Я взялась за стойку. Дарби поправила мое положение. Она считала шаги, пока я обходила шест. Затем я ухватилась за шест рукой и начала раскачиваться, заложив одну лодыжку за шест, в то время как другая моя нога была согнута. Необъяснимым образом я набрала скорость и прокружилась на пилоне два, три, а затем и четыре раза, с каждым разом вращаясь все быстрее. О боже, как мне остановиться? Моя задница буквально тянула меня за собой.
– Ослабь хватку, – сказала Дарби, – ты соскользнешь вниз.
– Я не могу! – воскликнула я. – Это несексуально! Я чувствую себя космонавтом в центрифуге.
Дарби рассмеялась:
– Разожми руки!
Я заставила свои пальцы расслабиться и в ту же секунду соскользнула вниз по шесту, наконец приземлившись на пол не самым изящным образом.
– Вот так! – улыбнулся Дарби.
Я с сомнением посмотрела на нее.
– Это было отличное начало, – настаивала она.
Урок продолжался до тех пор, пока мне наконец не удалось развернуться и соскользнуть вниз по шесту, не упав при этом, как камень. Я попробовала освоить такие танцевальные элементы, как «пожарник» и «ножницы». К тому времени как я справилась с ними, мои руки дрожали, голова раскалывалась, у меня появился волдырь, и я была вся в поту. Но чувствовала себя удивительно!
Когда я соскользнула на пол в последний раз, я дважды ударила по полу рукой и, задыхаясь, объявила:
– Я сдаюсь.
– Ты в порядке? – спросила Дарби, наклонившись надо мной.
– Конечно. Разве я плохо выгляжу?
– Тебе нужно принять нурофен, – Дарби бросила на меня понимающий взгляд, – завтра тебе будет больно, но зато ты освоила новые навыки.
Я воспользовалась шестом, чтобы подняться на ноги.
– Знаешь, было ощущение, что я летаю, но только не размахивая при этом руками.
– Вот почему я влюбилась в эти танцы, – сказала Дарби. – И если я смогла этому научиться, то и любой сможет, поэтому-то я и преподаю.
– Другими словами, ты воплотила свою мечту в жизнь.
– Да, я всегда верила, что если я могу мечтать, то, значит, смогу сделать так, чтобы мечта стала реальностью, – сказала она. – И пока я не вижу никаких доказательств обратного.
– Ты удивительная женщина, Дарби О’Ши.
Я подошла, чтобы обнять ее, и только тихонько всхлипнула, когда подняла руки.
Глава одиннадцатая
Вскоре после полудня я помахала Дарби на прощание и тронулась в путь, глядя, как красивый дом и стоящие рядом с ним коттеджи становятся все меньше и меньше. Я медленно ехала по городку Финнс-Холлоу и улыбалась, проезжая мимо паба «Вершина холма», который, несмотря на свое название, располагался в низине.
Я еще не решила, где хочу сегодня переночевать. Мне нужно вернуться в Дублин, но спешить было некуда, так как мой рейс в Париж был только завтра. Я решила, что можно не торопиться и насладиться видами – неизвестно, вернусь ли я сюда когда-нибудь.
Я только выехала из Лимерика и направлялась в графство Клэр[19], как вдруг переменчивая ирландская погода решила посмеяться над моими планами. Перед тем как отправиться в Дублин, мне неожиданно захотелось посмотреть знаменитые утесы Мохер[20] и я уже почти добралась до места, когда налетел свирепый ураган, накрывший зловещим серым одеялом всю красоту пейзажа.
Порывы ветра сотрясали мой крошечный автомобильчик, а косые потоки дождя заливали лобовое стекло. Дворники были практически бесполезны. Пальцы сжимали руль, пока их не свело судорогой, а сердце начало биться в такт стуку дворников.
Я щурилась, пытаясь разглядеть хоть что-то, и надеялась, что не врежусь в корову или стадо овец, поскольку видимость была почти нулевая.
Я проклинала себя за то, что не посмотрела прогноз погоды. Затем дважды прокляла себя за то, что покинула гостеприимный коттедж Дарби. Почему я так торопилась уехать? Передо мной стояла цель, и встреча с Колином была только первым шагом на этом пути. Я искала себя, и Колин уже сыграл в этом поиске свою роль.
Если бы я потрудилась узнать прогноз прогоды, то повременила бы с отъездом, но теперь я, вероятно, умру на проселочной дороге в Ирландии. Мою машину сметет с дороги в какое-нибудь болото, затем ее засосет под землю, и выкопают ее только через сотни лет. Мое тело станет всего лишь скелетом, на котором будет написано: «Случайная женщина Икс. Задушена комьями грязи в собственной машине, потому что была слишком глупа, чтобы жить».
Странный звук вырвался из моего горла, что-то среднее между стоном и всхлипом. Я была одна-одинешенька, на краю света, беззащитна под натиском ужасных мыслей, которые терзали меня и порывами ветра, которые раскачивали мою машину.
Что, если я умру прямо здесь? Я никогда больше не увижу своего отца или Аннабель. Я никогда не вспомню, каково это – влюбляться, искренне смеяться или быть счастливой.
От паники гудела голова, зудела кожа, стало трудно дышать. Сердце работало в каком-то странном ритме, то ускоряясь, то замедляясь и мешая мне сосредоточиться на чем-либо. Единственной моей целью было не потерять сознание. Мое величайшее приключение, моя новая жизнь, мои поиски себя оборвутся, потому что я схвачу долбаный сердечный приступ!
В отчаянии я начала заключать сделки со Вселенной. «Вселенная, – начала я договариваться, – дай мне убежище, чтобы я смогла продолжить свое путешествие. Я найду Жан-Клода в Париже и снова свяжусь с Марчеллино в Италии. Я сделаю все, что смогу, чтобы вновь стать такой же беззаботной и бесстрашной, какой была в юности – не этой потной, паникующей, на грани истерики женщиной, которая смотрит на меня сейчас из зеркала».
Километр за километром я торговалась, умоляла судьбу и Всевышнего о пощаде. Но темнота, проливной дождь и ветер были пока единственным ответом. Я была уверена, что Вселенная повернулась ко мне спиной, и готова была остановиться (почему я вообще решила, что путешествие в одиночку было хорошей идеей?), как вдруг заметила очень слабый свет впереди. Почти испугавшись, что у меня галлюцинации, я нажала на газ.
Я уже добралась до окраины Энниса[21], когда справа от меня появилось большое каменное здание высотой в два этажа. В надвигающейся темноте я увидела, что в каждом окне горел свет. Стилизованная вывеска на краю дороги гласила, что это гостиница «Пчела и чертополох». Я повернула на подъездную дорожку, не заботясь о том, что впререди гигантская лужа или что на стоянке, похоже, нет свободных мест.
Мой складной зонт лежал в чемодане в багажнике автомобиля, так что пользы от него не было никакой. Я заняла единственное пустое место на краю парковки и поняла, что мне придется бежать. Я посмотрела на свои любимые черные кожаные ботинки. Если я побегу быстро, может быть, они выживут. Выключив двигатель, я схватила сумку и бросилась к двери.
Громкая музыка внутри обещала горячую еду, сухую постель и хорошую компанию. Я была почти уже в дверях, когда мышцы, натруженные во время утренней тренировки, меня подвели, я поскользнулась в грязи и не смогла удержать равновесие. Вместо этого я замахала руками и, сверкнув пятками в воздухе, с ужасным всплеском шлепнулась на гравий. Удар причинил такую боль, что у меня полетели искры из глаз. На какую-то долю секунды мне захотелось просто посидеть и хорошенько поплакать.
Я услышала восклицание, и в следующее мгновение две сильные руки подняли меня из грязи и подтолкнули к двери. Проливной дождь насквозь промочил меня и моего спасителя – мужчину примерно того же возраста, что и мой отец. Я хотела поблагодарить его, но мой голос потонул в звуке ливня. Как только мы вошли в гостиницу, у меня застучали зубы. Я повернулась к своему герою, чтобы выразить признательность. К моему ужасу, он был в смокинге, розовая роза, приколотая к его лацкану, от порывов ветра и льющегося дождя выглядела увядшей.
– Надеюсь, я не помешал вам плавать, милая леди, – сказал мужчина.
Я стояла неподвижно, пока вода стекала с меня, образуя небольшой личный резервуар в вестибюле, в то время как мой копчик пульсировал от боли. Я посмотрела на мужчину передо мной, и нелепость этого момента рассмешила меня.
– Это было мое лучшее «погружение» за ночь, – пошутила я в ответ, и он усмехнулся. Я указала на его костюм: – Но я сожалею о вашем смокинге и бедном цветке.
Мужчина улыбнулся, и его улыбка настолько была похожа на улыбку моего отца, что у меня защемило в груди.
– Не беспокойтесь об этом. Еще пинта-другая, и я даже не почувствую сырости. Пойдемте, я помогу вам устроиться.
Вестибюль был переполнен, и я шла боком, стараясь не отставать от моего нового друга, когда мы пробирались через небольшие группы нарядно одетых людей. Человек, за которым я следовала, здоровался со всеми, мимо кого проходил, и я гадала, что именно они празднуют.
Когда мы подошли к столу, к нам присоединился еще один мужчина, удивительно похожий на первого, только вместо легкой седины его голова была абсолютно седой.
– Вы немного опоздали на вечеринку, мисс, – сказал мне пожилой мужчина и протянул каждому из нас по толстому пушистому белому полотенцу.
Я улыбнулась.
– Корабль прибыл с опозданием, пришлось добираться вплавь, – я начала вытирать мокрые волосы и лицо, с благодарностью окунув пальцы в тепло полотенца.
Оба мужчины рассмеялись.
– Меня зовут Джозеф Коннор, а это мой отец, Найл, – сказал тот, что помладше.
– Приятно познакомиться с вами обоими, – я протянула свою ледяную руку, и ни один из них даже не вздрогнул во время рукопожатия. Это говорило о многом.
Мой спаситель Джозеф повернулся к стойке и сказал:
– Эллиот, мой мальчик, моей новой знакомой нужна комната.
– Да, мистер Коннор.
Эллиот был высоким и тощим молодым человеком с большими ушами. Его каштановые волосы упали на лоб, закрыв ему глаза, и он тряхнул головой, чтобы их убрать. Он выглядел лет на двадцать с небольшим и обладал такой широкой и заразительной улыбкой, что я поймала себя на том, что улыбаюсь ему в ответ.