Дейм недоверчиво качнул головой — в мире, где все пользуются порталами, кто своими, кто коммерческими, о пеших переходах никто никогда не слышал. Пожалуй, если б сам не уделял по паре часов в день физическим нагрузкам, уже бы сдох давно с такими забегами, да и сейчас чувствует себя отнюдь не бодрячком. А землянам этим как так и надо. Каримов со своим брюшком чешет себе вперёд и даже дыхания не сбил ни разу.
— Ну, что, поехали? — радостно спросил Ведьмак и, не дожидаясь ответа, тут же пошёл в атаку.
Ка-Фаррет блокировал его прямой по корпусу, попытался достать боковым — не вышло. Забава грозила затянуться надолго, но и отступать никто не собирался.
Пользуясь тем, что все слишком заняты, чтобы следить за родным шефом, Каримов направился к замку, собираясь внимательно изучить стены. Что-то подсказывало, что здесь он тоже сможет обнаружить какие-нибудь интересные надписи.
Пробравшись через брешь в стене, он пошел вглубь замка, переступая через обломки камня и следя, чтобы никакая дрянь не свалилась на голову. Только черпно-мозговой травмы для полного счастья и не хватало! Дойдя до середины зала, он остановился и, прикрыв настоящий глаз, внимательно посмотрел вокруг искусственным.
Руны, как и ожидалось, присутствовали. Но, помимо них, стены украшали рисунки. Он видел их выписанными синими светящимися линиями на угольно-черном фоне. Интересно, какими они были раньше, когда их ещё можно было рассмотреть невооруженным глазом?
Хм, а интересные такие картинки. Что-то знакомое просматривается. Дерево, на ветвях не то яблоки, не то ёлочные шары. Но не ёлка, что-то лиственное… Змея вокруг ствола, звезда возле верхушки… Иггдрасиль? Похоже, но откуда? Земная же мифология… Впрочем, другие картины при желании тоже можно отнести к сюжетам скандинавской мифологии. Вот этот здоровяк с молотком, в колеснице с запряженными в неё козлами — чем не Тор? Один с копьем на слейпнире, огромный волк на цепи — Френир? Ну, ладно, одно совпадение, но здесь их слишком много.
Каримова неудержимо тянуло к этим картинам, хотелось провести по стене рукой, почувствовать объём, энергию… Он сделал шаг, второй, третий…
Снаружи раздался грохот, крики… Наваждение отпустило, и Глобус поторопился прочь, очень надеясь, что не произошло ничего страшнее, чем пригоревшее жаркое.
Жаркое не пригорело. Когда Каримов добрался до своей банды, все его товарищи, живые и невредимые, столпились возле внешней стены и показывали руками куда-то в небо.
— Что здесь произошло? — строго спросил Каримов.
Все дружно обернулись к нему, Ведьмак при этом быстро спрятал за спину аннигилятор.
— Ну? — поторопил Глобус.
— Эта сволочь у нас флягу сперла! — сообщил Сэт.
— Какая сволочь? — не понял тот.
— Ворона.
— Не ворона, а ворон, — поправил Ведьмак, — чёрный, здоровенный как пол-индюка!
Каримов обвел компанию подозрительным взглядом.
— Вы что, напились, сукины дети?! — вопросил грозно. — Какой ворон? Какая фляга? Сами говорили — нет здесь никого!
— Никого нет, а ворон есть, — проворчал Ведьмак. — Да трезвые мы, Каримыч, трезвые.
Глобус обреченно махнул рукой.
— Докладывай. Только по-порядку. Дурдом какой-то….
— Да чего докладывать-то? — замялся Ковальский. — Мы ж с бароном заняты были. Вон, пусть повара докладывают.
— Билл? — кивнул Сэт на американца.
Тот откашлялся и доложил: четко и без лирических отступлений.
— Мы закончили готовить, Сэт занялся посудой, я — бутербродами. Откуда взялся ворон, я не видел. Услышал как что-то упало — обернулся. А там этот. Лапами флягу за ремешок зацепил, в клюв кусок сыра — и ходу. Я в него ложкой запустил — промахнулся. Тут другие заметили, шум подняли… Ведьмак из аннигилятора выстрелил — тоже не попал.
— Ежи? — удивился Каримов. Чтоб этот промахнулся, такого на его памяти ещё не было.
— Хрен там промахнулся, — отозвался тот. — У нас тут одному сердобольному птичку жалко стало, — Ведьмак зло покосился на Ка-Фаррета. — Вот он мне руку и подбил.
— Может, он разумный, этот ворон, — отозвался тот. — А ты сразу стрелять. И вообще, тебе что, воды жалко?
— Воды — нет, — тут же открестился Ведьмак. — Но там коньяк был.
Глава 18
Эжиенн снова сидела у Источника магии, вглядываясь в его прозрачные глубины, словно пытаясь разглядеть… Что? Вряд ли она смогла бы сказать точно. Магия не даст ответов, если не задавать вопросов, но девушка совершенно не была уверена в том, о чем именно нужно спросить.
Как год назад, когда отец предложил использовать магию Источника, чтобы разобраться в себе. Но тогда нужно было всего-лишь понять кто ты и откуда, потому что, помимо душевных метаний, всё было хорошо. И Грег…
Горло перехватио, а на глаза снова навернулись слёзы. С этой стороны подставы она никак не ожидала. Холодный голос, чужой взгляд… Тот Грег, которого она знала, не был способен на жестокость. Этот… Что могло случиться, что так сильно его изменило? Конечно, можно всё списать на срок давности, стресс и прочее и прочее, можно даже заверить себя, что со временем всё устаканится, наладится и будет как прежде, но… К чему врать самой себе? Можно простить, отпустить и попытаться начать заново. Вот только былого доверия уже не вернуть. И какая разница, кто виноват и почему так вышло, если назад не отмотаешь?
Конечно, где-то в глубине души ещё теплится надежда, что всё случившееся — страшный сон, или просто недоразумение, но…
Она провела рукой по поверхности воды, вызывая лёгкое волнение, потянулась к первому всплывшему образу. Локи… Как всегда, смотрит насмешливо и чуть свысока: что ты понимаешь в этой жизни, глупая девчонка? Да ничего, если подумать. А сам ты многое понял, за столько-то столетий? Впрочем, заглянуть за твою маску нереально, та прочно она срослась с лицом. И куда ты исчез на этот раз, хитрец и манипулятор? Даёшь нам время разобраться со своими проблемами, или снова готовишь грандиозную аферу? Знаешь, было бы куда лучше, если б ты оставил свои игры и хотя бы намекнул, что именно от нас требуется.
Образ Локи исчез, его место заняла картина из области: мечты о несбыточном. Тронный зал, толпа придворных, они с Грегом на возвышении: его белый костюм, её алое платье. То самое, что начинали шить к свадьбе ещё до всей этой истории. То самое, что висит сейчас на почетном месте в её гардеробной. Будет ли она когда-нибудь, эта свадьба?
«Ты действительно этого хочешь?» — раздался в голове вкрадчивый голос Локи.
Эжиенн сердито тряхнула головой. Да иди ты к чёрту! Тоже ещё внутренний голос выискался!
— Хочу! — произнесла с вызовом.
А если даже не судьба, и этим троим Говорящим тоже предстоит сгинуть, то хотя бы вернуть его-прежнего, настоящего Грегмара.
«А сама ты прежняя?» — снова влез её внутренний Локи.
Ответа на этот вопрос у неё не было. Память памятью, но кто она в душе: Эжиенн, Женя, или всё ещё Оля? Впрочем, с этой проблемой Источник справится. Конечно, дело к вечеру и солнце садится, но она и не собирается совершать сложные ритуалы. Всего-лишь найти себя-настоящую, это не должно занять больше получаса. Девушка сбросила платье и прыгнула в воду.
***
Над морем сгущались сумерки, в отливающем лиловыми небе проступали первые звезды. По мере того, как становилось темнее, цветы над головой начали наливаться собственным светом, вполне заменяя фонари.
Тимур отложил телефон, в котором последние полчаса рассматривал Женькины фотографии — как много, оказывается, он успел нащелкать за несколько дней — встал из-за стола, потянулся.
Грег крепко спал, растянувшись на своей кушетке, и чему-то улыбался во сне. Тень падала на его лицо, скрывая расползающийся вокруг левого глаза синяк.
Тим в очере раз потер сбитые костяшки пальцев и, покинув уютный уголок, направился на пляж. С моря подул прохладный ветерок, Цой поежился, вспоминая оставшуюся в доме Эрика ветровку, но всё равно потопал к воде.
Да, драка вышла совершенно бестолковая, и закончилась так же быстро, как и началась. То ли Грег не ожидал, что получит сдачи, то ли просто хотел таким образом обозначить позиции, но после пары-тройки ударов он сам и поднял вверх руку: хватит, мол, понятно всё. Тим ещё раз съездил тому в глаз и кивнул: всё так всё. Потом выпили мировую и наконец-то нормально поговорили. Ну, как нормально? Так, прояснили пару моментов с тем, что же произошло в прошлом, попытались обсудить карты и их особенности, но Грега после пятой рюмки вырубило, так что планы на будущее так и остались в полном тумане.
Тим подобрал на берегу несколько плоских камешков и принялся бросать в воду «жабкой». Впрочем, мальчишеское занятие быстро наскучило, и он просто побрел вдоль берега, на ходу пытаясь в сотый раз связаться с ПАРМОЙ и злясь, что этой самой связи нет и здесь. Почему, когда надо, унер отказывается работать как надо? Зато чтоб в выходной на работу вызвать — тут эта техника ни разу не подводила. Эх…
С Каримовым бы посоветоваться, рассазать что к чему, узнать как там Блейком и компания. Тим надеялся, что они давно дома, и теперь снова заняты поисками вечного попаданца Цоя, но лучше бы знать наверняка.
Мысли снова вернулись к Женьке. Кому что, а лымому бантик… Они ведь так нормально и не поговорили, потому что сначала спасали его величество, а потом просто не было времени. Впрочем, он слабо представлял, что такого должен ей сказать, чтобы хотя бы попытаться остаться друзьями, если уж большего не светит. Но тут уж главное начать, а там как-то оно будет. Однако, чтобы поговорить, нужно вернуться назад. Да и вообще, загуляли ребятки. Хозяева, наверное, уже волноваться начали.
Тим решительно развернулся и пошёл назад. Погуляли и хватит, надо и честь знать.
Будить Грега не пришлось. Он сидел за столом и рассматривал в невесть откуда взявшем зеркальце своё несимметричное лицо.
Красавец, — оценил Тим, — но ты не переживай, до свадьбы заживет.
— До чьей свадьбы? — не понял Грег.