– Рада встрече с вами, мисс Мартин, – сказала она. А затем крепко пожала мне руку и тут же отпустила ее.
– Пожалуйста, зовите меня Челси, – улыбнулась я.
– Робби, – Северин указал на себя.
– Элеонора, – подхватила мисс Кертен. Ее темные волосы были собраны в пучок на макушке, а прямоугольные очки сидели прямо на переносице. Она напомнила мне любопытную маленькую птичку с очень густыми бровями. Я старалась не пялиться и даже отвернулась, чтобы удержаться от этого, но похоже было, будто кто-то напал на бедную женщину с маркером и нарисовал толстую линию поперек ее лба. Вау, просто вау.
– Замечательно, – сказала я. Пока все идет хорошо. Я старалась не думать о том, что Северин отказался пожать мне руку. Я вспомнила, что Северин был гермофобом[71]. Как я могла забыть? Знал ли об этом Джейсон? Я размышляла, как бы мне подать Джейсону знак, чтобы он не повторил моей ошибки. У меня свело живот. Все, о чем я могла думать, – это десять миллионов долларов, которые мы упустим, если все испортим.
– Мой коллега Джейсон Найтли пошел убедиться, что наш столик свободен. Может, присоединимся к нему? – спросила я.
Робби жестом пригласил меня пройти вперед, и я пошла, держа спину прямо, надеясь, что мое беспокойство надежно скрыто от глаз. Я знала, что для беспокойства нет причины. Я хорошо подготовилась к этой встрече. Может быть, даже слишком хорошо. Но мне еще никогда не приходилось работать с напарником, который на меня злится и избегает смотреть в мою сторону с тех пор, как мы сели в такси. Это было логичным продолжением вчерашнего ужасного дня. Может быть, мне следовало переспать с ним? Я мысленно встряхнулась. Нет, если уж на то пошло, все могло быть гораздо, гораздо хуже.
Когда мы зашли в ресторан, Джейсон стоял рядом с метрдотелем. По выражению его лица я поняла, что он сразу узнал Робби. Он что-то сказал метрдотелю, и тот кивнул.
– Вот и он, – произнесла я, затем повернулась и встретилась взглядом с Джейсоном, расширяя гла- за и глядя вверх, пытаясь предупредить его о присутствии Элеоноры. Однако он смотрел не на меня, а на Северина.
Я остановилась рядом с Джейсоном и представила их друг другу. Робби снова настоял на обращении по имени, и я с облегчением отметила, что Джейсон не стал протягивать ему руку в знак приветствия. Вместо этого он жестом пригласил Робби следовать за официанткой, обсуждавшей с метрдотелем наш столик, а мы в свою очередь проследовали за ним и Элеонорой мимо рояля, на котором негромко играл мужчина, окруженный высокими вазами с фиолетовыми ирисами.
– Откуда ты знаешь? – прошептала я.
Джейсон повернулся и посмотрел на меня.
– Знаю что?
– Что он не пожимает руки, – я наклонилась ближе и понизила голос.
Легкая улыбка появилась на его полных губах. Он подмигнул мне здоровым глазом.
– Исследование, Мартин. Уверен, что ты тоже знала, что он не пожимал никому руку больше десяти лет.
– Конечно, я знала, – солгала я. – Я просто удивлена, что ты это знал.
– Конечно, удивлена, – от его грудного смеха мурашки побежали по моей спине.
Я их проигнорировала.
Обеденный зал был оформлен в золотых, кремовых и лиловых тонах. Столы были покрыты белоснежными скатертями, ниспадающими до самого пола, стулья с круглыми плюшевыми спинками и мягкими подлокотниками приглашали устроиться поудобнее, а толстый ковер в цветочных завитушках пружинил под ногами, как подушка.
Настоящие пальмы в огромных горшках, зеркала в золоченых рамах и ряд сверкающих люстр соперничали, привлекая внимание. Стол наш находился у большого окна. Когда Джейсон отодвинул мой стул, я присела, чувствуя, что слегка ошарашена этой обстановкой. Я старалась не показывать этого, в то время как Джейсон, со своей стороны, чувствовал себя так непринужденно, как будто он каждый день ел в таких ресторанах. Я завидовала его уверенности.
Я отвела взгляд и обнаружила, что Элеонора наблюдает за мной задумчиво. Интересно, заметила ли она, что между мной и Джейсоном возникло напряжение? Я заставила свои губы сложиться в улыбку, хотя она казалась такой же пустой, как нарушенные обещания. Элеонора улыбнулась мне в ответ и отвела взгляд. Я сомневаюсь, что мне удалось хоть на секунду одурачить ее.
Официант тепло нас поприветствовал. Было несколько вариантов ужина, но Северин захотел воспользоваться специальным предложением, La Balade Gourmande[72], которое включало восемь одинаковых блюд для каждого.
– Идеально, – улыбнулся Робби. – Теперь я не буду терзаться мыслью, что мне надо было заказать то же, что и сосед.
При таких ценах – 350 евро на человека – я надеялась, что моя корпоративная кредитная карта не взорвется, когда придет пора платить. Я взглянула на Джейсона, но он продолжал вести себя непринужденно. Как же бесит!
Сомелье и Северин беседовали о вине. Le Cinq славился своим винным погребом на пятьдесят тысяч бутылок, так что поговорить было о чем.
– Если позволите, я дам вам рекомендацию, – сказал Джейсон. Я повернула голову и посмотрела на него так, словно он сошел с ума. Я всегда считала, что он любитель пива. О чем он только думал? – Я считаю, что Pauillac 2011 года, Château Pichon-Longueville[73] было бы неплохо для начала.
Робби посмотрел на него, явно впечатленный, и кивнул. Сомелье выпрямился и тоже кивнул:
– Отличный выбор, сэр.
Я удивленно посмотрела на Джейсона. Может, он блефует? Или он действительно разбирается в вине? Чего еще я о нем не знаю?
После того как бутылка была открыта и Робби с Джейсоном одобрили вкус вина, мы подняли бокалы.
– За новых друзей и за то, чтобы изменить мир к лучшему для тех, кому повезло меньше, – произнес Джейсон. Элеоноре тост явно понравился, и я начала чувст- вовать себя так, будто меня выключили из игры, учитывая, что Джейсон так ни разу и не посмотрел в мою сторону.
Я решила вернуться к главной теме вечера.
– Прежде чем мы отвлечемся на еду, которая, как я слышала, здесь потрясающая, может быть, у вас есть какие-нибудь вопросы к Джейсону и ко мне по поводу предложения от АОО? – спросила я.
– Я рад, что ты спросила, – сказал Робби. Он наклонился вперед, опершись локтем о стол. Он выдержал мой взгляд и спросил: – Что ты думаешь о Марсе?
– Марс? – спросила я. – Красная планета?
Робби с энтузиазмом кивнул. Я моргнула. Прочи- тав все, что можно, о Северине, я знала, что Марс его очень интересовал, но я понятия не имела, какое это имеет отношение к AОО или к пожертвованию, которое мы собирались обсудить. Джейсон храбро кинулся на амбразуру.
– Я думаю, что он вполне пригоден для жизни, – сказал он. – Держу пари, что еще при нашей жизни там появятся колонии.
Робби усмехнулся:
– Ты прав.
Я взглянула на Элеонору, чтобы узнать, что она думает об этом повороте разговора. Она потягивала вино, чувствуя себя совершенно непринужденно.
Я повернула голову и посмотрела на Джейсона. Ладно, в основном я пыталась пронзить его взглядом (почему, ну почему это только фигура речи!), но поскольку он не смотрел в мою сторону, то ничего не заметил. Хорошо. Если мальчик хочет поиграть, я готова. Никто не знал о Северине столько, сколько знала я. Даже Найтли.
Я стерла с лица ненужные эмоции и повернулась к Северину.
– С развитием технологий постоянного ускорения, таких как ионные двигатели и фотонные паруса, срок в девять месяцев, которые занимает путь до Марса сейчас, можно будет сократить до нескольких недель, и первые колонисты на Марсе появятся при жизни нашего поколения. Я, конечно, не могу говорить за всех, но думаю, что возможность увидеть, как мечта становится явью, выпадает не каждый день.
Джейсон наконец повернулся и посмотрел на меня. Его глаза были широко раскрыты, как будто он не мог поверить, что разговор принял такой неожиданный оборот. Он был приятно удивлен, что определенно меня согрело. Я снова повернулась к Северину.
Он одарил меня широкой улыбкой, которая была удивительно заразительной, учитывая, что мы говорили о жизни на Марсе и обо всем в этом духе.
– Скажи, чем бы ты занималась, если бы жила на Марсе?
Вот дерьмо. Возможно, мой блеф зашел слишком далеко. Я мысленно перебрала все возможные варианты. Подозреваю, что в космосе не очень востребованы специалисты по корпоративному фандрайзингу. Идея, кстати, меня вдохновила, но я оставила ее при себе.
– Это же непаханые земли! Думаю, я начала бы карьеру в сельском хозяйстве, – сказала я. Мой голос повысился в конце, как будто это был вопрос. Кажется, я рулила куда-то не туда – но в конце концов, я же смотрела «Марсианина»[74].
– Значит, ты хочешь стать картофельным фермером… на Марсе, – сказал Джейсон. Его голос был сух. Он выглядел так, словно изо всех сил старался не рассмеяться. Очевидно, он тоже видел этот фильм.
Я встретилась с ним взглядом; его глаза были мягкого серого цвета с искоркой смеха. Ему пришлось перейти на тему картошки. Мы оба знали, что Северин гордился своим происхождением из рода потомственных картофелеводов из Айдахо. Теперь мы увидим, кто как подготовился.
– Картошка… картошка – это потрясающе, – сказал Северин. Он посмотрел на нас обоих, словно бро- сая вызов. – Элеонора, ты знаешь, что средний американец съедает около пятидесяти шести килограммов картофеля в год, в то время как немцы съедают вдвое больше?
– Я этого не знала, – ответила она, повернувшись к нему, и поправила очки на носу, изучая его с восторженным интересом.
– Я как-то читал, что картофель примерно на восемьдесят процентов состоит из воды и на двадцать – из твердого вещества, – сказал Джейсон. Правая бровь Северина дернулась вверх. Он впечатлен.
– Очаровательно, – улыбнулась Элеонора. Она одобрительно посмотрела на Джейсона, как и Северин. Я не могла сдаться. Не сейчас. Как бы безумно это ни звучало, у меня было ощущение, что наша сделка на десять миллионов долларов полностью зависела от этого разговора.