Граффити от вандалов царской России
Вскоре после этой истории Михаил Гнесин прекратил преподавать и ушел на академическую пенсию.
Рукопись из библиотеки Вольтера озаглавлена знаменитой фразой мыслителя «Если бы бога не существовало, следовало бы его выдумать».
Однажды Диоген Синопский (тот самый, из бочки) занимался рукоблудием на центральной площади, приговаривая: вот бы и голод можно было утолить, поглаживая пустое брюхо.
Екатерина II все же величайшая правительница России. Чего стоит хотя бы ее желание во что бы то ни стало выкупить для страны библиотеку Вольтера! Ни траты, ни трудности переговоров ее не остановили. Библиотека расположилась у покоев императрицы. Из почти 7000 томов треть отмечена рукой Вольтера. Но увы, начиная с царствования Николая I достояния этого собрания стали недоступны публике: библиотеку перестали показывать гостям, а со временем запретили читать книги из нее – за редким исключением. Александр II передал ее будущей Российской национальной библиотеке, где она хранится до сих пор.
По поводу тринадцатого астрономического созвездия – Змееносца. У майя также было 13 созвездий, то есть они тоже владели астрономией и знали созвездия Млечного Пути.
Нечетному Змееносцу соответствовала Летучая Мышь.
В средние века считалось, что камни для высечения огня бывают мужского и женского пола. Вам ничто не угрожает, пока они врозь, но как только они соединяются – возникает пламя.
Галина Ершова, известная исследовательница мезоамериканских культур и специалист по истории майя, поясняет, что половину созвездий майя назвали именами млекопитающих, а половину – именами разных птиц и рептилий (считалось, что именно они могут проникать между мирами). Есть незамысловатая легенда, как летучую мышь к себе не взяли ни те, ни другие: млекопитающие были недовольны ее крыльями, а прочие твари – ее звериными гениталиями. Так она и осталась одна грустная висеть на бельевой веревке.
Бельевая веревка – это, конечно же, Млечный Путь, посредине которого действительно расположено созвездие Летучей Мыши (змееносца).
Кстати, архитектура и география всех городов майя соответствует точной проекции Небесной Веревки – Млечного Пути – на Землю. Вот откуда берется прямая линия, в которую выстроились поселения майя.
К моменту встречи майя с европейцами религии в Мезоамерике развивались на протяжении трех тысяч лет и двигались к идее единобожия. Другое дело, что испанцы застали религии на определенном этапе, который и зафиксировали в своем представлении.
Сложная религиозная концепция майя была построена на астрономии. Кецалькоатль или Кукулькан – пернатый змей, который отождествляется с Млечным Путем, пересекающим небосвод и круг зодиакальных созвездий. В зодиакальном кругу с одной стороны от Кецалькоатля – млекопитающие, а с другой – животные-связники, путешествующие межу мирами, то есть всякие скорпионы и птицы.
В следующий раз, когда будете испытывать благоговение, вспомните, что это слово имеет общее происхождение с говядиной и заговением. Говяда – старое название крупного рогатого скота, отсылающее к говению – изначально череде молитв и жертвоприношений домашних животных.
Астрономический подтекст есть не только у религии майя, но и у христианства. Иисус рождается вместе с рождающимся зимним солнцем, умирает по архаическому циклическому лунному календарю Египта и вновь возрождается. Для майя, как и для христиан, важно начало нашей эры, когда Солнце с прецессионными колебаниями переходит из одного созвездия в другое.
Георг Флегель. Натюрморт с вафлями. ок. 1610–1620. Немецкая школа. Изобильный, даже роскошный стол по меркам 1600-х годов. Пиво, масло, яблоко, булочка, соль и много вафель. Зачастую в традиционной европейской кухни вафли были несладкими. Скажите, разве многим нужно больше для счастья?
В афинской демократии властные полномочия принадлежали только взрослым мужчинам, обладающим гражданскими правами. Женщины, дети, иноземцы и рабы были лишены большинства прав, в том числе права голоса.
Основной орган власти назывался экклесией и действовал посредством общего собрания взрослых граждан. Чтобы обеспечить возможность бедным гражданам участвовать в жизни города, одно время в Афинах за участие в экклесии была введена плата в размере дневного заработка ремесленника.
Тех же, кто добровольно отказывался от своих гражданских прав, от участия в общественно-политической жизни полиса, и не приходил на голосование, называли идиотами.
Впоследствии, когда возникло деление разновидностей умственной отсталости на самую сильную – идиотию, среднюю – имбецильность и самую легкую – дебильность, понятия «идиотизм» и «дебильность» вошли в разговорную речь и стали обозначать глупость и тупость.
К 1840-м годам американские бармены уже показали британцам коктейли со льдом, но использование льда в викторианских барах все равно оставалось диковинкой. Многие здравомыслящие люди крайне опасались пить воду, впрочем, как и добавлять ее в свои напитки, даже в виде льда. Дело было в загрязненности пресной воды в стране: несколько глотков могли подарить незабываемую холеру, ботулизм или тиф. Лед использовался для хранения продуктов и заготавливался в прудах со стоячей водой и промерзающих канавах, соответственно, он содержал в себе всю грязь неблагополучных водоемов. Попробовать полноценные коктейли со льдом широкий круг британских потребителей смог только с налаживанием пароходной доставки льда из США и Канады в конце XIX века, хотя общество еще не было готово принять это благо без страха.
Первый в России интерьер, отделанный искусственным мрамором – залы Китайского дворца в Ораниенбауме. Из настоящего мрамора здесь только порталы каминов. Идея такого оформления принадлежит Екатерине Великой
Знаменитая петербургская кофейня девятнадцатого столетия «Вольф и Беранже» считается первым в России кафе, наиболее сходным с современным видом таких заведений.
Однако в России старых времен кофе не был самым модным и обожаемым напитком. Первый кофейный дом – Голландский – появился в столице в самом начале XVIII века. Это было заведение для иностранцев, потому что русский человек такого уж дикого восторга при виде кофейной пены не испытывал, хотя уже больше десяти лет, с 1720 года, петербуржцы могли посещать «Четыре фрегата» с «кофием», как тогда говорили, на Троицкой площади. Но столь безумной любви, как в наше время, не сложилось.
Впрочем, кофейщики утверждают, что кофейни в России сразу стали чрезвычайно популярными. А я им не верю. Знаете почему? Потому что не встречал, например, чтобы герои популярной пьесы выпивали кофе, или чтобы за кофием в напряженной сцене романа происходил важный разговор. Все это если и было, то много позднее. У Фонвизина кофий не пьют, у Радищева не пьют и у Жуковского не пьют. У Пушкина – самую малость, помню лишь один фрагмент, где фигурирует этот напиток – в «Путешествии в Арзрум» пленник просил чашку кофию и чтоб его избавили от вопросов. В основном Александр Сергеевич все-таки был ходок по шампанским и игристым винам, а вообще русская публика предпочитала напитки сладкие, но кофе-то в то время пили крепким, черным.
Упоминает кофе князь Петр Иванович Шаликов в ранние 1800-е: «Спросите у меня, что более всего ласкает вкусу? Ответствую, хороший кофе после хорошаго моциона. Божественный нектар! Ты усладил вкус мой, обоняние и освежил силы моего духа!»
Кофе – аристократическая прихоть, скажете вы. Отвечу, пожалуй, примерами из литературы и драматургии. Например, «Кофейница» Крылова – одна из первых пьес типа оперы, которую он долго не мог издать, даже не знаю, удалось ли ему опубликовать ее при жизни. Там говорится о содержательнице кофейни, которая была обманщицей и плутовкой. Или у Мельникова-Печерского: волжский купец Марко Данилыч хотел отдать свою дочь учиться в старообрядческий женский монастырь, скит, куда девушек отправляли обучаться основам женских рукоделий и грамоте, и очень стеснительно говорит монахине Макрине (не от слова «мокрый», а от греческого «макрос»):
«– Дунюшка у меня кофей полюбила.
– Так что же? – спросила Макрина.
– Да ведь кто пьет кофей, тот ков на Христа строит, – усмехнулся Марко Данилыч».
Расхожая пословица гласит: «Аще кто дерзнет пити кофию, но и в том человеке бует ков и лукавство и не будет самого Господа». Да, не самое приятное созвучие: кофий, кофе (коф) и ков (ковы) – то есть злые интриги, проделки, козни. И козни, как водится, заграничные.
Интересно, что скепсис в отношении к кофе был не только в России, но и в Англии, например. Том Стендейдж рассказывает, как 29 декабря 1675 года Карл II издал «Прокламацию о запрещении кофеен», в которой объявлял кофейни пристанищем недовольных заведенными порядками и бездельников, очагом скандальных слухов, пришедших из-за границы. Абсурдный запрет долго не просуществовал и был смятен волной общественного недовольства. Вместо него правительство предложило продавцам кофе уплатить 500 фунтов и присягнуть королю, что тоже соблюдалось недолго, оставив по себе лишь пожелание рекомендательного характера не обслуживать в кофейнях шпионов.
О кофейнях в Москве есть такое стихотворение у Николая Ушакова:
Зима любви на выручку —
рысак косит,
и – ах! —
московская транжирочка
на легких голубках
замоскворецкой волости.
Стеклянный пепел зим
стряхни с косматой полости
и – прямо в магазин.
Французская кондитерша,
скворцам картавя в лад,
приносит,
столик вытерши,
жемчужный шоколад.