– За это я и воюю в Тироле! – Михаэль не мог скрыть радости. – Я слышал, когда Цвингли стал проповедником в соборе, в городе началась эпидемия чумы. Многие священники уехали, а Цвингли остался и помогал людям. Он заразился сам и чудом выжил. У вас в городе люди говорят о Цвингли: «Благодаря ему мы стали понимать слово Божье».
– Да, у нас многое изменилось. Горожане, представители разных цехов сами выбирают городской совет, а прихожане в церкви – проповедника. Швейцарцы слывут лучшими воинами. Раньше наши молодые люди за деньги нанимались воевать и сражались то за папу, то за императора, то за королей. В Цюрихе это запретили. Тебе здесь нравится?
– Очень! В храмах убраны иконы. Люди говорят, что церковь лишилась светской власти и стала ближе к народу. А у вас торгуют индульгенциями?
– Нет, торговцев выгнали из города.
– Я заметил, что в Цюрихе бедным помогают. На улицах мало нищих, – добавил Михаэль.
– Цвингли видит в заботе о бедных важнейший долг христианской общины. По его предложению монастыри распущены, превращены в школы, больницы и приюты для сирот. Мы хотим основать новый университет. Знаешь, Ульрих наверняка пригласит тебя домой.
– Домой?
– Да. Цвингли добился того, что священникам разрешили вступать в брак. Он сам женился на Анне Райнхарт, вдове с тремя детьми, которая спасла его во время эпидемии. У него замечательная семья, и в доме часто собираются друзья.
Ульрих Цвингли был старше Гайсмайера на шесть лет. Он, как и Михаэль, был выходцем из благополучной, уважаемой и дружной крестьянской семьи. Цвингли с его блестящими способностями получил отличное образование, стал одним из основоположников Реформации в Швейцарии, но многим отличался от Лютера. Он выступал против крепостного права, отвергал монархию и был сторонником народовластия, заявляя, что тираническое правление одной династии несовместимо со Священным Писанием и что угнетенный народ имеет право восстать против нее.
В кругу друзей Цвингли шутил и веселился, был интересным собеседником и устраивал домашние концерты. Он умел играть на всех музыкальных инструментах. Общительность, правдивость, чувство юмора, отсутствие обидчивости и мстительности привлекали к нему сторонников и учеников.
Михаэлю удалось несколько раз встретиться с Цвингли и побывать у него дома. Они стали не только союзниками, но и друзьями. Цюриху угрожали войной опасные противники. Против него были настроены католические лесные кантоны Швейцарии, а также города Люцерн и Фрибур. Их поддерживали могущественные союзники – император Карл V и австрийский эрцгерцог Фердинанд. В отсталых кантонах протестантов преследовали, а проповедников Реформации сжигали на кострах.
Цвингли полагал, что убеждения нельзя навязывать силой. Но Цюрих требовал свободы совести для своих единоверцев во всей стране, и Цвингли был готов защищать Реформацию с оружием в руках.
Склонившись над картой, Цвингли и Гайсмайер беседовали о совместном военном плане. Ульрих мечтал объединить силы протестантов. На каких союзников они могли рассчитывать? В Швейцарии реформаты пришли к власти в Берне, Базеле, Шаффхаузене, Санкт-Галлене и Гларусе. Их поддерживали города на озере Бодензее – Констанц и Линдау, а также Страсбург. К протестантскому союзу должны были присоединиться некоторые немецкие князья и, если удастся, Венецианская республика, для которой войска императора были постоянной угрозой. Самым сильным союзником Цвингли считал Францию. Вместе с Гайсмайером они обсудили перспективы борьбы с Габсбургами в Тироле.
– Михаэль, ты не жалеешь о том, что в Бриксене примкнул к мятежникам? – спросил Ульрих.
– Я раскаиваюсь только в одном: в прежней нерешительности, чрезмерном миролюбии. Теперь я нанял бы оружейных мастеров, снял с башен колокола, отлил из них пушки и рассчитался бы с князем и дворянами. Миром правят деньги. Тироль для императора – сундук с деньгами. Отнимем сундук, и финансовый хребет империи будет сломлен.
– Это основа нашего плана. Цюриху в случае победы станет легче, – cогласился Ульрих.
– Наверняка! Тироль превратится в дружественное Цюриху государство.
– Эрцгерцог дважды требовал от Цюриха выдать тебя как главного мятежника, но наш городской совет ему не ответил, – сообщил Цвингли. – За твою голову объявлено вознаграждение. Тебе, Михаэль, понадобится постоянная охрана. Если нужно, мы поможем.
– Спасибо, Ульрих!
После побега из тюрьмы Михаэля всюду преследовали шпионы эрцгерцога. Он нанял охрану, и в поездках по Швейцарии его сопровождали около дюжины вооруженных всадников. Одним из охранников и друзей стал лекарь Штефан, который до участия в мятеже был в Зальцбурге помощником Парацельса. Правительство в Инсбруке от своих агентов узнавало о том, где находится Гайсмайер. Но Михаэлю удавалось предотвращать поиски врагов. Не только в Тироле, но и за его пределами у него были друзья, в том числе имеющие доступ к секретной информации.
Вскоре к нему приехала Магдалена с маленьким ребенком. Какое это было счастье – соединение семьи после такой долгой разлуки! «Жить в большом городе для нас опасно, Михль!» – cказала Магдалена. Они поселились в деревне Клостерс в долине Преттигау и жили там с охраной. Область Граубюнден формально принадлежала к империи Габсбургов, но фактически была против нее, в союзе со швейцарскими кантонами. Сюда прибыли посланники австрийского эрцгерцога и потребовали выдать Гайсмайера, но власти встретили их враждебно – им пришлось вернуться ни с чем.
– Господь спас тебя от гибели, и ты должен быть осторожным, – напоминала Михаэлю жена.
– Да, и я счастлив, что он выбрал меня своим орудием. Видно, такова воля Божья – я должен бороться за правое дело. Войти с армией в Тироль, поднять восстание и свергнуть правительство, – отвечал он.
– Опять воевать? Но ты же христианин!
– Быть христианином не значит болтать о Христе. Надо жить по правде, как жил он.
В городе Кур Михаэль встретился с французским посланником и через него завязал связи с Венецианской республикой. Венеция боялась вступать в прямой конфликт с императором, но сочувствовала Гайсмайеру и тайно следила за каждым его шагом. Франции и Венеции было выгодно сдерживать Австрию. Так Михаэль стал политиком и дипломатом, заметным в Европе.
Зимой в горах нельзя было организовать военный поход. Гайсмайер ждал весны и, занимаясь переговорами, ни на минуту не забывал о главной цели. Он формировал и вооружал отряд своих сторонников из числа бежавших повстанцев или местных жителей. Каждый взявший в руки оружие должен был понимать, за что он сражается. Не зная отдыха, в городах и деревнях, на рынках, на постоялых дворах и в тавернах Граубюндена и Аппенцелля, а также в окрестностях Боденского озера Михаэль объяснял всем цель борьбы: во имя Бога и на благо всего населения Тироля устроить жизнь по Евангелию.
В течение зимы и весны 1526 года он размышлял над тем, как должна быть устроена такая страна. С первым вариантом новой конституции Тироля Гайсмайер выступил раньше, в начале восстания. Теперь он создал второй проект и дал ему такое же название, которое прежде звучало в предложениях для ландтага, – «Земельное уложение Тироля». Автор называл новую страну «Землей Гайсмайера»: было неясно, удастся ли осуществить план только на юге или во всем Тироле. Этот план обсуждался с Цвингли.
Новый вариант конституции 1526 года стал радикальнее, чем прежний. Гайсмайер предлагал, чтобы Тироль больше не подчинялся эрцгерцогу, – страна должна была стать республикой. Главная ее цель – общее благо. В ней все, кто может, работают. Жить надлежит справедливо, по слову Божьему, то есть основой всех законов становится Евангелие. Интересы личности должны быть подчинены интересам общества. Правительство и органы местной власти избираются народом. В состав правительства входят трое ученых, сведущих в Священном Писании, а также представители разных областей и крупнейших предприятий. Все население участвует в обсуждении и принятии решений. Судебная и исполнительная власть не разделялась, как и прежде. В каждом муниципалитете бургомистр избирается на один год и служит одновременно судьей. Так же обстоит дело с советниками (присяжными заседателями). Михаэль придавал чрезвычайно большое значение справедливости суда, отсутствию волокиты и коррупции.
«Подумай, Мадле, – обращался он к жене, – мы все происходим от Адама и Евы. Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был тогда дворянином? У нас работает лишь половина, а то и треть людей. Крестьяне и угольщики, пастухи и шахтеры трудятся в поте лица, а дворяне живут в замках в богатстве и праздности. Благородство они приобретают не добродетелью и подвигами, а по наследству. Разве это по слову Божьему?» Магдалена соглашалась и поддерживала его.
По конституции Гайсмайера общество состоит из равноправных людей. Крепостное право запрещается. Дворянство и духовенство упраздняются. Ликвидируются сословия и все привилегии различных групп населения. Это было величайшей революционной идеей: достижения человека не зависят больше от того, кто его родители. В церкви упраздняются торжественные мессы, иконы и вся роскошь. Светская власть церкви и ее подчинение папе исключаются. Рядовые священники остаются, но они избираются населением и проповедуют истинное слово Божие. Это означало переход к Реформации. В Тироле будет основан университет, в котором преподают слово Божие.
«Земля Гайсмайера» становится республикой крестьян и шахтеров, включающей в себя, кроме того, ремесленников и специалистов. Автор конституции предлагал снести замки и городские стены и оставить в стране только два крупных города: Триент и Бриксен. Неужели Михаэль хотел превратить остальные города в деревни? Для равенства всех перед законом он считал необходимым отменить привилегии горожан. Десятина будет взиматься, как и прежде, но эти деньги будут расходоваться на содержание приходских священников и для помощи бедным. Монастыри и рыцарские ордена превратятся в дома престарелых, детские дома для сирот и больницы. Всем нуждающимся будут бесплатно предоставлены одежда, питание, уход и лекарства.