— Она излечилась от моего яда! — подтвердила ее догадку Виолетта. — Раны на ней заживают как на собаке! Значит, у нее способность к быстрой регенерации! Эх, мне бы сейчас такую способность!
Она осторожно провела рукой по своему ободранному лицу.
— И она была у меня в руках?! — злобно воскликнула Ирма. — Жила в моем доме! Какая же я идиотка! Теперь все понятно! Магдалена рассчитывала на эту девчонку, как на запасной вариант. Она ведь долгие годы пыталась найти кровь альфы оборотней и наконец обнаружила. Но ритуал прервали, а сама она погибла. Интересно, что стало с откачанной кровью?
— Она у Артура Багадирова, — произнес Гордон. — Я следил за его домом. Какой-то облезлый старик принес Багадирову контейнер, в каких перевозят донорскую кровь. Ушел он оттуда уже без него. Оборотни, видимо, решили спрятать кровь альфы в доме этого адвоката.
Ирма подошла к зеркалу, висящему на стене кабинета, и вгляделась в свое отражение.
— Конечно, — кивнула она. — Это ведь очень лакомый кусочек! Я и сама не отказалась бы скинуть пару десятков лет. Жаль, что путь в особняк для нас заказан. Оборотни растерзают вас обоих!
Виолетта громко сглотнула.
— Да уж, — проговорила она, — не хотела бы я угодить к ним на ужин!
— У нас ведь нет способности к регенерации, — хмуро добавил Гордон. — Когда Штерн создавал нас, как-то он этого не предусмотрел.
Ирма задумчиво на них посмотрела:
— А у девчонки она есть. Переверните вверх дном хоть весь мир, но найдите мне мерзавку. А я уж не повторю ошибок Магдалены. У меня все получится! — Она снова повернулась к зеркалу. — Не зря же я столько лет постигала основы темных искусств, — тихо произнесла Ирма. — Я не только избавлюсь от последних свидетелей, но и верну свою красоту. И больше меня ничто не остановит.
Клыково оказался небольшим, но очень красивым провинциальным городком. Узкие тенистые улочки, аккуратные, преимущественно одноэтажные дома. Город построили в местности, где протекало множество небольших рек, поэтому Клыково пересекали многочисленные каналы, через которые были переброшены красивые резные мосты.
Татьяна и Наташка прибыли на местный вокзал во второй половине дня и пешком отправились к дому Евдокии Семеновны. Им повезло, что у Наташки сохранилась бумажка с ее адресом. Долго плутать не пришлось — нужная им улица была расположена неподалеку от здания вокзала.
Евдокия Семеновна жила в скромном деревянном доме, выкрашенном в белый цвет. Дом стоял среди яблонь и груш, неподалеку виднелась небольшая теплица. Все окружал аккуратный белый заборчик. Девушки поднялись на крыльцо и постучали в дверь.
— Только бы она оказалась дома, — сказала Наташка. — Иначе я просто не знаю, что мы будем делать. Нам все-таки следовало предварительно ей позвонить.
— Откуда? — резонно спросила Татьяна. — Или у тебя спрятан еще один мобильник? Свой я оставила в особняке. Уже второго телефона лишаюсь подобным образом!
Действительно, уже второй раз Татьяне приходилось спасаться бегством из дома, где она прежде чувствовала себя в безопасности.
Евдокия Семеновна открыла им дверь и замерла.
Какое-то время она пристально разглядывала гостей, пытаясь понять, кто же это появился на ее пороге. А затем с радостным воплем обняла обеих подруг.
— Девчонки! — воскликнула она. — Какими судьбами?! Хоть бы позвонили, я бы вкусненького приготовила!
— Да мы здесь случайно… — выдавила Наташка.
— Ну входите, входите! — Евдокия Семеновна отступила в сторону, пропуская их в дом. — Что же мы стоим на пороге?! А выросли как! Вытянулись, похорошели!
Сама она совершенно не изменилась. Была все той же жизнерадостной толстушкой, какой они запомнили ее в интернате. Разве что еще немного поправилась.
Девушки вошли и осмотрелись. В доме Евдокии Семеновны царили чистота и порядок. Мебель была простая, но добротная, на окнах висели красивые занавески, на полу лежали старомодные половички. Евдокия Семеновна жила скромно, но ее домик понравился девушкам больше, чем роскошный особняк Ирмы. Отчего-то сразу чувствовалось, что здесь живут хорошие люди.
Женщина быстро нажарила для гостей котлет, сварила картошку, достала из погреба соленья, закуски со своего огорода. Потом накрыла на стол и усадила гостей ужинать. Татьяна и Наташка налетели на ужин так, словно не ели несколько дней. А Евдокия Семеновна уже доставала из холодильника бутылку лимонада и половинку кремового торта.
— Осталось от вчерашнего, — пояснила она. — Ко мне дочка в гости приезжала, день рождения ее отмечали. Не ахти какое угощение, но все же…
— Да вы что, Евдокия Семеновна! — воскликнула Татьяна. — Мы в жизни ничего вкуснее не ели!
Сразу после ужина Наташка начала клевать носом. Евдокия Семеновна постелила на диване в гостиной и отправила ее спать. А затем вернулась на кухню к Татьяне.
— А теперь рассказывай, моя хорошая, — сказала она. — Ты всегда была более толковой, чем твоя подруга, поэтому я хочу услышать обо всем от тебя. Влезли в неприятности?
— Как вы догадались? — удивилась Татьяна.
— Я же столько лет вас знаю! На вас обеих лица не было, когда вы вошли. А моя мама дурочек не воспитывала.
— Неприятности — это еще слабо сказано, — призналась Татьяна. — Мы можем пожить у вас какое-то время?
— Конечно. Оставайтесь сколько хотите! Но как же твой папаша и мачеха Наташки? Они будут волноваться за вас.
— Мой отец умер. А мачеха Наташки пыталась нас убить.
Евдокия Семеновна поперхнулась лимонадом.
— Пожалуй, я хочу выслушать твою историю с самого начала, — сказала она.
И Татьяна рассказала ей обо всем, но опуская некоторые детали. О ведьмах, оборотнях и "Белом Ковене" Евдокии Семеновне знать было совсем не обязательно. Особое внимание девушка уделила истории с Наташкиным наследством. Евдокия Семеновна выслушала ее молча, хмурясь и качая головой. А затем тихо произнесла:
— Влипли же вы, девчонки! Ну ничего, оставайтесь у меня. Моя дочь сейчас учится в университете и живет в другом городе, так что место у меня есть. А позже мы подумаем, что можно предпринять.
— Спасибо вам, — поблагодарила ее Татьяна. — Нам действительно нужно пересидеть какое-то время, пока не решим, что делать дальше.
Евдокия Семеновна постелила Татьяне в дальней маленькой комнате. Девушка уснула, едва ее голова коснулась подушки. Здесь, в этом небольшом уютном домике, она почему-то ощущала себя в полной безопасности.
Глава тридцать втораяДом в японском стиле
Утром Татьяна проснулась гораздо раньше Наташки. Подруга все еще тихо посапывала на диванчике в гостиной, и она решила ее не будить. Пусть набирается сил. Евдокии Семеновны дома не было. В кухне на столе стояли прикрытые плотным полотенцем кастрюлька с манной кашей, корзинка со свежими булочками и пакет молока. Рядом лежала записка: "Ушла на работу, буду после обеда. Чувствуйте себя, как дома".
Татьяна умылась и с удовольствием позавтракала. Такую замечательную кашу она ела только в столовой интерната; у Ирмы на завтрак подавали салаты и безвкусные хлебцы. Булочки тоже оказались выше всяких похвал, Евдокия Семеновна всегда отлично их пекла.
Вымыв посуду, Татьяна заглянула к Наташке, но та все еще спала, даже похрапывала. Татьяна попыталась ее разбудить, но подруга лишь промычала что-то нечленораздельное и отмахнулась.
Тогда Татьяна решила в одиночку разыскать дом профессора Винника. Она быстро оделась, нацарапала записку Наташке — на оборотной стороне послания Евдокии Семеновны — и вышла из дома.
Адрес Винника она помнила наизусть. Оказалось, что нужная улица расположена недалеко от домика Евдокии Семеновны. Вообще создавалось впечатление, что в Клыково все поблизости — одно из преимуществ маленьких городков. Татьяна добралась до нужного места за десять минут.
Дом профессора Винника слегка выделялся среди окружающих его зданий. У него была плоская крыша, длинная крытая терраса и большие, во всю стену, окна. Жилище напоминало японские домики, которые Таня когда-то видела на картинках в журналах. Во дворе стоял маленький фонтанчик, росли миниатюрные декоративные деревца, на ветках фруктовых деревьев покачивались яркие бумажные фонари. Наверное, профессор любил все японское.
Татьяна вошла во двор, поднялась на террасу и постучала в дверь. Из дома доносилась громкая музыка, но ей никто не открыл. Видимо, хозяева не слышали стука. Татьяна постучала еще раз, погромче. Снова никакого ответа.
Она спустилась с террасы и двинулась вокруг дома, заглядывая в широкие окна. В этот момент музыка вдруг резко стихла. Татьяна повернула за угол и нос к носу столкнулась с высокой светловолосой девушкой, своей ровесницей.
Она открыла рот, чтобы поздороваться, но вдруг ее грудь сдавило, словно железными тисками.
Незнакомка смотрела на нее хмурым, напряженным взглядом. Татьяна выдохнула. И не смогла больше вздохнуть. Грудь сдавливало все сильнее. А затем какая-то неведомая сила вдруг оторвала ее от земли. Ноги Татьяны заболтались в полуметре от садовой дорожки.
— Кто ты? — с подозрением спросила светловолосая.
Она слегка прищурилась. Татьяну дернуло назад и прижало спиной к стене дома. Только тут девушка поняла, что это проделки светловолосой. Та продолжала пристально смотреть ей прямо в глаза, словно пыталась заглянуть в самую душу.
А воздуха не хватало, Татьяна уже начала задыхаться.
— Ты метаморф, — не спросила, а, скорее, констатировала незнакомка. — И ты можешь… быстро исцеляться. Твоя кровь невосприимчива к ядам. Кто тебя прислал?
— Никто! — прохрипела Татьяна. — Я ищу Алексея Винника! Глаза блондинки удивленно расширились.
— Как вы нас нашли?! — воскликнула она.
— Я не могу дышать…
— Ты работаешь на "Экстрополис"?!
Татьяна все сильнее ощущала нехватку кислорода.
Пусть она невосприимчива к ядам и быстро исцеляется, но, похоже, задушить ее вполне возможно. Нужно срочно что-то предпринять, иначе все может плохо кончиться. Недолго думая она вскинула правую ногу и из последних сил пнула блондинку.