Положение русского человека в нынешней Франции достаточно безопасно, горожане убедились, что русские не стали сводить счеты с французами за сожжение Москвы и русских деревень. Однако разбойники есть повсюду, а потому без оружия оставаться нельзя, особо, если отправляешься в поездку.
Много выручает наше знание французского языка, чем мы весьма отличаемся от тех же пруссаков или англичан».
Чернышев был доволен, как Васильчиков выполнил поручение, а потому, пользуясь тем, что многим было известно о близости графа к государю, быстро добился перевода штаб-ротмистра в свой конный полк, только что сформированный на месте. Сам он предполагал вернуться в Петербург вместе с императором, а нескольких офицеров оставить в Париже, чтобы следили за ситуацией, и Россия не оказалась застигнутой врасплох, если что случится.
Через несколько недель Андрею было объявлено, что он остается в Париже адъютантом при посланнике России во Франции. Само собой подразумевалось, что Василий Малкин остается с ним. Чернышев сам представил Васильчикова только в апреле назначенному чрезвычайным посланником России, графу Карлу Осиповичу Поццо ди Борго, произнеся при этом приятные и в какой-то степени обязательные слова, характеризуя своего протеже с наилучшей стороны. Поскольку представлял Васильчикова генерал-лейтенант, то посол про себя решил, что этот молодой человек будет заниматься делами военными. Кто в посольстве заменит Нессельроде, пока было неясно.
Москва, 2009 год.
Аня вошла в комнату и увидела, что Николай сидит в кресле напротив «онемевшего» телевизора и тихо над чем-то смеется.
– Что это с тобой? – поинтересовалась она, удивленная таким раскладом. По «ящику» крутили какое-то очередное шоу. Ведущий, облаченный в костюм, чем-то напоминающий френч начала прошлого века, широко расставив ноги и скрестив руки за спиной, иронически улыбался, кивая то одному, то другому персонажу. Судя по его виду, он держал «фигу в кармане» для обоих мужчин. В нижней части экрана беспрерывно крутились и менялись цифры. И все это шло без звука.
– Понимаешь, что-то произошло с телевизором. Внезапно пропал звук, а картинка осталось. Ну, я смотрю – вдруг, брак студийный? Минуту, другую – нет, не брак. Вернее, брак в начинке телевизора. Мне эту панель родители презентовали после ремонта, и, как понимаешь, в современных гаджетах – девайсах, они – классические лузеры! – объяснил Коля. – А сам не могу оторваться. Ты посмотри, посмотри! Кажется, серьезные люди, делают умные лица, что-то доказывают, ведущий их заводит, вернее, разводит, как щенят! Смешно, согласись?!
– А это не тот ли самый, который соком плескался в этого, ну, как его там, не припомнишь? Ну, он хотел всех чиновников правительства из «мерседесов» на «Волги» пересадить? – заинтригованная, спросила Аня.
– Этот, этот. Вечный кандидат в президенты! И этот – тот самый, неплохой, в общем-то, писатель, только зачем его в политику тянет?
– Коля, а попробуй другой канал? – предложила Анна, которой самой стало интересно, работает ли этот самый «ящик».
Николай взял пульт, нажал какую-то кнопку, и телевизор буквально взорвался рекламой пива «Овиплокос».
– Господи! Только не это! – испугалась Аня. – Убери, убери! Со звуком у нас все в порядке. Ты, наверное, случайно нажал на «мьют». А если не можешь без ящика, оставь это шоу. И еще раз нажми на «мьют». А еще лучше, поищи что-нибудь спокойное. Я бы сейчас «старичков» послушала. Синатру, Армстронга…
– Конечно, конечно, дорогая! Каунта Бейси, Эллу Фитцджеральд, Дюка Эллингтона и его оркестр! – иронически посмотрел на Аню Коля. – Это – в лучшем случае на «Культуре» и далеко за полночь!
Если смотреть телевизор достаточно долго, наступает момент, когда приходишь к выводу, что телевидение старается сделать людей тупыми. Но ведь оказывается, что они сами этого хотят. Никто не дает заказа телекомпаниям оболванивать людей. На самом деле все эти программные директоры просто удовлетворяют спрос толпы. Они ориентируются на «рейтинг», хотя не исключено, что и цифры рейтинга бывают «накрученными». А вот это-то и пугает нормального человека, способного еще мыслить здраво и делать разумные выводы.
Николай щелчком пульта переключился на следующий канал, где с выпученными глазами очередной «лидер оппозиции» с пафосом обличал действующую власть. Словно, если бы он «рулил лодкой», то делал бы все иначе. И вся страна «от Москвы до самых до окраин» просто изнемогла бы от привалившего изобилия и захлестнувшего всех счастья.
– Так тебя стала интересовать политика? – удивилась Анна.
– С кем поведешься, от того и наберешься! Ты же у нас без пяти минут политолог. Глядишь, позовут и тебя «к барьеру». В экспертную группу. Только ты для этого должна будешь долго создавать себе соответствующее реноме, репутацию в обществе. Выступать на митингах, вести колонку в продвинутом журнале. О, сколько тебе еще придется работать! Заведешь сайт в Сети. Назовешь его… – задумался Коля. – А, вот! «Анна Василькова и ее реноме». Как тебе? Да, не есть здорово. А если «Выпад Анны Васильковой». Или укол? Уже лучше, да?
– Издеваешься? Почему у нас всегда принято нещадно критиковать лидеров и прочих политиков? В общем, это вопрос не совсем для политологии, но, знаешь, я делала некоторые выписки из разных источников и если тебе интересно, хочешь, прочту?
Николай согласился, и Аня пошла в спальню-кабинет, где на краю письменного стола у нее образовался уже свой «сектор» и аккуратной стопкой лежали толстые тетради и папки.
– Только немного отредактирую, когда буду читать, – оговорила она заранее. – А ты скажешь потом, о какой стране шла речь. Так сказать, буду тебе загадывать загадки.
– Как принцесса Турандот? – пошутил Николай, вглядываясь, но не вставая из кресла, в тетрадь, точнее в обложку тетради, которую раскрыла Аня. – Чур, голову не рубить, если не угадаю!
– Изволь! Посуду будешь мыть! Итак: «Одна из черт поведения граждан – стремление возложить ответственность за неудачи на своих руководителей, разделяя общество на две половины: просто граждане и их руководители, которых сегодня называют «политиками». Когда долго перечисляют недостатки названных «политиков», проявления их некомпетентности или развращенности, они ни на миг не задумываются, что эти упреки могли бы высказать самим себе. Политическая жизнь отражает просто жизнь. Если общественная жизнь больше не отличается спокойствием, то это потому, что граждане усвоили привычку оспаривать любое решение. Даже законное, если оно лично для них невыгодно». – Ну и как? О ком речь?
– Это какие-то общие рассуждения. Может быть, и о России, особенно если посмотреть наше телевидение. Что, иду мыть посуду? А вообще, это кто о ком так сказал?
– Применимо ко всем. Это писал Жискар Д‘Эстен о французах. Я говорила слово «граждане» вместо «французов». Хотя, как видим, это применимо и к России. Знаешь что? Давай купим небольшую посудомоечную машину? Маленькую такую машинку?..
Женщины тем и отличаются, что способны сменить тему разговора в мгновение ока, а сведется все к новым покупкам. Впрочем, Николай и сам подумывал о посудомоечной машине. Просто, пока он жил один, все проблемы решала «Алла все в порядке». Нельзя сказать, что Аня внесла какую-то сумятицу в его устоявшуюся холостяцкую жизнь, но все-таки. Все-таки не хотелось и ее обременять бытовыми проблемами. Они негласно договорились, что будут делать это по очереди. Но то-то и оно, что любая очередь рано или поздно, доводит российского интеллигента до бешенства. Да и жалко было времени, которое можно было использовать совсем для другого.
Аня расположилась на постели в позе, которую Николай назвал про себя «русалочьей». Девушка действительно напоминала знаменитую копенгагенскую русалочку, придуманную великим сказочником. Только у этой, живой, сейчас на лице была мягкая полуулыбка, открывавшая красивые белые зубы. Ноги она сложила вместе, правой рукой опиралась на постель, а левую положила на низ живота. Такая поза предполагала символ, аллегорию «самой невинности», и в то же время таила такой заряд чувственного желания, что можно было просто рухнуть на колени и немедленно кинуться целовать это тело.
Иногда природе удается создать совершенство. Хотя бы по форме.
Анна однажды решила для себя, что не будет подавлять в себе никакие порывы, какими бы они ни были. И потому действовала скорее инстинктивно, чем разумно. Незаметно для себя она превратилась в настоящую француженку. Для нее любовь, страсть и сиюминутное желание просто перетекали одно в другое, и это ее радовало.
Впрочем, иногда, как показывает жизненная практика, лучше следовать инстинкту, нежели слушаться голоса разума.
Она легко перевернула Николая на спину и оседлала. Ему оставалось только с восхищением гладить ее упругие бедра.
– И где ты этому научилась? Камасутры начиталась, нагляделась?
– Осел! Апулея в юности читать надо, а не мусолить детективы с пальбой и поножовщиной.
Она была права, «Золотого осла» Николай не читал. Но, судя по тому, что и как она начала с ним проделывать, этот, то ли грек, то ли римлянин Апулей, знал толк в том, о чем писал.
Хотя человеческий взгляд не обладает никакой физической силой, тем не менее многие утверждают, что ощущали на себе именно взгляд.
Анна проснулась от ощущения того, что на нее кто-то смотрит. Она не открывала глаз, пытаясь мысленно собраться и быть готовой к любой неожиданности. Наконец она открыла глаза, чтобы понять, кто на нее смотрит и откуда.
Над собой она увидела Николая, на его лице было странное выражение, понять которое она сразу не смогла.
– Что с тобой, Николенька, что случилось? – ее удивление и озабоченность были совершенно искренними.
– Все в порядке, – пробормотал он.
– А все-таки?
– Я сейчас понял, что люблю тебя. Со мной такого никогда не было, я испугался, что могу тебя потерять, что над нами властвует случай. Я думал сначала, что существует просто любовь, – продолжал Николай, – потом начал понимать, что можно любить телом, потом душой. А счастье испытываешь, когда получается любить и душой, и телом.