brasseries[86] с ломившимися от морепродуктов и пива столами. На привокзальных площадях сновали жулики, воры-карманники и улыбчивые провинциалы, впервые созерцавшие великий город.
Луи Наполеон Бонапарт с гордостью возглавил раздираемый на части, изменчивый и кипящий деловой активностью город. Он родился в Париже, был третьим сыном младшего брата Наполеона I — короля Голландии Луи Бонапарта. После падения Первой империи его семья эмигрировала в Швейцарию, где молодой Луи служил в федеративной армии. После смерти старшего сына Наполеона герцога Рейхштадтского Наполеон заявил о своих правах на французский трон как наследник Бонапарта и затеял ряд заговоров против Луи-Филиппа. В 1836 году он был сослан в Соединенные Штаты, но вскоре вернулся в Европу и обосновался в Лондоне, откуда распространял манифесты, в которых заявлял, что вскоре вернет Франции славные реформы Наполеона I. Его вновь изловили, обвинили в измене, осудили и заключили в тюрьму-крепость Ам на севере Франции. Наполеон бежал, вернулся в Лондон, где публиковал пропагандистские памфлеты до тех пор, пока февральская революция 1848 года не свергла французское правительство. К большому удивлению надеявшихся на восстановление республиканских ценностей радикалов и умеренных левых Наполеон III (как он теперь называл сам себя) при полной поддержке населения захватил власть и установил режим, который не был ни жестко революционным, ни слабо консервативным.
Несмотря на обретенный в Англии и Германии заметный швейцарско-германский акцент, новый правитель был любим народом. Публика скандировала «Poléon, nous l’aurons» — «Нам нужен Наполеон» всякий раз, как он появлялся на публике. Сначала многие высокопоставленные персоны не принимали его всерьез (некий генерал назвал его «меланхоличным попугаем»), политическая элита страны считала Наполеона легкоуправляемым «кретином». Обидное прозвище, по слухам, дал Наполеону видный журналист и амбициозный политик Адольф Тьер, который впоследствии сыграет видную роль в жизни страны. Несмотря на сложившуюся репутацию и нелепое окружение, Луи Наполеон показал, что является не клоуном, а достойным учеником Макиавелли, и его единственной слабостью было ощущение собственной исключительности.
Несмотря на учреждение всеобщего избирательного права, Наполеон испытывал плохо прикрытую неприязнь к демократии. Чтобы укрепить французское влияние в регионе и защитить церковь от нападок либералов, в 1849 году Наполеон ввел в Италию войска. Позднее он утверждал, что «не имел намерения послать армию в Рим, чтобы ущемить свободы итальянцев», но никто ему не поверил. Как бы то ни было, Наполеон умел манипулировать общественным мнением. Ему удивительным образом удалось подняться над итальянским инцидентом и явить себя перед левыми — умиротворяющим реакционное насилие умеренным политиком, а перед правыми — хранителем традиционных семейных и религиозных ценностей.
Хуже всего пришлось консерваторам: когда в 1852 году срок президентства Наполеона подошел к концу, они думали, что наконец-то от него избавятся, и потому в стремлении получить большинство в Национальном собрании начали составлять план по отмене всеобщего избирательного права и замене бонапартистского узурпатора настоящим монархом. Сами того не зная, заговорщики сыграли на руку Наполеону: дали оправдание его coup d'état[87], совершить который он планировал еще в 1848 году.
Переворот, который президент и его сообщники назвали операцией «Рубикон», выпал на 2 декабря 1851 года. Предшествовавшие ему несколько месяцев были очень напряженными. В высших политических кругах, как и в самых грязных закоулках столицы, ходили слухи о восстании и готовящемся жестоком его подавлении. Вечером 1 декабря президент устроил в Елисейском дворце прием и вел непринужденные беседы об уборке мусора, финансировании программ по повышению уровня санитарии в столице и прочих бытовых мелочах. Позднее тем же вечером семьдесят шесть самых влиятельных парижан, включая лидеров социалистических и радикальных группировок, были арестованы в собственных постелях и заключены в камеры Венсенского замка. Одновременно, чтобы проконтролировать издание «обращения к народу», в котором объявлялось о заговоре Тьера и прочих диссидентов, готовившихся «сбросить республику», полицейские отряды взяли под свой контроль парижские типографии. Проснувшись 2 декабря, парижане выглянули в окна и узрели шагающие по бульварам и набережным Сены войска; солдаты также расположились на площади Согласия, в Тюильри, Пале-Рояле и на Елисейских полях.
Сначала горожане вздохнули с облегчением, и даже рабочие районы считали переворот меньшим злом, нежели возврат монархически настроенного Национального собрания. Но через какое-то время в Сент-Антуане, Сен-Мартене и Сен-Дени прошли демонстрации, были построены баррикады, раздалась ружейная стрельба. Несколько дней на мостовой восточных районов Парижа лежало более 400 тел убитых рабочих.
Примерно в километре от тех мест под аплодисменты состоятельной публики и гуляющих по grands boulevards шел войсковой парад. Обеспеченному населению было указано держаться подальше от центра города, чтобы не мешать действиям армии, но рабочие районы были совсем другим миром, нежели город дорогих магазинов, пассажей и кофеен. Кровавая травля стала жестокой охотой со стороны состоятельного класса.
Референдум 21 декабря показал, что население Франции в подавляющем большинстве одобрило переворот.
Французы считали, что Наполеон своими действиями спас Францию от худшей участи. В первый день 1852 года в Нотр-Дам отслужили «Те Deum», Наполеон был коронован монархом Франции. Именно тогда, как заявляет Карл Маркс в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», лозунг «Свобода, равенство, братство» был заменен на «Пехота, кавалерия, артиллерия».
Легенда гласит, что Луи Наполеон в 1848 году прибыл на Северный вокзал с картой Парижа в руках и грандиозной мечтой о реконструкции города. Правда это или нет, мы не знаем, но после захвата власти в результате переворота 1851 года Наполеон недвусмысленно дал понять, что город безраздельно принадлежит ему и что он собирается превратить столицу в символ своего правления. Луи Наполеон, как и его дядя, взял Древний Рим за образец и начал методично преображать Париж в современный эквивалент древнего мегаполиса. Кроме того, он пребывал под впечатлением от энергии и величия Лондона, в сравнении с которым Париж казался грязным, тесным и убогим.
В 1853 году на пост префекта Парижа Луи Наполеон назначил барона Жоржа Эжена Османа. До того момента Осман был загадочной для столицы персоной — всего лишь префект отдаленного департамента Вар на юге страны. Он родился в 1809 году в Париже на улице Фобур дю Роль в доме 55 (сегодня это улица Фобур Сент-Оноре) в весьма характерном hôtel particulier, особнячке с палисадом и задним двором. Особнячок был из тех, которые барон он с такой решимостью уничтожал позднее. Семья Османов была довольно богата и даже водила знакомство с семьей императора. Учился барон в лицее Генриха IV, довольно много свободного времени проводил на отцовской мануфактуре в Кольмаре, где и заслужил репутацию тяжелого на руку грубияна эльзасца. Мало кто из современников сказал об Османе что-либо хорошее (Жорж Санд, единственная, кто выразил хоть какую-то симпатию, назвала его «пылким молодым человеком и идеалистом»).
Как Осман привлек к себе внимание Луи Наполеона, мы не знаем, но император был явно впечатлен административным талантом барона и сражен его непоколебимой верностью идеям императора (Осман действительно служил Луи Наполеону почти все его правление). Импонировали императору и методы, которыми барон, а тогда еще префект департамента Вар, боролся с республиканцами и социалистами: он заслужил репутацию бескомпромиссного переговорщика и убежденного монархиста. Подобно Луи Наполеону, Осман был для Парижа чужаком (император жил в столице лишь ребенком) и не страдал сентиментальной привязанностью к Парижу и парижанам.
Не прошло и месяца со дня вступления Османа в должность, как начались работы по реконструкции Парижа: барон выпустил директиву, согласно которой все округа столицы подчинились центральному административному аппарату. Одновременно он создал план общего «наступления». План состоял в уничтожении всего, что лежало на пути нового строительства и прокладки прямых дорог. Основная цель проектов барона состояла в создании ряда крупных перекрестков в центре города, оси которых будут направлены на север, юг, запад и восток. От главных перекрестков планировалось проложить широкие дороги, бульвары и озелененные улицы, которые свяжут центр с железнодорожными вокзалами и главными выездами из города. Широкие дороги требовались также для того, чтобы открыть впечатляющие перспективы столицы, в лучшем виде явить взору ее памятники. Первым проектом Османа стало возведение в 1851 году «Форт де Л’Аль» в сердце города, комплекса из восьми зданий из стекла и металла, построенного на месте старинного парижского рынка. Эмиль Золя назвал эти районы «чревом Парижа», «современной машиной, живущей по собственным правилам», настоящим центром. Округа Л’Аль, что интересно, породила о себе столько же легенд и мифов, сколько весь старый город вместе взятый; но этот новый проект Османа имел сугубо практическое назначение.
Составленный план действий воплощался со всей возможной, порой беспощадной эффективностью. Финансировался проект совместными усилиями частных инвесторов, биржевых дельцов и правительственных фондов. 26 марта 1852 года был принят закон, позволявший «Ville de Paris»[88]выкупать любую землю или недвижимость, стоявшую на пути нового строительства. Следующие семнадцать лет Париж выглядел как огромная строительная площадка. Старинные, веками стоявшие кварталы сносили и перестраивали. Тысячи и тысячи парижан были вынуждены пере