Бледно-розовый мрамор казался прозрачным, а тонкие, голубоватые прожилки ‘текли’ сверху вниз, напоминая спрятанные вглубине камня ручейки.
– Вы не выглядите счастливой.
Я посмотрела на элькиля, потом, приподняв край платья, спустилась еще на одну ступеньку ведущей к берегу озера лестницы. – А что такое счастье? – уже там повернулась к правителю элиан.
Благодаря Эдгару, который сказал, что все устали и нуждаются в отдыхе, ночью больше ничего не случилось.
Впрочем, того, что произошло, и так было много. Я. Эриара. Алекс. Ивар…
Сказать, что Лаура была довольна случившимся, я тоже не могла, уж больно растерянной выглядела она после ухода Агжея.
Ну а после завтрака, больше похожего на поминки по усопшему, меня пригласил на прогулку элькиль, чем я и воспользовалась, лишь при свете дня окончательно осознав, что именно натворила.
И ведь понимала, что иначе быть не могло, но…
– Счастье, это когда ты не хочешь, чтобы было по-другому, – совершенно не поэтично ответил элиан. – Когда единственное, о чем просишь у бытия, чтобы этот миг длился бесконечно долго.
– Тогда и вас не назовешь счастливым, – воспользовалась я высказанной мне просьбой обращаться к нему по-дружески.
– Я мог бы заметить, что вы наблюдательны, – улыбнулся мне элькиль, – но предпочту другой ответ. Вы – правы и неправы одновременно.
– Неожиданно, – глядя, как он обходит меня и спускается еще ниже, произнесла я. – Я могу узнать, в чем же неправа?
– Вам не интересно, в чем правы? – уточнил он, оставляя позади себя еще несколько ступенек.
– В том, что у каждого из нас долг, – ответила я вместо него. – И этот долг…
– Долг – не ярмо, – остановившись у самой воды, прервал меня элькиль. – Он может стать таковым, если не принимать его высшую целесообразность.
– Вы говорите о существовании Мира? – разглядывая его спину – спину уверенного в себе и в том, что он делает элиана, уточнила я.
– В возможности жизни тех, кто придет после нас. Так же, как наши предки обеспечивали эту возможность для нас.
– Это слишком сложно для простой девушки, – заметила я, усмехнувшись.
– Знаете, – неожиданно повернулся он, – считается, что вот это все, – он повел рукой перед собой, давая понять, что говорит сразу обо всем, – будет существовать независимо от того, будем мы или нет. А если все не так? – чуть склонил он голову, позволив волосам очертить контур его лица. – А если именно мы залог его бытия?
– Тогда наша ответственность возрастает безмерно, – несколько нахмурилась я, не совсем понимая, к чему весь этот разговор.
– У нас говорят, что счастье бывает разным. Для юности – счастье беспечности и открытых возможностей. Для зрелости – счастье делать то, что ты можешь и должен. Для старости – счастье быть.
– И когда заканчивается юность и начинается зрелость? – не пропустила я, о чем именно он хотел сказать.
– Тогда, когда ты готов принимать решения и отвечать за их последствия, – не задержался элькиль с ответом.
Потом вновь развернулся, замер. Я подошла, встала рядом.
Элькиль элиан был высок, строен, но не худощав. Движения мягкие, взвешенные. Взгляд – прямой, выдающий не терпящий подлости характер, и чуточку усталый, словно эта жизнь дала ему слишком тяжелую ношу, но при этом уверенный и непоколебимый. В одежде никакой вычурности. Все очень просто, лаконично, но, вместе с тем, элегантно.
Паэль, как и Эриара, были похожи на него. В Рауле виднелись и другие черты. Возможно, его матери.
– А как же быть с тем счастьем, которое называют любовью? – наклонившись, зачерпнула я воды. Проследила взглядом, как она стекает между пальцев. Ощутив чужой взгляд, оглянулась.
Стоявший наверху мужчина, был едва виден, но я не сомневалась в том, кто сейчас не отводил от нас глаз.
Алекс. Алекс де Риньи. Маркграф. Лучшая ищейка короля. Мой будущий муж.
Он сказал: ‘Только ты и… никто кроме тебя!’
Я знала, что Алекс сдержит свое слово. Но что станет ценой?
– Я бы и хотел, но не могу ответить на этот вопрос, – с какой-то горечью усмехнулся элькиль. – Моя первая жена была выбрана отцом. Я не любил ее, как и она меня, но взаимное уважение позволило нам не просто смириться с этим выбором, но и стать друг для друга опорой.
– Первая жена? – переспросила я, сообразив, что ничего не знаю ни о самом правителе элиан, ни о его семье.
Не считая, конечно, Паэля, Рауля и Эриары, с которыми уже довелось познакомиться.
– Она умерла, когда родила нашу дочь, – глухо, как если бы все еще не смирился с этой потерей, произнес он.
Я хотела остановить, извиниться, прося не продолжать тяжелую для него тему, но опоздала, элькиль заговорил вновь:
– В нашем Мире есть те, кто видит будущее, поэтому мы знали, что так и будет. Не скажу, что я не пытался что-либо изменить – пытался, пусть и безуспешно, моя же избранница была непреклонна, зная, что ее жизнь спасет множество других.
– Но ведь это так страшно! – воскликнула я, слишком живо представляя, о чем говорил стоявший рядом со мной мужчина.
Знать и все равно идти вперед!
– Страшно, – неожиданно согласился со мной элькиль. – И знать, что каждый рассвет для дочери становится смертью, тоже.
– Феникс?! – сразу же догадавшись, о ком именно он сказал, прикрыла я рот ладонь.
– Свою вторую жену я встретил на охоте, – элькиль поднялся чуть выше, сел на ступеньку. – Я – правитель элиан, она – дочь деревенской целительницы, в дом которой меня принесли после удара вепря. Мой лекарь появился спустя несколько минут, но было уже поздно. Хватило одного взгляда, чтобы я понял, что влюблен.
– И вам позволили взять ее в жены? – не веря, что такое возможно, удивилась я.
– Магические карты говорили, что у нас могут быть одаренные дети. Чинить препятствий никто не стал.
– И сколько же их у вас?
– Семь сыновей и три дочери, – мягко улыбнулся элькиль. – Когда Эриаре исполнилось пятнадцать, Дания посчитала, что исполнила свой долг перед этим Миром и занялась тем, к чему ее всегда влекло. Стала целительницей.
– Она вас не любила? – выдохнула я, понимая, что именно элькиль так и не произнес.
– Она меня не любила, – указав на место рядом с собой, продолжил он. Когда я присела, приобнял за плечи, прижимая к себе, как мог бы это сделать брат или отец. – Любить или не любить, принять или отказать, тоже решение. И кто скажет, каковы будут последствия?
– Странный у нас получается разговор, – не сделав даже попытки отстраниться, произнесла я.
– Странный, – согласился он. Продолжать тему не стал, попросив: – Вы можете показать мне кхару?
Вытащив камень из висевшего на шее мешочка, протянула его элькилю. Тот, отпустив меня, поднялся, давая понять, что в руки артефакт не возьмет. Смотрел внимательно, на миг даже недовольно нахмурил брови, словно увидел то, что не хотел бы видеть.
– Он действительно мертв? – когда пауза затянулась, нетерпеливо спросила я.
Пробившийся из-за облаков луч света скользнул по темной грани, озарил его глубину похожим на огонь отсветом…
– Вряд ли в трех Мирах найдется кто-либо, способный сказать, так это или нет, – не без сожаления улыбнулся он. Когда я вновь спрятала камень, протянул руку, помогая встать. – Не хочу давать надежду, но кхара – артефакт Первых. Все, что нам известно точно – они существуют. Все остальное…
– И что же мне теперь делать? – растерянно посмотрела я на элькиля. Потом перевела взгляд на так и стоявшего наверху Алекса.
Маркграф. Лучшая ищейка короля.
Любая, кроме меня, посчитала бы эту партию весьма выгодной.
А я?
Еще недавно сомнений в том, что мы будем хорошей парой, у меня не было.
– Принимать решения и отвечать за их последствия, – чуть заметно улыбнулся элькиль, дождавшись, когда все мое внимание будет отдано ему. – Или не принимать, но…
– Это тоже будет решением, – грустно усмехнувшись, закончила я за него. Поднялась на ступеньку, остановившись, резко обернулась: – А я знаю, кого вы выбрали в жены Раулю.
– И кого же? – На этот раз в его улыбке был задор.
– Нашу младшую принцессу. Лаешку, – заметив, как на его лице появляется удивление, засмеялась я. – А вся это история со мной была лишь для отвода глаз. Вы ведь и команду на соревнования Академии отправили, чтобы они познакомились.
– И что натолкнуло вас на эту мысль? – не став опровергать сказанное мною, уточнил он.
– Целесообразность, – уже не так весело вздохнула я. – Ну и представление ее на открытии соревнований. В наших Академиях не принято афишировать свое происхождение. А расскажите мне о других артефактах Первых, – попросила, не дав ему задать следующий вопрос.
– А как же маркграф? – дал он мне понять, что тоже не пропустил появления де Риньи.
– Уверена, что маркграфа сейчас ждут другие решения, – посчитав, что все еще не готова к встрече с Алексом, отозвалась я.
Нам придется с ним поговорить, но…
Элькиль не успокоил меня. И, как он и сказал, не дал надежды. Но…
Просто у меня не получалось принять, что в пари с Рашасом проиграла именно я.
– Я не уверена, что люблю его, – в очередной раз хлюпнула носом Лаура.
Знала бы, что очередная встреча подруги и Агжея закончится подобный образом, отказала бы элькилю в прогулке.
– И давно она так? – спросила я у Милены, которая и сообщила о разыгравшейся в покоях Лауры драме, разыскав меня в лабиринтах дворцового парка.
– По словам горничной, как только вы с элькилем ушли, появился граф. Долго не пробыл, вылетел за дверь злой, хорошо, что девушка успела отскочить, а то бы сбил, даже не заметив. Вот с тех пор…
– Он сделал тебе предложение? – напрямую спросила я у Лауры, посчитав, что попытка утешить может закончиться новыми слезами.
– Сделал, – всхлипнув, кивнула Лаура и промокнула глаза уже потерявшим белизну платочком.
То, что она успокаивалась, было заметно. Но до настоящего спокойствия было еще очень далеко.