— Опять льстишь? — она последовала его примеру и поняла, что действительно голодна.
Как обычно, даже от пары глотков вина голова пошла кругом, а мысли спутались, хотя, может это обычное волнение.
— Говорю искренне, — заверил её Громов, продолжая орудовать ножом и вилкой в своей тарелке.
— Значит, мне удалось? — улыбнулась девушка, глядя на хозяина дома через небольшой стол.
Их разделяло несчастных полметра, но и это расстояние сейчас казалось слишком большим. Отчего-то захотелось, чтоб он сел рядом.
— Удалось, — кивнул Михаил, продолжая терзать её своим серым взглядом, — ты ведь не отвертишься сегодня, понимаешь это?
Боже, почему эти простые слова звучали так волнующе, словно сидящий напротив мужчина вкладывал в них двойной смысл. Нет, это всё шампанское! Наталья отпила ещё глоток, и посмотрела на Михаила:
— Понимаю. Ничего особенного, — она вздохнула, и устроилась удобнее, убирая волосы на одно плечо, — я каждый год уезжала к морю зимой. Мне там было гораздо уютнее, чем…
Девушка умолкла, закусив губу, и Михаил нахмурился, глядя на её задумчивое лицо.
— Уютнее, чем дома? — мягко поинтересовался он.
— Да. Ты не подумай, у меня хорошая семья, мама чудесная, сестра свой человек, и папа что надо! Просто… Рита старше на четыре года, у неё свои планы на зимние праздники. Папа с мамой никогда дома не остаются, у него столько дел, и это время одно из самых прибыльных для бизнеса. Да и не принято как-то собираться всем вместе. А у моря тепло, много солнца. Можно сидеть на берегу и бросаться ракушками…
— Надеюсь, не в несчастных туристов? — усмехнулся Громов.
— Только если сильно достают, — хмыкнула Наталья.
— Я могу их понять, — он деловито отправил в рот очередной кусок, — наверняка приняли за одну из дочерей Нептуна.
— Вот уж никакого сходства… — проворчала гостья, при этом принимаясь довольно постукивать носками обуви друг о дружку.
Михаил тактично сделал вид, что не заметил этот факт, и продолжил свой допрос:
— Что же за беда заставила тебя изменить своим привычкам в этом году?
— Отец не разрешил уехать. Отобрал билеты, хотя сам же их и подарил перед этим! — возмутилась, вздыхая, Наталья, — сказал, что и здесь достаточно привлекательного.
— И? — ожидал продолжения Громов.
— Я должна признать, что в этот раз папа оказался прав. Но, предполагаю, что его мои выводы совсем не обрадуют.
— Отчего же?
— Я всё ещё очень сердита на него, и собираюсь сообщить об этом.
— Собираешься поругаться с отцом из-за билетов? — замер Михаил, понимая, что эти слова отозвались комом в горле.
— Нет. Билеты — ерунда. Я собираюсь сообщить, что даже если не оправдаю его надежд, и вконец разочарую, то всё равно сама решу, какой будет моя жизнь. Это мой выбор!
Она гордо приподняла подбородок, и Михаил только осушил свой бокал, вновь потянувшись к ведёрку с бутылкой. Где-то он уже слышал эти слова…
— Не ладите с Петром? — поинтересовался он.
— Скорее с его способом устроить моё счастье, — проворчала Наталья и стянула с торта очередную ягоду.
— Что же не так с его способом? Не позволил выбрать понравившийся университет? Или вынуждает усерднее учиться? — мужчина улыбнулся, решая немного разрядить обстановку, но гостья только нахмурилась и откусила клубнику.
— Вынуждает выйти замуж за того, кто ЕМУ подходит! — выпалила Наталья, и потянулась за бокалом, но Михаил ловко перехватил его, не давая девушке выпить.
— С этого момента подробнее, пожалуйста, — отозвался хозяин дома, к своему удивлению ощущая, что в голове зашумело, словно успел выпить лишнего, — это как-то связано с тем случаем на дороге?
— Ты можешь себе представить, как я была зла? — возмутилась Наталья, — всё не могла понять, зачем билеты отобрал! А потом заявился Юрка со своим предложением отдохнуть за городом и встретить Новый год подальше от родителей, и вечных споров.
— И? — Громов откинулся на спинку стула, складывая руки на груди и внимательно смотря на гостью своим тёмным взглядом.
— Я уже говорила тебе, то знаю Марева с детства, — вздохнула Наталья, и повторяя за Михаилом, прислонилась к спинке стула, — в последнее время отец загорелся вести дела с Николаем, отцом Юрки. У них какой-то совместный проект намечается. Маревы в курортном бизнесе преуспели, вот что-то по этому поводу и мутят…
Наталья всё же дотянулась до своего бокала, и немного отпила. Михаил не прерывал её, позволяя самой договорить. Пётр решил, что лучше всего сохранить вложенный капитал в семье и сократить риски — это выдать дочь замуж за сына компаньона? Он не так долго знал Наталью, но был уверен, что подобный ход у Уварова не пройдёт. Он рисковал потерять дочь, и рисковал напрасно…
— Я понятия не имела, что он задумал. Когда приехали в Березино, Юра заявил, что никто из нас не додумался взять шампанского из города. Предложил съездить за ним в торговый центр. А в машине вдруг вздумал пересказать разговор с моим отцом. Заявил, что ему всё равно, кому кольцо на палец надеть! — хмыкнула девушка, — представляешь?
— Представляю… — глухо отозвался Михаил.
— Он вроде как привык ко мне, и не помешаю, если буду рядом болтаться! Чёрт, я его за брата считала, нет, ну как так можно? М-м? Ещё и вздумал заявить, что раз мы практически женаты, то у него есть права на моё… на меня…
Наталья снова тяжко вздохнула и с несчастным видом потянулась за очередной клубникой. Теперь на торте сиротливо алела лишь одна ягода. Михаил стиснул зубы так, что на скулах стали видны желваки. Титаническими усилиями он заставил себя не высказываться ни по поводу заявления самонадеянного мальчишки, ни о намерении Петра в отношении собственной дочери.
Внутри всё клокотало от возмущения и желания набить физиономию Мареву младшему, словно сам был глупым горячим мальчишкой. Посмел коснуться её? Заявить о подобном в машине, посреди дороги? Этот идиот делал предложение девушке, отправляясь за бутылкой, и пересказывая повеление отца?!
— Что же ты ответила? — тихо спросил Громов, заставляя свой голос звучать ровнее и спокойнее.
— Я стукнула его и сбежала из машины… — Наталья важно кивнула, — ибо нечего на меня бедную покушаться!
— Попробуй не согласиться, — потянул Михаил, и проследил за взглядом девушки.
Она снова поглядела на кресло, и он кивком головы предложил ей пересесть, а затем и сам опустился в соседнее, у камина. Наталья благодарно устроилась, теперь любуясь огнём в камине.
Глава 18
— Ты не считаешь, что я была не права? — осторожно спросила девушка.
— Нет.
— И я не была непростительно безответственна? — ещё более медовым голосом поинтересовалась Наталья.
— Разве что немного, — вздохнул Громов.
— Это когда же? — встрепенулась гостья.
— Когда вздумала валяться в холодном снегу, ожидая неизвестно чего, — проворчал Михаил.
— С каких это пор Михаил Громов стал «неизвестно чем»?
— Смеешь утверждать, что знала о том, что я окажусь на этой дороге? — с улыбкой в голосе отозвался Михаил.
— Так и было! — хмыкнула Наталья.
— Врёшь ведь! — возмутился мужчина, хотя взгляд искрился теплом.
— Никогда!
Время шло к полночи, незамеченное ни кем, вскоре и новый год начал свой отсчёт, но они не заметили этого, для них время текло иначе, особым образом. Камин согревал своим теплом, сверкая тёплыми всполохами пламени, это успокаивало, как и сидящий рядом мужчина. Наталье нестерпимо захотелось прикоснуться к нему, и словно читая мысли гостьи, Михаил протянул к ней руку. Девушка доверчиво протянула свою в ответ, и неожиданно он потянул её к себе, затем усаживая на свои колени. Наталья замерла, оглушённая его близостью, желая этого и смущаясь одновременно, теперь просто ожидая, что за этим жестом последует.
— Ты так и не притронулась к торту, — усмехнулся Громов.
— А он прошлогодний… — вздохнула девушка, только сейчас замечая, какое время показывали часы на каминной полке.
Мамочки, за разговорами они пропустили полночь, хотя, разве захотела бы она что-то изменить, даже будь у неё такая возможность? Вот уж нетушки!
— Прошлогодний? — приподнял бровь Михаил.
— Так и есть, сам купил его ещё в декабре прошлого года, — деловито заявила Наталья.
Громов усмехнулся, и она тут же поинтересовалась причиной, на что мужчина ответил:
— Выходит…
— Что? Что, выходит? — Наталья немного склонилась к нему, и Михаил снова улыбнулся, легко касаясь ладонью её щеки.
— Выходит, что мы знакомы уже второй год.
Опять подшучивал над нею? Наталья боялась пошевелиться, и развеять это волшебство, а он лишь провёл пальцами по её открытой шее, вынуждая склонять голову набок, позволяя эту ласку.
— Выходит, что так… — на выдохе произнесла девушка, — иногда мне кажется, что даже дольше.
— Должен признаться, что чувствую то же, — проговорил Михаил слегка охрипшим голосом, — а порой кажется, что всё лишь странный сон, и он вот-вот кончится.
Он принялся поглаживать волосы Натальи, перебирая прохладные золотистые пряди, и она устроилась удобнее у него на руках, затем прильнув и словно подтверждая право этого мужчины касаться её. Громов откинулся на мягкую спинку кресла и расслабленно вздохнул, просто согреваясь присутствием девушки, понимая, что это чувство пьянило более чем выпитое вино.
— Ты ведь не исчезнешь? — тихо спросил он.
Наталья молча покачала головой, не найдясь, что ответить. Слова отчего-то не шли с языка. Рука Михаила медленно скользнула по её телу, вызывая у девушки трепет от наполнявшего её тёплого чувства. Наталья опустила ладонь ему на грудь и замерла, ощущая биение сердца. Михаил подался вперёд, и его рука накрыла её ладонь, а тёплое дыхание коснулось уха девушки, когда он проговорил:
— Ты хочешь ко мне прикоснуться?
Голос звучал глухо и тихо, и она только в волнении выдохнула, понимая, каков был ответ. Наталья подняла к Михаилу взгляд, любуясь тем, как в серых глазах мужчины вспыхивали и гасли удивительные искры. Или же это было лишь её разыгравшимся воображением? Она рискнула расстегнуть несколько пуговиц на его рубашке и с замирающим дыханием коснулась ладонью груди Михаила, ощущая тепло его кожи, и размеренную пульсацию сердца. Поощряя её робкое стремление к близости, Громов провёл губами по нежной шее девушки, обдавая её своим тёплым дыханием: