– Раньше я думала, что, признав свои ошибки, сделанное уже не исправить. Слишком тяжел груз. Но это не нам решать, заслуживаем мы прощения или нет. Достойны ли понимания. Крис просто хочет помочь вам, без каких-либо условий, – я улыбаюсь, и мистер Уитакер смотрит на меня с теплотой. – Мы оба знаем, что он не успокоится, пока не добьется своего, так что позвольте ему просто быть рядом.
– Думаю, он снесет половину ранчо, – усмехается мистер Уитакер и закашливается. Протягиваю ему стакан воды, и он медленно делает несколько глотков. Его грудь тяжело вздымается, и он вновь откидывает голову на подушку. Даже такое простое действие дается с трудом.
– Значит, позвольте ему это сделать, – убираю стакан и уже хочу сесть обратно на стул, как мистер Уитакер обхватывает мою ладонь своей и легонько сжимает. Она сухая и шершавая, с огрубевшей кожей, но этот жест кажется мне таким трепетным, что я отвечаю на него, накрыв его ладонь своей. – Он вас очень любит.
Монитор, считывающий сердцебиение, вдруг пищит, и я резко вскидываю голову. Еще не хватало довести отца Криса до очередного сердечного приступа.
– Чертова техника, – ворчит он, ерзая в кровати.
– Согласна, – опускаю взгляд на еду, оставленную на прикроватном столике, и морщусь от вида размазанной запеканки и баночки желе. – Если пообещаете не ругаться с персоналом, принесу порцию ребрышек от Наоми. Знаю, не особо полезная еда, но от этого, – киваю на содержимое тарелки и снова морщусь, – можно получить инфаркт.
– Слово скаута, – хрипло смеется мистер Уитакер, и мне становится легче. Ладно, не такой уж он и черствый. – Рэйчел, сделай мне одолжение.
– Конечно. Только если не придется тайно выкрадывать вас посреди ночи. Ничего не имею против подобных авантюр, но ваш сын мне этого не простит.
– Я был бы не против, но, возможно, в другой раз, – он сжимает мои пальцы. – Пообещай, что поможешь Крису уехать отсюда.
– Мистер Уитакер… – вздыхаю я.
– Я понимаю, что не могу требовать от тебя подобных обещаний, но я вижу, как мой сын смотрит на тебя, и больше всего на свете желаю ему счастья, а оно заключается в тебе, – он убирает трубки с лица, облегчающие дыхание, и смотрит на меня взглядом, полным решимости. – Я не хочу, чтобы он разрушил свою жизнь, как когда-то произошло со мной.
– Что вы…
– Джон, милый, как ты себя чувствуешь? – Миссис Уитакер, словно ураган, врывается в палату и, громко причитая, усаживается на край его кровати.
Она достает из своей огромной сумки веер и начинает обмахиваться им, а следом рассказывать все, что с ней произошло за время отсутствия, совершенно не обращая внимания на то, что мистер Уитакер морщится от ее громкого голоса.
Отхожу от его постели с ощущением недосказанности. Обнимаю Криса и, приподнявшись на носочки, целую его в щеку, тем самым вызывая улыбку. Он ласково поглаживает мою шею и прислоняется губами ко лбу.
– Все нормально? – Его голос уставший и пропитан тревогой.
– Ага. Мы тут поболтали с твоим папой, – легонько пожимаю плечами.
– Серьезно? Я думал, док не вкалывал ему обезболивающее, – усмехается он.
– Ты знаешь, он очень милый.
– Рэйч, ты надышалась какими-то медикаментами? Мой отец милый? Да я скорее поверю, что твоя сестра перестанет быть занудой.
– Просто он не смог устоять перед моим обаянием, – улыбаюсь и закусываю губу.
Оглядываюсь на мистера Уитакера, и у меня почему-то сжимается сердце. Он выглядит жутко изнуренным, и ему бы не помешал долгий сон, судя по синякам, залегающим под глазами, но он продолжает слушать болтовню жены, посвященную несовершенству медицинского обслуживания и современных нравов.
Мы еще некоторое время находимся в больнице, а потом отвозим миссис Уитакер к родственникам в городе, так как она не хочет находиться на ранчо одна и пока что поживет у них. Всю дорогу она критикует каждого: фонарный столб, полицейского, выписавшего штраф, и Наоми, подающую самую лучшую еду в мире, но, по ее мнению, такой опасно даже скот кормить.
Я сжимаю ладонь Криса своей, прокручивая в голове все, что произошло за последние сутки, но слова мистера Уитакера меня не покидают.
Я не хочу, чтобы он разрушил свою жизнь, как когда-то произошло со мной.
Глава 35Крис
– Ты уверен, что тебе не нужна помощь? – спрашивает Кэмерон, открывая дверь своего пикапа.
– Абсолютно. С парочкой коров и лошадей я сам спокойно справлюсь, – потираю шею и чуть ли не вою от усталости.
– Ты же в курсе, что сейчас ведешь себя как твой отец? – Кэм хмурится, сдвигая брови к переносице, и сжимает дверную ручку. – Крис, вовсе не обязательно тащить этот груз в одиночку.
– А кто сказал, что я один? Малышка Дэниелс дожидается меня в доме.
– Какой же ты идиот, – друг качает головой и садится в машину. – Просто хочу, чтобы ты знал, завтра я приеду и помогу тебе навести порядок в том бардаке, который устроил твой отец. Так что надеюсь, вы с Рэйч закончите до моего появления.
– Тогда боюсь огорчить тебя, но пока Рэйчел находится рядом, это будет первым, что ты увидишь, – мои губы расплываются в нахальной улыбке, и Кэм усмехается.
Он заводит двигатель и сдает задом, освещая дом фарами. Я наблюдаю, как машина друга все дальше удаляется, а затем и вовсе скрывается за поворотом, оставляя меня посреди ненавистного ранчо и вороха страхов. Улыбка сползает с лица, и я поворачиваюсь к дому, бросая на него мрачный взгляд.
Мы уехали из больницы только после того, как терпение доктора Коллинза кончилось и он сам лично выпроводил меня из палаты отца, заверив, что все показатели в норме. Он продержит его еще несколько дней, а затем выпишет с целым списком ограничений и рекомендаций. Отец, конечно же, ничего не будет соблюдать, а мама… Она пойдет у него на поводу, и плевать, что от этого зависит его здоровье. Я молчу, когда она проявляет мягкотелость в каких-то мелочах, но когда она ведет себя настолько глупо в важных вещах, едва сдерживаюсь, чтобы не встряхнуть. Радует, что сегодня она осталась в городе у миссис Олтман. Косточки каждого жителя Джорджтауна будут тщательно перемыты.
Не спеша иду в сторону загона с лошадьми, чтобы еще раз все проверить. Если на ранчо что-то случится, отца не остановит даже сердечный приступ, и он вытрясет из меня всю душу. Хотя это отличная возможность избавиться от петли на горле, которая плотно обхватывает шею каждого члена счастливого семейства Уитакеров. Я уже чувствую, как узел постепенно затягивается, и я теряю последнюю надежду, что удастся отсюда выбраться.
Несколько раз перепроверяю засовы и поглаживаю лошадь по морде. Она лениво тычется носом мне в ладонь, и я, усмехнувшись, треплю ее по гриве. Бэкс бы с ума сошел от ревности, увидев эту картину. Но животные будто чувствуют, что отца нет, и ведут себя совершенно иначе. Обычно они вздорные, строптивые, сегодня же каждая из них послушно выполняет мои приказы.
– Чемпион? – Тихий голос Рэйч доносится с улицы, а затем она заглядывает в стойло. – Я тебя потеряла.
Она запахивает края теплого кардигана и съеживается под порывом прохладного ветра.
– Решил еще раз убедиться, что все в порядке.
– Разве может быть иначе? – Рэйч прислоняется ко мне плечом, и я обхватываю ее рукой, прижимая к себе. – Надеюсь, эти лошади не такие сумасшедшие, как на ранчо у мистера Райли?
Я усмехаюсь:
– Нет. Эти старушки уже свое отпрыгали, – с грустью отвечаю я. – Отец не выставляет своих лошадей уже очень давно.
– Почему?
– Много вложений и сил. Да и с каждым разом есть вероятность травмы, как для лошади, так и для наездника.
– В фильмах это выглядит куда более романтично, – бормочет она, поднимает голову и смотрит на меня. – Я могу ее погладить?
– Конечно, – беру ее ладонь и аккуратно подношу к носу лошади, чтобы она почувствовала аромат Рэйчел и могла познакомиться. Когда животное фыркает, Рэйч вздрагивает и отдергивает руку. – Не бойся ее.
– Ага. Как же. Она может откусить мне руку, – с опаской поглядывает она на лошадиные зубы.
– Брось, – тихо смеюсь я. – Просто доверься ей и не бойся. Животные все чувствуют.
Обреченно вздохнув, Рэйчел вновь протягивает руку и дает лошади обнюхать себя, при этом ее носик морщится, и она вжимается в меня, будто сейчас и правда чего-нибудь лишится. Когда лошадь одобрительно кивает и утыкается мордой в ее ладонь, Рэйч заметно расслабляется и ласково поглаживает животное.
– Видишь, цела и невредима, – целую ее в висок.
– А мы можем прокатиться на ней? То есть если ей не будет тяжело и она не решит помчаться галопом по всему Техасу в попытке доказать, что еще на многое способна?
Я громко хохочу, чем пугаю животных и заставляю Рэйч улыбнуться.
– Для тебя все, что угодно, малышка Дэниелс.
Пока устанавливаю седло, креплю уздечку, Рэйчел следит за каждым моим движением, и, судя по взгляду, решимость покидает ее с каждой секундой. Провожу ладонью по боку лошади и натягиваю ремень, опоясывающий ее тело. Она недовольно топает копытом и фыркает, когда я заканчиваю и берусь за удила.
– Знаешь, Крис, я передумала. Эта лошадь не выглядит особо довольной, – Рэйч переминается с ноги на ногу.
– Назад пути нет, – вывожу лошадь из стойла и останавливаюсь рядом с Рэйчел. – Давай помогу. Ставь ногу в стремена и отталкивайся от пола.
Жалобно простонав, она поворачивается ко мне спиной, хватается за седло и делает так, как я сказал. Придерживаю ее, пока Рэйчел устраивается и недоверчиво поглядывает вниз. Усмехнувшись, запрыгиваю следом и прижимаюсь грудью к ее спине. Обхватываю поводья и слегка натягиваю на себя.
– Так, ладно, возможно, это не такая уж опрометчивая идея. Если я умру, то последним, что почувствую, будет твой член, прижимающийся к моей попке, – с иронией замечает она.
– Поверь, малышка Дэниелс, у нас с тобой еще много времени впереди, чтобы осуществить куда больше фантазий.
Она оборачивается, чтобы шлепнуть меня, но я натягиваю поводья, и Рэйчел взвизгивает, когда лошадь легкой трусцой выбегает из стойла. Старушка ускоряет темп, и я направляю ее к западу наших границ, навстречу уходящему солнцу. Все ранчо окрашивается в ярко-желтые и розовые тона, делая его не таким унылым. Мы проносимся мимо дома, старого амбара и наполовину разобранного загона. Только сейчас я понимаю, что еще несколько дней назад он был целым. В голове сразу зреет миллион мыслей, для каких целей отец решил это сделать, но я не готов думать об этом сегодня.