– И почему ты считаешь, что можешь хозяйничать в моем доме? – остановил кого-то из них Черный.
Нет, уже не Черный – Херлиф, как он попросил себя называть.
– Ну ты же не торопишься проявить гостеприимство, – перегнулся через перила де Риньи, посчитав, похоже, что обращались именно к нему.
– Ведет себя как мальчишка, – сетуя, покачала я головой.
– Ему не часто удается забыть, кто он, – придержав меня за плечо, заметил Эдгар. Как и остальные, насквозь промокший.
– Защищаете? – посмотрела я на него снизу вверх.
– Восстанавливаю справедливость, – улыбнулся герцог в ответ. – Алекс мне больше чем друг, – добавил он уже другим тоном. – Поддерживать реноме лучшей ищейки не всегда так просто, как кажется со стороны, – вновь усмехнулся он.
Прежде чем что-либо ответить, бросила взгляд на де Риньи. Тот уже успел снять с себя рубашку, демонстрируя великолепный торс.
– Застудит мышцы, – проворчал Дарк, стоявший справа от меня, у самой двери.
Я поежилась – в доме было довольно прохладно, вновь бросила взгляд на Алекса. Тот как ни в чем не бывало разговаривал с поднявшимся к нему Марком. Агжея уже не было видно.
– Дом кажется запущенным, – шмыгнув носом, заметила я. Каменные стены, несколько потертых деревянных лавок, потемневшая от времени и пыли люстра.
– Так уже года три как он здесь не был…
Услышав чужой голос, да еще и прямо за спиной, я заорала и, не задумываясь о том, что делаю, выставила щит, которым моего собеседника снесло к стене.
– Мишель! – Меня тоже отбросили, но уже к самой лестнице, где меня нежно принял Алекс, передав Марку.
– Мишель! – закричал показавшийся на галерее Агжей.
– Я ведь предупреждал! – ловко спрыгнув со второго этажа, закричал Херлиф. – А если бы он тебя размазал? – мягко, словно на охоте, прошел он мимо, бросив на меня лишь короткий взгляд.
К кому он обращался, рассмотрела я не сразу. Несколько щитов, перекрывая друг друга, скрывали незнакомца. Все, что было ясно, – новым действующим лицом был мужчина.
– Хотел проверить, – не сказать что недовольно ответил тот, поднимаясь. Легко, играючи развеял выставленную не только мной, но и Эдгаром защиту, давая себя разглядеть.
Как и Херлиф – Черный, но значительно моложе.
Гадать, кем приходился этот тип Первому воину Лайета, не пришлось, Херлиф представил сам, небрежно кивнув в его сторону:
– Мой старший сын, Абигор.
– Восьмой воин ярдари Зимних, – добавил тот, стряхнув пыль с рукава белоснежного камзола. – Комнаты готовы, – посчитав, что на этом со знакомством можно покончить, проговорил этот самый Абигор, подходя к Эдгару. – Камины разожжены. Ужин будет через час.
– Это – мой дом, – внушительно произнес ему в спину Херлиф.
– Нужно было думать об этом раньше, – довольно засмеялся Абигор. – Не обращайте внимания, он всегда чем-то недоволен.
– И никакой сыновьей почтительности, – освободившись от опеки Марка, пренебрежительно бросила я. – Херлиф, пороть не пробовал?
Черный, может, и хотел ответить, но не успел, отпрыск опередил:
– А ты еще и языкастый, – усмехнулся он, посмотрев на меня с прищуром. – Он у вас хоть чего-нибудь боится?
Забыв о страхе, я спустилась на одну ступеньку:
– Херлиф, кто из вас Первый воин? Или это он так пытается самоутвердиться?
– Мишель, – укоризненно протянул Марк.
Эдгар качнул головой, предлагая закончить на этом, но останавливать меня было поздно. Отходняк!
– Не я начал, – огрызнулась я, сделав еще один шаг.
– Тебе нужно переодеться, – сбежав по лестнице, встал рядом со мной Агжей.
– Мне считать это приказом? – приподняла я бровь, чувствуя, как к горлу подступает ярость – не ярость, но что-то такое… готовое разрушить все преграды и вырваться на волю.
– Дар сильный, но над контролем еще работать и работать, – не без интереса разглядывая меня, поморщился Абигор. – Кто его учитель?
– Я, – встал Алекс, прикрыв меня собой.
Он был так близко, что я едва сдержалась, чтобы не протянуть руку и ощутить упругую, все еще влажную кожу. Чтобы не провести ладонью, чувствуя, как играют от моих прикосновений мышцы. Как…
Де Риньи обернулся резко, поймал мой обескураженный взгляд:
– Мишель?!
– Апчхи! – вместо ответа чихнула я, мгновенно приходя в себя.
– О чем я и говорил, – тяжело вздохнул брат. – Пойдем, тебе надо переодеться, – прихватил он меня под руку.
– Мы еще не закончили, – сделала я попытку вырваться из захвата. И ведь уже успела остыть, но…
Было в этом Абигоре нечто заставлявшее меня нервничать.
– С графом Ярым поговорить не удастся, – уже забыв о моем присутствии, повернулся Абигор к Эдгару. – Умом как младенец. И, говорят, уже давно. Но есть старый слуга. Вашего Безами он ненавидит, так что молчать не станет, расскажет все, что известно.
– Когда?
– Мишель… – Агжей положил мне руку на плечо.
Я даже не шевельнулась, продолжая слушать, о чем они говорили.
– Если не смущает непогода, то после ужина. Он будет ждать.
– А чем тебе не нравится утро? – оставив меня на брата, подошел к ним Алекс.
Я уже дрожала от холода, а этому было хоть бы что.
– В городе видел двух Черных, – бросил Абигор взгляд в мою сторону. – Не наши – присягнувшие Огненным.
– Думаешь, они имеют отношение к поискам? – Херлиф тоже посмотрел на меня.
– Так это же ты Первый воин, – многозначительно хмыкнул его сын.
И добавил, но что именно, я уже не услышала, потому что меня опять схватили за шкирку и потащили наверх.
Разговаривать со слугой графа Ярого поручили Марку. Я же его вроде как сопровождала.
Эдгар, конечно, был не рад такому решению, но… Герцог, да еще и любимец короля! Старик мог отказаться быть с ним откровенным.
Выскажи это мнение я, вряд ли бы согласились – в отношении ко мне в последние дни стало слишком много заботы, а вот с Марком если кто и пытался спорить, так только его светлость, да и то недолго.
– Не побрезгуете устроиться на кухне?
Вышедший нас встречать мужчина пытался казаться бодрым, но выходило это у него откровенно плохо. Причиной тому был не только возраст, но и тяжесть одиночества, пригнувшая его к земле. Одиночества, которое было заметно во всем, на что падал взгляд.
– Не побрезгуем, – совершенно спокойно ответил Марк. Аккуратно снял мокрый плащ, накинув его на торчавший из стены сучок. Потом забрал мой и, свернув, чтобы не намок изнутри, пристроил туда же. – Куда идти? – бросив короткий взгляд на плотно закрытую дверь, спросил он у старика.
– Мне кажется или я вас где-то видел? – приподняв свечу, прищурился тот, разглядывая Марка. Меня он словно и не замечал.
– В Бессоле я раньше бывал, – пожал плечом Марк, – но с вашим бывшим хозяином никогда не встречался. Только слышал.
– Вы ведь служили? – Старик вытер тыльной стороной ладони слезившийся глаз.
– Да, служил, – кивнул Марк. – У отца нынешнего герцога де Борея. Был дворецким.
– Вот как, – показалось, что недоверчиво качнул головой старик. – А ты, малец?
– Тоже служу, – выдавила я из себя подобие улыбки. – Секретарем.
– Маг? – неожиданно прытко вцепился он в меня.
– Магесс, – коротко ответила я. – Закончил основной курс в Ластере.
Не знаю, чем уж ему понравился мой ответ, но после него старик успокоился и даже чуть повеселел.
– Да идемте же, – засуетился он. Вытер руки о слишком большую куртку, подвязанную довольно замызганной шалью, и, развернувшись, посеменил к лестнице, которой заканчивался крошечный холл.
Этот дом тоже был каменным, как и многие другие, которые довелось увидеть по дороге на окраину города, где жил старик. Всего один этаж, но, как и в том доме, где мы остановились, основные помещения находились на втором уровне, словно приподнятые над землей.
– Я ведь не хотел уходить, – свернув в узкий коридор, заговорил бывший слуга, – но мне сказали, что стар стал и немощен, ухаживать за графом уже не справляюсь, и наняли к нему помоложе и посильнее. Но там ведь не только одеть и накормить надо, – оглянулся он на мгновение, словно ища у нас поддержки.
Огонек свечи заметался, делая его морщины еще глубже. Из глаза побежала слеза…
– И давно они выставили вас вон? – давая понять, что разделяет недовольство старика, спросил Марк.
– Да уже шесть лет как, – вздохнул тот. Тяжело. Обреченно. – Меня Михеем кличут, – грустно посмотрел старик на нас из-под кустистых бровей. – Жена умерла две зимы назад, а детей мы не нажили. Все хозяину служили, – чуть слышно закончил он.
– Я – Марк, – не дав ему окунуться в свою скорбь, назвался Дорсэ. – Он, – кивнул в мою сторону, – Мишель.
– Да ты спрашивай, что хочешь знать, – слегка воспрянул духом Михей. Толкнул дверь, выпустив не очень приятный запах кислой похлебки и влажного тепла, первым прошел внутрь. – Что знаю, расскажу. А если не знаю, так догадывался я о многом, что в доме графа творилось.
– О жене его расскажи, – все так же чуть грубовато попросил Марк. Остановился на пороге кухни. Когда я попыталась протиснуться между ним и стеной, придержал, заставив встать рядом.
– Об этой змеюке? – обернувшись, брезгливо бросил старик. Потом тяжело опустился на единственный табурет, сгорбился, положив руки на колени. – Сначала-то она была кроткой. Казалась такой беззащитной. Сидела в своей комнате, вздрагивала от каждого стука да смотрела пугливо.
Он закашлялся. Натужно, со свистом.
Одинокий человек, приближающийся к краю своей жизни.
Я вздрогнула, едва ли не впервые увидев подобное коварство смерти. Смерти, до последнего не отбирающей больше не существовавшую надежду.
Прокашлявшись, Михей вытер рот рукавом, скривился.
– Не прошло и семидневья, как граф уже от нее не отходил. Мы-то с женой по первости радовались – пора было хозяину жениться да деток заводить, и лишь потом заметили, что граф без нее сам не свой становится. Стоит ей хоть ненадолго уйти, по тем же дамским лавкам, как он, словно пьяный, бродит по дому, места себе не находит.