- Почему? – удивился герцог.
- Здесь обижают мою маму! – ответил Костик. – И значит, нам здесь не место!
Я никогда еще так не гордилась сыном!
- Сразу видно, настоящий Рамсей! – немного по-старчески крякнул герцог. – Познакомишь меня со своей мамой? – тут же попросил он внука
- Да! Знакомьтесь, это моя мама – Софи Арнмонд. Она у меня самая лучшая.
Добрым ореховым взглядом Патрик Рамсей оглядел меня.
- Приятно познакомиться с самой лучшей мамой на свете! – наклонившись, он мимолетно коснулся моих пальцев губами. А потом похлопал по моей руке. – Рад, очень рад, что мой сын, наконец-то нашел свою судьбу.
А потом, повернувшись к Эвансу, спросил:
- А почему я лишь сейчас узнаю о том, что у меня есть внук? И почему мой внук носит чужую фамилию? И кто смеет обижать мать моего внука в моем доме?
- Это долгая история отец!
- Боюсь, это я виновата!
- Мама велела расположить Софи с Костиком в крыле слуг!
Три ответа прозвучали практически одновременно. Эванса, мой и Маргарет.
- Шон! – громко позвал Патрик Рамсей. – И дворецкий тут же появился перед нами, словно ждал указа хозяина за дверью.
Хотя, кто их драконом знает.
- Пусть моей невестке и внуку приготовят комнаты в хозяйском крыле!
- Но… Их Светлость?
- Герцогиня ошиблась! – не повышая голоса, но добавив холода ответил он дворецкому. А потом, вновь вернув теплоту, обратился уже ко мне. - И я приношу извинения за супругу! Она естественно не догадывалась ни о чем, когда отдавала данное распоряжение.
- Значит, если бы мой сын не был вашим внуком, такое отношение было бы нормальным? – спросила я.
- Я не это хотел сказать! – смутился герцог.
- Больше пренебрежения, я не люблю ложь, Ваша Светлость! – ответила я, с вызовом глядя герцогу прямо в глаза.
- Софи, пойдем, наши комнаты, скорее всего уже готовы. – осторожно взял меня за плечи Эванс.
- Значит, ты уже передумал уходить? – повернув голову, чтобы видеть взгляд дракона, спросила я. А как же «Ноги моей тут больше не будет!».
Эванс серьезно посмотрел на меня.
- Софи, если ты хочешь уйти прямо сейчас, мы уйдем.
Эванс стоял и ждал моего решения и точно также стояли все остальные.
- Я не знаю! – сдалась я.
- Софи, дай маме еще один шанс! Пожалуйста! – попросила меня Маргарет.
И я сдалась!
А вот сейчас сидела и думала, что зря!
Весь обед я сидела как на иголках. Когда Эванс проводил нас в столовую, за столом уже сидели герцог с супругой. Маргарет, оказывается, очень сильно была похожа на мать – те же черты лица, те же каштановые с рыжиной волосы, даже фигуры у двух женщин были одинаковыми. Вот только на фоне герцогини, ее дочь, ухоженная, и со вкусом одетая, казалась деревенской простушкой. Как и все мы. Разве что только герцогиня Монтероз, сидящая слева от хозяйки замка, ничуть не терялась на ее фоне.
Герцогиня Мелани Анна Рамсей – оказалась женщиной «очаровательной» - элегантной, как тонкий фарфор, и опасной, как королевская кобра. Взгляд ее серо-голубых глаз теплел только тогда, когда она останавливала его на мужчинах своего дома. Маргарет, почему-то, такой привилегии не доставалось. И как не странно к этой категории почти сразу был причислен мой сын.
Спокойно. Без угроз и истерик.
- Зови меня Мелани, никаких бабушек! – тоном не терпящим возражений было сообщено моему сыну.
- Хорошо, тогда прошу называть меня Константином. – с достоинством ответил Костик, чем завоевал уважение своей замороженной бабки. Она впервые одарила его улыбкой.
Герцогиня смерила Дайну Ричардс стальным взглядом, но, промокнув губы салфеткой, обратилась ко мне:
- Так чем Вы занимаетесь, госпожа Арнмонд? – спросила матушка Эванса.
- Моя мама – некромант! – гордо ответил за меня Костик.
- Какой кошмар! – тут же всплеснула руками графиня, окатив меня взглядом, на дне которого плескался ужас.
- Что же в этом кошмарного, миледи? – спросила я, отправив рот и тщательно пережевывая кусочек телятины под кисло-сладким соусом.
- Женщине вообще не стоит тратить свое время на что-то кроме семьи и дома. – поддержала свою мать Патриция. – Когда я выйду замуж, - здесь она бросила быстрый хищный взгляд в сторону Эванса. И тут же опустила глаза в тарелку, как и полагается молодой девушке. Но я-то увидела! – я всю себя посвящу мужу и дому.
- Не вижу ничего плохого в том, чтобы жена была одарена магически, – поддержал Эванс, улыбаясь мне с другого конца стола.
По традиции за столом рассаживались по половому признаку: женщины - со стороны хозяйки дома, мужчины - со стороны хозяина. А вот в ряду уже согласно статусу. Так что я сидела самой крайней с женской стороны стола. А вот Эванс – вторым, по правую руку от отца. Сразу же за сыном, которого дед, не принимая никаких возражений, посадил возле себя.
Так что Эвансу только и оставалось, что ободряюще улыбаться мне со своего конца.
Но даже тут пыталась влезть эта «милая девочка»… Пользуясь тем, что сидит ближе, чем я, она пыталась закрыть от меня Эванса.
Да, порезать ее на ленточки с каждой секундой казалось все более заманчивой идеей. На аккуратные и очень длинные.
Подушечки пальцев закололо от предвкушения, и я, испугавшись собственных эмоций, покрепче вцепилась в вилку.
Бедный прибор не выдержал такого к себе непочтения. Вилка из Сенезского серебра отчего-то нагрелась так, что металл трансформировался, согнувшись пополам.
Бросив взгляд на вилку, я в ужасе всплеснула руками. Они до локтя были покрыты броней из золотой чешуи!
Но долго находиться в шоке мне не дали.
Мое непроизвольное движение отправило столовый прибор в полет. И надо же было такому случиться, что полет вилки закончился в аккурат в тарелке герцогини. В тарелке с супом.
Итог был предсказуем. Суп оказался на платье хозяйки замка.
А вот ответ герцогини на мое
- Простите! – оказался обидным.
- Плебейка! Кто учил тебя манерам!
Герцогиню тут же поддержала Патриция Ричардс:
- Что Вы, Ваша Светлость, они не обучаемы. Мама ты помнишь Дебору?
- Да, да! – подтвердила мать змеюки. – С виду такая хорошая девочка, но наследственность, сами понимаете. Уж сколько Патриция билась над ее манерами, желая сделать из девочки воспитанную девушку. Но… все без толку, гены, знаете ли, сильнее! – тараторила графиня.
- Молчать! – раздался над столовой голос герцога. Всем замолчать.
- Но, дорогой, Дайна права!
- Мама! – это Эванс с Маргарет почти одновременно.
Правда вся эта перепалка проходила мимо моего сознания. Просто фон, который я все же регистрировала на каком-то другом уровне. Слова графини сорвали крышку кипящего во мне котла. Перед глазами затянуло красной пеленой.
Спалить! Спалить всех этих куриц к чертям собачьим!
Зрение резко улучшилось. Значительно. Вплоть до мельчайших деталей.
Руки приятно грело пламя. Яркое, веселое.
Повеселимся! – говорило оно.
Два костра на моих ладонях! Будет весело!
Спалить! – твердило во мне что-то. – Спалить всех, кто тебя обидел! Они не достойны! Слабые! Очень слабые! – почему-то сделала я вывод, обводя взглядом вмиг притихших змеюк.
Страх. Запах страха витал по столовой! Не очень вкусный, горький запах! Им были окутаны обе Ричардс и герцогиня Рамсей. Вмиг заткнувшиеся курицы, боялись сейчас лишний раз вздохнуть, с ужасом глядя на меня!
А вот Монтероз пахла радостью, облегчением и какой-то надеждой. От Маргарет тянуло лишь удивлением. И чем-то исследовательским. Но ни толики страха!
Этих жалко! – внутренне подумала я
Они не заступились за тебя! – контраргумент задел за живое. – Им нет до тебя дела.
Огонь на руках взвыл в предвкушении. Но тут я перевела взгляд на мужскую сторону стола.
Неверие и восхищение лилось с той стороны! От Костика тянула чистым восторгом.
Но меня окутал страх! Тут мои мужчины!
Им ничего не будет! – шептал внутренний голос.
Нет! Опасно! – отвечал разум.
Веселиться! – вторил огонь.
Нельзя! – ответила я, пытаясь вобрать огонь обратно.
Но огонь не слушался. Молодой и задорный он хотел свободы. Простора. Но я не могла себе этого позволить. Глядя в глаза своим мужчинам: сыну и Эвансу я втягивала его обратно. По крупицам. Превозмогая боль и нежелание огня подчиняться. Но я терпела. Подчиняла, понимая, что теряю силы.
Лишь бы успеть!
Огонь бесновался. Но я держала его, не давая выплеснуться с рук. Заставляя уменьшаться. Заставляя подчиниться.
Мы еще повеселимся! – обещала я.
Хочу сейчас! – отвечало пламя. Оно было живым и разумным.
Сейчас нельзя! – увещевала я. – Еще будет время.
Обещаешь, хозяйка? – спросило пламя, и я поняла, что оно сдается.
Последние крупицы сил ушли на то, чтобы окончательно вобрать огонь в себя.
- Бесподобное владение силой! – услышала я голос старшего Рамсея, уже проваливаясь в вязкий туман.
- Моя малышка! – гордость и восхищение в голосе Эванса и его сильные теплые руки, что не дали мне упасть.
Как он успел? – последняя мысль, прежде чем сознание уплыло.
Глава 19. Родные лю... нелюди
Пришла в себя я, лежа на постели. Была ночь. Из не задернутого окна лилась дорожка лунного света, обрисовывая контуры вещей. Обведя комнату взглядом, поняла, что я явно не дома.
А потом всплыли воспоминания. Вот же. Отчебучила я на званом обеде! И что на меня нашло? А мои руки! Неужели я тоже дракон?
Но как такое может быть?
На соседней подушке заворочались, и я поняла, что лежу не одна. Повернув голову, с облегчением увидела, что это Эванс.
И как его матушка ко мне отпустила? – усмехнулась я, делая вдох. – Ммм, а как умопомрачительно он пахнет!
Резко развернувшись, уткнулась носом Эвансу в яремную ямку. Словно наркоман, вдыхая такой вкусный хвойный запах.
- Мой! – пророкотало что-то внутри меня.
- Твой, Змейка, только твой! – тихо ответил мне Эванс. – Как и ты моя, Змейка! Теперь навсегда моя!