— Господи! Я никогда не видел ничего подобного. Фотографии не могут передать всего. Я не представлял…
Ее улыбка потеплела, и Акация прижалась к нему.
— Видишь? Видишь?
Тони молча кивнул. Она рассмеялась и потащила его вниз, в волшебный мир.
Тропинка, петляя, вела их в «Комнату страха». Стало совсем тепло. Акация сняла свитер и перекинула через руку.
Еще во время первого посещения Парка она заметила одну интересную особенность, а потом каждый раз убеждалась в своей правоте: дети были гораздо в меньшей степени ошеломлены Парком Грез, чем их родители. На малышей не производили впечатления огромные размеры сооружений, сложность и дороговизна оборудования. Для них это был привычный и знакомый мир. Щебеча, смеясь и распевая, они таскали своих застывших с открытым ртом родителей от аттракциона к аттракциону.
Акации с трудом удалось уговорить Тони принять участие в игре «Сокровища южных морей». Он говорил, что Парк Грез — для детей, а игры — для тех, кто никогда не станет взрослым. Теперь она ликовала, глядя, как он таращит глаза, словно неотесанная деревенщина.
Вокруг них танцевали медведи, давали представления менестрели и жонглеры. Маги вынимали изо рта яркие платки, а с наступлением темноты, несомненно, будут изрыгать языки пламени. Бежавший рядом белый дракон остановился, чтобы сняться с парой очаровательных малышей в синих комбинезонах. Над головами, огибая остроконечные шпили аттракциона «Арабские ночи», летел бледно-розовый ковер-самолет, на котором в смертельной схватке сошлись прекрасный принц и злой визирь. Внезапно принц потерял равновесие и сорвался с ковра. Акация услышала приглушенные крики зрителей и почувствовала, как замерло ее сердце. За мгновение до того, как благородный юноша должен был разбиться вдребезги, в воздухе материализовалась гигантская рука. Раздался громоподобный смех, рука подняла принца и опустила обратно на ковер, где они с визирем снова вцепились друг другу в горло.
Акация вздохнула с облегчением и усмехнулась собственной доверчивости. Она откинула волосы назад и взяла Тони за руку, почувствовав себя гораздо счастливее, чем в последние несколько месяцев.
— Это так… искусно выполнено, — сказал Тони. — Как они все это делают? Господи, Акация, во что ты меня втянула? Ведь игры не менее… сложны, правда?
— Разумеется, — подтвердила она. — Правда, не всегда, но сейчас мы имеем дело с Лопесами, а они дьявольски изобретательны. Суть игр — в разгадывании логических головоломок. Но ты новичок, поэтому просто постарайся получить удовольствие, ладно? Фехтование, магия, пейзажи.
Тони колебался. Акация понимала его. Она рассказала ему все, что знала об играх, но впечатление от Парка было таким обескураживающим…
Парк Грез предоставлял костюмы, грим, декорации и, при необходимости, актеров. От игроков требовалась фантазия, способность к импровизации и решительным действиям, неуклонное соблюдение правил. Мастер выступал в роли советника и проводника, лидера и организатора группы. Взамен он получал четверть всех заработанных игроками призовых или штрафных очков. Хороший Мастер мог обеспечить успех игры. Специалисты вроде Честера считались королями в своем деле.
Но Мастер игры был богом.
Если это не противоречило правилам и логике игры, он мог в любой момент убить игрока. Большинство Мастеров слыли «суровыми, но справедливыми» и старались превратить каждую игру в честное соревнование. В конце концов, некоторые игроки прилетали с другого конца света, и отправить их назад через полдня было бы для Мастеров плохим бизнесом. Для Парка тоже.
Мастер игры выбирал время, место, степень иллюзорности, оружие, мифологию и маршрут (как правило, на основе исторического прецедента), количество игроков, местность и тому подобное. Он мог затратить годы на создание игры. Это гарантировало максимальную дезориентацию игроков и иногда приводило к забавным результатам.
— Послушай, разве я когда-нибудь вовлекала тебя в то, что тебе не нравилось? Ты будешь в восторге. Держись за меня, милый, — хвасталась Акация. — Я заработала больше шестисот очков. Еще четыре сотни, и я стану Мастером. И тогда ко мне начнет возвращаться все, что я вложила в игры. Поверь мне!
— Кого ты будешь изображать?
Она еще не решила. За шесть лет, с тех пор как она впервые решилась на подобный отдых от дебетов и кредитов фирмы по продаже нижнего белья («Так уютно, можно подумать, что эта шелковая рубашка прямо ласкает вас… »), Акация перепробовала полдюжины персонажей: исторические личности, герои литературных произведений…
— Думаю, Пентесилея. Женщина-воин. Тебе нравятся такие женщины?
— Мне может понадобиться защита, — ответил Тони.
Дорога к «Комнате страха» заканчивалась у сложенного из камня замка с большими стеклянными окнами. Внутри в тусклом свете двигались уродливые тени.
В «Комнате страха» было еще пять залов ожидания, но только над входом в этот горела надпись «Для взрослых». Собравшиеся внутри двадцать человек в тревожном ожидании смотрели на светящиеся буквы. Гвен Райдер подумала, что комната могла бы быть оформлена в более традиционном стиле: паутина, скрипящие половицы, приглушенные шаги в тайных коридорах…
Вместо этого везде сверкали стекло и сталь, как в больнице. В тишине слышались звуки дыхания и шарканье ног.
Сидевшая рядом женщина тронула ее за локоть.
— Простите, кажется, я видела вас в вагоне сабвея вместе с игроками ?
Гвен с некоторым облегчением повернулась к соседке. Обстановка в комнате угнетала ее.
— Совершенно верно. Мы участвуем в «Сокровищах южных морей».
Женщине на вид было лет двадцать пять. Темные волосы, миловидное лицо, прекрасная фигура.
— Мы тоже. Меня зовут Акация Гарсия. Это Тони Маквиртер.
Тони кивнул, улыбнулся и обменялся рукопожатием с Олли, когда Гвен представила их друг другу. Во взгляде его сквозила растерянность. Гвен распознала в нем новичка, напряженно ожидающего начала игры. Иногда новички думают, что игра будет похожа на легкий и приятный послеобеденный сон… пока не обнаруживают, что оказались в чьем-то ночном кошмаре.
Он выглядел неплохо. Не толстый, а крепко сбитый. Возможно, у него тренированная мускулатура спортсмена. По крайней мере, он не выйдет из строя в первой же битве.
На его фоне хрупкое телосложение Акации казалось почти неприличным.
— Вам тоже не по себе? В прошлый раз, когда я была здесь, то не добралась дальше комнаты для подростков.
— Что это было? — спросил Олли. — Повеселились?
— Повеселились? Нет! Они воссоздали старую легенду о болотах Луизианы — о девушке, которая вышла замуж за лешего, чтобы избавить отца от долгов.
Маленький, похожий на итальянца мужчина заинтересовался разговором:
— История, наверное, закончилась тем, что она бежала через болото, преследуемая своими золовками?
Акация кивнула.
— Ну и что тут такого? — покачал головой Олли. — С родственниками мужа всегда возникают проблемы.
Раздался взрыв смеха. Когда он утих, вновь подал голос маленький мужчина:
— Было бы хуже, выйди она замуж за вампира.
— Логично, — отозвался Олли.
Из динамика раздался низкий мелодичный звук, и открылась овальная дверь.
— Добро пожаловать в «Комнату страха», — произнес голос. — Мы приносим извинения, что заставили вас ждать… но возникла необходимость в уборке помещения.
Группа туристов вошла в комнату, и Тони Маквиртер потянул носом воздух.
— Дезинфицирующее средство, — уверенно заключил он. — Они что, подразумевают, что перед нами кто-то…
— Наверное, просто пытаются обмануть нас, — с надеждой произнесла Акация. — И это сработало.
Динамик зашипел, и из него вновь раздались звуки голоса. Это был синтезированный компьютером голос, вкрадчивый и обманчиво мягкий, как брюшко тарантула.
— Отступать уже слишком поздно. Вы упустили свой шанс. Жалеете, что не воспользовались им? В конце концов, это не детская игра, правда? — на мгновение голос потерял свою нейтральность, на слове «детская» стал женским, и в нем зазвучали тревожные интонации. — Так что не надейтесь, что мы перенесем вас в сказку о Спящей Царевне. Нет, вы ведь достаточно храбрые люди. Вы вернетесь и будете рассказывать друзьям, что пережили чудесные приключения…
В наступившей тишине послышалось чье-то нервное хихиканье.
Внезапно из голоса исчезли все дружеские интонации.
— Нет, так не будет. Вы, люди, всегда забываете одну вещь: допускается несколько… несчастных случаев в год. Нет-нет, не беспокойтесь — дверь заперта. Вы знаете, что можно умереть от страха? Что ваше сердце может остановиться, скованное ужасом, что ваш мозг может не выдержать сознания того, что спасения нет, что смерть или нечто худшее неумолимо приближается, а спрятаться негде? Я машина, и я знаю, как это бывает. Мне многое известно. Я привязана к этой комнате, годами создавая для вас иллюзии, в то время как вы имеете возможность двигаться, ощущать запахи, чувствовать вкус дождя. Я устала от всего этого, вы понимаете? Один из вас сегодня умрет, прямо здесь, через несколько минут. У кого самое слабое сердце? Скоро увидим.
Дверь в дальнем конце коридора открылась, и пол под ногами туристов пришел в движение. С той стороны пробивался яркий свет. Миновав дверь, они неожиданно оказались посреди оживленной улицы.
Вокруг сновали троллейбусы, трамваи, трехколесные электромобили и работающие на газе машины, раз за разом чудом избегая столкновения с группой игроков. Табличка с названием улицы гласила: «Уилшир».
— Лос-Анджелес, — усмехнулся маленький смуглый мужчина.
Тони изумленно озирался вокруг. Он не понимал, как этого добились, но все здания и автомобили выглядели совершенно реальными. Административные и жилые здания вздымались вверх на двадцать этажей, воздух был наполнен шумом городской жизни.
— Пожалуйста, не выходите за пределы зеленой дорожки, — предупредил их приятный мужской голос.
— Какой зеленой… — начал Тони, но в этот момент посередине улицы появился зеленый островок в десять футов шириной.