Вигирд бросился на звук, упал на колени возле слегка пошевелившегося товарища.
— Сабирг!
На лбу выжившего красовалась вмятина, а в остальном тот выглядел более-менее целым.
— Сабирг! — Вигирд осторожно похлопал того по щекам. — Эй, брат! Скажи что-нибудь…
Тот открыл глаза, с трудом сфокусировал взгляд.
— Что? Где я?
Вигирд с облегчением выдохнул.
— Всё там же, брат! Ты как, идти сможешь?
Сабирг кивнул, скривился от боли.
— Проклятые человеческие выкормыши! — выругался он, — Чтоб их темные эльфы любили!
Вигирд помог товарищу подняться и, поддерживая друг друга, они заковыляли к лифту. Сабирг только сейчас заметил последствия побоища.
— Ледяные горы! — выдохнул он, — Что здесь произошло?!
— Нас предали, — коротко ответил Вигирд. — Идём вниз. Здесь слишком жарко.
— …так всё и было, — закончил рассказ Вигирд.
Они снова прятались от жары на минус пятом уровне. Сабирг лежал на кровати, приложив ко лбу кусок льда из морозилки, Вигирд, попивая вино, сидел рядом.
— Ты скрутил Полукровку? — с восхищением, но и ноткой недоверия протянул Сабирг.
— На самом деле, я напал со спины, — нехотя признал Вигирд. — Но после всего, что он сотворил, я считаю, что всё сделал правильно.
Сабирг снял со лба лёд, кряхтя, сел.
— Ты не боишься мести асов?
Вигирд помолчал, потом рубанул рукой воздух.
— Хуже чем есть уже не будет, — произнёс он обреченно. — Нам не покинуть Мидгард. Локи не собирался держать слово. Но есть задание Мимира, и его нужно выполнить. Убить хотя бы одного из Говорящих, и асы никогда покинут Кольцо Змея. А если кто-то после всего доберется до меня… Что ж, погибнуть в бою — не об этом ли мечтает каждый воин?
Сабирг вздохнул. Голова всё ещё раскалывалась, мысли путались. Да и в нормальном состоянии он всегда лучше работал секирой, чем мозгами. Но что-то ему во всём этом не нравилось.
— Как ты собираешься достать Говорящих? — спросил он через какое-то время, с трудом оформив в слова то, что его беспокоило. — Ты же не можешь ходить между мирами.
— Это и не нужно, — усмехнулся Вигирд. — Помнишь посланника, которого мы отправили в мир Говорящих? Зашлем ещё одного, со слезной просьбой Полукровки о помощи. Сами прибегут!
Сабирг с сомнением покачал головой.
— Где ты возьмёшь посланника?
— Полукровка изготовил троих. Использовали мы только одного. Осталось придумать, как направить его прямо к девчонке. У неё с полукровкой особые отношения…
Сабирг промолчал. Меньше всего на свете его волновали отношения аса и какой-то смертной, да и вообще, он слабо верил в затею товарища. Кто они? Простые солдаты, только и способные, что выполнять приказы. И даже если командиров больше нет, солдат остается солдатом, высшие расклады ему неподвластны. Но в чём-то Вигирд прав — задание Мимира надо выполнить. Остаётся надеяться, что всё получится. Если только…
— Ты уверен, что Полукровка не сможет освободиться? — спросил он.
Вигирд усмехнулся.
— Цепи, которыми я его приковал, дал мне сам Мимир. Точно такие же удерживают Френира.
***
Эжиенн открыла дверь в гостевые покои и замерла на пороге, не решаясь войти. Надо бы, наверное, постучать, но между ними с Грегом никогда не было этих церемоний. Впрочем, при наличии ментальной связи, они всегда заранее чувствовали приближение друг друга. Но сейчас…
Грег сидел за столом, положив подбородок на сцепленные в замок пальцы, и смотрел в одну точку. Он даже не повернул голову, чтобы посмотреть, кто же там пожаловал. И блок в его мозгу никуда не делся. Даже не блок — всё та же стена леденящего холода, как будто домой вернулось только его тело, а душа так и блуждает непонятно где.
Вот из-за этой его холодной безучастности девушка и почувствовала себя лишней. Впрочем, не время поворачивать назад. Она решительно пересекла комнату, положила руку ему на плечо.
— Грег…
Он поднял голову, моргнул.
— Эжиенн?
Она вымученно улыбнулась.
— Ты как?
Он похлопал её по руке.
— Ещё не знаю. Мать, она… — Грегмар поднялся, подошёл к окну, замер спиной к девушке. — Знаешь, она умирает. Я… я должен был… столько времени прошло. Я и не представлял.
Эжиенн приблизилась, но почему-то не решалась снова к нему прикоснуться. Между ними словно стена выросла, и Грег, казалось, не стремился её разрушать.
Он обернулся, посмотрел ей в глаза — чужой, холодный взгляд, от которого становится не по себе.
— Где ты была, Эжиенн? — спросил он с горечью. — Где ты была всё это время?
Она опустила глаза, судорожно вздохнула.
— Ты как будто меня обвиняешь…
Он взял её за подбородок, заставил посмотреть в глаза.
— Я спрашиваю, Эжиенн. Я имею право знать, почему ты задержалась больше, чем на полгода.
Обвиняющий тон, прокурорский взгляд. Не так она представляла себе их встречу, не таким должен был стать этот разговор. Впрочем, восемь месяцев полной неизвестности, ожидания помощи… Его можно понять.
— Сними блок, — попросила она.
Грег насмешливо приподнял бровь.
— Блок? Его нет. Просто…
— Мы больше не слышим друг друга, — прошептала Эжиенн. — Но почему?
Он пожал плечами.
— Какая разница?! Важен результат.
— Наверное…
Она отвернулась, обхватила себя руками. На глаза навернулись слёзы, но показывать их Грегу — этому, чужому и непонятному — совсем не хочется.
— Когда ты отправил меня за помощью, — заговорила она ровным тоном, старательно отгораживаясь от переполнявших душу эмоций. — Я не попала домой. Меня перехватили… Я так же была пленницей и ничего не могла поделать. Потом меня вроде как отпустили, но стерли память. Десять дней назад я встретила Тимура. Он узнал меня и привел в ПарМу. Там мне помогли вернуть память, и вот мы здесь.
Грегмар молчал. Просто молчал.
Эжиенн подняла на него глаза — ничего, никаких эмоций. Словно всё, сказанное ей, прошло мимо его ушей.
— Грег, ты слышишь? Я не бросила тебя, так сложились обстоятельства…
Он слегка склонил голову.
— Я всё расслышал. Вопрос только в том, что из сказанного тобой правда?
Девушка дернулась как от пощечины, резко вскинула голову.
— Знаешь что? Я не собираюсь разговаривать с тобой в таком ключе. Но, раз уж ты с какого-то бодуна стал таким недоверчивым, обдумай следующее. Даже при отсутствии связи, всегда можно сотворить заклинание правды!
Эжиенн вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Грегмар ожидал, что она хлопнет этой самой дверью изо всех сил — сдержалась.
Вот и поговорили.
Он снова отвернулся к окну. Он не знал, не ожидал, что будет так тяжело. Что ты сделала со мной, Келла? Куда делся тот отчаянный, безрассудный мальчишка, готовый на всё ради друзей, любимой девушки? Наверное, умер. А тот, что вернулся… Вернулся ли? Или всё ещё стоишь на пороге хижины в горах, глядя на тающий вдалеке силуэт девушки-призрака? Он прикрыл глаза. Образ расплывается, теряется в дымке, как обрывки сна. Было — не было? Насколько реально то, что происходило там, за Гранью? Насколько реально то, что происходит сейчас? И во что превратился ты сам? Прежний Грегмар никогда бы не обидел Эжиенн, не обвинял бы, не выслушав, не подозревал во всех грехах… Рыльце в пушку, а, величество? Понять бы, как теперь из всего этого выпутываться. А главное, не врала она тебе. Пусть даже связь ваша каким-то образом пропала, но ты по-прежнему читаешь её как раскрытую книгу.
Но долгие месяцы ожидания, надежды, отчаяния… Дни и ночи, когда ты никак не мог понять, что происходит и почему никто о тебе не вспоминает. Все эти мгновения, когда ты звал и не получал ответа — они никуда не делись, они с тобой и продолжают отравлять душу. И то, что Эжиенн ни в чём не виновата, не отменяет того факта, что ждал ты именно её. Ждал так сильно, так отчаянно… а потом перестал. И то, что она в конечном итоге пришла, по большому счету, мало что меняет. Ты не можешь ей доверять как раньше, ты перестал сходить по ней с ума, ты… ты больше ничего не чувствуешь. Ничего. Вообще. Разве что досаду и чувство вины. Только признаться нет сил, и ты прячешься за обидами, надуманными обвинениями…
Слабак ты, величество. Конечно, можно выпить для храбрости, и… Впрочем, не метод. В конце концов, можно сделать только хуже. Или сболтнуть лишнего — того, о чём остальным Говорящим знать не нужно. Вряд ли кому-то из них придётся по вкусу ваша сделка с богиней Смерти. С другой стороны… с третьей… Уфф, как же всё сложно!
Грегмар прошелся по комнате, случайно поймал своё отражение в зеркале. Это…
Он подошёл поближе, внимательно всматриваясь в лицо незнакомца из зазеркалья. Это — он? Но как?! Грег не видел себя со стороны с тех самых пор, как покинул Гардкхаст. В памяти сохранился ничем не примечательный парень с открытым лицом, короткой стрижкой и самой обычной, в меру подтянутой фигурой. Сейчас его руки бугрились мускулами не хуже, чем у профессионального мечника, тело покрывал ровный бронзовый загар, волосы лежали на плечах, а лицо… Суровое, между бровей залегла складка… Нет в этом лице ничего от того беспечного парня, которым он был раньше. Он провел руками по щекам, плечам… Чужое лицо, чужое тело…
Скажи, Келла, ты специально сделала меня таким? Но зачем? Или это всё твои дрова… интересно, зачем они тебе? Замена Извечному пламени?
Грег хмыкнул, и вдруг почувствовал, как начинает отпускать напряжение. Словно где-то в глубине души он уже принял решение. И хоть умом ещё не осознал, но камень с плеч уже свалился.
И вообще, идея Эжиенн с заклинанием правды просто гениальна! Всё равно надо поговорить, разобраться с тем, что было, понять, куда двигаться дальше. И, наверное, будет лучше, если между ними не останется недоверия. А что касается его сделки с Келлой… Здесь не обязательно врать. Достаточно просто не упоминать.
Грег пригладил волосы — от расчёски попросту отвык — подумал, что надо бы эту красоту состричь, чтоб не мешала, и решительно направился на выход из комнаты.