Гордей вырвал у бандита пистолет и отбросил его назад. Щегол ударил его в челюсть, в живот… в третий раз ударить не удалось: Лестратов резко заломил руку бандита за спину. Щегол взвыл от боли и ярости. Пальцы Гордея впились в его горло.
— Где Сэнтери? — глухо спросил Лестратов.
Татьяна подобрала с пола пистолет и направила его в Щегла. Стрелять она не собиралась, но он-то этого не знал! Наемник испуганно замер.
— Там, — кивнул он на следующую дверь, — в кабинете.
Гордей потащил его к двери, все так же держа за горло и вывернув руку за спину.
— Нет! — уперся Щегол. — Туда нельзя! Там слишком… жутко!
Татьяна обошла их, раздвинула двери и, держа пистолет наготове, шагнула в кабинет. Гордей и Щегол двинулись следом.
Почти сразу все трое остановились, Щегол испуганно охнул. По полу и по потолку кабинета медленно клубился густой черный дым. Облака тьмы соединял между собой высокий дымовой столб, в центре которого скалился человеческий череп. В глазницах черепа полыхал багровый огонь.
В то же мгновение откуда-то сбоку выскочила Персефона с длинным жезлом из черной стали, который обнаружила в гробнице Порфирии. Ведьма, размахнувшись, выбила пистолет из пальцев Татьяны. Оружие улетело в другой конец кабинета, девушка вскрикнула от боли и затрясла ушибленной рукой. Персефона тут же ткнула ее своим жезлом, и девушка упала на пол.
— Некоторые просто не понимают, когда нужно вовремя остановиться, — злобно прошипела Персефона. — Какого дьявола вы сюда притащились?!
— Помешать вам! — выдохнула Татьяна.
— Помешать?! — Персефона жутко расхохоталась, откинув назад голову. — Но все уже свершилось!
— Где гроб? — спросил Гордей. — И книга?
— Вы опоздали! — ответила ему Сэнтери.
Татьяна и Гордей тревожно переглянулись. Лестратов медленно попятился назад, прикрываясь Щеглом, словно щитом. Он не сводил глаз с приближающегося Черного Обелиска. А череп, казалось, следил за ними своими пылающими глазницами.
Персефона усмехнулась:
— Вижу, тебе известно, что это, Ищейка?
— Ты… — потрясенно выдохнул Гордей, — как ты управляешься с ним?!
— Черный Обелиск не так легко укротить, — кивнула Сэнтери. — Нужно принести особую жертву! Но мне всегда это удавалось, ведь внутри дымового столба — череп моего отца! Он завораживает, не правда ли? И это станет последним зрелищем в вашей жалкой жизни!
Она оперлась на скипетр Макропулоса, а свободную руку выбросила вперед. Пентаграмма на ее груди полыхнула ярким голубым светом. Персефона скрючила пальцы и направила столб дыма на непрошеных гостей.
Черный Обелиск послушно устремился на них. Татьяна быстро поползла назад, Гордей тоже отступал. Щегол споткнулся о порог и свалился на пол, но тут же вскочил и бросился бежать.
Персефона управляла Обелиском на расстоянии, шевеля рукой и иногда поглаживая пальцами медальон на груди. Столб дыма, быстро вращаясь вокруг своей оси, двигался вперед; череп зловеще пялился на своих будущих жертв.
И тут Татьяна ринулась вперед. Она проскочила между Обелиском и стеной салона, перекувырнулась через голову, вскочила на ноги совсем рядом с Персефоной и молниеносным движением сорвала пентаграмму с ее груди. Ведьма издала гневный вопль, Черный Обелиск тут же растворился в воздухе, дым будто всосался в пол и потолок.
Безжизненный череп свалился на ковровую дорожку.
Персефона наотмашь ударила Татьяну жезлом, девушка отлетела к стене и врезалась в стол.
— Убей Ищейку! — крикнула ведьма Щеглу. — Иначе я сама прикончу тебя!
И бросилась на Татьяну. Она вцепилась в медальон, который девушка все еще сжимала в руке, и попыталась его отобрать.
— Отдай! — вопила она. — Он мой!
У Татьяны рука не поднималась на такую малявку — Персефона была на голову ниже ее. Но ведьму, похоже, разница в росте не заботила. Она снова замахнулась жезлом. Тогда и Татьяна не стала церемониться: вырвала руку из хватки Персефоны и с силой оттолкнула девчонку от себя. Сэнтери шлепнулась на пол.
Щегол схватил Гордея сзади за плечи и ударил головой об стол. Лестратов сильно дернулся вбок, и они вместе рухнули на стоящие рядом стулья. Щегол ударил противника кулаком в лицо, потом еще раз. Лестратов пошатнулся, но тут же выхватил меч и стремительно очертил им вокруг себя. Щегол отпрянул к стене, схватил с ближайшей тумбочки длинный настольный светильник и обрушил на голову противника. Гордей упал на живот. Щегол навалился сверху, обхватил горло противника и начал его душить.
Гордей привстал на коленях, вскинул обе руки и схватил Щегла за шиворот, затем швырнул через себя вдоль прохода. Наемник разнес вдребезги бар и рухнул. Сверху на него свалился разбитый шкаф.
В это время Персефона ударила скипетром по ногам Татьяны. Девушка громко вскрикнула от боли и упала на пол. Сэнтери запрыгнула на нее сверху и прижала жезл к шее Татьяны.
— Занятно! — выдохнула ведьма. — Профессор Штерн не предупреждал, что у его дочери такой шустрый клон! Зря ты сюда заявилась, жалкая подделка! Глядишь, пожила бы подольше!
— Я не подделка! — возмущенно крикнула Татьяна.
— Да какая теперь разница?! — расхохоталась Персефона. — Черному Обелиску безразлично, кого пожирать!
Она вскочила и помахала левой рукой. Татьяна увидела в ее пальцах медальон с пентаграммой. Ведьма каким-то образом ухитрилась его выхватить!
Персефона закатила глаза к потолку и громко что-то крикнула. Череп, лежавший посреди салона, плавно поднялся в воздух и окутался тьмой. Его глазницы снова полыхнули огнем, вверх и вниз вытянулись клубы густого черного дыма.
— Теперь вам обоим не поздоровится! — зловеще произнесла Персефона, направляя жезл на Татьяну и Гордея.
Черный Обелиск поплыл к своим жертвам.
Сэнтери хотела уже повесить медальон обратно на шею, как вдруг двери за ее спиной с грохотом сорвались с петель и упали в салон. Ведьма резко обернулась. Практически под ноги ей брякнулся Тимофей. Следом в дверной проем протискивался жуткий монстр.
— Не будь я таким крепким мужиком, точно бы все кости переломал… — простонал Тимофей, пытаясь встать.
— Да сколько же вас здесь?! — рявкнула Персефона.
— Гидеон разберется! — прорычал монстр и потянулся к Тимофею.
В этот момент что-то с силой врезалось в спину чудовища — это Боец, подпрыгнув, вдарил ему с размаху обеими ногами. Гидеон пролетел вперед и врезался в Черный Обелиск. Столб дыма тут же окутал монстра, словно обрадовавшись легкой добыче. Гидеон исчез в черных клубах, не успев даже пасти раскрыть. Лишь пустой ошейник, звякнув, упал на пол. Гордей, Татьяна, Тимофей и Боец в ужасе застыли.
— Дьявол! — выругалась Персефона. — Ну ничего, Штерн еще много таких настряпает!
Черный Обелиск двинулся на противников Сэнтери. Им оставалось только отступать. Они бросились в первый вагон — Черный Обелиск неотступно плыл за ними. Персефона двигалась следом, направляя череп и злобно ухмыляясь.
Гордей, Ликой и Боец вбежали в пассажирский салон, Татьяна — за ними, но тут же метнулась в сторону и притаилась за дверью. Секунду спустя в пролом повалил черный дым Обелиска. Пылающие глазницы освещали салон, словно фары дьявольского механизма.
— Парни, спасайтесь, — нервно проговорил Гордей. — Вам не стоит погибать из-за наших проблем.
— Это уже давно и наши проблемы тоже, — возразил Тимофей. — Но погибать действительно неохота.
— Если он подойдет ближе, прыгайте в окна, — сказал Гордей. — Стриж вас подберет…
— А вы? — спросил Боец.
— Я останусь до последнего. Где-то здесь еще Никита… И Гектор с Порфирией.
Черный Обелиск уже достиг середины вагона. Следом за ним шла Персефона.
— Пошли! — крикнул парням Гордей.
— Но как же… — начал Тимофей.
— Вон! — рявкнул Лестратов. — Когда-нибудь еще скажете спасибо!
Боец схватил Тимофея за руку и поволок его за собой к выбитому окну. Когда парни выпрыгнули из несущегося поезда, ведьма на секунду отвлеклась от Обелиска, проводив их глазами. В тот же миг Татьяна выскочила из своего укрытия и выбила медальон из руки Персефоны. Пентаграмма покатилась по полу в сторону Гордея.
— Нет! — истошно завопила Персефона.
Гордей остановил медальон носком ботинка, затем с яростью ударил его каблуком. Пентаграмма полыхнула под его подошвой голубым пламенем. Черный Обелиск растаял в воздухе, череп рухнул на пол между сиденьями.
— Ты ответишь за это! — Персефона всадила локоть Татьяне в солнечное сплетение.
Девушка задохнулась от боли. Над ее головой ударился о стену жезл Макропулоса. Татьяна, забыв про страх, схватила Сэнтери за плечи и, развернув, швырнула ее обратно в кабинет. Персефона растянулась на полу рядом с бесчувственным Щеглом, но тут же вскочила и бросилась к противоположной двери. По пути она схватила стоявший в углу комнаты тяжелый саквояж — ведьма с трудом оторвала его от пола.
— "Книга теней"! — догадался Гордей. — За ней!
Персефона толкнула двери и скрылась в соседнем вагоне. Гордей и Татьяна бросились за ней.
Глава двадцать пятаяЧудовища во мраке
Гектор Сэнтери медленно двинулся в сторону замершего Никиты. На его холеном бледном лице играла легкая усмешка. Он поднял свою трость и слегка повернул набалдашник — из конца трости с щелчком выдвинулось короткое острое лезвие.
— Стилет в трости. — Никита скривился. — Какой древний прием!
— Но по-прежнему весьма эффективный, — сказал Гектор и вдруг резко ринулся на парня.
Клинок просвистел перед самым кончиком носа юного оборотня. Парень резко присел, уперся руками в пол позади себя, а обе ноги с силой выбросил вперед.
Гектор взмыл к потолку, и удар не достиг цели. Сэнтери пронесся над Никитой и приземлился позади него, снова замахнулся тростью. Оборотень едва успел откатиться в сторону. Гектор с разворота ударил ногой, парень прокатился по полу, поднырнув под его коленом, а затем скачками понесся к двери грузового вагона. Гектор побежал за Никитой, ловко перепрыгивая с сиденья на сиденье.