ромедольчик взялся». Гриф вспомнил, что давно не ел. Ему и сейчас не хотелось. И вообще, в последнее время он насыщался как-то без аппетита и употреблял меньше обычного. «Никак меня самого изнутри кушают», - подумал он мимоходом и не испугался.
Не составляло труда идти по четкому следу. Гриф не боялся его потерять, единственное, чего опасался, так это налететь на засаду. Чтобы исключить риск вовсе, решил не торопиться и до ночи сильно не усердствовать.
Ответвления следа не наблюдалось. Налетчики шли трое в цепь, один с отпечатком берца сорок шестого размера двигался параллельно в трех метрах левее. Судя по шагу, сталкеры двигались смело, ходко, что могло объясняться возвращением по известному маршруту. Возможно, они решили уйти на скорости и до темноты успеть загрузиться в поджидающий транспорт либо достичь лагеря. Второй вариант казался Грифу более вероятным.
Хотя мысли и с трудом двигались в его голове, словно сок по каналам ствола после зимней спячки, самые простые из них он мог воспроизводить вполне. Не торопясь, сталкер перебирал их, словно камушки. Опускал руку в воды мыслительного потока, пальцами облюбовывал среди прочих одну покруглее да поглаже, вынимал, рассматривал и складывал горкой, чтобы потом выбрать лучшую.
К вечеру старпом примкнул к цепи, встал за Сохой, сзади поставил Жорика, замыкал Пистон. Огруженный кейсом Качака нисколько не замедлял отряд. Решил не сворачивать за баллонами, а по прямой выходить из леса. И тому виной был сталкер. Скорость, с которой он растаял в чаще, впечатляла. Впечатляла реакция, способность быстро принимать правильные решения. Ведь перелети та граната через холм, дело повернулось бы иначе. Качака очень надеялся, что попал ему в ногу. Прекрасно помнил, когда стрелял, тот успел прикрыться кейсом. Лишь ноги оставались незащищенными. Но судя по малому количеству крови, ранил легко.
Для экономии времени старпом не стал устраивать засаду. Он ставил на скорость и очень хотел еще сегодня забраться в БТР. Подумывал, стоит ли послать вперед Жорика, чтобы тот разбудил Дрындыра. «Главное, чтобы бэтар оказался на месте, а то вдруг вздумается раздолбаю свалить на базу», - в легком испуге смутился Качака, но, взвесив все за и против, все же решил, что не посмеет.
Многочасовой переход сказывался на ходоках. Старпом отдал команду остановиться. На все про все отвел пять минут. Утомленный отряд моментально рассыпался. Ели быстро и молча. Кто не успел уложиться в отведенное время, доедал на ходу. Дважды останавливались на перекуры. На последнем, когда уже заметно стемнело и под деревьями залегли густые тени, Качака вернулся метров на пятнадцать по следу и принялся устанавливать растяжку.
С сигаретой в зубах к нему подошел Пистон, обернулся на оставшихся Соху и Жорика, словно убеждаясь, что его не услышат, предложил старпому закурить.
Попыхивая, они о чем-то негромко переговаривались. Пистон был особенно эмоциональным, подолгу говорил, размахивал рукой, изредка оборачивался на товарищей.
Жорик украдкой поглядывал на Качаку. Тот слушал, смотрел то в сторону, то на Пистона, а один раз взглянул и на него. И взгляд его был серьезный, расчетливый. Когда старпом с Пистоном вернулись, вели себя как обычно.
Качака подошел к своему вещмешку, достал бутылку воды и жадно присосался к горлышку.
- Послушай, это…Качака, - начал Жорик, краснея лицом, - может, я ничего, ну… в тактике, стратегии там, не понимаю и советовать тебе того… не собираюсь, но может, стоит устроить ублюдку засаду?
Поймал на себе колючий взгляд старпома, замямлил, пряча глаза в лесную подстилку:
- Я это… хотел предложить себя для этого дела, - развернулся суетно и уже уходя, договорил совсем тихо, - если что, ну… я готов.
- А это мысль, - неожиданно Жорик получил поддержку, откуда не ждал. Соха говорил в своей манере умнилы: - Качака, пусть он спрячется, скажем, - любитель лысых женщин быстро огляделся, - скажем, вон за тот бугорок, - пальцем с траурным ногтем указал на невысокий пригорок, на котором росла ель с чахлым пасынком, - и дожидается стала, потом его грохнет и догонит нас. А мы, - он подмигнул старпому, как ему казалось, незаметно для Жорика, - его подождем.
- Хавальник завали, - буркнул Качака, закрутил бутылку, сунул обратно в вещмешок. - Тот парень резкий, как понос, свалил так быстро, что я едва успел пуху сдернуть. Чудо, что зацепил. Салабона против него выставлять нельзя.
- Почему же, - подключился к разговору Пистон. - Драться на ножах его никто не заставляет. Ему только надо прицелиться и выстрелить, желательно в голову. Тем более если тот подорвется на твоей растяжке, его только останется добить. Что-то мне подсказывает, Жорик вполне с этим справится. А? Жорик? Справишься?
- Справлюсь, конечно, - подтвердил Жорик, принимая молодцеватый вид, - только винтовку нормальную дайте, а то со своим косым калашом, боюсь, не попаду и в упор.
Качака вытянул губы дудочкой, приподнял бровь, что говорило о напряжении мысли.
- Сделаем так, - наконец, сказал он, - Жорик, ты остаешься, - подозвал рукой парня. - Заляжешь вон за тем стволом, - пальцем указал на толстую поваленную ель черно-бурого цвета метрах в двадцати от растяжки. - Как увидишь, мясо, сразу не пали. Дождись, пока он подорвется. И потом не торопись. Сиди, жди, смотри в оба. Когда дым и пыль улягутся, хорошо прицелься и расстреляй в него весь рожок, я разрешаю. Патроны не экономь. Стреляй одиночными, целься в голову, шею, руки, ноги - во все, что будет не защищено. Сдается мне, тот парень в бронике. Отстреляешь магазин, - инструктировал старпом внимательного ученика, - поменяй на новый. Подходи к нему медленно и со спины, - Жорик кивал. - Подойдешь, метра за два остановись, прицелься и сделай контрольный в голову, потом уже можешь его переворачивать и шмонать. Все, что надыбаешь, твое, и главное, возьми «гром», магазины запасные не забудь и гранаты к подствольнику. В общем, бери все. - Жорик кивал.
- Все, мясо, кончай перекур, - сказал старпом громко. - Соха, поменяйся с Жориком стволами.
- А че я? - возмутился макивара. - Я и так гребаный огнемет тащу. Пусть Пистон…
- Или сам останешься, - перебил его Качака, стекленея глазами.
Поджав губы, Соха стянул с плеча АКСУ, подошел к Жорику: - Давай свой металлолом, салага, - буркнул он, протягивая автомат.
Жорик поспешно провел обмен. Радости скрыть он не смог, заулыбался, залучился, как начищенный горшок, и осмелел в корягу:
- Мне бы это… магазинчик еще запасной.
- Соха, поделись, - гудел Качака с каменным лицом.
- Сучара, - цедил Соха, вытаскивая из разгрузки магазин, - не дай бог, что с автоматом случится, глаз на очко натяну.
Довольный Жорик принял магазин и поспешил присовокупить к одному имеющемуся.
Глава 25. Везет
В голове прояснялось, вместе с этим возвращались боль и хромота. Гриф замедлил темп. Свежий след говорил, что похитители в километре, в двух максимум. Они торопились, сделали лишь один привал. Разбросанные обертки и пустые банки из-под консервов явственно на это указывали. Без тяжести за плечами привычный к дальним переходам сталкер чувствовал себя на подъеме. К тому же грела мысль, что эти ребята ему помогают. Примерно таким же маршрутом он намеревался выходить к ферме. Судя по спутниковой карте, которую он перенес себе на ПДА, за лесом начиналось поле, и, двигаясь вдоль опушки, он сильно бы облегчил себе дорогу. «Очень вероятно, на поле их заберет вертушка, на бэтаре далеко по зоне не накатаешь. В лес вояки теперь вряд ли сунутся. Что-то или кто-то сбил их борт. Проткнул чертовым бревном, словно копьем тыкву. Теперь, пока не проведут расследование, этот квадрат для них закрыт, а вот на поле даже очень может быть».
Суперский детектор молчал уже долгое время, и сталкер засомневался, что тот работает. Достал, посмотрел: батарея целая, индикация в порядке. Для надежности выключил-включил. Все по-прежнему.
Гриф огляделся. Тихий безмолвный лес окружал его со всех сторон. В безветрии непоколебимые деревья высились, словно статуи. Складывалось впечатление, что лес залили эпоксидной смолой, ни веточка, ни травинка не шелохнется.
Вечер надвигался быстро, под деревьями, в кустах, в гнилых пнях, в дуплах завозились черные тени. Гриф не спешил опускать забрало. Пока справлялся собственным зрением, экономил батарею.
Спустя некоторое время спрашивал он себя: будь тогда включен ночной режим, заметил бы струну? Самое обидное, почувствовал ведь подъемом ступни натяжение. И время было, пока прогорал капсюль-воспламенитель, отпрыгнуть. Виной всему промедол, мозги словно в желе превратились.
Рвануло так, что заложило уши. А потом он ощутил три больных укола, и все с правой стороны: рука чуть ниже локтя, плечо и голень. Сталкер свалился как подкошенный, сверху сыпались ошметки грунта, куски коры, ветки. Гриф быстро опустил забрало, осмотрелся. Перекатился к ближайшему дереву, замер. «Как они меня мастерски расслабили. Заставили поверить, что не ждут погони. Ребятки не промах, - думал сталкер, прочесывая лес вооруженным взглядом и сокрушаясь о своей беспечности. - Замаскировали растяжку что надо и под вечер, чтобы шнурок не заметил. Ай да поцы. Тупарями их не назовешь, в отличие от меня». Ни выстрелов, ни движений поблизости он не отмечал. После взрыва лежа на земле, он был превосходной мишенью, и никто этим не воспользовался. Засады не было. «А тут ребятки лажанули», - думал Гриф, все смелее выглядывая из-за дерева.
Он ушел в сторону на полкилометра, прежде чем взялся за раны. Особенно сталкера беспокоила рука. Он наспех залепил царапину на предплечье и взялся за дырку в плече.
- Черт, черт, - скрежетал он зубами, вытягивая угловым зажимом из раны осколок. Предварительно он все обеззаразил перекисью водорода, выпил хлортетрациклин и вколол полтюбика все того же промедола. Чтобы не заорать, сунул в зубы толстый обломок ветки. Дрожащей рукой извлек из мышечных тканей кусочек металла размером с ноготь. Рана сильно кровоточила, Гриф старался все делать быстро. Наложил тугую повязку и взялся за голень.