силофодонов – сыпь на коже. А велоцирапторы вообще…
– Ой, только не надо о велоцирапторах! Меня уже тошнит, когда вы начинаете распространяться об этих велоцирапторах, о том, что это самые кровожадные хищники, равных которым свет не видывал… – проворчал Хаммонд.
– Они действительно такие, – тихо проговорил Малдун. – Их всех надо уничтожить, всех до единого.
– Вы же хотели нацепить на них ошейники с дистанционным управлением, – напомнил Хаммонд. – И я, между прочим, согласился.
– Да. А они быстренько сжевали эти ошейники, – вздохнул Арнольд. – И даже если эти рапторы никогда не вырвутся на свободу, по-моему, мы должны признать, что парк юрского периода – заведомо опасное место.
– Твою мать! – сорвался Хаммонд. – Да вы вообще на чьей стороне, а?!
– Сейчас у нас пятнадцать видов ископаемых животных, и большинство из них – очень опасные звери, – сказал Арнольд. – Мы были вынуждены отсрочить запуск маршрута «Река в джунглях» из-за дилофозавров. Нам пришлось отказаться от проекта «Среди птиц» – потому что птеродактили совершенно непредсказуемы. И эти задержки вызваны вовсе не техническими неполадками, мистер Хаммонд. Все это происходит из-за самих животных.
– У вас и технических неполадок полным-полно. Так что нечего сваливать все на животных! – возмутился Хаммонд.
– Да, у нас полно недоделок. Собственно говоря, единственное, что мы сделали, – это как следует отладили главный парковый аттракцион с машинами и связали CD-ROM внутри машин напрямую с датчиками движения. У нас ушли недели на то, чтобы все подогнать и настроить, и вот, пожалуйста, – коробки передач в машинах забарахлили в самый первый выезд! Коробки передач!
– Смотрите на это шире, – посоветовал Хаммонд. – В конце концов, с инженерной точки зрения вы все сделали правильно, и животные окажутся там, где должны оказаться. И, кроме того, у них постепенно выработается рефлекс на экскурсии.
С самого начала устроители парка свято верили в то, что у всех животных в конце концов вырабатываются стереотипные реакции на различные внешние воздействия, – любые животные, даже самые экзотические, должны вести себя в зоопарках примерно одинаково. Они должны привыкнуть к постоянно повторяющимся действиям и реагировать на них все время одинаково.
– Кстати, как там главный компьютер? – поинтересовался Хаммонд и глянул на Денниса Недри, который работал за терминалом в углу комнаты. – Этот чертов компьютер вечно преподносит нам сюрприз за сюрпризом.
– Уже все в порядке, – сообщил Недри.
– Если бы вы с самого начала сделали все нормально… – начал Хаммонд, но Арнольд остановил его. Он знал, что, пока Недри работает, его лучше не отвлекать.
– Это очень сложная система, – сказал Арнольд. – Такие системы просто обречены на неожиданные поломки. Они в любой момент могут выйти из строя.
Собственно говоря, Недри нашел в системе уже сто тридцать неувязок, «жучков», и некоторые из них были весьма странного свойства. Например, такие.
Программа автоматического кормления животных перезаписывалась не через двадцать четыре часа, как ожидалось, а каждые двенадцать часов, и не регистрировала сведения о кормлении животных по воскресным дням. В результате чего персонал не мог правильно рассчитать, какое количество пищи животные съедают на самом деле.
Система безопасности, которая контролирует все двери, открывающиеся с помощью личных карточек персонала, как оказалось, может работать только от главного источника энергоснабжения и не переходит на аварийный режим питания от резервного энергоблока, когда основной генератор отключается. Так что при отключенном главном генераторе система безопасности фактически перестанет работать.
Программа поддержания естественного освещения, которая должна отключать фонари после десяти часов вечера, как выяснилось, срабатывает только по определенным дням недели – примерно через день.
Автоматическая система анализа фекалий (которую сотрудники между собой называли «авто-попа»), предназначенная для выявления паразитов в испражнениях животных, постоянно сообщала, что абсолютно все животные в парке страдают от паразита Phagostomus venulosum, хотя на самом деле ни одно животное этим не болело. А программа автоматически подсыпала им в пищу соответствующее лекарство. Более того: когда работники парка вручную выбирали медикаменты из бункеров, чтобы ненужные лекарства не сыпались в корм для животных, программа включала сигнал тревоги – сирену, которую невозможно было отключить вручную.
И таких неувязок в программах имелось огромное множество.
Когда Деннис Недри только приехал на остров, ему казалось, что за эти выходные он один по-быстрому разберется со всеми «жучками». Но, увидев полный список неполадок, Недри понял, что так просто тут ничего не выйдет. И теперь он позвонил всем программистам, которые на него работали, и сообщил, что придется отменить все планы на уик-энд и работать круглосуточно до самого понедельника. А Джону Арнольду Недри сказал, что ему понадобятся все телефонные линии, соединяющие Исла-Нублар с континентом, – только для того, чтобы перекачивать программные данные его сотрудникам и обратно на остров.
Пока Недри работал, Арнольд следил за тем, что делается в компьютере, по добавочному монитору. Не то чтобы главный инженер не доверял Недри – просто ему хотелось самому знать, что тот делает с компьютерными программами.
Арнольд следил за графиком в правом окне экрана, который отражал передвижения по парку двух экскурсионных электромобилей. Они как раз ехали вдоль речки, немного севернее авиария[18] и вольеров с летающими ящерами.
«Если вы посмотрите налево, – сообщал из динамика голос Ричарда Кайли, – то увидите купол авиария парка юрского периода, который еще не совсем закончен и не готов принять посетителей. – Тим заметил вдалеке отблески света, которые отражались от белых металлических распорок. – А прямо перед вами, внизу, среди настоящих мезозойских джунглей протекает река. Если повезет, то там, в чаще возле реки, вы можете мельком увидеть одного из очень редких плотоядных динозавров. Смотрите повнимательнее!»
На мониторах внутри машины появилось изображение головы, очень похожей на птичью, с ярко-красным хохолком или гребнем на макушке. Но все, кто ехал с Тимом в машине, смотрели в окна. Электрический вездеход проезжал по узкой дорожке вдоль края высокого скалистого утеса, а далеко внизу, прямо под ними, бурлила быстрая горная река. С обеих сторон к реке очень близко подступали деревья, так что за пышной растительностью воды было почти не видно.
«Вон они, там, у реки, – пояснял голос из динамика. – Эти животные называются дилофозаврами».
Хотя Кайли говорил о нескольких животных, Тим пока заметил только одно. Дилофозавр шагал вдоль речки на задних лапах и пил воду. Строение тела у него было типичное для всех хищных динозавров – толстый, тяжелый хвост, мощные задние лапы, длинная шея. Все трехметровое тело было сплошь покрыто желтыми и черными пятнами, совсем как шкура леопарда.
Но Тим больше всего заинтересовался головой ящера. Вдоль головы дилофозавра от глаз до кончика носа тянулись два широких извилистых гребня. На носу гребни соединялись, образуя фигуру, по форме похожую на букву «V». Эти гребни у дилофозавра были разрисованы черно-красными полосками и узором напоминали раскраску попугая или тукана. Животное издавало протяжные звуки, похожие на гугуканье филина.
– А он симпатичный, – сказала Лекс.
«Дилофозавр – один из самых древних хищных динозавров, – продолжил рассказ Ричард Кайли. – Ученые отмечали, что у дилофозавров слишком слабые для хищников челюсти, и считали, что эти животные питались в основном падалью. Но теперь нам известно, что дилофозавры убивают жертву не силой челюстей, а ядом».
– Вот это да! А ведь точно, – улыбнулся Тим.
И снова до них донесся негромкий призывный клич дилофозавра.
Лекс завозилась на сиденье. Девочке стало немного страшновато.
– А они правда ядовитые, мистер Регис?
– Не волнуйся из-за этого, Лекс, – сказал Эд Регис.
– Нет, ну правда – они ядовитые?
– Вообще-то да.
«В специальных железах во рту дилофозавров вырабатывается сильный гемолитический яд – как и у некоторых современных рептилий, например гремучих змей. Уже через несколько минут после укуса дилофозавра жертва теряет сознание. А потом динозавр спокойно, не торопясь, добивает и поедает свою добычу. Благодаря этой своей особенности дилофозавры – одни из самых прекрасных, но и смертельно опасных животных, представленных в парке юрского периода».
Вездеход повернул за выступ скалы, и река в окаймлении джунглей осталась позади. Тим оглянулся, надеясь еще разок увидеть дилофозавра. Вот это здорово! Надо же – ядовитый динозавр! Мальчику страшно хотелось остановить машину и еще немного полюбоваться дилофозавром, но весь маршрут был полностью автоматизирован. Тим точно знал, что доктор Грант тоже был бы не прочь подольше порассматривать дилофозавра.
«А сейчас взгляните направо – там, на самом краю утеса, расположен великолепный ресторан высшего класса – «Гиганты». Шеф-повар Алан Ришар из всемирно известного французского ресторана всегда рад принять гостей. Вы можете сделать заказы прямо из своего гостиничного номера, набрав «четверку» на интеркоме», – вещал динамик.
Тим посмотрел направо, но на утесе ничего такого не было. Эд Регис сказал:
– Это пока еще только в планах. Ресторан начнут строить лишь в ноябре этого года.
«Продолжая наше доисторическое сафари, мы переходим к следующим интересным животным – крупным травоядным динозаврам. Посмотрите направо, и вы их увидите».
Тим увидел двух животных, неподвижно стоявших в тени большого дерева. Это были трицератопсы – размером и серой окраской они очень напоминали современных слонов, но на мордах у них имелись роговые наросты. Над каждым глазом вздымались вверх изогнутые полутораметровые рога, похожие на слоновьи бивни. А третий рог, мощный и прямой, рос у трицератопсов прямо на носу, как у носорогов. В целом очертаниями морды эти животные больше всего походили именно на носорогов.