– Ну что, увидели? – спросила Лекс.
– Да, я их вижу, – сказал Грант.
– Что это за зверьки?
– Это рапторы, – ответил Алан. – Детеныши рапторов. Их там двое. А может, и больше.
– О господи! А лодка идет на континент! – воскликнул Регис.
Малкольм пожал плечами:
– Нечего так волноваться. Свяжитесь по радио с центром управления и скажите, пусть отзовут лодку обратно.
Эд Регис просунул руку через окно и схватил с приборной панели радиопередатчик. Послышалось шипение, хриплый треск статических разрядов и щелканье переключателя – Регис быстро переключал рацию с одного канала на другой, но все равно никак не мог выйти на связь с базой.
– Что-то тут не так, – сказал он. – Рация не работает!
Он бегом бросился к первому вездеходу. Грант и Малкольм видели, как Эд Регис нырнул внутрь, но скоро повернулся к ним и крикнул:
– С этой рацией тоже что-то не так! У нас вышли из строя обе рации. Я не могу связаться с базой!
– Тогда поехали дальше, – сказал Грант.
А в центре управления Роберт Малдун стоял и смотрел в широкое окно, из которого открывался прекрасный вид на весь парк. Ровно в семь часов вечера по всему острову автоматически включились кварцевые прожекторы, и раскинувшийся далеко к югу парк стал похож на полотнище черного бархата, усеянное причудливыми сияющими бриллиантами. Роберт Малдун больше всего любил смотреть на парк именно в это время суток. Тут в радиоприемнике послышался треск статических разрядов.
– Вездеходы снова поехали, – сообщил Арнольд. – Скоро будут здесь.
– Но почему они останавливались? – спросил Хаммонд. – И почему мы не можем с ними связаться?
– Не знаю, – сказал Арнольд. – Может, они отключили свои рации?
– А возможно, это из-за грозы, – предположил Малдун. – Гроза мешает радиопередаче.
– Они будут здесь через двадцать минут, – сказал Хаммонд. – Позвоните-ка на кухню, узнайте – все ли готово к обеду. Детишки наверняка проголодались.
Арнольд поднял телефонную трубку, но услышал не гудки, а только неразборчивое шипение.
– Что такое? В чем дело?
– Боже мой, да положите вы трубку! – возмутился Недри. – Вы же можете прервать поток данных!
– Вы что, заняли все телефонные линии? Даже внутреннюю связь?
– Я занял все линии, которые связывают остров с внешним миром, – сказал Недри. – Внутренняя связь должна работать.
Арнольд стал нажимать одну кнопку за другой – но на всех линиях слышался только бессмысленный треск и шум.
– Похоже, вы перехватили вообще все линии, – сказал он.
– Ну уж извините, – откликнулся Недри и зевнул. – Когда пройдет эта порция данных, я освобожу для вас пару каналов – минут через пятнадцать. Да, у меня получился тот еще уик-энд! Работа, работа, работа… Пойду, наверное, сам возьму себе колы… – Программист повесил на плечо свою сумку и пошел к двери. – Не трогайте мой компьютер, ладно?
Дверь за ним закрылась.
– Ну и противный этот жирный неряха! – сказал Хаммонд.
– Ага, – согласился Арнольд. – Но дело свое вроде бы знает.
В ярком свете кварцевых прожекторов клубы пара из горячих вулканических источников вспыхивали разноцветными радугами. Грант спросил по интеркому:
– Через какое время лодка должна добраться до континента?
– Обычно она идет около восемнадцати часов, – ответил Регис. – Иногда больше, иногда меньше – в зависимости от погоды. – Он глянул на часы и добавил: – Они будут на месте завтра утром, где-то около одиннадцати часов.
Грант нахмурился:
– Вы по-прежнему не можете связаться с центром управления?
– Да, пока ничего не получается.
– А как насчет Хардинга? Вы не пробовали связаться с ним?
– Да пробовал я. Но у него, похоже, просто выключено радио.
Малкольм покачал головой:
– Получается, что о животных на лодке знаем только мы с вами.
– Я пытаюсь дозвониться хоть до кого-нибудь, – сказал Эд Регис. – Нет, господи, нам совсем не нужно, чтобы эти звери попали на континент!
– А скоро мы доберемся до базы?
– Отсюда до базы ехать где-то еще шестнадцать-семнадцать минут, – ответил Регис.
Мощные кварцевые прожекторы сияли в темноте ночи, заливая дорожку, по которой двигались экскурсионные вездеходы, ослепительно-ярким светом. Кроны деревьев смыкались над головой, и Гранту казалось, что машины едут по светлому зеленому тоннелю из листьев. По ветровому стеклу барабанили крупные капли дождя.
И тут вездеход поехал медленнее, а потом и совсем остановился.
– Ну, что там еще на этот раз?
Лекс проныла:
– Я не хочу останавливаться! Почему мы остановились?
Внезапно все прожекторы разом погасли и парк погрузился в кромешную темноту. Лекс вскрикнула:
– Эй! Что это?!
– Наверное, какие-то неполадки с электричеством, – сказал Эд Регис. – Ничего, сейчас свет снова включат – через пару минут.
– Что за чертовщина?! – воскликнул Арнольд, глядя на мониторы.
– Что случилось? – спросил Малдун. – Отключилась подача энергии?
– Да, но только по периметру. В зданиях все работает нормально. Но снаружи, в парке, все обесточено. Освещение, видеокамеры – все!
Видеомониторы, на которые передавалось изображение со следящих камер, отключились и потемнели.
– А как наши два вездехода с экскурсией?
– Остановились где-то рядом с вольером тираннозавров.
– Ну, так позвоните техникам! Пусть включат энергию! – потребовал Хаммонд.
Арнольд взялся за телефон, но в трубке по-прежнему слышался только сухой треск: компьютеры Недри перекачивали друг у друга информацию.
– Телефоны не работают. Это все поганец Недри! Эй, Недри! Куда его черти понесли?!
…Деннис Недри распахнул дверь с табличкой: «Выращивание». Секретные замки, которые открывались только личными карточками сотрудников, при отключенном энергоснабжении периметра перестали срабатывать. Теперь любую дверь в этом здании можно было открыть просто так, без всяких карточек.
Проблемы с системой безопасности стояли на первом месте в списке неполадок в компьютерном обеспечении парка юрского периода. Недри все рассчитал правильно – вряд ли кто-нибудь догадается, что это вовсе не неполадка, что на самом деле он, программист, специально спроектировал систему безопасности именно так. Он встроил в систему классическую дверцу-ловушку. Вообще, вряд ли кто-нибудь из программистов, создававших обширные компьютерные системы, мог бы удержаться от искушения оставить маленькую тайную лазейку – дополнительный доступ к системе для собственного пользования. Отчасти это нужно было на тот случай, если неумелые пользователи как-нибудь случайно заблокируют систему, а потом вызовут программиста ее чинить – таким образом у создателя системы всегда будет возможность влезть внутрь нее и исправить неполадки. А отчасти это было все равно что подпись художника под картиной: «Это сделал Килрой».
И еще – в какой-то мере это была как бы страховка на будущее. Весь этот проект парка юрского периода раздражал Недри; после того как он сделал работу, которую ему заказывали в самом начале, компания «ИнГен» потребовала дополнительных усовершенствований в программе, а платить за них отдельно отказалась. Они заявили, что это – всего лишь доработки, стоимость которых входит в первоначальный контракт. Ингеновцы натравили на Недри своих адвокатов, принялись писать письма другим его клиентам, в которых утверждали, что Деннис Недри – ненадежный партнер и не заслуживает доверия. Это была наглая ложь и клевета, но в конце концов Недри все же вынудили взяться за эту сверхурочную работу и бесплатно внести в программу для парка юрского периода все изменения, каких желал Хаммонд.
Вот почему потом, когда Льюис Доджсон из компании «Биосин» сделал ему определенное предложение, Недри с готовностью его выслушал. И ответил, что вполне способен взломать систему безопасности парка юрского периода. Он мог проникнуть в любое помещение, вообще куда угодно по всему парку. Потому что это он, и никто иной, так ее запрограммировал. Просто на всякий случай.
Недри вошел в комнату, где выращивали эмбрионы динозавров. В лаборатории не было ни души – как и рассчитывал Недри, весь персонал в это время ушел на обед. Программист расстегнул свою сумку и вынул флакон с кремом для бритья фирмы «Жиллетт». Он отвинтил двойное дно и увидел, что внутри флакон разделен на множество небольших цилиндрических отделений.
Недри надел толстые резиновые перчатки и открыл морозильную камеру с надписью: «Жизнеспособный биологический материал. Хранить при температуре не выше 10 градусов Цельсия». Морозильник был размером с небольшой чулан, все пространство от пола до потолка занимали полки, на которых лежали в основном пластиковые упаковки с реагентами и биологическими жидкостями. Но внутри морозильника оказался еще маленький ящик с толстой керамической крышкой – специальный охлаждающий контейнер, наполненный жидким азотом. Недри открыл крышку, и из контейнера выехала кассета с маленькими пробирками, окутанная клубами пара от жидкого азота.
Эмбрионы были рассортированы по биологическим видам: стегозавр, апатозавр, гадрозавр, тираннозавр. Каждый эмбрион находился внутри тонкого стеклянного контейнерчика, обернутого сверху серебряной фольгой и упакованного в полиэтилен. Недри стал быстро отбирать по паре пробирок каждого вида и перекладывать их внутрь флакона из-под крема для бритья.
Набрав сколько нужно, он плотно завинтил дно флакона и особым образом нажал на крышку. Послышалось шипение выходящего газа, и флакон в его руках заметно охладился. Доджсон говорил, что действие охлаждающего газа продлится тридцать шесть часов. Этого более чем достаточно, чтобы успеть добраться до Сан-Хосе.
Недри вышел из морозильной камеры и вернулся в главное помещение лаборатории. Флакон с эмбрионами он сунул обратно в сумку и застегнул ее на «молнию».
Потом он вышел в коридор. Все похищение заняло меньше двух минут. Деннис Недри с удовольствием представил себе, в какой ужас придут сидящие в центре управления, когда до них начнет доходить смысл случившегося. Все их секретные кодировки полетели коту под хвост, все телефонные линии намертво заблокированы. Без помощи Недри они ни черта не смогут сделать. На то, чтобы хоть немного восстановить порядок в программах, понадобятся многие часы работы… Но уже через несколько минут он, Недри, как ни в чем не бывало вернется в центр управления и быстренько все наладит.