— Может, и меня просветите? — попросил прокурор Воропаев. — Ваше министерство предпочитает не ставить нас в известность о ваших выходках. Прямо тайны мадридского двора!
— Есть такое понятие, как "государственная тайна", Павел Васильевич! Но сейчас, через столько лет, я могу вам рассказать. Занятная история тогда произошла. Город захлестнула настоящая криминальная волна. Две враждующие криминальные группировки не давали житья друг другу и всем остальным. Одной руководил известный вам Кривоносов…
— Эдуард? — удивился Павел Васильевич. — Нынешний президент "Экстрополиса"?! Вот так новость! Я знаком с этим человеком, мы встречались на нескольких светских мероприятиях. Никогда бы не подумал, что у него такое прошлое…
— За этим человеком числится немало темных дел. Это сейчас он уважаемый в городе человек и влиятельный бизнесмен. А тогда его многие боялись. Но мы к этому еще вернемся…
— Волк в овечьей шкуре! — скривился пожилой генерал.
— Противниками Кривоносова были члены семейства Баалок, выходцы откуда-то из Восточной Европы. Настоящий мафиозный клан, жестокие и беспринципные люди. Враждующие стороны никак не могли поделить сферы влияния, просто реки крови текли! И вот в один прекрасный день, а вернее, ночь, загородный дом семейства Баалок, этакая неприступная крепость, был уничтожен внезапно налетевшим ураганом.
Гром, молнии, мощный вихрь — все это сопровождалось ужасным землетрясением. Особняк рухнул, и руины в прямом смысле слова провалились сквозь землю. Все члены семьи погибли. После этого разборки закончились сами собой. Мы, конечно, тоже приняли соответствующие меры. Почти все члены банд были отправлены за решетку. Лишь самому Кривоносову да некоторым его приспешникам удалось выйти сухими из воды. После этого они решили заняться бизнесом и начать честную жизнь. Кто бы им поверил?! Мы до сих пор глаз не спускаем с этой компании и ждем малейшего повода, чтобы упечь Кривоносова в тюрьму, где ему и место…
— Так что там с этим ураганом? — спросил заинтересованный Воропаев.
— Он налетел неожиданно, глухой ночью. Как будто специально. Синоптики были в шоке. По их утверждению, в нашей местности вообще не может случиться ничего подобного. Тем более катаклизм такой разрушительной силы. Мы копнули поглубже и узнали кое-что очень интересное…
Мужчина внимательно взглянул на генерала, сидевшего со скучающим видом.
— Ведь мы с вами именно тогда познакомились, Валентин Яковлевич? Может, сами продолжите?
Генерал смущенно прокашлялся.
— Не люблю вспоминать это безобразие, — сказал он.
— Потому что ваш хваленый секретный отдел тогда дал маху?
— Да, дал! И я это признаю! Надеюсь, вы понимаете, господа, что все, о чем вы здесь услышите, — государственная тайна? Об этом уже говорили, но я хочу вам напомнить еще раз.
— Конечно, — закивали сидящие вокруг стола.
Никита навострил уши.
В этот момент скрипнула входная дверь. В зале появился еще один человек. Он шел нетвердой походкой, его основательно покачивало. Никита видел его затылок — темные волосы с сединой. Видимо, человек был уже преклонного возраста.
— Вот и вы! — с некоторым злорадством в голосе сказал генерал. — Как вовремя! Мы переходим к самой сути вопроса!
— Позвольте вам представить, — подала голос Эмма Воробьева, — Роберта Тоя, академика и нашего научного консультанта.
— Доброе утро, господа, — устало произнес Той и разразился хриплым кашлем. Его всего трясло, как в лихорадке.
Панкрат услужливо налил ему стакан воды. Той с благодарностью принял его.
— Извините, — прохрипел он. — В последнее время здоровье ни к черту!
— Вообще-то я удивлен, — сказал один из присутствующих. Никита не разглядел, кто именно. — Вы привлекли этого человека в качестве консультанта? Благоразумно ли это? Особенно после того инцидента…
— Какого еще инцидента?! — злобно прохрипел Той и снова закашлялся.
— Думаю, нет нужды напоминать…
— У всех случаются промашки! — захлебываясь кашлем, прокаркал Той. — И не вам судить меня!
— Не ссорьтесь, господа, — примирительно произнесла Эмма. — Роберт Той — единственный, кто остался в живых из того подразделения. Нам было просто не к кому обратиться, кроме него.
Той расхохотался громким скрежещущим смехом.
— Я сделал вам большое одолжение, явившись сюда! Но могу и уйти! И разбирайтесь со всем самостоятельно!
— Довольно! — сказал Павел Васильевич. — Той, присаживайтесь! Мы не в том положении, чтобы отказываться от помощи специалиста. Тем более единственного.
Той свысока глянул на своего оппонента и опустился в свободное кресло.
Старик залпом выпил воду, предложенную ему Панкратом, и опять закашлялся. Теперь Никита разглядел его лицо. Роберт Той имел восточные черты и узкий разрез глаз.
Едва услышав фамилию "Той", Никита сразу вспомнил своего одноклассника Руслана. У высокого, темноволосого, зеленоглазого Руслана глаза были слегка раскосые. Отец его был корейцем, а мать русской. Не приходится ли он родственником этому самому Роберту Тою?
— Господин Той когда-то руководил военным институтом, где ученые проводили масштабные исследования по изучению способов воздействия на погоду, — начал генерал. — По заказу нашего министерства они пытались управлять погодой при помощи распыления химикатов, радиоизлучения и плазмы…
Точно! Руслан на экскурсии говорил, что его дед работает на метеостанции.
— Это что, шутка? — удивленно спросил Павел Васильевич.
— Отнюдь, — покачал головой генерал. — Военные полностью контролировали эксперименты. Ведь это сулило нам невероятные возможности. Настоящее погодное оружие! Над проектом работала группа выдающихся ученых того времени: сидящий перед нами господин Той, печально известный Владимир Штерн — в ту пору еще выдающийся химик, не увлекшийся генетическими экспериментами. Еще пара ученых, Шадрин и Громов, и, насколько мне известно, ваша жена Эльза, Павел Васильевич.
У Никиты отвисла челюсть. У прокурора Воропаева — тоже! Мать Ксении работала вместе с профессором Штерном?! Она трудилась над созданием погодного оружия?!
— Моя жена… — ошарашенно проговорил Павел Васильевич. — Вы что-то путаете, Валентин Яковлевич. Она работала в небольшом научном институте…
Он осекся на полуслове. Генерал выразительно на него посмотрел.
— Вот-вот, — спокойно подтвердил он. — В небольшом научном институте, подчиняющемся нашему военному министерству. Это был глубоко засекреченный объект, все его участники дали подпис ку о неразглашении. Вы продолжите, господин Той?
Старик кивнул и снова закашлялся.
— Проект носил название "Колебатель земли", — хрипло проговорил он, когда кашель прекратился. — Уже в те далекие времена мы понимали, что возмущения в магнитосфере и ионосфере земли влияют на климат…
— А если попроще? — попросил Павел Васильевич.
Старикашка бросил на него недовольный взгляд.
— Нам удалось создать прибор, способный влиять на погоду, — с гордостью в голосе сказал он. — С его помощью мы могли вызывать искусственно северное сияние, провоцировать небольшие землетрясения и оползни в горах и даже создавать ураганы.
— Фантастика! — изумленно выдохнул кто-то.
— Но зачем это было нужно военным? — поинтересовался Панкрат.
— С помощью этой установки можно забивать помехами вражеские радиолокаторы, — пояснил генерал, — обнаруживать секретные подземные комплексы противника…
— А также выжигать на расстоянии вражескую электронику, — подхватил Той. — Выводить из строя космические спутники! Ну и создавать стихийные бедствия, мощные ливни и землетрясения, наводнения и тайфуны. Это был сугубо мой проект! Я лично…
— Кажется, я начинаю понимать, — тихо проговорил Павел Васильевич, не дав старику договорить.
— И что же случилось? — спросил Панкрат. — Вы закончили работу над прибором?
Роберт Той разочарованно покачал головой:
— "Колебатель земли" не был доведен до конца. Мощность оказалась чересчур маленькой, мы не могли добиться четкости направленного удара. Он был в состоянии воздействовать только на небольшие расстояния. И при этом прибор не мог поразить конкретно выбранную цель, он уничтожал все вокруг! Если бы у нас имелось еще немного времени и денег, мы бы, несомненно, закончили проект. Но военные урезали нам финансирование.
Он взглянул на генерала с нескрываемой злобой, словно обвиняя его в чем-то.
— Мы урезали финансирование сразу после крушения дома Баалок! — грозно рявкнул генерал. — Кто-то воспользовался вашей проклятой установкой, чтобы стереть с лица земли целое поместье, а вместе с ним и еще пару-тройку стоявших поблизости особняков высокопоставленных людей! Такое безнаказанным не оставляют. Виновных тогда так и не нашли, но управлять машиной мог только тот, кто участвовал в ее создании! А это был явно кто-то из сотрудников вашего института! После этого мы получили приказ остановить разработку "Колебателя земли". Институт закрыли, прибор разобрали на части и уничтожили. А все его схемы отправили в архивы военного министерства.
Павел Васильевич мрачно усмехнулся.
— А теперь, значит, "Кошачий глаз"? Кто-то сумел воспользоваться разработанной вами технологией, чтобы уничтожить это заведение?
Генерал вопросительно взглянул на Тоя. Старик весь как-то съежился под его пристальным взглядом.
— Возможно ли, что машина вновь функционирует? — спросил генерал.
— Это исключено! — с уверенностью заявил Той. — Я лично разобрал ее. Из моих прежних сотрудников вновь запустить устройство могли только пятеро. Первый — это я сам. Но я давно отошел от дел. Здоровье уже не то, да и голова не так хорошо соображает, как прежде. Второй — это профессор Штерн, но он бесследно исчез. Третьей была Эльза Воропаева, — он бросил быстрый взгляд на Павла Васильевича, — но она погибла много лет назад… как и двое других, Громов и Шадрин.
— Кстати, профессор Штерн вернулся в город, — сообщил кто-то. — Он еще не делал официального заявления для прессы, но кое-кто уже видел его на различных светских мероприятиях.