Наташка мирно посапывала на соседней кровати. Евдокия Семеновна тоже спала у себя. Татьяна тихо оделась и, стараясь не производить лишнего шума, выскользнула из дому. Она сильно волновалась за Винников. Что могло случиться в их доме? Неужели их нашли люди из корпорации!?
Татьяна быстро оглядела двор в поисках какого-нибудь оружия. На глаза ей попался лишь увесистый топорик, которым Евдокия Семеновна колола дрова для камина. Прихватив его, Татьяна поспешила к дому профессора.
Была глубокая ночь. Улицы давно опустели, и никто не встретился Татьяне, пока она бежала к дому Винников. Но это и к лучшему. Неизвестно, как прохожие отреагировали бы на девушку, спешащую куда-то с топором в руках.
А Татьяну одолевали самые плохие предчувствия. Они усилились, когда она подошла к дому и увидела, что его входная дверь сорвана с петель. Свет внутри не горел. Девушка прислушалась. В доме стояла мертвая тишина.
Татьяна приблизилась к калитке и заглянула в почтовый ящик. Внутри лежал большой сверток. Она вытащила его и сунула под куртку.
В этот момент где-то вдалеке раздались звуки полицейских сирен. Патрульные машины быстро приближались со стороны центра. Татьяна повернулась и едва не врезалась в какую-то женщину. Высокая и широкоплечая, та сильно смахивала на мужчину, только из-под куртки у нее виднелась длинная шерстяная юбка.
— Вы не знаете, что здесь случилось? — спросила Татьяна.
— Ты тоже слышала крики и выстрелы? — поинтересовалась в ответ женщина.
Татьяна кивнула. Что еще она могла ответить?
— Я живу неподалеку, — сказала она, — и знаю эту семью. Прибежала на подмогу.
— Понятно, — кивнула женщина, глядя на топор в руках девочки. — А ты смелая.
— Стреляли в доме? — холодея от страха, спросила Татьяна.
— Верно! Слышишь сирены? Это я полицию вызвала, — сказала женщина. — На Пустоваловых кто-то напал. Сначала громко кричали, что-то гремело, потом началась стрельба. Я присела за оградой и видела… — Она осеклась. — Кого-то, кого даже человеком не назовешь.
— Как это? — не поняла Татьяна.
— Он весь был покрыт желтой шерстью! Еще там были две женщины. Они вынесли из дома какой-то большой мешок, кинули его в багажник машины, а потом уехали. Я подождала немного, а затем заглянула в дом и увидела хозяина. Его застрелили. Он лежит там, на полу, его с порога видно.
— Он… мертв? — в ужасе спросила Татьяна.
— Мертвее не бывает! А дочка профессора куда-то исчезла.
Татьяна в ужасе отвернулась. Ее руки тряслись мелкой дрожью. Значит, люди из "Экстрополиса" действительно добрались до профессора и Ольги. А в свертке… Его отчет. Тот, что он собирался передать какой-то журналистке. Ольга показала ей, где спрятаны документы. Она хотела, чтобы Татьяна забрала их из ящика.
Ветки деревьев, растущих во дворе, по-прежнему покрывали вороны. Птицы молча пялились на Татьяну. Они сидели и на крыше дома, и на ограде участка, словно подтверждая, что в особняке случилось нечто ужасное. Звуки сирен звучали все ближе. Вскоре из-за угла показалась первая патрульная машина.
Татьяна развернулась и бросилась бежать.
— Эй! — крикнула ей женщина. — Куда ты?! С тобой ведь тоже захотят поговорить!
Но меньше всего сейчас Татьяне хотелось с кем-то разговаривать. Профессора Винника убили, а Ольга пропала. Они перешли дорогу корпорации, и вот чем все закончилось. Не произойдет ли то же самое и с ними? Ведь Ирма обещала найти их во что бы то ни стало.
Когда Наташа Морозова была еще совсем маленькой девочкой, отец часто водил ее на представления в цирк Санкт-Эринбурга. Ей очень нравилось смотреть на дрессированных животных, наблюдать за выступлениями акробатов, факиров и фокусников.
А вот клоуны почему-то всегда наводили на нее настоящий ужас. Наташка принималась плакать всякий раз, как только кто-то из них приближался к месту, где она сидела. Отец только посмеивался и всячески старался ее успокоить, уверял, что клоуны веселят людей. Но ей их белые, напудренные лица с широкими красными губами казались личинами монстров из самых жутких ночных кошмаров.
Повзрослев, Наташа сама начала посмеиваться над своими детскими страхами. Но в цирк ее больше никто не водил…
Наташка спала беспокойно, постоянно ворочаясь на диване.
Ей слышались какие-то странные шорохи, звон бьющегося стекла, лязганье дверного замка, скрипящие половицы. Вот до нее донесся испуганный женский вскрик. Кричала вроде Евдокия Семеновна. Крик быстро сменился сдавленным, приглушенным мычанием, затем и вовсе прекратился.
Что происходит в этом доме?!
Наташка открыла глаза.
И увидела перед собой ужасное лицо монстра из своих детских кошмаров. Бледное лицо, розовые глазищи, ярко-красные губы, изогнутые в злобной усмешке. Наташка подскочила на диване и издала дикий вопль ужаса.
— Что ж ты так орешь-то?! — воскликнуло чудовище. — Не ровен час, всех соседей перебудишь!
Ужасное лицо принадлежало Виолетте Чешковой, также известной как Сладкий Яд. Резко выбросив руку вперед, она схватила Наташу за горло, и крик той резко оборвался.
Десять минут спустя Татьяна подошла к дому Евдокии Семеновны и увидела, что входная дверь распахнута настежь. Татьяна замерла: она точно помнила, что закрыла ее за собой. Девушка бросилась в дом, холодея от самых неприятных предчувствий. Неужели и здесь случилось что-то ужасное?!
Стулья в гостиной были разбросаны по полу, обеденный стол перевернут. Здесь будто произошла потасовка. Смятая постель Евдокии Семеновны валялась на полу, дверцы шкафов были распахнуты, одежда раскидана по всей комнате.
Татьяна вбежала в комнату, где оставила спящую Наташку. Постель оказалась пуста. Одеяло свешивалось на пол, подушка торчала из-под кровати. Перепуганная Татьяна в нерешительности замерла посреди гостиной. Что же здесь произошло?!
Вдруг зазвонил телефон. В опустевшем доме он прозвучал, словно гром среди ясного неба. Подскочив от неожиданности, Татьяна кинулась в прихожую, где стоял аппарат, и схватила трубку.
— Здравствуй, милочка! — раздался в трубке довольный голос Ирмы Морозовой. — Похоже, мы с тобой немного разминулись? Ну ничего! Это даже к лучшему. Кто знает, что бы ты тут выкинула?
Первый шок быстро прошел. Теперь Татьяна ощущала только ярость, которая пересиливала даже страх за похищенных.
— Где Наташка и Евдокия Семеновна?! — зло крикнула Татьяна.
— С ними все в порядке. Пока. А что будет дальше, зависит только от тебя.
В трубке постоянно слышался какой-то шум. Из-за него Татьяна с трудом разбирала слова Морозовой.
— Что вам от нас нужно? — спросила девушка.
— А ты молодец! — похвалила ее Ирма Морозова. — Схватываешь все на лету! Слушай меня внимательно. В особняке Артура Багадирова, в подвале, есть сейф. Там хранятся два пакета с кровью. Они лежат в пластиковом медицинском контейнере. Добудь их для меня. Сроку тебе — сутки. Если к тому времени ты не принесешь мне пакеты, твоим подругам, и старой и молодой, сильно не поздоровится.
— Почему я?! — потрясенно воскликнула Татьяна. — Что, ваши подручные метаморфы не в состоянии сделать это?!
— Особняк кишит оборотнями, — терпеливо пояснила Ирма. — А Сладкий Яд и Холод не понаслышке знакомы с этими мохнатыми бестиями. Их просто разорвут на куски!
— А вам жалко стало бедняжек?! — Девушка горько усмехнулась.
— Зачем же рисковать такими полезными людьми?
— А мной, значит, можно!
— Если хочешь спасти подружку и повариху, ты сделаешь это, — отрезала Морозова. — А иначе я заставлю тебя выбирать, какой смертью умрет каждая из них. Яд или медленная заморозка? Мой номер телефона тебе известен. Как только достанешь кровь, звони. И я расскажу, где меня найти.
Ирма бросила трубку. Татьяна в ужасе уставилась на телефон.
Наташка и Ольга Семеновна похищены! Ирма держит их в заложниках. Час от часу не легче! Нужно срочно что-то придумать.
Татьяна бросила на пол топор, который все еще сжимала в руке, вытащила из-под куртки сверток профессора Винника и внимательно его осмотрела. На пакете были написаны адрес и имя журналистки. Ее звали Марина Легостаева. И Татьяна поняла: она во что бы то ни стало должна передать эти документы адресату. Не только чтобы насолить Ирме. Но и чтобы выполнить последнее желание погибшего ученого.
Ей в любом случае придется возвращаться в Санкт-Эринбург.
Чтобы спасти Наташку и Ольгу Семеновну, необходимо добыть кровь. А попутно можно доставить журналистке эти бумаги. Вот только ей не выполнить все это в одиночку. Татьяна снова взглянула на телефон. И улыбнулась: ведь теперь ей есть к кому обратиться за помощью.
Она набрала номер Антона Василевского.
В интернате "Хрустальный ручей", расположенном неподалеку от Клыково, ожидали важных гостей. Представители высшего руководства, прибывающие через несколько дней, должны были убедиться, что "Хрустальный ручей" исправно функционирует, что в интернате все просто идеально, что деньги, отпущенные на интернат, не растрачиваются впустую. В связи с этим учеников распустили по домам на сверхурочные каникулы. В корпусах шел капитальный ремонт, обслуживающий персонал заведения наводил порядок в подсобных помещениях и на территории.
Особое огорчение директрисе Клавдии Ивановне доставил фонтан на площади между корпусами. Старинный водопровод забили гнилые листья, и фонтан просто перестал работать. Мало того, в его недрах начало что-то разлагаться, и по всей площади интерната распространялся неприятный запах гнили.
— Займитесь фонтаном немедленно! — приказала Клавдия завхозу. — Наше руководство должно видеть, что в интернате все работает!
— Но ведь не сегодня завтра снег пойдет! — возразил завхоз. — Может, не трогать его до будущего года?
— Устранить неполадку, я сказала! — рявкнула Клавдия Ивановна.
— Вода замерзнет в трубах. Температура по ночам почти нулевая!