— Миш… — позвала она, и потёрлась щекой о его колючий свитер.
— Да? — отозвался Громов, принимаясь укачивать её, как ребёнка.
— Это ты так пытался сказать, что я тебе ужасно-ужасно нравлюсь, и ты прямо не можешь без меня ни минуты продержаться?
— Именно это я и пытался сказать, — с улыбкой в голосе ответил Михаил, — Наташ, я действительно не хочу отпускать тебя.
— Честно? — потянула Наталья.
— Честно, — с серьёзным видом кивнул хозяин дома.
— И что же делать? — со вздохом поинтересовалась девушка.
Вениамин, не в силах смотреть на странных представителей рода человеческого, принялся мрачно жевать снег. Не знают, что им делать? Нет, ну вы поглядите! Своего детёныша в коробке перед дверью нашёл? Эй, хозяин!
— Для начала я должен отвезти тебя домой, Наташ.
Видя, как девушка моментально поникла, Михаил приподнял её подбородок. Пальцы у него были на удивление тёплыми, как и губы, которые немедленно коснулись её, успокаивая и снова заставляя голову кружиться.
— Я бы хотел найти предлог, чтобы остаться здесь с тобой подольше. Даже собирался солгать, что двигатель оказался неисправен и машина не двинется с места, но это не выход. Я не хочу вынуждать тебя оправдываться перед своей семьёй. Побереги нервы своей матери, и отца.
— Ты прав. Как всегда, — тихо отозвалась девушка, — это были сказочные выходные, но они кончились.
— Это лишь одни из многих выходных, Наташ. Обещаю, что так и будет, — Михаил обнял её рукой за плечи, — идём, согреем тебя и нужно ехать, пока погода ещё чего не учудила.
— А как же Веня? — встрепенулась девушка уже на крыльце перед дверью.
— Я заберу его с собой, побудет в городе, а потом Нина отвезёт обратно. Пока такие дороги, не хочу, чтоб она ехала в посёлок. Это лишнее, пусть возьмёт выходные.
Михаил толкнул дверь, впуская внутрь гостью, и вошёл следом. Тепло. И уютно. Ну вот, она уже тосковала по этому дому. Без труда читая её мысли, Громов ободряюще провёл тыльной стороной ладони по щеке Натальи.
— Не смей грустить. Этот дом никуда не денется.
— И? — она недоверчиво остановилась на ступеньках, ведущих на второй этаж дома.
— Впереди Рождество, — губы Михаила тронула мальчишеская улыбка, — и разве нужна подобная причина, чтоб сюда вернуться?
— Я уже сложила вещи, так что быстро соберусь, — не выдержала и улыбнулась в ответ Наталья, — тебе не придётся долго ждать меня.
Она взбежала по оставшимся ступенькам и торопливо вошла в гостевую. Небольшая сумка, так заботливо предложенная хозяином дома, уже стояла на краю кровати. Девушка вздохнула, и последний раз прошлась по комнате. Возле столика, стоявшего у окна, Наталья остановилась. На нём поблёскивал зажим для штор, которым Михаил не так давно пытался привести её волосы в порядок. Стоило вернуть вещь на место, но девушка не удержалась и спрятала украшение в карман джинсов.
Эта «заколка» показалась ей дороже всех тех, что остались дома в родной комнате. Ну что же, пора. Пусть и не хотелось покидать этот заснеженный «замок», но она должна была. Как и должен был состояться разговор с отцом. Да уж… от этой мысли становилось совсем отвратно. Наталья велела себе быть храбрее, и подняла сумку с кровати.
— Вперёд, Уварова. Долой сомнения…
Она вышла из гостевой, желая спуститься вниз, но Михаил, словно по волшебству, уже подходил к ней и отобрал вещи, а затем сам понёс их к нижней гостиной.
— Готова? — спросил он, проверяя, есть ли в кармане ключи.
— Угу, — кивнула девушка, обсыпая плечи мягким покрывалом волос.
— Тогда идём, Вениамин уже ждёт нас в машине.
Глава 21
Вениамин разлёгся на заднем сидении, только лениво поглядывая на сидящих впереди людей и время от времени бил хвостом по светлой обивке, выражая своё истинное настроение. Вроде достали эти люди, и при этом ладненько всё так, под контролем что ли…
— Наташ, — окликнул девушку Михаил.
— Да? — оживилась она, отрываясь взглядом от окна и теперь поворачиваясь к своему спутнику.
— Пообещай кое-что.
— Что?
— Когда приедешь домой, не вступай ни в какие споры. Хорошо? Если родители, а в частности отец, не спросит о подробностях, не делай никаких заявлений, и не пытайся переубедить Петра ни в чём.
— Почему я должна молчать? — удивилась Наталья.
— Потому что я должен первым говорить с ним. И потому, что моё слово, к сожалению, в данном случае будет более весомым, — нахмурился Громов, продолжая вести машину, — я понимаю твои чувства, но сейчас в игру вступают большие деньги. Я наслышан о проекте Уварова. И если учитывать тот факт, что он берёт в компаньоны Николая Марева, собираясь кроме печати на документах скрепить договор и вашим с Юрием браком, то его намерения достаточно серьёзны.
— Считаешь, что папа не прислушается к моему мнению? Да как это так? Я живой человек, вообще-то… — проворчала девушка.
— Погоди сердиться. Всё решаемо. Поверь, — твёрдо проговорил Громов.
— Ты слишком спокойно говоришь об этом. Не тебя насильно замуж выдают! — несчастно вздохнула Наталья.
Она обернулась, собственнически потянулась к опрометчиво расслабившемуся коту, и удобно схватив его, перетянула к себе на колени.
— Ве-е-енечка. Радость моя… один ты меня понимаешь. Да? — девушка принялась тискать несчастно повисшего зверя, — ко-о-отик…
Понимал? Уж он-то понимал! Его-то никогда не спрашивают — хватают, тащат куда попало, каждый норовит неуважение проявить! Вениамин упёрся лапами в колени девушке, пытаясь сопротивляться. Но в ход пошло секретное оружие, и тёплые пальцы принялись почёсывать живот, вынуждая спрятать когти и хрипло мурчать. Ладно, отстоять свою честь и достоинство он ещё успеет. И какой вред от небольшой ласки? Да никакого…
— Просто доверься мне, Наташ, — попросил Михаил, неотрывно глядя на заснеженную дорогу.
— Ты что-то задумал? — полюбопытствовала девушка, почёсывая Вениамина за ухом.
Кот совсем растёкся пушистой лужицей, теперь свисая с ног девушки, и согревая её собой.
— Что ты скажешь папе? — Наталья смотрела на мужчину большими глазами.
Михаил коротко повернулся к ней, улыбаясь и снова возвращаясь взглядом к дороге.
— Правду, — коротко ответил он, с некоторой грустью понимая, что они уже оказались в черте города.
Ещё немного, и ему придётся высадить её у порога дома.
— Правду?! — всполошилась Наталья, едва не роняя на пол машины кота, — ты же не собираешься рассказать папе, как… как…
— Как? — поддразнил её Громов.
— Как я валялась в сугробе… — проворчала девушка, мучаясь мыслью о том, что отцу станет известно о проведённой ночи в объятиях Михаила.
Он же не станет говорить об этом? Не станет ведь?
— Не стану, хватит изводить себя подобными мыслями, Наташ, — мягко потребовал Михаил, видя, как её щёки уже заливал предательский румянец.
Теперь он читал её мысли? Девушка вздохнула и крепче обняла несчастного Вениамина.
— А можно я Веню себе возьму на время? — решила она сменить тему разговора.
Глаза зверя стали как блюдца, при этих словах и в панике бедняга едва сам не свалился вниз.
— Смотри, он даже разволновался, видимо тревожится, что я ухожу. Я знаю, что животные сильно привязываются к людям, а Веня такой чувствительный… — со знанием дела, покачала головой Наталья.
— Что скажешь, Вениамин? — совершенно серьёзно поинтересовался у своего товарища Громов.
Молча, зверь вырвался из рук Натальи и мигом оказался на подголовнике Михаила, вцепляясь в обивку всеми когтями.
— Кажется, он сомневается, Наташ, — плечи Михаила дрогнули от сдерживаемого смеха.
— Он просто не понимает своего счастья, — проворчала в ответ девушка, с обидой поглядывая на пушистого предателя.
— С этим согласен, — отозвался мужчина, — послушай.
— М-м? — она принялась глядеть в окно, уже замечая знакомые улицы, горевшие всеми возможными огнями. Город сверкал и переливался, как новогодняя ёлка.
— Хочу пригласить тебя в «Адмирал». Ты была там?
— Нет, — Наталья ободрилась, уже предвкушая скорую встречу, и мысленно перебирая содержимое своего шкафа.
— Тебе там понравится, — улыбнулся Михаил.
Он ещё раз уточнил адрес у своей спутницы и, убеждаясь в том, что выбрал верную дорогу, свернул на указанную улицу. Когда подъехал к нужному дому, то не стал заводить машину на подземную парковку, останавливаясь перед подъездом.
— Мы на месте, Наташ… — выдохнул Громов, поворачиваясь к девушке.
— Я уже скучаю, представляешь? — она шмыгнула носом, и сильнее закуталась в свою куртку.
— Представляю, поскольку чувствую то же. Но только подумай, как обрадуется Светлана, когда ты войдёшь в дом? Я ей даже завидую, — усмехнулся Михаил, пытаясь подбодрить свою спутницу.
— А кто обрадуется, когда ты войдёшь в дом, Миш? — спросила Наталья, не смея взяться за ручку и открыть дверцу.
— У меня есть Вениамин.
Мужчина ткнул пальцем на пушистый воротник, обернувшийся вокруг его шеи, и время от времени загонявший когти в мягкую ткань пальто, словно боясь, что хозяин и в самом деле вздумает отдать его непутёвой гостье.
— Я ведь серьёзно спрашиваю, Миш, — нахмурилась Наталья, — что-то волнительно мне, как-то…
— Что ещё себе придумала? — Михаил тепло привлёк её к себе и обнял за плечи, — ну что за настроение?
— А вдруг ты исчезнешь и всё? Вроде, как и не было Михаила Громова, и всё приснилось?
— Это я всё боюсь проснуться, Наташ, — он коснулся губами лба девушки, мягко поглаживая её волосы.
Наталья тихо усмехнулась, и порывисто обняла его, всё крепче сжимая объятия.
— Я договорюсь о встрече с Петром, и должен заглянуть в офис. Нужно убедиться, что он всё ещё стоит на месте… Затем свяжусь с тобой. Пообещай не натворить ничего, пока я не позвоню.
— Обещаю, — отозвалась девушка, — но не клянусь!
— Вот уж… — проворчал Громов, стаскивая с подголовника Вениамина, — никто не желает беречь мои нервы.