Сооружение городской стены, начатое по воле Филиппа Августа, – важный этап в истории Парижа. Она придала наглядную форму уже благоустроенным зонам и наметила те, которые король хотел развить. Стена, законченная в начале XIII века, очерчивает почти круглый город, его с юго-востока на северо-запад пересекает Сена, в центре которой находится остров Ситэ <…> Сооружение стены дало мощный толчок градостроительству. В стены города устремилось множество людей, увеличение числа жителей повлекло за собой строительство домов; урбанизация выражалась в прокладке улиц, возведении новых и перестройке старых церквей..
Тут очень важно отметить, что долгое время, как и все феодальные города Европы, Париж развивался стихийно. По мере необходимости его окружали стенами, которые оберегали жителей города от набегов мятежных феодалов и воинственных иноземцев. К строительству привлекались огромные массы горожан и крестьян. Внутри городских стен располагались тесно застроенные кварталы с лабиринтами кривых и узких улиц, долго остававшихся немощенными, без тротуаров и со зловонными канавами, полными испражнений и сточных вод.
И вот теперь все изменилось, и новая стена стала для парижан объединяющим фактором, постепенно приучавшим их чувствовать себя частью единого целого. И что очень важно: начиная с XIII века, утвердилась традиция идентифицировать парижан по имени, данному при крещении, прозвищу и адресу. Переход от прозвища к фамилии завершился в XIV веке, но при этом женщин еще долго называли только по имени.
Что же касается нумерации домов с названиями улиц, то вся эта система была учреждена только в XVIII веке. А до того местоположение дома на улице можно было определить по вывескам, намалеванным или вырезанным на стене, но в Средневековье они имелись далеко не на каждом доме.
Святой Людовик, получающий терновый венец Спасителя, частицу Святого Креста, Копье Лонгина и другие реликвии. Миниатюра XIV века
В годы правления Людовика VIII (сына Филиппа II Августа), Людовика IX, Филиппа III и Филиппа IV Париж продолжал развиваться и процветать, что способствовало росту населения и новому городскому строительству.
Основное время короли проводили в своей резиденции, руководя городом через прево (королевского чиновника), ведавшего обороной, правопорядком и судом.
В замке Тампль, основанном в 1222 году Губертом, казначеем ордена тамплиеров (или храмовников), находились Счетный двор и главная резиденция ордена.
Остров Сите и мосты через Сену. План Парижа Трюше и Ойо. 1550 год
Альфонс де Ламартин, который был не только поэтом-романтиком, но еще и историком и политическим деятелем, писал:
«Тампль был – древняя, мрачная крепость, выстроенная монашеским Орденом тамплиеров в те времена, когда эта воинственно-священническая теократия, представлявшая собою соединение восстания против королей с тиранией против народов, строила вместо монастырей крепкие замки и стремилась к преобладанию путем двойной силы креста и шпаги. Со времени падения тамплиеров, их укрепленное жилище оставалось неприкосновенным, как останок прежнего времени, пренебреженный временем новым. Замок Тампль был расположен близ Сент-Антуанского предместья, недалеко от Бастилии; своими зданиями, дворцом, башнями, садами он занимал обширное, уединенное и безмолвное пространство в центре квартала, кипевшего народом».[21]
Забегая вперед скажем, что после революции Тампль, уже в качестве тюрьмы, заменил Бастилию. По сути, Тампль стал символом «казни» французской монархии (в этой тюрьме содержались Людовик XVI и Мария-Антуанетта), поэтому в 1808–1810 гг., по указанию императора Наполеона I, крепость была разрушена.
Но это все будет значительно позже, а пока же Париж неминуемо превращался в главную «строительную лабораторию» нового архитектурного мышления.
Типичный пример. В восточном парижском пригороде Венсен до сих пор стоит в несколько измененном виде замок (знаменитый Венсенский замок), строительство которого, начатое в XI веке, было завершено к 1370 году. На территории, окруженной мощной стеной и рвом, там возвышается жилая башня – донжон. Почти квадратный в плане массив 52-метрового донжона окружают по краям четыре угловые круглые башенки. Попасть в замок можно только по подъемному мосту, переброшенному через ров, и через крепостные ворота в стене с девятью башнями.
Когда-то Венсенский замок был королевской резиденцией – третьей по значимости. Потом, в XVII веке, донжон замка переоборудовали под государственную тюрьму, предназначенную для узников знатного происхождения. Здесь «сидели» суперинтендант финансов Николя Фуке, философ Вольтер, известный своей скандальностью маркиз де Сад, деятель французской революции граф де Мирабо и энциклопедист Дидро. В 1804 году во рву замка был расстрелян по приказу Наполеона ни в чем не повинный герцог Энгиенский, а в октябре 1917 года та же судьба постигла тут известную шпионку Мату Хари.
Шарлю де Голлю в 1964 году пришла идея о переносе президентской резиденции из Елисейского дворца в Венсенский замок, но этот проект так и не был осуществлен. На сегодняшний день замок является музеем.
Еще один характерный пример – это Консьержери. Ныне это занимающий западную часть острова Ситэ громадный комплекс Дворца правосудия. Его северный фасад, выходящий к правому притоку Сены, дает яркое представление о суровом королевском замке с тюрьмой и местом, где хранили казну.
Три из сохранившихся башен Консьержери датируются XIII веком, а угловая башня была построена столетием позже (на ней были установлены колокол, возвещавший весь Париж о рождении королевского наследника, и первые в городе башенные часы).
После того, как в XIV веке король Карл V переселился в более просторный Лувр, в старой резиденции монарха остались парламент, счетная палата и другие правительственные органы. А называется Консьержери так потому, что в 1417 году канцлер Франции Анри де Марль был назначен на должность консьержа, то есть привратника королевского жилища.
Кстати, в Консьержери находилась средневековая тюрьма, известная тем, что там держали перед отправкой на гильотину королеву Марию-Антуанетту, несчастную супругу Людовика XVI.
Еще одно сооружение, о котором нельзя не сказать, – это великолепная готическая капелла Сент-Шапель (святая или королевская капелла), расположенная в юго-восточной части территории бывшего Королевского дворца (затем Консьержери) на острове Ситэ. Она была сооружена в 1246–1248 гг. по заказу набожного короля Людовика IX Святого для хранения многочисленных священных реликвий: Тернового венца, обагренного кровью Христа, частиц Креста Господня и копья Лонгина (того самого, которое римский воин Лонгин вонзил в тело распятого Иисуса Христа).
Имя ее архитектора доподлинно не известно, но обычно постройку капеллы приписывают Пьеру де Монтрёй, которому помогали Тома де Кормон и Робер де Люзарш.
Но, конечно же, самым блестящим образцом готического зодчества является Собор Парижской Богоматери (Нотр-Дам-де-Пари), возвышающийся в восточной части острова Ситэ.
Этот католический храм, который сейчас стал настоящим символом французской столицы, расположен на месте первой христианской церкви Парижа – базилики Святого Стефана. Его возведение было начато в 1163 году по инициативе парижского епископа Мориса де Сюлли. Алтарная часть была освящена в 1182 году, а западный фасад и башни были закончены во второй четверти XIII века.
Бастилия в XV веке
На протяжении всего XIII века зодчие Жан де Шелль и Пьер де Монтрёй достраивали Собор Парижской Богоматери, который прирастал башнями, галереями и порталами. В итоге, получился грандиозный по тем временам собор, способный единовременно вместить около 10 000 человек (его длина – 130 метров, ширина – 1085 метров, высота башен – 69 метров, высота сводов – 39 метров). Собор стал образцом для всего средневекового храмостроения во Франции.
Собор Парижской Богоматери в начале XIII века. 1885 год
Очень интересные наблюдения сделал об этом соборе в 1890 году мастер фельетонов И.П. Горизонтов:
«Вот и знаменитый Собор Парижской Богоматери (Notre Dame de Paris). Как известно, он изображает собою две готические башни, между которыми возвышается игла собора строго-готической архитектуры. Фасад собора великолепен: он украшен целым рядом статуй и мифологических фигур, и колонны, подпирающие второй этаж собора, представляют собою изящную тонкую работу. Самый вход в церковь тоже заслуживает внимания, три громадные двери, устроенные в нишах, ведут в собор, внутренность которого производит на посетителя глубокое впечатление. В этом высоком, полусветлом и величественном здании, кажется, витают тени небожителей, и посетителя невольно охватывает религиозное настроение… Когда мы взобрались на высоту башен собора, то сейчас же вспомнили и Виктора Гюго, и его известный роман “Собор Парижской Богоматери”. Любопытная черта замечается здесь относительно французской истории и старины: иностранцы гораздо лучше знают, больше интересуются ими, чем сами французы, – по крайней мере, эти разные сторожа и хранители национальных сокровищ. Каждый из них очень долго и подробно болтает о колоколе Франциска (колоколе Богоматери), в котором много серебра, о колоколе de Sebastopol[22] и пр., но малейшего намека на какие-нибудь воспоминания, связанные со зданием, он уже не понимает… Мы долго ходили по карнизу башен собора, искали конурку звонаря Квазимодо, догадывались, где разыгрывался роман Эсмеральды с Фебом, где было то окно, откуда глядели на Париж влюбленные и пр. – пустячки лезли нам в голову, но такие пустячки, от которых теплее становится на душе и нежнее бьется сердце!»[23]
Когда-то давно в том месте, где теперь горделиво раскинулся Париж, лежала бедная Лютеция, маленький незатейливый городок. Затем Лютеция приняла имя Парижа, и с тех пор этот город-великан разросся в ширь, глубь и в высоту, то есть увеличил число домов, улиц, площадей, поглотил много сел и деревень, углубился в землю (катакомбы и канализация), вознесся на высоту, наставив громадные здания и высокие церкви