После Малля возникли и другие фирмы. Учитывая тот факт, что ситуация быстро меняется, готова держать пари, что уже появился или вот-вот зародится парфюмерный бренд для каждого интереса, каждого грешка. Некоторые приглашают нас понюхать то, что никто не нюхает, заставляя нас гадать, как родилась первоначальная идея: Blood Concept обыгрывает идею разных групп крови и определенно развивает идею парфюма в соответствии с цветом волос; Nu_Be предлагает отдельный аромат для каждого элемента «большого взрыва». В наши дни существуют ароматы, вдохновленные развитием сугубо личной истории любви (от Jul et Mad), и ароматы, представляющие собой обновленную версию одеколонов Jockey Club девятнадцатого века и приглашающие покупателя почувствовать себя членом клуба избранных, будь то яхтсмены или игроки в гольф (Xerjoff JTC). Если мы хотим, чтобы аромат перенес нас в прошлое, то выбор велик. Как насчет мира славянских сказок, ожившего в парфюме The Vagabond Prince? Или мира придворных, возрожденного Parfums d’Empire? Или особых моментов в истории, как, например, в Fleur de Louis от Arquiste, напоминающих о встрече Людовика XIV и его невесты Марии Терезии на Фазаньем острове в июне 1660 года? Некоторые бренды делают акцент на процессе создания парфюма. Это особенно верно для Olfactive Studio, предлагающей клиенту поучаствовать в процессе интерпретации аромата.
Нишевые парфюмы вдохнули новую жизнь в анималистические ароматы, которые после триумфа меховых парфюмов в 1920-х и 1930-х годах практически отсутствовали в мейнстриме. Возможно, это стало отражением колебаний в наших предпочтениях – выбор между стриптизершей и недотрогой. Или, скорее, нашим условием: мы не имеем ничего против сексуальных парфюмов, но простыни должны оставаться чистыми. Сосланный в андеграунд запах тела выбрался из заточения и затеял грязные игры. Некоторые парфюмы прославились тем, что, к удовольствию серьезных ценителей парфюма, источают запах промежности и подмышек. Это характерно для Absolue Pour le Soir от Maison Francis Kurkdjian и Muscs Kublai Khan от Serge Lutens.
Появились даже парфюмы с запахом спермы, как Sécrétions Magnifiques от état Libre d’Orange, который вместе с соломинками в форме пениса надежно гарантируют успех девичника. Эти ароматы не только проверяют границы того, что может называться парфюмом, но и признают его утилитарную функцию: помочь людям настроиться на занятия сексом.
Возникает вопрос: что следует считать ароматом? В поисках ответа парфюмы проверяли на разных фронтах, включая «антипарфюмы», которые вместо креативных формул и смесей предлагают одну молекулу во флаконе. К самым знаменитым молекулам относятся Iso E Super и несколько вариантов амбровых компонентов, которые производят под названием Ambrox или Ambroxan. Многие люди не воспринимают амбру, поэтому в парфюме важно создать особое окружение, позволяющее ее ощутить. Iso E Super – это одиночная ароматная молекула в Molecule 01 от Geza Schoen и Not a Perfume от Juliette Has a Gun. На полоске бумаги эти ароматы практически ничем не пахнут. Чтобы аромат раскрылся, нужна кожа человека, и тогда парфюм приобретает «текстуру», заявляя о себе. Iso E Super легко ускользает, и ее привлекательность заключается в том, что она подчеркивает запах кожи, иногда придавая ей солоноватый оттенок, иногда металлические нотки, влажность или сухость, как в деревянной сауне. Нам всем нравится считать себя особенными и уникальными. Именно по этой причине Molecule 01, которая явно по-разному проявляется на каждом человеке – это парфюм «эго», парфюм троекратно умноженного «я». Пусть в нем меньше креативности, и у вас может возникнуть ощущение, что перед вами парфюмерный вариант «нового платья короля». Тем не менее этот парфюм показывает нам, что при самой простой формуле с использованием всего лишь одной или двух молекул, запах все равно будет казаться сложным, словно в нем содержится множество ингредиентов. Наш нос не обязательно почувствует разницу.
Как много историй, как много каламбуров, крючков и наживок! Именно поэтому нишевые парфюмы столь привлекательны. Вместо того чтобы просто говорить о сезонных ароматах или парфюме для дня или вечера, цветочном или цитрусовом, создатели нишевых парфюмов предлагают различные поводы задуматься о нашем обонянии – что-то вроде интеллектуального расследования. Мы больше не пассивные потребители парфюма, покупающие нечто красивое. Мы можем путешествовать, оставаясь в кресле и изучая различные места и культуры. Мы можем узнавать о сырье, пообщаться с создателем аромата или послушать музыку, связанную с предлагаемым запахом. Мы сейчас живем в сказочной стране парфюма, готовой удовлетворить любой каприз, от самого невинного до дьявольского.
Это перебор? Мы уже устали от сахарной ваты? Каждый вдох нового парфюма может быть наполнен ожиданиями, что наши глаза вот-вот увидят новый цвет. Чем больше парфюмов мы покупаем, чтобы они соответствовали нашему настроению, тем сильнее дробятся наши настроения, порождая новые, более нюансированные состояния, к которым не подходят существующие парфюмы. Что ж, веселье продолжается. Но не будем забывать о растущих ценах. Как поклонницам парфюма удовлетворить свои желания и не разориться? В последние годы появилась новая разновидность ретейла, предлагающая вариант пробников двадцать первого века, чтобы поддержать одержимость парфюмом. Это услуги по розливу парфюма. Купить можно дозу до четверти миллилитра и выбирать среди тысячи разных ароматов. Вы можете даже смешать их дома. У вас будет возможность попробовать до пятидесяти парфюмов, каждый на пару дней. Возможно, какой-то из них вы потом купите в виде целого флакона или не купите ничего, если вам доставляет удовольствие короткий «роман» с парфюмом.
И хорошо, что такие новации существуют, потому что парфюм дорожает и ощутимо. От некоторых цен даже у Пуаре глаза вылезли бы из орбит. В частности, разработаны парфюмы для олигархов и супербогатых людей с Ближнего Востока. Этот регион очень важен для здоровья парфюмерной промышленности, поскольку здесь закрепилась культурная традиция платить больше за удовольствия обоняния и не отказывать себе в этой маленькой радости, поэтому флакона едва хватает на неделю.
Цена за флакон «лимитированной серии» устремляется вверх, начиная со старта в пять тысяч фунтов. Такой флакон инкрустируют кристаллами, укладывают в атлас. В составе обязательны самые редкие и дорогостоящие ингредиенты. Поэтому такие парфюмы становятся духовным возвращением к придворным парфюмам девятнадцатого века, доступным лишь избранным. Они напоминают о тренде нового тысячелетия: рестораны предлагают самую дорогую из возможных версию фастфуда, когда к бургеру с мраморной говядиной «вагю» добавляют фуа-гра и посыпают блюдо стружкой из белых трюфелей. Этот тренд в чем-то похож на «высокую моду», когда выполненное на заказ платье расшивают вручную бисером, на что требуются долгие часы работы. Парфюм по цене пятьдесят тысяч фунтов? Не исключено, но вряд ли.
Эти парфюмы с ценником, отражающим истинную стоимость ингредиентов, могут включать в себя уд (агаровое дерево), привычное сырье для парфюмов Среднего Востока. Агаровое дерево произрастает в Юго-Восточной Азии и выделяет ароматическую субстанцию, тем самым защищая себя от грибковой инфекции. Чистый натуральный уд может пахнуть, как сыр стилтон. Если его разбавить и добавить в парфюм, он пахнет так, словно вы затерялись внутри виолончели. Сырье чудовищно дорогое, но существует его синтетический аналог, который просочился в мейнстрим. Парфюмы с удом продолжают производить, и для тех, кто ненавидит сладкие запахи, это долгожданное облегчение.
Долгое время вся эта нишевая активность словно оставалась за рамками мейнстрима: только для специалистов. Потом люксовые бренды начали предлагать новые линейки эксклюзивных ароматов для знатоков, отыскивая исходные формулы в своих архивах и продавая их лишь в избранных универмагах и бутиках по всему миру. В 2015 году что-то явно изменилось, когда Estée Lauder приобрела éditions de Parfum Frédéric Malle и бренд Le Labo. Нишевая парфюмерия, некогда заповедник для самых трендовых универмагов и независимых ретейлеров, вливается в крупнейшие компании парфюмерной промышленности. Окажутся ли их самые необычные линейки в мейнстриме и наводнят ли они торговые центры? Или вместо нескольких мегановинок предыдущих десятилетий в будущем будут появляться недорогие в производстве парфюмы, каждый из которых будет продаваться в меньших количествах, но в сумме они дадут хорошую прибыль? Могут возникнуть тысячи микробрендов, столь же многочисленных, как пивоварни и кофейни, к которым мы уже начинаем привыкать, и таких же разнообразных, как и торговля алкоголем. Или парфюмерная промышленность обрушит сама себя? Но ведь людям всегда хочется приятно пахнуть, верно?
На протяжении двадцатого века парфюмы ускользали от нас, словно юркие угри. Они не знали – да им это было безразлично – являлись ли они произведением искусства или коммерческим проектом, слыли особыми или тривиальными, возвышенными или трэшевыми, приземленными или воздушными. Некоторые парфюмы – это ископаемые своей эпохи, свидетельства определенного момента времени, и поэтому они подвержены старению. Некоторые из тех парфюмов, о которых мы говорили на страницах этой книги, уже замедляют обороты, уходя в безвестность. Какие-то ароматы нам никогда уже не доведется понюхать. Но многие еще держатся на плаву. Их биография и история все еще развиваются. Они живут, дышат, идут в ногу со временем и с нами, находя себе новых владельцев, которые их обожают. У каждого парфюма тысяча историй, и большинство из них мы никогда не услышим, потому что они слишком личные.
Вот таков парфюм: он не станет сидеть смирно в ожидании, чтобы его сфотографировали, запечатлели или передали единственным фото. Для большинства из нас тот или иной аромат всегда будет чем-то бóльшим, чем просто запахом. Он будет вызывать в памяти что-то или кого-то, что или кого мы считали потерянными. Неожиданное, удивительное воскрешение былых ощущений, которые мы испытывали много лет назад, когда жизнь была другой. Когда мы «носили» этот старый, любимый парфюм.