Марр обещал дать время привыкнуть, но мне не выстоять против его опыта и напора. Как ловко он обучение катанию на роликах свернул к поцелуям. Вспомнив, как валялась с ним в траве, готова была провалиться от стыда!
Да, он меня почти сразу отпустил. Кататься я больше не хотела, и мы вернулись на аллею, где переобулись. Хант пытался отвлечь меня разговором, рассказывая о том, как строился дворец, но не смог завладеть моим вниманием, и слушала я вполуха, захваченная своими переживаниями.
Когда мы сложили ролики, барс забрал сумку со словами, что будет ждать моего второго урока. Ага, это мне впору брать у него уроки по ловкости задуривания головы! Я с сожалением проводила ролики взглядом.
– А если я захочу покататься, когда вы будете заняты? – задала ему вопрос.
– Сообщи о своем желании. Возможно, я смогу освободиться, – ответил он.
После этого я поняла, что можно забыть о катании одной. Сама к нему больше не подойду с предложением покататься, помня о том, чем закончилась первая поездка.
Я ругала себя последними словами за беспечность. Теперь он точно решит придерживаться выбранной тактики, каждый раз загоняя меня в угол и срывая поцелуи! А почему нет, если один раз я ему это позволила? Вот кто мне мешал просто уехать тогда, не оглядываясь? Пусть бы и лежал себе под деревом, раздумывая о жизни. Нашла о ком беспокоиться!
Очень быстро мне стало тесно в своих комнатах. Захотелось отвлечься, стереть со своих губ воспоминания о мужских прикосновениях, но даже умывание холодной водой не помогло. Кожа горела, как будто впитала в себя поцелуи Ханта. И воспоминания о том, какие у него мягкие губы, как осторожно он меня целовал, жгли каленым железом.
Я не хотела ничего знать о том, как он целуется! Каким бывает, когда снимает с себя маску невозмутимости и улыбается. Не желала видеть в его глазах эмоции, которые пугали и завораживали одновременно. Отпустил бы меня домой! Хочу свою прежнюю понятную жизнь, где я бы бегала по собеседованиям, а потом работала, жила с сестрой и вздыхала о Камияре.
Ой, последние мысли совсем лишние! Нет, не будь того приглашения на благотворительный вечер, я бы вернула все вырезки о нем из газет и журналов в коробку и с ностальгией задвинула бы в дальний ящик, приказав себе жить реальностью. Может быть, и на свидание с кем-нибудь пошла, и со временем у меня бы обязательно появился постоянный молодой человек.
А теперь в моей жизни Баттас, малознакомый мужчина в качестве мужа, перспектива подселения зверя и рождения барсиков. Взвыть хотелось от такого будущего! Еще и куча незнакомых баб с бывшей супругой моего мужа, которые проживают под боком. Вот оно, несказанное счастье, от которого хотелось удавиться.
Настроение стало воинственным, и я решила познакомиться поближе с теми, кто живет на женской половине. Попросила одну из своих служанок проводить меня в общий парк. Должен же там хоть кто-то прохлаждаться. Вот и взгляну поближе на девиц, что здесь живут, заодно и осмотрюсь.
Обрадованная поводом хоть чем-то занять свои мысли, лишь бы не думать о Марре, я принялась расспрашивать служанку, чем занимаются девушки в течение дня, как живут.
Оказывается, и у них были занятия. Каждая, независимо от своего происхождения, должна была доказать, что умеет сервировать стол, подать блюдо, принять гостей, правильно вести себя в обществе. Именно кшатры обслуживали все важные приемы, ужины, обеды, и они должны были быть на высоте. Почти у каждой из них дома всю работу выполняли слуги, и многим приходилось учиться этому. Конечно, перед поездкой во дворец они готовились, но здесь обязаны были подтвердить свои умения, иначе их никто бы не допустил к приемам, где можно встретить потенциального мужа.
После занятий у девушек было время для самосовершенствования. У кого хороший голос, могли оттачивать его под руководством лучших учителей и готовить репертуар для выступления перед гостями. Кто хорошо танцевал, хотя этим умением в той или иной степени владели все кшатры, подготавливали новые красочные номера, чтобы раз за разом удивлять гостей.
– А кто решает, какая девушка будет обслуживать обед, а какая ужин или деловой прием? – поинтересовалась я.
– Для этого назначены ответственные люди. Учителя подают им списки с характеристиками девушек, и они решают, кого куда распределить.
– Хорошо, а эти распределения кто одобряет? – докапывалась я, так как стало интересно. С таким подходом должна процветать коррупция. Дал на лапу – и ты обслуживаешь важных гостей, нет – бесперспективных.
– Списки назначений обычно просматривает и одобряет супруга господина, а также обсуждает с поваром меню.
– Сейчас все это продолжает одобрять или не одобрять Наира?
– Не могу знать, – отвела глаза женщина, но мне и так было ясно все.
Неудивительно, что все стелились перед Наирой. Если она будет недовольна, то задержаться во дворце шанса нет, да и за время присутствия в нем можно прозябать на задворках. Как бы меня ни бесила данная ситуация, стоило признать, что у жены главы клана есть реальная власть, чего не скажешь о многих супругах наших королей, которым приходилось власть эту добывать путем хитроумных интриг.
Я задумалась о том, что, может, мне стоит преодолеть свою неприязнь и постараться наладить отношения с бывшей женой барса? Ведь нам, по сути, делить нечего. Ей нужен Хант и власть, а мне – вернуться домой. Почему бы не объединить усилия? Пусть забирает барса со всеми потрохами! Чем ближе она будет к нему, тем больше у меня поводов не подпускать его к себе и держать на расстоянии.
Почему бы ей не сообщать мне, когда они встречаются с Хантом? Я бы невзначай натыкалась на них, делала оскорбленное лицо и с чистой совестью воротила нос от мужа. С каждой минутой эта идея все больше и больше мне нравилась. В конце концов, Наира жила с барсом несколько лет и надеялась, что тот продлит срок их супружества, а тут он после деловой поездки заявляется со мной. Ей меня что, с распростертыми объятиями встречать? Неудивительно, что возненавидела. К тому же где она – утонченная, ослепительно красивая и страстная кшатра, и где я – обычный, ничем не примечательный человек, а люди здесь – только слуги. Какой щелчок по носу!
Первые встреченные девушки отвлекли меня от раздумий, и я отложила планирование коварных планов. Они склоняли передо мной головы, но спешили отойти подальше, словно боясь, что я заведу с ними разговор. В это время многие решили провести время на свежем воздухе, и мое появление вызвало фурор.
Общая территория женской половины утопала в цветах. Фонтаны, вокруг которых установлены лавочки. Сверху это напоминало полукруг с радиусами, вблизи же эти радиусы оказались кустарником выше человеческого роста, и в нем имелись проходы. Таким образом, пространство разбивалось на секторы, по которым было интересно гулять – каждый сектор отличался от других собственной изюминкой. Продуманная планировка – можно гулять вместе, а можно уединиться и не мешать друг другу.
– А куда выходит мой дворик? – спросила у служанки, чтобы сориентироваться. Она указала направление, но из-за высоких кустов увидеть дворик я не смогла.
– Почему я не слышала, чтобы за кустами кто-то гулял или разговаривал?
– Ваши покои отделены силовым полем, защищающим от проникновения и гасящим звуковые волны.
«Ага, чтобы через кустарник ко мне не смогли проникнуть кшатры и патлы повыдергивать», – посмеялась про себя, но стало приятно, что при желании могу хоть песни в своем дворике горланить, и меня никто не услышит.
– Много покоев с такой защитой?
– Несколько, – сдержанно ответила служанка.
– А кто в них живет?
– На данный момент еще одни занимает бывшая супруга господина, а остальные пустуют.
– В них только жен селят?
– Нет. Иногда ко дворцу прибывают дочери знатных кланов, которые удостаиваются таких привилегий, или важные гостьи, которых размещают там.
– Ясно.
Что ж, ничего удивительного, что мы живем с Наирой в одинаковых покоях. Она была женой – не выселять же человека. Через месяц сама уедет, если я не продлю ей приглашение или если не вмешается сам Хант. Такую возможность я тоже не отметала.
Пока мы разговаривали, я следила за реакцией окружающих на меня. Она была разная, хотя голову склоняли все. Кто-то смотрел с любопытством, кто-то с недоумением, а некоторые и с плохо скрываемым презрением. Вот этих я старалась запомнить. Мы как раз прошли мимо такой парочки, и мне вслед донесся оскорбительный смех.
– Скажите, где я могу ознакомиться со списками тех, чье время приглашений истекает? – нарочито громко поинтересовалась у своей служанки. – Мой супруг говорил, что теперь я контролирую этот вопрос. Кто их составляет?
– Этим занимается целый штат людей. Я передам, что вы желаете видеть отчет, – скрывая одобрительный блеск глаз, ответила девушка. Что ж, мы с ней обе люди, и неплохо избавить некоторых кшатр от зазнайства.
То ли у этих кошечек слух оказался слишком хорош, то ли так сложилось, но с этого момента мне старались не попадаться на глаза, и парк стал стремительно пустеть. Наверное, во избежание, чтобы я случайно их взгляды поняла не так. Погуляв, пришла к выводу, что лучше вернуться. Пока с Наирой контакт не налажу, здесь я знакомств не заведу. Авторитет я себе еще не заработала, а ее престиж не пошатнула, неудивительно, что народ решил затаиться и подождать развития событий.
И вот идем мы прогулочным шагом обратно. Я в мыслях придумываю, как бы лучше с бывшей Ханта объединиться в достижении общих целей, речь репетирую, а тут навстречу сама Наира со своей группой поддержки.
По выражению ее лица я поняла, что на дружбу в данный момент рассчитывать не стоит. Среди ее свиты заметила двух кшатр, которые смеялись мне вслед. Ясно – донесли уже. Наире прищемили хвост, и она несется отстаивать свою вотчину.
Вопреки всему при приближении ко мне она убрала зверское выражение с лица, сменив его маской доброжелательности. Одна из всех встреченных мной девиц не склонила головы, но, может быть, так принято между женами нынешними и бывшими.