И нисколько я не приврал. Действительно страдаю. От длительного воздержания у меня уже эмоции вразнос пошли. Накрывают приступы ревности, и творю всякую дичь. Надо срочно что-то с этим делать.
На обратном пути я, воспользовавшись телефоном-автоматом, позвонил старой знакомой Наташе, которая проблему, может, и не решит, но хоть купирует ее на какое-то время.
Второе дежурство началось не лучшим образом. Сперва пришлось ждать предыдущего дежурного, который с последнего выезда вернулся лишь после одиннадцати. По этой причине все материалы прошлой смены выпало оформлять мне.
С обеда один за другим начались выезды, мы даже до отдела не успевали доезжать, нас разворачивали по рации и заставляли мчаться на новое место преступления. Но сегодня мы не роптали, нас смиряло присутствие в следственно-оперативной группе нового эксперта-криминалиста.
Она была хороша. Знала, что хороша, и умело этим пользовалась. Шанс спастись был мизерным. Я понял это сразу, как только вошел в дежурку. Скворцов уже был тут и пускал слюни, глядя на это чудо в юбке. Кравцов и Новиков тоже, позабыв о работе, с глупыми улыбками на лицах пожирали ее глазами.
Не проведи я ночь с Наташей, тоже бы был обречен.
— А вы, я так понимаю, следователь, — мило проворковало это чудо с ногами от ушей и торчащим в мою сторону бюстом.
— Он самый, — отозвался я, определяя на глаз его размер.
— Наш новый эксперт, — первым отмер Новиков как старший по званию. — Инна Захаровна Котляр. Перевелась к нам из области.
— Стаж работы экспертом-криминалистом три года, — сообщила нам нимфа в милицейской форме с лейтенантскими погонами.
— А вы замужем? — встрепенулся Коля Кравцов.
— Ты женат, остынь, — двинул его плечом тоже вышедший из ступора Скворцов.
— Вадим. — Инспектор УГРО завладел рукой эксперта.
— Инна, — ответно представилась она и попыталась высвободиться.
— Отстань от девушки. — Это уже я оттер его от эксперта.
Скворцов был вынужден ослабить хватку, и Инна освободилась.
— Альберт, — выдал я самую эффектную из своих улыбок.
— Очень приятно. — Ее глаза озорно блеснули.
— Поехали, — скомандовал я, указав рукой на выход и пропуская девушку вперед.
Вид сзади не уступал виду спереди. Я шел следом и любовался, одновременно пресекая попытки Скворцова меня обогнать. Удалось ему это на улице, где стало больше места для маневра, и он первым открыл для Инны дверь уазика.
Пришлось сесть с водителем и ехать вполоборота.
По пути выяснили, что девушке двадцать пять лет, она не замужем и живет одна в квартире умершей в этом году тетки. От себя Инна сообщила, что любит театр, кино и шоколад.
Из машины выйти девушке тоже помогал Скворцов, профессионально оттеснив меня от двери. Затем он забрал у эксперта чемодан и, окрыленный, принялся травить анекдоты.
Отыгрался я на месте преступления. Сперва заставил его искать понятых, затем делать поквартирный опрос, а вдогонку велел сходить за участковым.
— Вы оба такие милые, — подстегивая наше соперничество, заявила Инна, когда мы поздно вечером возвращались с последнего выезда.
Неудивительно, что ночью мы со Скворцовым столкнулись возле двери, за которой обитали эксперты-криминалисты. Вадим держал в руке бутылку вина «Улыбка». Увидев у меня «Аленку», он нахмурился и попробовал отобрать у меня шоколадку.
На наш хохот дверь распахнулась.
— Вы чего тут делаете? — изобразила удивление Инна. Она сняла китель, и рубашка обтягивала ее высокую грудь.
— Я в гости, а он мимо проходил, — первым отреагировал я.
— Ничего я не мимо, — возмутился Скворцов. — Может, отпразднуем знакомство? — предложил он девушке, выставляя вперед бутылку.
— Пить на дежурстве нельзя, а есть шоколад можно. — Я продемонстрировал «Аленку».
— Спасибо, мальчики, — улыбнулась Инна, забрала подарки и захлопнула перед нами дверь.
— Не понял, — озадаченно проговорил Вадим, рассматривая преграду.
— По одному надо в гости ходить, — проворчал я и свернул на лестницу.
В этот момент над головой раздался хрип динамика и голос Новикова произнес: «Следственно-оперативная группа на выезд».
— Разбойное нападение, — такими словами нас встретили в дежурке.
Скворцов ругнулся матом, Инна тоже употребила пару крепких выражений, а у меня возникло нехорошее предчувствие.
— Чего встали? В машину! — Окрик Новикова нас подстегнул.
Приехали мы в частный сектор, территория которого совсем недавно была присоединена к городу. Остановились возле добротного кирпичного дома — с одного взгляда понятно, что в нем живут непростые люди.
Ворота распахнуты, из дома через приоткрытые двери доносятся женские причитания, во дворе стоит машина «скорой помощи». Неподалеку курят трое мужчин: двое молодых в штатском и один, уже в возрасте, в милицейской форме. Последний оказался местным участковым.
Как только мы вылезли из уазика, он сразу к нам подскочил.
Из его доклада выяснилось, что ограбили женщину, директора комиссионного магазина. Когда ее семья готовилась ко сну, в дом ворвались трое и, угрожая обрезом, потребовали отдать все деньги и ценности. Муж кинулся на грабителей и схлопотал пулю. После чего жена сразу стала сговорчивой и затребованное отдала.
— Милицию она вызвала? — уточнил Скворцов.
— Нет, — участковый оглянулся на курящих мужиков, — сосед.
— Пестунов, — представился метнувшийся к нам мужчина. Судя по амбре, товарищ был выпивший. — С друзьями немного отметили, вот и задержался, а когда домой шел, услышал выстрел, — пояснил он.
— Преступников видели? — проявил интерес Скворцов.
— Нет, — помотал головой сосед. — Я, как выстрел услышал, сразу к товарищу участковому рванул.
— Я на соседней улице живу, — подключился тот. — Как Федор прибежал, я позвонил в отдел и сразу сюда направился, но грабителей уже и след простыл.
— А преступники на машине были? — подала голос эксперт, которая что-то высматривала на земле с помощью фонарика.
— Вы видели, возле дома стоял автомобиль? — Скворцов переадресовал вопрос Пестунову.
— Не было, — замотал тот головой.
— Пешком, что ли, на дело пошли? — удивился я.
— Думаешь, кто-то из местных? — по-своему интерпретировал мои слова Скворцов. — Кто у вас тут неблагонадежный? — спросил он у участкового.
Тот состроил скептическое выражение лица.
— Такие есть, конечно, но вряд ли это кто-то из наших. Одно дело — что-то по-тихому стащить у соседа, и совсем другое — прийти к нему открыто с оружием. Да и Галка грабителей не опознала.
— А их кто-то ищет? — Я заозирался. Кругом темень, свет только от редких освещенных окон соседних домов.
Скворцов тоже начал бросать настороженные взгляды по сторонам и потянулся к кобуре.
— Ищут, — усмехнулся участковый, заметив наши телодвижения. — Наряд местность прочесывает.
Ответ успокоил, но примеру более опытного коллеги я все же последовал, кобуру расстегнул.
— Ладно, пойду опрошу эту вашу Галку, — сообщил нам Скворцов и скрылся в доме.
— Со двора осмотр начнем? — спросил я у Инны.
— Да затоптали тут уже всё, — раздраженно махнула она рукой и, таща свой чемодан, вошла в дом.
Мне ничего не оставалось, как последовать примеру коллег.
— Блин, — вырвалось у меня, когда я чуть не влез ботинками в кровавую лужу на полу.
Я осмотрел комнату. Сейчас она больше напоминала бойню, а не хозяйскую спальню: кровавые потеки на стене, еще не засохшие брызги крови на стоявшей рядом мебели.
— Ну-ка, кыш отсюда, — распорядилась Инна, доставая из портфеля фотоаппарат.
Пришлось выйти. Пока эксперт делала съемку, я отправился в комнату напротив, где сейчас находился весь народ: раненый, над которым хлопотали врачи «скорой помощи», его жена, директор комиссионки, и ее пожилая мать. Женщину-директора пытался опросить Скворцов, но что-то плохо у него это получалось. Она все время всхлипывала и зарывалась лицом в носовой платок.
— Жить будет? — как можно тише спросил я у врача.
— Плечевая кость раздроблена, — сообщил он мне совсем не то, о чем я его спросил, и сделал это довольно громко.
Женщина услышала и разрыдалась пуще прежнего. Скворцов состроил мне зверскую рожу, и я поспешил ретироваться, открывая на ходу свою дежурную папку.
Эксперт сменила фотоаппарат на лупу, а я приступил к осмотру и составлению протокола.
— Не мешало бы узнать, что здесь трогали преступники, — заметила Инна, показывая мне взглядом на дверь.
— Сейчас, — пришлось возвращаться в соседнюю комнату.
Жена раненого так и не успокоилась. Ее мать оказалась более крепкой и сейчас отвечала на вопросы Скворцова. Правда, чего-то существенного она не сообщила, от страха толком никого и ничего не запомнив.
Подогнав мне понятых, Вадим ушел опрашивать соседей, часть из которых подтянулась к дому потерпевших. «Скорая», забрав раненого, уехала. Участковый тоже куда-то свинтил. Обе хозяйки дома уединились на кухне, где отпаивались, судя по запаху, валерьянкой. Эксперт собирала образцы, а я заканчивал оформлять протокол. И тут вдалеке что-то бабахнуло.
Понятые засуетились. Инна побледнела.
— Стреляли, — сдавленно произнесла она.
«И явно не из пистолета», — мысленно дополнил я.
— Оставайся здесь, — приказал я ей, а сам выбежал из дома.
— Где стреляли? — притормозил я возле парочки мужчин-соседей, что еще не разошлись по домам. Выслушав сбивчивые пояснения, я рванул в указанном направлении, на ходу доставая ствол.
Он возник передо мной внезапно. Выскочил из темноты. Ступор. Пара секунд — и мы оба стреляем.
Он упал, а я остался стоять.
Прислушался к себе и ничего не почувствовал: боли нет и даже штаны сухие. На всякий случай осмотрел курку. Лишних дырок не обнаружил.
Ошарашенный случившимся, я присмотрелся к бандиту. Тот лежал на дороге и не шевелился.
— Эй, ты там не сдох? — Мой голос в тишине прозвучал излишне громко.
Никто не отозвался. Не убирая пистолет, я подошел к телу. Слегка его попинал — эффекта ноль.