Никита взглянул на себя в зеркало. Может, прямо сейчас? Ведь кабинет психолога совсем рядом. А карты подождут.
Он вышел из туалета и направился к психологу. Из кабинета Маргариты Федоровны доносились громкие крики, Никита услышал их еще в коридоре. Голос принадлежал Нелли Олеговне, и слышно было только ее одну. Карачарова либо молчала, либо держала себя в руках и говорила очень тихо. Никита, подойдя к двери, прижался к ней ухом.
— Вы не понимаете! — гремела Казакова. — Я — завуч этой школы! И я должна знать все, что происходит в моем заведении! Вы должны рассказывать мне обо всем!
— Нет, это вы не понимаете, — приглушенным голосом ответила Маргарита Федоровна. — Есть такое понятие, как врачебная этика. Я не имею права открывать вам то, о чем мне рассказывают ученики. Могу вас уверить, что ничего выдающегося я здесь еще не слышала.
— А я хочу знать обо всем! — рявкнула Казакова. — Что творится в мозгах у этих сопляков?! Что они скрывают?!
— Ребята доверяют мне, и я стремлюсь им помочь, стараюсь оправдать их доверие.
— Ах, вот как?! А вы понимаете, что в моих силах выгнать вас из этой школы и принять на работу более сговорчивого сотрудника?!
— На эту работу меня принимал Олег Павлович, — ледяным тоном произнесла психолог. — И только он может уволить меня. Вы же такими полномочиями не обладаете!
— Не советую вам приобретать врага в моем лице, уважаемая Маргарита Федоровна, — сказала Казакова. — Вы не понимаете, с кем связываетесь.
— Ну что вы! Очень даже хорошо понимаю, — спокойно произнесла психолог. А затем вдруг крикнула: — Убирайтесь вон из моего кабинета, пока я собственноручно не вышвырнула вас отсюда!
Никита восхитился выдержкой Маргариты Федоровны.
— Ну что ж, — грозно проговорила Нелли Олеговна. — Я уйду! Но это не последняя наша встреча!
Она громко затопала к двери. Никита едва успел метнуться к окну и прыгнуть за кадку с пальмой — Казакова выскочила в коридор красная как рак. Дверь за ней тут же захлопнулась, и до Никиты донесся звук запираемого замка.
Рассудив, что Маргарите Федоровне, наверное, хочется побыть сейчас одной, Никита выбрался из своего укрытия и поспешил обратно в кабинет географии.
— Ну что, тебе лучше? — спросила Людмила Афанасьевна.
— Да, все хорошо, — кивнул Никита.
Он сел на своем место и придвинул к себе очередную карту мира. Артем пристально на него посмотрел.
— Что? — удивился Никита.
— Видел бы ты себя! Опять влез во что-нибудь?
— Вовсе нет!
— Рассказывай!
Никита понизил голос до шепота:
— Казакова требовала у психолога, чтобы та доложила, о чем ей рассказывают школьники, которые приходят в ее кабинет.
— Что? — изумленно спросила Лариса. — Вот змея! Я сама недавно ходила к Маргарите Федоровне! Мы столько всего обсудили! Надеюсь, она ничего ей не сказала?
— Маргарита выгнала ее из кабинета, — сказал Никита. — Казакова обещала отомстить.
— Откуда она только свалилась на наши головы?! — вздохнула Ксения.
В это время в кабинет заглянула Инга Валерьевна.
— Вот вы где! — обрадовалась она. — Как дела с постановкой? Сразу после Хеллоуина будем проводить предварительный смотр, так что поторопитесь! Людмила Афанасьевна, как насчет чашечки кофе?
— С удовольствием, дорогая, — улыбнулась учительница. — Вот только ребятки закончат.
— А мы уже почти закончили, — сказал Артем, отодвигая от себя подклеенный глобус. — Еще совсем немного осталось.
— Ну, тогда жду вас в столовой, — сказала Инга Валерьевна и скрылась.
— Я бы тоже перекусила, — призналась Лариса. — С этим ручным трудом так проголодалась, что вылизала бы весь клей!
— Давайте тоже сходим в буфет? — предложил Никита. Закончив работу, они разложили подклеенные карты по всем свободным столам, чтобы те скорее просохли. Людмила Афанасьевна поблагодарила ребят за помощь и вместе с ними отправилась в столовую.
— Про что хоть эта «Пиковая дама»? — по пути осведомилась Лариса. — Я ведь ее не читала. Опять что-нибудь про золотого петушка?
Никита не выдержал и рассмеялся. Ксения тоже.
— Чего вы? — обиженно поджала губы Лариса. — Я ведь серьезно!
— Там про привидения! — со знанием дела заявил Артем. — Про призрак старой графини, которая при жизни любила пораскинуть картишки.
— О, так это круто! — оживилась Лариса. — Про привидения я люблю! Надо будет сходить в школьную библиотеку, взять почитать.
Услышав о библиотеке, Никита вдруг вспомнил про фолиант. Гордей ведь так и не успел ничего им рассказать из-за этой вездесущей Казаковой. Он решил наведаться к нему сразу после столовой.
Однако, к удивлению Никиты, Гордей уже сидел в буфете: пил кофе и любезничал с Ингой Валерьевной. За тем же столиком пристроилась Нелли Олеговна и прислушивалась к каждому их слову. Людмила Афанасьевна, улыбаясь, направилась к своим коллегам. Никита и остальные двинулись к прилавку, на котором аппетитными горками лежали ватрушки и сдобные булочки.
Вид булочек сразу напомнил Никите об Ирине. И не ему одному.
— Как там, интересно, Клепцова? — проговорила Лариса.
— Она хорошо держится, — сказала Ксения.
— Бедняга! Я бы так не смогла, — призналась Лариса. — Выпасть с такой высоты! Да я бы умерла со страху еще во время полета!
Двери столовой вдруг распахнулись с громким стуком. В зал влетела репортерша Лидия Белохвостикова. За ней едва поспевал толстый бородатый оператор с камерой на плече.
— Ну хоть здесь кто-то есть! — воскликнула Белохвостикова. — Надо было приезжать во время занятий, тогда бы застали куда больше народу!
Преподаватели и ученики, сидящие за столиками, недоуменно на нее уставились.
— Итак, начинаем! — рявкнула Белохвостикова, взмахнув микрофоном. Оператор включил камеру. — Мы находимся в той самой школе, где совершено жестокое нападение на одну из учениц десятого класса! — затарахтела она. — Девочку выбросили из окна третьего этажа! Кто виноват?! Были ли у нее враги в этом учреждении? Сейчас мы узнаем об этом у ее друзей!
Школьники у раздачи остолбенели. Пронырливая репортерша бросилась к ним через весь зал с микрофоном наперевес.
— Что вы себе позволяете?! — вдруг грянула Нелли Олеговна, вскакивая из-за стола. — Кто дал вам право вот так вламываться сюда?!
Белохвостикова тут же сунула микрофон ей под нос:
— Несколько слов для наших телезрителей! Казакова грубо отпихнула микрофон:
— Ничего говорить я не буду! Выметайтесь отсюда немедленно!
— Вы не можете мне ничего запретить! — парировала журналистка. — Есть такое понятие, как «свобода слова»!
— Только не в этой школе! — свирепо гаркнула завуч. — Я не позволю вам здесь своевольничать!
— Да я и спрашивать не буду!
Нелли Олеговна задохнулась от такой наглости. Никита и остальные заинтересованно наблюдали за происходящим. Белохвостикова никому особо не нравилась, но Казакову они просто ненавидели. Так что в этом поединке все симпатии были на стороне прессы.
— Я… буду… жаловаться! — отчеканила завуч. — Вы не представляете, с кем связались!
— А в самом деле, кто вы такая? — спокойно осведомилась Лидия.
В этот момент со стороны преподавательского стола послышался громкий сдавленный хрип. Звук был настолько ужасен, что в столовой моментально установилась мертвая тишина.
Кофейная чашка упала на пол и разлетелась вдребезги. Гордей с широко раскрытыми глазами вскочил из-за стола. Он вновь захрипел, одной рукой схватившись за горло, а второй — за живот. Затем рухнул на пол и забился в конвульсиях, задыхаясь и громко хрипя.
У Никиты в груди словно что-то оборвалось. Он бросился к Гордею. Артем и девчонки устремились за ним.
— Врача! — завопила Инга Валерьевна. — Вызовите врача! Нелли Олеговна тут же выбежала из столовой. Людмила Афанасьевна почему-то побежала вслед за ней. Инга Валерьевна встала на колени рядом с Гордеем, сдернула с плеч свой жакет и, свернув его, подсунула ему под голову.
— Ты снимаешь?! — вдруг восторженно взвизгнула Белохвостикова. — Удачный сегодня день!
— Вы что, совсем с ума сошли?! — гневно крикнула Ксения. — Нужно же соблюдать хоть какие-то приличия!
— Заткнись, соплячка, не мешай работать! — отмахнулась Лидия.
Ксения сделала шаг в ее сторону, сжимая кулаки. Лидия испуганно отшатнулась и спряталась за спину оператора. В камере вдруг что-то громко щелкнуло, и из корпуса аппарата повалил дымок.
Ксения злорадно улыбнулась. Это было ее рук дело.
Лидия истошно завопила:
— Камера сломалась! Дьявол! В такой момент!
Никита склонился над задыхающимся Гордеем. Из коридора уже доносился звук быстро приближающихся шагов. Гордей схватил парня за локоть и привлек к себе.
— Книга! — прохрипел он из последних сил. — Спаси книгу! Она в моем кабинете…
В столовую ворвались школьная медсестра Алла Сергеевна, Маргарита Федоровна и физрук Михаил Федорович. Никиту мгновенно оттеснили в сторону.
— Разойдитесь! — крикнула Алла Сергеевна. — Ему необходим воздух! Что случилось?!
— Мы пили кофе, — взволнованно сообщила Инга Валерьевна. — А потом он упал…
Никита развернулся и выбежал в вестибюль. С самыми худшими опасениями он бросился в кабинет Гордея Борисовича. Его подозрения подтвердились. Замок был взломан, дверь приоткрыта. Никита вошел в кабинет. Красный фолиант пропал.
Глава двадцать третьяКто мог его отравить?
Когда к школе, оглашая окрестности пронзительным воем, подлетела машина «скорой помощи», Гордей Борисович уже был без сознания. Его быстро положили на носилки, загрузили в машину и подключили к аппарату искусственного дыхания. Затем «скорая» умчалась прочь, оставив перепуганных учеников и притихших преподавателей во дворе.
— Я с ума сойду, — тихо проговорил Олег Павлович. — На моей памяти в этой школе никогда не происходило ничего подобного!
— Начнется следствие, — так же тихо пробормотала Галина Петровна. — Опять будут всех допрашивать. По поводу Клепцовой уже следователь приходил. А теперь еще и это…