– Хватит мечтать, к делу переходи.
– Окей, окей. Джорди упомянул, что давно о них знал, но считал городской легендой, но недавно услышал, как один из его знакомых, у которого он закупается, рассказывал, что неплохо зарабатывает на этом клубе. Вроде как снабжает их препаратами, помогает делишки кое-какие подмести. Пушера этого зовут Рик Бронсон, он состоит в банде Адских Псов. И, ни за что не догадаешься, – у него черный пикап!
– А чего ты молчал весь день?!
– Ты слишком занят охотой на ведьм! Не хотел портить удовольствие. Ну а, если честно, то мистер Бронсон любит зависать в баре Псов по вечерам. Сегодня у них рок-вечеринка, поедем, выпьем пива, послушаем музыку. Как раз к ночи доедем! – Он остервенело надавил на клаксон. – Чертовы пробки.
Раздалась мелодичная трель телефона, звонил профессор. Легок на помине.
– Эй, Влад, не бери трубку. – Посоветовал Тони. – Этот профессор и его конспирологическая чушь тебе только мешают. Это он сказал тебе искать старика? И что из этого вышло?
Я проигнорировал напарника. Нельзя же так, человек через половину страны летел, чтобы помочь.
– Добрый день, профессор.
– Добрый день, детектив! Хотел узнать, как продвигается расследование.
– Вы же знаете, я не могу вдаваться в подробности. – Ответил я, краем глаза поглядывая на напарника. – Но Мэтью Зейлина я нашел.
– О, правда? Он жив?
– Да, он в доме престарелых, здесь в городе.
– Удалось с ним встретиться? Он что-то сказал?
– К сожалению, профессор, эта ниточка никуда не привела. Он почти ничего не помнит и за годы растерял остатки рассудка.
– Что же, совсем ничего? – Спросил он расстроенно. – Какая досада.
– Он лишь упомянул, что нашёл из культа, но что-то его остановило. И сказал, что подозреваемый был членом семьи основателей, чтобы это не значило.
– Многое нам это не даст, конечно же. Но, я посмотрю информацию о старейших семьях города, вернее о тех, кто остался.
– А что у вас?
– Я провел вчерашний вечер в библиотеке, но работать не получилось, мигрень достала меня. Сейчас же нахожусь в городском архиве. У меня есть новая информация, но боюсь, она вам не понравится.
– Выкладывайте.
– Я покопался и свел новый график исчезновений по годам. Последний скачок был пять лет назад. Есть упоминание в местной газете и обсуждение в старом блоге. Люди спорили, реальны ли слухи о пропавших или нет. Полиция заявлений не делала.
– И что?
– И сопоставил данные с теми, что были у меня. Есть интересная тенденция. Пять лет назад в списках пропавших без вести были молодые люди от 18 до 35 лет.
– Как и сейчас.
– Да, и как девять лет назад. Но до этого график был другой, было много пропавших детей и подростков.
– Детей?
– Да, сэр. Пропажи чередовались, – подростки, взрослые, подростки, опять взрослые. Но последние разы были только взрослые. Если учитывать схему, то дети должны были пропасть в прошлый раз, когда культ был активен. А это значит…
– Что они нашли другой способ кражи детей.
– Да, наверное, так. У меня есть пара идей, но пока не хочу раскрывать подробностей, чтобы не получилось как с Зейлином.
– Но как это поможет расследованию?
– Детектив, дело не в том, чтобы поймать виновных завтра же, у подобной организации есть ресурсы, чтобы скрыть своё существование. Мы должны найти доказательства, добиться разглашения информации в масс медиа, мы должны найти прецедент! Зейлин мог быть этим прецедентом, и если бы дела можно было связать воедино, можно было бы смело переходить к расследованию по годам, подключать верхний эшелон, а не только городские власти. К сожалению, показания душевнобольного никто не примет… Наша цель, детектив, чтобы все узнали о культе. Тогда они больше не смогут безнаказанно действовать. Но для этого нужны доказательства, улики и показания.
– Окей, я понял, профессор. Как скажете.
– Я проверю кое-что и напишу вам вечером, о том, что удалось найти.
– Хорошо, буду ждать.
– До вечера, детектив.
– Он бредит, Влад. И склоняет тебя к тому же. – Заявил Тони.
– Не напрягайся. Я разберусь.
– Угу. Давай лучше заедем, перекусим куда-нибудь.
Мы обосновались в закусочной, Тони наелся картошки фри и бургеров и, положив голову на руки, пытался подремать на столе. Я заставил себя проглотить сэндвич и листал новости в телефоне. Мы ждали вечера.
Тесные черные тучи опять разразились раскатами, когда остатки серого солнечного света исчезли, полил дождь.
Я позвонил Джесс, но она не взяла трубку. Ожидаемо.
– Влад, ты правда думаешь, что управление покрывает эту секту? – Спросил Тони, которому не шел сон.
– Да, я так думаю.
– И кто по-твоему?
– Не знаю. Может быть, Альберт, или кто-то из его подручных. Они не отобразили рисунки, не увидели камеры видеонаблюдения, скрыли от нас результаты лабораторной экспертизы, вскрытия, отпечатков. Даже бомж Барри неожиданно погиб. Таких совпадений не бывает.
– В этом случае нам не раскрыть это дело, правда?
– Да.
– И какие у тебя мысли на этот счет?
– Я думаю, что пора сообщить ФБР.
– Серьезно? – Он оторвался от столешницы, удивленно глядя на меня. – И кто нас послушает?
– Помнишь, я говорил тебе об агенте, с которым работал? Он мне должен, если он сам не займется этим делом, то хотя бы пришлет кого-нибудь, кому можно доверять. Я думаю ему позвонить.
– Влад, это плохая идея. Хочешь стать доносчиком? Представь, как на нас будут смотреть в участке, после этого. Притащить агента ФБР в свой дом! Они заберут дело, обмажут дерьмом весь участок, всех кто в нём работает и нас с тобой в том числе.
– Мне наплевать, что обо мне думают управлении.
– Если бы ты не был моим другом, я бы тебе врезал. – Признался Тони. – Да, всем в участке известен твой непринужденный, веселый нрав. Тебя мало кто там любит, но все уважают. А я? Как мне быть? Я же там всю жизнь работаю! Никто не захочет иметь дело со стукачом. И от этой репутации не сбежать!
– Тони, Бог мой, что ты несешь? Люди гибнут, пропадают десятками каждые несколько лет, а ты печешься о том, какого мнения о тебе парни в офисе?
– Влад, не делай этого. – Попросил он. – У нас новая зацепка, ты сам сказал совпадений не бывает, я чувствую, это он. Если и она окажется пустышкой, тогда звони хоть президенту.
– Хорошо. – Сдался я, ведь сам не хотел звонить тому гавнюку.
Я вышел из кафе, якобы подышать свежим воздухом. На самом деле, я решился позвонить Кэти. На счастье, я всё-таки не удалил её номер. Он мне ни разу не пригодился, с того дня, когда я сошел с трапа самолёта в аэропорту Коуст-сити.
После пяти-шести гудков, я уже подумал, что зря я это затеял, но послышался треск, и я услышал знакомый голос.
– Алло?
– Кэти, привет. Это я, – Влад.
– Влад? О, Влад, как давно я тебя не слышала! Как там Флорида? Всё в порядке? – Её голос тут же сменился с радостно-гостеприимного на встревоженно-профессиональный. – Что случилось? У тебя серьезные проблемы, иначе ты бы мне не позвонил.
– Да, видишь ли… Я сейчас в центре кое-чего очень серьезного. Похоже, что опять угодил в заварушку, ну и… В общем, у меня опять сложности, Кэти.
– Почему-то я не удивлена. – Вздохнула она. – Бессонница?
– Да, есть.
– Панические атаки?
– Тоже.
– Часто?
– Часто.
– Тревоги, депрессия, чужеродные мысли?
– Всё и сразу, и ещё галлюцинации.
– Что?
– Глюки, Кэти. Мне видится всякая хрень. И слышится тоже.
– Влад, это уже очень серьезно. Это шизофрения, ты понимаешь?
– Это стресс. Я в норме, просто не получается себя успокоить, я всё время на нервах. Мне нужны синие таблетки, которые ты мне выписывала.
– Во-первых, я не могу выписать тебе рецепт без наблюдения твоих симптомов, лекарство может не подойти. Во-вторых, тебе нужна серьезная помощь, пачкой таблеток тут не отделаешься. Где ты находишься? У меня почти везде есть коллеги, которых я могу порекомендовать.
– Я же сказал, док, я сейчас в эпицентре очень сложного дела. Всё непросто, и по времени я тоже ограничен. Сегодня и завтра я точно на приём прийти не смогу, а трезво мыслить нужно сейчас. Поэтому я тебе и позвонил. Помоги мне, Кэти, мне нужно продержаться всего пару дней, а потом я всё равно уйду в отпуск и подумаю о лечении. Но сейчас мне нужно успокоиться.
– Черт побери, Влад, у меня будут проблемы! Ладно, я скину тебе направление. Это твой номер?
– Да.
– Хорошо, я подготовлю справку сейчас же. Но, ты мне должен, Влад Ковач.
– Как всегда. Слушай, извини, но бежать нужно, совсем замотался.
– Влад, подожди, какого рода…
Я заметил, через окно, что Тони устал маяться от безделья и уже поднялся из-за стола, снимая с вешалки плащ.
– Пока, Кэти, позвоню, спасибо! – Крикнул я в трубку и нажал на сброс, как раз когда дверь кафе открылась, и мой напарник недовольно шагнул на улицу под дождь.
– Идём. – Сказал он. – Пора.
Бар “Драйвэй” Находился в районе Гейдж-авеню.
Это был байкерский бар, популярное место для членов банды Адских Псов. Банда собралась из тупоголового отребья, неонацистов и рецидивистов всех мастей и полноценным байкерским клубом не считалась, предпочитая концентрировать силы не на рычании моторов, а на наркоторговле и убийствах. Черт, да у половины членов банды даже мотоциклов не было.
Бар, безусловно, был вражеской территорией, но даже у этих отморозков хватало мозгов чтобы понимать, что полицейский значок неприкосновенен.
На входе стояли припаркованные широкие мотоциклы, они поблескивали, отражая свет красной вывески, из бара глухо доносилась громкая и тяжелая музыка. На входе охранник недовольно отступил, увидев полицейский значок.
Внутри было темно, накурено и людно. Небольшая толпа бритоголовых кучковалась у сцены, на которой что-то рычал в микрофон худощавый панк, все столы были заняты крупного вида ребятами в кожаных и джинсовых безрукавках. От обилия надписей и значков рябило в глазах, - они были на одежде, на стенах, потолке, столах, барной стойке, дверях, даже на полу… Лейблы, номерные знаки штатов, клубные и бандитские нашивки, дорожные знаки, неоновые языки пламени, пивные этикетки, наклеенные постеры, фотографии посетителей, рокеров и неизвестных мотоциклистов, всё это было развешано, наклеено, прибито, пришито и перемешано в безумном хаосе без всякой цели, просто для поддержки антуража. На барной стойке лежал двигатель мотоцикла, каким-то образом прикрученный к дереву болтами, над потолком висела люстра из человеческого черепа. Я бы не удивился, если бы узнал, что череп настоящий.