— Привет, — говорит она и пройдя в комнату садится на кресло — Я Ксюша.
— Я Ева, — произношу и приглаживаю волосы рукой.
— Знаю, — произносит она, глядя на ванную — Он там?
— Да, — отвечаю растерянно.
Кто она вообще?
— Отлично, — говорит она и улыбается — Мама все рассказала поэтому я тут.
— Мама?
— Ну, мама Маша, — закатывает глаза — Короткая стрижка и строит из себя бизнес-леди.
— Ты дочь Марии Сергеевны, — догадываюсь я.
— Конечно, — пораженно смотрит на меня — Ты разве не видишь, как мы похожи. Мы же как близняшки. Только я моложе и красивее. Так Кир говорит. Я усовершенствованная копия мамы.
— И что мама тебе рассказала? — осторожно спрашиваю её.
— Что ты играешь девушку Кира, — улыбается — Я буду помогать тебе во всем. Я знаю, какие девушки нравятся моему дяде, а какие не нравятся.
Интересненько…
— Что нужно от меня?
— Слушаться и подчиняться, — произносит она и встав с кресла и сцепив руки за спиной, продолжает — Начнём с самого главного. Киру нужна девушка, как он. Не бойся ему возразить и высказать свое мнение. Ему рядом нужна личность, а не кукла.
— А зачем мне это? — вкрадчиво спрашиваю эту мини деловую леди.
— Чтобы он в тебя влюбился, — отвечает глядя на меня, как на провинившуюся школьницу — Ты мне понравилась вчера, когда Киру пощёчину дала. В тебе есть изюм.
— Может изюминка? — подсказывают юному стратегу.
— Нет, — отвечает недолго подумав — изюминка это что-то маленькое — показывает расстояние между пальцами в миллиметр, — А изюм это круто.
— Ещё советы будут, босс? — спрашиваю её, улыбнувшись.
— Ооо, Ксюша, — восклицает Воронцов, вышедший из ванной. Одетый, слава богу — Ты как тут?
— Пришла на твою девушку посмотреть. Красивая. Немного макияжа, причёску и будет принцессой, — подходит к дяде и тот нагнувшись обнимает — Прям как я.
Да уж, и правда Мария Сергеевна.
— Хочешь, я попрошу папу, он тебе такой же колосок заплетет? — обращается Ксюша ко мне. — Смотри как он меня заплел. — задирает голову так, чтоб я увидела её прекрасную косу.
— Нет, спасибо, — благодарю её.
Не хватало, чтоб меня ещё муж Марии Сергеевны заплетал.
— Кир, — улыбаясь точь-в-точь как Маша, начинает Ксюша — а ты привёз запрещённые вещества.
Наркотики?
Что блин?
— Конечно, — хитро улыбается Воронцов.
Кто-нибудь, объясните мне, что происходит!
— Воронцов, ты охренел? Она же ребёнок? Какие наркотики? — подскакиваю к ним.
Ксюша с Кириллом обречённо переглядываются и девочка с сожалением произносит:
— Глупенькая, — смотрит на меня, а потом на Воронцова — Ну ничего, я скоро в первый класс пойду, могу её с собой взять. Она в школе быстро умной станет?
Что?
— Ксюша, следи за языком, — произношу я обиженно. — Ты сама спросила дядю о запрещённых веществах.
— Запрещённые вещества это шоколад. Мне папа и мама не разрешают его есть, — оповещает меня девочка. — А дядя мне всегда его в тайне ото всех привозит.
Вот же девочка..
С каждым лично у неё секрет.
— Ксюша, извинись перед Евой. Она не знала всего, поэтому и подумала так, — вступается Кирилл. — Но не думала ли ты, что я способен дать своей племяннице наркотики и тем более вообще имею с ними дело.
Сказал тот, кто раньше через свой клуб наркотики пропускал…
— Я была не права, — обращается ко мне Ксюша — Он уже в тебя влюбился. Обычно он не заступается за девушек, только если это не я или мама.
Так я не поняла. Она извинилась или признала факт ошибки над своим предыдущим предположением?
— Ксения Тимофеевна, вы сейчас лишитесь запрещённых веществ, — угрожающе произносит Воронцова.
— Не думаю, — садится обратно в кресло — Тогда все узнают, что вы не встречаетесь.
— С чего ты решила, что мы не встречаемся?
— Видела вчера как Ева тебе пощёчину дала, а потом ещё и идиотом назвала, — улыбается во весь рот. — Поэтому гони сладкое, дядя. Я тебе не Никита или Гриша. Со мной шутки плохи, — пытается изобразить бандитскую улыбку, но выглядит это смешно. — И не забывай, дядя, сегодня вечером у нас просмотр мультика про Белоснежку.
— Кто тебя так воспитал… — причитает Кирилл и идёт к своему чемодану. Достает оттуда шоколадку и протягивает её Ксюше — По одной в день буду выдавать. Не хочу получить от твоей матери. Она страшна в гневе.
— Не то слово, — тянет Ксюша и развернув шоколадку, кусает её. Закрывает глаза и на лице её расцветает блаженство — Рай…
— А почему ей нельзя шоколад? — спрашиваю Кира тихо.
— Меры в сладком не знает, — отвечает мне.
— Круто она тебя, — плюхаюсь рядом с Ксюшей — Я тоже шоколад за молчание хочу.
А что?
Нельзя?
Могу себе позволить!
— Я и так тебе плачу, — прищурено смотрит на меня.
— Ты платишь мне за притворство, а теперь ещё надо и за молчание. Иначе её мама узнает, что ты кормишь её дочь шоколадом. — говорю я, пока Ксюша отламывает кусок от своей шоколадки и протягивает мне.
— Она права, дядя. — поддерживает меня Ксюша и мы бьём друг друга в ладоши, а затем закидываем в рот дольки шоколадки.
— Ещё одна… — простонал Воронцова и пошёл к чемодану в котором плата за молчание.
Глава 16
— Переодевайся и спускайся, — говорит мне Воронцов, смотрящий на нас с Ксюшей сидящих на диване и поедающих мою шоколадку — Нинель приглашает всех на завтрак.
Нинель?
Почему он называет маму по имени?
А хотя…
Многим женщинам больше нравится, когда их называют по имени.
Но Мария Сергеевна называет Нинель мамой.
Сложно…
— Ба, сделала омлет, — рассказывает мне Ксюша — Бе… — морщит лицо.
— Не любишь омлет? — спрашиваю ее.
— Не люблю есть то, что приготовила бабушка, — печально признается племянница Воронцова — У нее это не получается. Но мама сказала терпеть ради дедушки.
— И что ты за это потребовала? — спрашивает Воронцов Ксюшу.
— Занятия вокалом два раза в неделю, — улыбается Ксюша.
— Совсем плохо готовит? — спрашиваю дочь Марии Сергеевны.
— Ужасно, — посмеиваясь, отвечает мне Воронцов вместо Ксюши — Предпочитаю, когда готовит Маша или домработница, но не она…
— А сам? — спрашиваю его.
— Только если помогать жене или девушке, — отвечаю широко улыбнувшись — Мицкевич, а ты готовить умеешь?
«— Мам, а когда ты научишь меня готовить? — спрашиваю маму.
— Тебе пока рано, — отвечает она мне. — Подрастешь научу.
— А вдруг я своего мужа сейчас встречу, а он узнает, что я не умею говорить и сбежит от меня? Или еще хуже отравится моей едой?
Маму пробирает смех.
— Евочка, тебе еще рано выходить замуж, — посмеиваясь произносит папа и входит на кухню.
— Но мне уже восемь, — протестую я — У меня в школе уже есть мальчик, который мне нравится. А я ему нравлюсь. Он сказал, когда вырастет, мы поженимся. И даже сказал своим родителям обо мне. А они сказали, что свадьбы не будет, пока я не научусь готовить… — умоляющим взглядом смотрю на маму.
— И что это за мальчик? — сев за стол и внимательно посмотрев на меня, начал допрос папа.
— Ну… его зовут…»
— Умею, — отвечаю на вопрос Воронцова.
— Точно, — бьет себя по лбу — Ты же умничка, красавица. Идеальная невеста, по словам твоей бабушки.
Вот же…
Жук!
— Воронцов, не зли меня, — угрожающе смотрю на него.
— Иначе что? — выгибает бровь.
— Иначе придушу во сне, — смотрю на него с улыбкой маньяка — Или изрисую маркером.
— Так я готов, — говорит он и подходит, вытянув руки в стороны. — С чего начнем раскрывать твой художественный талант?
— Иди ты! — говорю я и встаю с кресла — Я переодеваться.
— Иди-иди! — говорит Кирилл — Мы еще вернемся к твоему художественному таланту.
Смотрю на него и понимаю, что он серьезно.
Неужто мои рисунки увидел?
Нет!
Не может такого быть!
Ксюша подбегает ко мне и обняв за живот, шепчет настолько тихо, что не будь я рядом, ничего бы не услышала.
— Его любимый цвет черный, — отпускает меня и взяв дядю за руку, выходит из комнаты.
— Его любимый цвет черный, — бурчу я — И что мне теперь черный надевать? Нет! Все что угодно, но не черное. Принципиально!
Я тут точно не ради того, чтобы понравиться этому.
Я тут чтобы убить его!
Отомстить за родителей.
Отдаленно слышу, как звонит мой телефон. Нахожу его под подушкой на матрасе и долго смотрю на имя на экране «Алекс»
«— Девушка, — окликает меня мужской голос.
— А? — повернувшись пытаюсь найти источник звука. В шаге от меня стоит пожилой мужчина, что смотрит прямо на меня — Вы меня звали? Извините, я не знакомлюсь. Уже разворачиваюсь и собираюсь уже уйти, как слышу:
— Ева, погоди! Ты меня не помнишь?
Разворачиваюсь еще раз и вглядываюсь в мужчину. Седые волосы. Небольшая проплешина на лбу. Узкое лицо. Хитрый взгляд. Тощее тело.
— Извините, но нет. Но вы видимо меня знаете… — смотрю мужчине в глаза.
— Десять лет назад я помог тебе переехать к бабушке, — говорит он и делает полушаг ко мне.
Вглядываюсь в мужчину. А ведь и правда знаю. Только десять лет назад он выглядел иначе.
— Дядя Алекс, верно? — вспоминаю мужчину и события десятилетней давности.
Именно тогда сгорел мой дом.
Именно тогда я потеряла родителей.
И на мою голову свалились проблемы.
— Верно, у тебя хорошая память на имена, но не на людей, — замечает он.
— Это да, — признаюсь я.
— Может присядем? — показывает рукой на скамью.
— Да, можно. Но у меня буквально десять минут, — говорю сверив время на наручных часах.