить ни слова, молодые люди стояли и смотрели в воду. Чуть позже каждый из них внушил себе, что это была оптическая иллюзия, что Костю отнесло течением. И думать так действительно было легче.
7
Данила с Денисом отправились наверх, прихватив с собой «полароид». Перед этим Сергей принёс очередную кассету для фотоаппарата и передал парням. Никто не стал спрашивать, как он зашёл к себе в каюту, но выглядел связист неплохо. Морпехи решили, что справятся вдвоём и Сергею с Леной не обязательно туда подниматься. И связист, и девушка с ними согласились. Лена больше не желала видеть таких ужасных похорон, а Сергей предложил подождать их в радиорубке и попытаться найти хоть какую-то полезную информацию о произошедшем и проверить аппаратуру.
Лена побоялась оставаться на шлюпочной палубе одна и предпочла стоять возле радиорубки, наблюдая за действиями Сергея.
Зайдя в помещение, он выругался. Пощёлкав какими-то выключателями и осмотрев провода, он открыл пару ящиков и с недовольным видом сел на стул.
– Что, всё так плохо? – поинтересовалась девушка.
– Нет, ещё хуже.
Он указал рукой на всё вокруг и продолжил:
– Видишь, ничего не работает. Все микросхемы сгорели, проводка тоже во многих местах попаленная, даже резервные аккумуляторы сдохли. Мы с мужиками это сами придумали, держать их на всякий случай, они бы могли нас на некоторое время энергией обеспечить, чтобы хотя бы SOS. подать. А теперь… Такое ощущение, будто произошёл резкий скачок напряжения и всё разом перегорело. Не понимаю, как это произошло, ведь предусмотрено всё на такой случай.
Лена перешагнула порог и осмотрела каюту. До этого ей здесь ни разу не приходилось бывать. Сергей сидел и с любопытством смотрел на неё.
Девушка заметила его взгляд, показавшийся ей оценивающим, и ей стало неловко. Она до сих пор ходила в майке, так ничего и не накинув сверху. От смущения она опустила голову и скрестила руки на выпирающей груди.
– Смотри, что это? – Девушка нагнулась и подняла с палубы синюю панаму. Через секунду глаза Лены расширились, и по всей палубе раздался громкий, душераздирающий вопль. Сергей от неожиданности подскочил со стула и принялся оглядываться по сторонам, пытаясь понять, в чём дело. Лена быстро и спотыкаясь попятилась, но он схватил её. Не давая Лене вырваться из объятий, Сергей посмотрел вниз и вместе с ней в ужасе зашагал к выходу.
Под панамой было человеческое лицо. Только человеческим оно вовсе не казалось. Открытые, выражающие ужас глаза с лопнувшими на белках капиллярами смотрели на них из самой палубы. Нос почти полностью погрузился в линолеум, а вокруг растекалось небольшое пятно, похожее на смесь крови и соплей. Лысая голова посинела, и вены ужасно выпирали из-под кожи. В жизни никому из них не приходилось видеть подобного ужаса.
Парень с девушкой выбежали на палубу. Лена пыталась вырваться из хватки Сергея и бежать дальше, не переставая громко кричать. Сверху с громким топотом прибежал Данила, а за ним следом и Денис.
Кравцов с силой ударил связиста в голову, и тот отлетел в сторону, пытаясь устоять на ногах. Колени подвели Лену, и она, не в силах стоять или сдвинуться с места, села прямо на металлическую палубу. Данила кинулся вперёд на Сергея, но сзади его удержал Денис. Связист быстро пришёл в себя и в защитной стойке отошёл на пару шагов назад.
– Не надо! – закричала Лена.
8
– Серый, извини меня ещё раз. – Дане было искренне неловко, когда они во всём разобрались, Сергей ему действительно нравился. – Нервы на пределе, я не знаю, что на меня нашло.
– Ладно, ладно, бывает. – Связист сидел, приложив металлическую кружку к опухшему возле глаза лицу. – Хорошо хоть у меня они были не на пределе, хотя от увиденного я реально офигел.
Все опять собрались в столовой. После того как парни разобрались с ситуацией в радиорубке, Лена с Сергеем сразу отправились в столовую, а Кравцов с Поршневым сбросили старпома с вахтенным матросом вниз прямо с командирского мостика. Что произошло с их телами, они смотреть не стали. Боялись опять увидеть что-то, что не смогли бы объяснить. Вслух они, конечно, это не обсуждали, но каждый знал, о чём думает другой.
Прежде чем зайти в столовую, Данила спустился вниз, к своей каюте. Он в очередной раз за день убедился, что оружейная комната закрыта, печати нигде не сорваны, и отправился наверх.
Сейчас все рассказывали истории о том, что с ними происходило, пока они справлялись с возложенными на них обязанностями. Только Володя сидел и молчал, ему рассказать было нечего. Да и вообще, он будто постоянно думал о чём-то своём, но ничего не озвучивал.
– Это я во всём виноват… Лена, прости меня. – Сергей смотрел на неё, а она неловко прятала от него свой взгляд. – Я должен был подумать о том, что радиорубка находится прямо над нашей каютой и голова Алексея Ивановича туда должна выходить.
Мурашки бежали по коже присутствующих, когда Сергей пересказал историю об их с Леной находке.
– Выходит, – задумчиво сказал Володя, – этот твой Алексей Иванович вчера нёс вахту в то время, когда всё это произошло. Я правильно понимаю?
– Да, до этого стоял Ваня, потом Алексей Иванович, а после я должен был его менять.
– У тебя будильник был включен?
– Конечно, на телефоне, как и у всех.
– И он не сработал?
– Как видите.
– Хм, – промямлил Володя. – А скажи, Алексей Иванович не пил вчера?
Сергей задумался.
– Да нет, я же говорил уже. Да он вообще непьющим был, по-моему.
Козлов нервно перебирал пальцами на руках, а его колено подёргивалось.
– Хорошо. А другой твой сосед пил?
– Ты что, проверяешь меня? Повторяю – НЕТ!
– Слышь, Коломбо, ты чего это выяснить хочешь? – вмешался Ворон.
– Ничего, просто сопоставляю факты.
– Сопоставляешь чего?
– Ворон, не надо. Володя хотя бы умных книжек начитался, поэтому думаю, его стоит послушать, – сказал Кравцов.
– Да, да, – подтвердил Сергей, – мне тоже интересно. – Продолжай, Володь, только главного подозреваемого из меня не делай.
Козлов ещё раз прокрутил в голове всё произошедшее, перестал дёргать ногой и заговорил:
– Смотрите. В нашей каюте все, кто не пил, либо исчезли, либо умерли. А именно: Вася вчера лёг спать трезвым и исчез, а Костя трезвый стоял наверху и нёс свою вахту. Как выяснилось, последнюю. Это раз… Связисты: трезвый спящий пропал, а стоящий на вахте…
– Как сквозь землю провалился, – заметил Денис и глупо хихикнул. Он отказался смотреть на голову в палубе.
Никто его смех не поддержал.
– Идём дальше, – продолжил Козлов. – Капитан, любитель выпить, я думаю, тоже был пьяным, а Таня ещё здесь вчера начала.
– Точнее, продолжила, начала она у нас в каюте, – вставила Ольга Николаевна.
– Согласен. Умаров с Павленко с нами сидели, а вот других водолазов видно не было, поэтому можно предположить, что они тоже трезвые были.
– Скорее всего, иначе бы они тоже к нам зашли, – подметил Кравцов.
– Выходит, они тоже спали и исчезли. Теперь об остальных. Водолазы и моторист в соседней каюте. Водолазы пили с нами, моторист нет. Но когда всё случилось, они мирно спали, пока их не зарезали.
– Только вот кто, кто зарезал их? – спросил Эдик. – А Дима, он к вам не заходил вчера?
– Нет, не было его, – ответил Ворон.
– Да, его не было. Он был трезв скорее всего. Кстати, а что, думаете, с ним случилось? – спросил Кравцов.
Все посмотрели на Эдика.
– Его током убило.
– Да это понятно, – занервничал Виктор. – А почему?
– Да я почём знаю? Может, корабль качнуло и он на шину напоролся.
– А я думаю, – сказал Виктор, – он сам за неё зацепился.
– Как сам? – удивился Эдик.
– Молча. Там след на шине от обеих рук, причём пальцев. Я думаю, что он специально за неё ухватился.
– Зачем ему это? – спросила Ольга.
– А мне почём знать? Может, его тоже, как морпеха, всё достало, вот и решил поджарить себя. Военный с автомата застрелился, а электрик током убился. По-моему, очень символично.
Настала тишина, все обдумывали услышанное.
– Мне кажется… Повторяю, только кажется, что все, кто был трезвый и бодрствовал, а это Костя и Дима, сошли с ума. – Потом, немного подумав, Володя поправился: – Не то чтобы с ума, но что-то их подвигло к таким действиям, я думаю, даже надеюсь, что они не до конца осознавали, что делали. Поэтому сотворили такое с собой и с другими. Все, кто был пьяный и не спал, просто попали под горячую руку, но подозреваю, что, если бы не это, они могли бы выжить и даже не исчезнуть.
– Ну ни хрена себе горячая рука! – заметил Ворон.
– Да, исключение – связист в полу. Он, возможно, тоже что-нибудь сделал бы, если бы не провалился вниз.
– А как быть с водолазами? – поинтересовался Сергей.
– Вот тут непонятно. Я не знаю, как это объяснить.
– Подожди, – обратился к Володе Данила. – А вахтенные на ГКП? Пусть остальной экипаж и спал, но они были трезвые и не спали. Почему у них крышу не сорвало?
– Я думаю, просто не успело. Ваш Костя к ним раньше пришёл, – ответил вместо Козлова Сергей.
– А что остальная вахта? Где дежурный моторист? Механик и прочие? – спросил Эдик.
Виктор с ухмылкой посмотрел на него и ответил:
– Да спали они скорее всего. Ну, дремали как минимум, уж я об этом знаю кое-что. Со всеми такое бывало.
Впервые за всё время подала голос Лена, чем сразу привлекла всеобщее внимание:
– Мне кажется, тут происходит что-то ужасное. И ещё этот туман. Он такой… Такой странный. Когда я сегодня стояла наверху, мне стало очень страшно, и я не знаю, как это объяснить, и, может, вы подумаете, что я тоже сошла с ума, но…
– Но будто он таит в себе что-то страшное, – закончил за неё Денис.
– Да, – согласилась Лена, – я не знаю, как это описать, но это действительно так. Он словно проникал внутрь меня, я боялась, что оттуда возникнет что-то страшное и утащит с собой. Я понимаю, что это звучит глупо, но именно это я чувствовала.
Никто не шутил, никто не улыбался. Все смотрели на девушку, и каждый испытывал что-то похожее, только по-своему.
Данила обнял её, пытаясь поддержать. Она прижалась к нему ближе и замолчала.
– Я предлагаю выпить, – сказал простым, будничным голосом Козлов.
– Ты что, Володя, говна обожрался? – тут же спросил Данила.
– Нет, но мы все можем сожрать его, если не сделаем этого.
– В каком это смысле, толстяк? – поинтересовался моторист. – Я, конечно, только за, это давно нужно было сделать, но ты-то как к этому пришёл?
Володя без внимания оставил его язвительное замечание по поводу фигуры и сказал:
– Если предположить, что ночью, или не ночью, это опять повторится, то лучше нам всем быть пьяными, ну или хотя бы чуть-чуть выпившими. Иначе может произойти то, что произошло со всеми трезвенниками на корабле.
Кравцов не мог понять, как вроде глуповатому, на первый взгляд, Козлову приходят в голову такие умные мысли. Он поражался его сообразительности и удивлялся, как раньше не замечал в нём этого. Видимо, в экстремальных условиях люди действительно способны проявить себя. Немного обдумав всё услышанное, Даня произнёс:
– Это плохая идея, нам надо сохранять ясную голову.
– Но… – начал было Ворон.
– Но, пожалуй, он действительно прав. Не хватало ещё, чтобы у кого-то из нас с рассудком случилось то же, что у Кости. Сколько у нас алкашки? – спросил он, обращаясь как бы ко всем сразу.
9
В большинстве своём выжившие озвучили немалые цифры, что хоть и немного, но радовало. Пока никто не разбрёлся по судну в поисках огненной воды и не собрал её в кучу, Кравцов решил подвести итоги:
– Итак, что мы имеем? – спросил Данила, рассуждая вслух. Никто не отвечал, понимая, что вопрос он задавал больше себе, чем окружающим. – Эдик, – на этот раз он обратился к электрику, – получается, что запустить двигатель мы не сможем, я правильно понял?
Эдик ответил не сразу.
– Даня, всё очень непросто. Я думаю, что это невозможно. Даже если нам удастся это сделать, то скорее всего опять произойдёт авария. Проводка вся поплавилась, и мы не сможем ничего исправить в таких условиях. Неизвестно, в каких ещё частях судна провода пришли в негодность.
– Эдик приуменьшает, – вмешался Виктор. – Мы не запустим двигатель. Кроме аккумуляторов, его можно завести ещё и с воздуха. Но я проверял баллоны, они пусты, чему я совсем не удивлён, а чтобы их зарядить, нужно чтобы хоть что-то на этом чёртовом корабле работало. Кроме того, что в генераторах, что в гребном электродвигателе наверняка тоже есть поломки, если скачок напряжения и правда был. Внешне они, конечно, выглядят нормально, но если залезть внутрь… В общем, не завести нам ничего. Да и кто бы, скажите, повёл корабль? Я – моторист, Эдик – электрик, Серый – вообще связист. Так что если у вас в пехоте не учат кораблём управлять, вся эта мифическая заводка двигателя всё равно оказалась бы бесполезной, особенно без средств навигации.
– То есть даже если мы общими усилиями принялись бы вам помогать с починкой, ничего не вышло бы?
– Нет, – твёрдо ответил Виктор Кравцову.
В столовой наступила тишина. В помещении раздавалось только мерное постукивание Володиных пальцев по столу и громкое дыхание Ворона. Очевидно, разбитый нос не давал ему спокойно дышать.
– А что со связью? – нарушив тишину, спросил Данила, глядя на Сергея.
Тот слегка смутился от общего внимания, но ответил без промедления:
– Плохо у нас со связью. В радиорубке всё сгорело, а если бы не сгорело, то всё равно нет аварийного питания. На связь мы выйти не сможем. К тому же повреждения слишком серьёзные, чтобы я мог восстановить хоть что-то. Боюсь, что бессилен в этой ситуации. И кстати, там тоже с проводами что-то неладное, видимо, напряжение было и впрямь серьёзным. Я проверил «Каштан» и даже на таком безотказном агрегате, как он, видны повреждения проводки, что говорить об остальном.
– Какой ещё «Каштан»? – поинтересовался Володя.
– Проводная связь, через которую вы с юта на ГКП докладывали.
– А-а-а… – подытожил Козлов, как будто это имело какое-то значение.
– «Каштан» накрылся, электричество накрылось, двигатель… Телефоны и фотоаппараты тоже не включаются, а фонарики работают, хотя в них тоже есть батарейки, пусть и не такие, как в смартфонах! Да не может быть такого! Серёга, мы что, даже сигнал бедствия подать не сможем? Ведь должен же быть способ, предусмотренный на этот случай?! – спросил Данила, резко повысив голос. Он начинал понимать, что ситуация выходит из-под контроля. Одно дело авария, массовый расстрел и прочее, но совсем другое – отсутствие возможности выбраться из всего этого. Если люди начнут паниковать, добром это не закончится.
– Думаю, сможем, способ есть, но мне нужна твоя помощь, – ответил Сергей, глядя Кравцову прямо в глаза и не отводя взгляд.
– Может, поделитесь своими мыслями? Кроме вас двоих, тут ещё кто-то есть, если вы вдруг забыли. – Ворон сидел с угрюмой миной, напоминающей очень опечаленного человека, но по сравнению с Эдиком казался просто счастливцем. Лицо последнего выражало что-то между страхом вперемешку с отчаянием и ощущением дерьма в собственных штанах.
Данила оглядел окружающих, но его не покидало чувство, что Сергей от него чего-то хочет, возможно, поговорить наедине. Остальные в напряжении ждали, что ответит Кравцов. Он быстро сориентировался и начал:
– Значит, сделаем следующим образом. Распределим обязанности. Лена, вы с Ольгой и Володей пойдёте в морозильную камеру. Нужно выяснить, сколько у нас непортящихся продуктов и тех, что можно съесть в первую очередь, пока они не испортились. Кроме этого посчитайте, сколько у нас бутилированной воды, очень важно её сейчас экономить. Уяснили?
Все трое согласно покивали головами. Данилу порадовало, что на этот раз Лена не просилась с ним.
– Денис?
Поршнев сидел, задумчиво уставившись в иллюминатор, и не обращал внимания на то, что говорил Кравцов.
– Ден! – повторил Даня громче.
Поршнев испуганно дёрнулся и посмотрел на друга. Ворон с Виктором издали короткие смешки.
– Что, Данила?
– Ты слушал меня?
– Конечно, посчитать продукты.
– Кому?
– Володе.
– Понятно… Ладно, проехали. Вы с Вороном пойдёте на нашу палубу и все запасы воды, еды и синьки принесёте сюда. Скорее всего ночевать будем здесь, от греха подальше. Кроме того, зайдите в каюты водолазов. Там тоже нужно помародёрить.
– Да ладно? Ты имеешь в виду тех, что в соседней от нас каюте? – Денис удивлённым взглядом впился в Кравцова.
– Да.
– Хрен там! – возмутился Ворон. – Я туда больше ни ногой.
– Ворон, я не спрашиваю твоего мнения, я говорю: вы пойдёте и сделаете! Есть какие-то возражения?
Антон хотел что-то сказать, но Денис толкнул его в плечо, подавая знак на примирение. Ворон с досадой опустил голову, нашёптывая недовольства себе под нос.
– Мы с Серым пойдём узнать, сможем что-нибудь сделать или нет. Потом снова соберёмся здесь и обсудим результаты.
– А нам что делать? – спросил Эдик, словно обиделся.
– Я знаю, что нам делать, – не дал ему договорить Виктор. – Мы спустимся к нам в каюту и соседнюю. Нагребём там чего-нибудь полезного и сюда вернёмся.
Данила обдумал его слова. Он хотел попросить его о том же, но с этим типом было сложнее, чем с остальными. Виктор не входил в его подчинение, а общаться нормально, как с Эдиком и Сергеем, им мешали старые счёты. Нельзя было наверняка предугадать реакцию моториста, поэтому его инициатива была сейчас очень кстати.
– Всё, если вопросов ни у кого нет, то пора расходиться по рабочим местам!
10
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил Данила, когда они с Сергеем поднимались на сигнальный мостик. Кравцов шёл впереди, а связист сзади. Данила задал свой вопрос, даже не обернувшись к собеседнику, как бы между прочим.
– С чего ты взял? – спокойно спросил Сергей.
– В столовой мне показалось, будто ты хотел отправиться сюда без посторонних.
Связист ответил, только когда они достигли сигнального мостика:
– Так и было.
Когда они оказались на месте, Сергей подошёл к правому фальшборту и, облокотившись на него, принялся рассматривать ярко-оранжевый двустворчатый контейнер, закреплённый с внешней стороны надстройки ГКП на изогнутом металлическом креплении. Кравцову эта незатейливая конструкция отдалённо напоминала причудливый колокол.
– Я когда на вахте стоял, постоянно думал, что это такое, – озвучил свои мысли Данила.
– Так спросил бы у вахтенного помощника.
– Со мной второй помощник постоянно стоял. Несговорчивый был человек.
– А, Дмитрич. Он такой был, да.
Данила надеялся, что Сергей продолжит, но тот молча копошился с контейнером. Пришлось спросить самому:
– Так что же это?
– Пару лет назад, – начал рассказывать связист, – не помню точно, в каком году, по телику яро обсуждали один случай. Произошёл он с Российским пассажирским самолётом Ту-154, если мне память не изменяет. Так вот, когда он поднялся в воздух, у него произошла полная потеря электропитания, которая привела к отключению бортовых навигационных систем. Ничего не напоминает?
– И что дальше? – спросил Данила.
– А дальше ничего быть не могло, потому что отключился электропривод топливных насосов, то есть, если ты понимаешь, лететь дальше он не мог. Топливо в систему не подавалось, за исключением резерва, которого им хватило бы минут на тридцать или сорок. Экипаж тогда произвёл вынужденную посадку на каком-то полузаброшенном аэродроме, который этому типу самолётов даже по длине не подходил.
Сергей рассказывал это, продолжая тщательно осматривать контейнер. Данила тоже пытался что-то разглядеть, но за спиной связиста ничего не было видно.
– Так вот, – продолжил Сергей, – я помню, как удивился, когда сказали, что самолёт выехал за пределы полосы, не успев остановиться, и въехал в лес. К счастью, никто из пассажиров тогда не пострадал. Разве ты не помнишь эту историю?
Он, наконец, перестал осматривать предмет своих интересов и, выпрямившись, посмотрел на Данилу.
– Нет, не помню такого. Ну а мы тут при чём?
– При том, что информацию они о своём местонахождении передавать не смогли, как и мы сейчас. А помогло им вот такое вот устройство. – Сергей указал на контейнер, который только что с таким сильным любопытством изучал. – Ну не совсем такой, но наподобие.
– Ты можешь без демагогии? Что это?
– Это аварийный буй системы «Коспас-Сарсат», как на нём написано, если ты внимательно смотрел. Такие буи ставят на всех кораблях для подачи сигнала бедствия.
– А самолёт тут всё-таки при чём?
– Там тоже такая же система, только они, может, выглядят немного по-разному и находятся в других частях, но принципы те же самые. И вообще, «Коспас-Сарсат» – международная спутниковая система, почти везде ей пользуются.
– И что, этот буй подал сигнал бедствия?
– Нет, он подал бы его, если б корабль пошёл ко дну. На определённой глубине буй сработал бы автоматически и всплыл, подавая сигнал спутнику, а тот, в свою очередь – на специальные спасательные станции, расположенные на берегу. Их, кстати, по всему миру не так уж и мало. Сейчас мы попробуем его снять и запустить вручную.
– Это возможно? – Данила очень надеялся, что у них получится.
– Да, но для этого твоя помощь нужна. Спустись на командирский мостик и придержи его снизу. Я его отцеплю здесь, но боюсь, как бы он не сорвался.
Данила сделал, как сказал Сергей, и, стоя на мостике, наблюдал за его действиями. Снизу буй выглядел совсем иначе и не был закрыт. На нём находилась пара стеклянных колпаков, какая-то кнопка и неприличного вида цилиндрический штырь около двадцати пяти сантиметров в длину.
Связист потянул рычаг, расположенный на креплении, а затем незамысловатыми движениями стал пытаться отсоединить буй. Данила почуял тяжесть на вытянутых вверх руках и дал сигнал Сергею. Тот, поняв, что может удержать буй, попросил Кравцова отпустить его и подняться обратно. Когда Данила забрался на сигнальный мостик, Сергей уже колдовал над устройством. Он вытащил буй из контейнера и придерживал его обеими руками.
– Как нам его запустить вручную? – спросил Кравцов.
– Я уже это сделал. Вот, видишь? – Он показал на небольшую влагозащищённую кнопку. – Если через минуту ничего не произойдёт, то наши дела и впрямь плохи.
Левой рукой Сергей закрывал один из стеклянных колпаков, а правую приложил к корпусу буя.
– Как ты поймёшь, что он заработал? – спросил Данила.
– Тихо! – ответил связист.
Они просидели молча около двух минут. За это время Сергей дважды прикладывал ухо к бую и дважды пытался что-то разглядеть промеж пальцев левой руки, слегка их раздвигая.
– Ничего не получается, – спокойно сказал он, после чего выругался самым скверным матом, какой Даниле приходилось от него слышать.
– Не запустился?
– Похоже, что нет. Здесь, – он указал на свою левую ладонь, – находится датчик освещённости, который экономит батарею, выключая проблесковую лампу буя в дневное время. Я его закрыл в надежде, что он начнёт моргать в темноте. Не знаю, какие звуки может издавать этот буй, но, наверное, хоть что-то мы услышали бы?
– Наверняка, – ответил Кравцов. – Ты сможешь его починить?
– Нет. Его просто запустить, даже инструкция подробная на корпусе, я ей и следовал, но устроен он сложно, по крайней мере для меня. У нас даже паяльника нет! А вообще, не знаю, может быть, и смог бы. Только я всё равно не уверен. А вдруг он сработал?
Когда Сергей посмотрел на Данилу, Кравцов понял, что ничего не сработало и Сергей это знает. И хуже того, он знает, что ничего не может с этим сделать.
– Ты для этого меня позвал? – спросил Данила.
– В смысле?
– Ты подозревал, что он неисправен, и хочешь предложить мне не говорить правду остальным?
Сергей удивлённо посмотрел на старшего сержанта, но Кравцову этот взгляд показался наигранным.
– Я понятия не имею, как быть в этой ситуации. Мне кажется, тебе лучше знать.
Данила задумался. Конечно, сказать остальным правду – значило посеять панику в и без того приунывших людях, но врать он хотел ещё меньше, тем более своим товарищам. И тут ему в голову пришла идея:
– Так почему нам не скинуть его за борт и не попробовать его автоматический запуск?
– Нет, – сказал Сергей. – Он не заработает, я уже попытался его запустить. Видишь, – он указал на стеклянный колпак, который не закрывал рукой, – присмотрись внимательно. Эта непонятная конструкция представляет собой устройство, посылающее сигналы спутнику на частоте 406 мегагерц и поисковым самолётам на частоте 121 мегагерц. Ничего не замечаешь?
Данила внимательно осмотрел то, на что указывал связист.
– Коррозия?
– Да. Их проверяют каждый год, так что не знаю, по идее он должен был быть рабочим. Этот, конечно, довольно устаревший вариант. На самом деле на частоте 121 мегагерц никто уже не работает. Но суть не в этом… Похоже, мы в глубокой жопе.
Сергей плюхнулся задним местом на металлическую палубу и задумчиво уставился на буй. Данила тоже присел, размышляя, что делать дальше. Затем он решил вернуться к их разговору:
– Думаешь, лучше посеять в них надежду? – спросил Кравцов у связиста.
Сергей сразу понял, о чём говорил Кравцов, и с ответом не медлил. Возможно, он и сам сейчас размышлял о чём-то подобном.
– Думаю, что если они будут думать, что сигнал ушёл, то будут ждать спасения и не унывать. В противном случае… Я не знаю, Даня!
Данила опять задумался, а потом принял твёрдое решение:
– Мы всё расскажем им. Зная, что надежды на быстрое спасение нет, они будут бережнее относиться к воде и продуктам. Меня сейчас это больше всего беспокоит. С водкой и прочей ерундой неясно, попробуем, конечно, употреблять её периодически, на всякий случай. Может, и правда она нам помогла проснуться сегодня. А сейчас слишком поздно. Уже смеркается, так что пойдём в столовую, посмотрим, что там происходит.