— Перед тобой сложно устоять, — заявила она, не отводя взгляда от моих глаз.
— Ань, может, ко мне поедем? — предложил я.
Не успела она ответить, как нас опять прервали. На этот раз к нашему столику прибило военного в зеленого цвета мундире с капитанскими погонами.
Он навис надо мной, обдав меня застоявшимся перегаром.
— Зачем женщину обидел?! — с угрозой в голосе и с характерным аканьем произнес он.
— Отошел! — Я брезгливо оттолкнул его от себя подальше.
Он, шатаясь, по инерции сделал несколько шагов назад, задел юзом соседний стол, но на ногах устоял. Стол тоже лишь тряхнуло, только посуда лязгнула, а вот бокалы не устояли и разлили содержимое на скатерть.
Не обращая внимания на возмущенные крики в спину, военный вновь попер на меня. Пришлось вставать.
— Ты, шпак, ничего не путаешь?! В армии субординации не научили?! Или ты не служил?! Уклонист хренов! — орал он, приближаясь.
Еще и дружки его к нашему столу подтянулись. Валить было поздно, да и нельзя мне — у меня операция.
— Эй, чего к парню пристали? — совершенно неожиданно для всех позвучало из-за спин военных, но в этот раз уже с кавказским акцентом.
Оказалось, в ресторане сегодня гулял еще и мой цветочник Гурам с соотечественниками. Вместе с ними он и решил за меня впрячься. И началась потеха. Нет, сперва все культурно померились своим положением в советском обществе и связями, затем попихали друг друга и похватали за грудки. Я уже решил, что этим дело и ограничится, но мой оптимистичный настрой оборвал удар в живот. Согнувшись, я пропустил момент, когда началось основное рубилово. С треском крушилась мебель, истерично визжали женщины, а музыканты бренчали что-то залихватское. Обо мне, выбывшем из конфликта в самом начале, все позабыли и увлеченно хлестались между собой. Возле всего этого действа прыгал служка, давешний шутник, призывая прекратить безобразие, и стращал милицией.
Не занятые дракой посетители ресторана спешили его покинуть.
— Аня? — Я огляделся.
Рыжеватые волосы моей спутницы мелькнули уже у самого выхода из зала. Быстро девочка сориентировалась. Вот только мне нельзя было ее упускать, и я рванул следом.
— Держи его! — услышал я за спиной.
Меня схватили за плечо. Я развернулся, одновременно выбрасывая кулак. Лицо напавшего перекосило от удара, зубы щелкнули, а губы мгновенно пропитались кровью. Но я уже не досматривал — догонял фигурантку уголовного дела.
Был почти у цели, когда раздались хлопки. Сердце сжалось, в памяти всплыла недавняя перестрелка. Женщины завизжали еще пуще прежнего, мужики заозирались, падая ничком, смешно прижимаясь к полу и прикрываясь руками. Но тут я сам наступил на источник грохота. Это были обычные воздушные шары, что еще совсем недавно украшали стены и, отвязавшись, разлетелись по залу.
— Что там стряслось? — рванул наперерез людскому потоку швейцар.
— Военный переворот, — бросил я на ходу.
Я тоже шутить умею.
Девушку я догнал на улице и успел затащить в подворотню. Милицейская машина, не заметив нас, проехала мимо.
Анечка навалилась на меня, тяжело дыша. Плащ застегнуть она не успела, и ее грудь приятно на меня давила.
— Надо уходить, — поторопил я ее.
— Надо. — Девушка подняла голову.
Раскрасневшаяся от бега, она была чудо как хороша, и я не устоял. Оторваться друг от друга нас заставили только все не прекращающиеся резкие звуки сирен.
— Уходим, — потянул я ее за руку.
— Ноги устали, — пожаловалась она.
— Кеды надо было надевать, — бросил я, неодобрительно глянув на ее высоченные каблуки. В мое время женщины на таких ходулях не ходили, но хотел я их не меньше.
— Кеды? — засмеялась она, расценив сказанное мною за шутку.
— В них бегать удобнее, — пояснил я ей свою мысль, что ее еще больше развеселило.
Благо бегать больше не пришлось. Как только мы пересекли двор и выскочили на соседнюю улицу, возле нас притормозило такси, чему я изрядно удивился. Находясь в этом времени, я уже успел заметить, что советские таксисты совершенно не ориентированы на клиента, скажу больше — они их терпеть не могут. Поставят на лобовое табличку «В парк», и хоть заголосуйся. Но не в этот раз. Запросил червонец и отвез, куда велено. Без гонора, конечно, не обошлось. Но сегодня мне было плевать на высокомерие обслуживающего персонала, рядом со мной сидела Анечка.
Устроившись на заднем сиденье, мы продолжили целоваться. Так в обнимку и ввалились в подъезд и, не реагируя на приветствия встречных соседей, оказались в квартире, где сразу же принялись освобождаться от мешающей одежды. И, наконец, дорвались друг до друга. Рычали, кусались, ее ноготки впивались мне в кожу, а я вонзался в нее. Мы были полностью поглощены процессом, уже не отвлекаясь на все не утихающий вой сирен за окном.
Все пространство перед зданием, где располагался известный в городе ресторан «Лагуна», было забито машинами спецслужб. В фургоны «скорой помощи» грузили наиболее пострадавших в драке и последующей за ней давке. Милицейский рафик набивали нарушителями общественного порядка, преимущественно гостями одной из южных республик. Группа военнослужащих в потрепанных мундирах и с кровавыми следами на лицах держалась обособленно. Их пытался отбить у милиции подъехавший полковник ракетных войск, что базировались возле города.
Взвинченный до предела подполковник милиции Храмцов, на чьей территории произошла массовая драка, отказывал тому исключительно матом. Нет, трактирные драки и до этого случались на вверенной ему территории. Но сегодня произошло что-то вопиющее, отчего весь город стоял на ушах.
Из только что припарковавшейся у ресторана черной «Волги» вышел мужчина в штатском и направился к начальнику милиции.
— Капитан Васильев, — блеснул он комитетскими корочками. — Ну, что здесь у вас?
— Обычная пьяная драка. Никах массовых беспорядков не было и уж тем более переворота, — отреагировал на его появление Храмцов. — Зря приехали.
— Разберемся! — отрезал сотрудник комитета.
Проигнорировать информацию о готовившемся военном перевороте военнослужащими ракетных войск стратегического назначения Комитет госбезопасности никак не мог, как бы бредово она ни звучала. Поправив сбившийся воротник пальто, Васильев оглядел творившуюся вокруг деловую суету.
— Никаких переворотов мои люди не замышляли! — тем временем возмущался полковник ракетных войск. — Говорят же вам, обычная драка! Вообще, не понимаю, откуда эта бредовая версия о военном перевороте вылезла?! — возмутился он.
— Разберемся! — это уже зловеще пообещал Храмцов.
— Солдатикам, значит, отбой уже дали, — констатировал капитан, наблюдая под светом фонарей за погрузкой срочников в грузовики.
— А чего им здесь делать? Понагнали, не разобравшись, — сплюнул Храмцов с досады.
Когда час назад ему доложили о начавшемся в ресторане «Лагуна» военном перевороте и массовых беспорядках, он с минуту пытался осмыслить услышанное. Последующий за докладом дежурного звонок из городского МВД вывел его из прострации и заставил действовать.
Пока генерал-майор Богомолов, начальник милиции города, налаживал взаимодействие с местными военными, Храмцов направил к злополучному ресторану усиленные наряды милиции и выдвинулся сам. Выдохнул он, только когда прибыл на место. Выяснилось, что военнослужащие в ресторане действительно оказались какие-то командированные из столицы, но никаких преступлений против власти они не замышляли, а незатейливо дрались с другими посетителями.
Окрыленный подполковник быстро навел порядок, и сейчас его отдел ждала лишь рутина: опросы, аресты и возбуждения уголовных дел. Но это то, что касалось гражданских. А вот военнослужащих следовало передать их командиру, но Храмцов хотел, чтобы первыми с ними поработали его люди, иначе позже хулиганов в погонах будет уже невозможно выцепить.
— Что-то удалось уже выяснить? — поинтересовался комитетчик у милицейского начальства.
— Только то, что произошла драка между военнослужащими ракетных войск и торговцами-грузинами, — пожал тот плечами.
— На почве чего? — не удовлетворился ответом капитан Васильев.
— Разбираться надо, людей опрашивать, а мне препятствуют, — не преминул начальник милиции нажаловаться на ракетчика.
— По сводке какая информация прошла? — проигнорировав жалобу, задал следующий вопрос сотрудник комитета.
— Драка. Хулиганство.
— Это хорошо. — Васильев остался доволен ответом.
— Это нам всем повезло, что информация о перевороте не ушла наверх! — вновь завелся Храмцов.
— Все равно докладывать придется. — Ухмылка, едва тронув кончики губ капитана КГБ, тут же исчезла.
— Ну вот и доложим о драке между военными и гражданскими! — резко ответил Храмцов.
На него сразу же отреагировал ракетчик:
— Я категорически против подобной формулировки!
— Согласен с полковником, — кивнул Васильев. — Советские военнослужащие защищают гражданских, а не избивают их.
— Тогда о драке между русскими и грузинами. — Храмцов, которого все уже достало, предложил не менее провокационный вариант.
— Не валяйте дурака, товарищ полковник, — одернул комитетчик разошедшегося Храмцова. — В СССР нет конфликтов на национальной почве! Вместо того чтобы пороть горячку — не вас одного сдернули, сами видите, народу здесь достаточно, — лучше провокатора ищите!
Глава 14
Проснулся я не от того, чего ожидал, а от щекотки. Анечка головой лежала на моем животе и дышала мне в пупок. Ее волосы растрепались, из-за чего накрывали меня до самой шеи. Я пошевелился, но девушка лишь разлеглась на мне поудобнее.
— Ну и чего ты тут делаешь? — озадаченно поинтересовался я.
Ответа, понятное дело, не получил.
Предполагалось, что Анечка, дождавшись, когда я усну, меня обчистит, а на выходе ее прихватит Скворцов с понятыми. Но что-то пошло не так.
Вздохнув, я выбрался из кровати, подошел к окну и встретился глазами с возмущенным до предела инспектором уголовного розыска.