Дарья охватила взглядом пару барса и сестры, отмечая, насколько они разные и в то же время дополняют друг друга. Он уже взрослый мужчина с устоявшимися взглядами, Эля же юная, временами взбалмошная никогда бы не дала ему заскучать, встряхивая и выбивая из привычного ритма жизни. Даже сейчас Даша не представляла, как сестре удалось поставить ишт Ханта на ролики, но если он пошел на это, несмотря на свой имидж и положение, значит, готов меняться ради нее. И в то же время для Эли барс стал бы опорой и тем, кто убережет от необдуманных поступков. Познакомься с ним на Земле, одобрила бы его как кавалера для сестры. Как жаль, что все у них пошло наперекосяк.
Закрыв на мгновение глаза, Дарья сглотнула ком в горле и заговорила, вспоминая:
– Эля очень любит природу. Мы в детстве жили в загородном доме, и у нас за забором на заднем дворе находился луг и спуск к реке. Мы часто бегали туда играть. А еще неподалеку был лес. Она как-то сказала, что запах хвои у нее связан с самыми счастливыми воспоминаниями. Ее любимые цветы – ромашки и тюльпаны. Они росли у нас на участке, и если их подарить, это порадует. Уже живя в городе, когда мы ссорились и я была неправа, покупала ей эти цветы как символ извинения. Эля любит животных. Вечно подкармливала бездомных, но домой принести не могла из-за того, что у Марты, нашей матери, аллергия на шерсть. В школе увлекалась танцами, роликами, но забросила все, когда пошла работать.
Даша перешла к некоторым забавным моментам из их жизни, когда раздался вызов на ее диск. Барс обеспокоенно глянул на спящую жену, а Дарья, поспешив ответить, встала и ушла из сада, чтобы не мешать.
– Как ты?
– Камияр, ты не вовремя. Эля спит.
– Как она?
– Насколько успела понять – плохо.
– Не волнуйся, так бывает до ритуала. Последние дни самые тяжелые.
Даша прикинула, что если тяжело тем, с которыми рядом мужья, то что же ждет Элю, которая отказывается находиться с барсом в одной комнате?
– Ты меня успокоил.
– В твоем голосе ирония.
– Мне страшно за сестру.
– Жаль, что я не рядом. Не понимаю, почему и теперь брат все еще против моего приезда?!
Дарья промолчала. Марр ишт Хант дал слово расторгнуть их брак и держать от нее Камияра на расстоянии. Попросил ее только ничего не говорить тому пока о разводе. Из-за Эли ему не до разбирательств с братом.
– Без тебя дом опустел.
– Как Исталия?
– Улетела.
– Может, ей лучше было остаться?
– Даша!
– Извини, это твоя жизнь, – пошла на попятную она.
– Мне не нравится твой тон. Как будто ты дистанцируешься от меня. Что происходит?
– Камияр, моя сестра болеет. Меня сейчас это заботит, а не твои «высокие» отношения с парой.
– Это еще не известно точно.
– Неважно.
– Тебе все равно?
– А должно быть иначе?
– Я думал, что между нами…
– Между нами был договор, условия которого мы выполнили. Извини, мне пора, – сказала она, увидев в дверях ишта, и отключилась.
– Все в порядке? – спросил Хант.
– Камияр, – отмахнулась она и бросила вопросительный взгляд на сад.
– Скоро проснется. Идите к ней.
Опять зазвонил диск. Муж не считал разговор оконченным.
– Как убрать громкость звонка? – спросила у Ханта.
Тот взял телефон и, переведя в беззвучный режим, вернул. Благодарно кивнув, Даша пошла к сестре и была остановлена:
– Дарья!
Она оглянулась.
– Спасибо!
Глава 21
Как же быстро пролетели дни! Пусть последняя неделя и была для меня тяжелой, но я оказалась не готова к тому, что она закончилась. Хорошо, что Даша была рядом. Хотелось столько всего сказать сестре, но, к своему стыду, большую часть времени я спала. Вот странное дело, после сна я чувствовала себя даже бодро и относительно хорошо, но проходило совсем немного времени, как снова накатывала слабость и возвращался внутренний холод. И чем ближе приближался день «Х», тем больше времени я проводила во сне, грозя превратиться в Спящую Красавицу. Обидно, так как мой сон вскоре должен был перейти в вечный.
Как сестра ни уговаривала меня поговорить с Хантом, я отказывалась. С каждым днем в душе все больше росли протест и обида на него. Я не желала встречаться с барсом, так как именно в нем видела виновника всех своих бед. Мне было страшно. Я совсем не хотела умирать, но и стать кшатрой Даша убедить меня не смогла.
Мы о многом переговорили с Дарьей в краткие часы моего бодрствования. Как ребенок, я стала засыпать даже днем! Было обидно за сестру, что из ее брака с Камияром ничего не вышло, и впервые я не искала оправдания своему кумиру. Он звонил ей, часто звонил. Несколько раз я видела, как она сбрасывает его звонки, но как я отказывалась разговаривать с Хантом, так и она не желала больше общаться со своим мужем. Я подозревала, что Камияр ей все же небезразличен. Иначе почему не забросила куда подальше диск, а смотрела на количество пропущенных вызовов от него? Что ж, кажется, упрямство – это наша семейная черта.
В день ритуала я проснулась в цветнике. Вся моя спальня утопала в тюльпанах, а гостиная в ромашках. Я даже сестре допрос с пристрастием устроила на предмет того, зачем она сдала Ханту информацию обо мне. Хорошо хоть та призналась, что по просьбе барса сама расставляла цветы, пока я спала. Вот давно чувствовала, что они вдвоем спелись за моей спиной! Я понимала, что они не желают моей смерти, да и сама этого не хотела, но менять свое решение не собиралась. Последние дни измотали меня не только физически, но и морально. Хотелось уже развязки, какой бы она ни была.
Признаться, цветы мне понравились. Это был как привет из дома, и их я приняла благосклонно, чего не скажешь о визите Ханта без предупреждения. Разговаривать я с ним отказалась, скрывшись в ванной комнате. Он не пошел за мной, но вместо него пришла Даша. Тоже мне, адвокат дьявола! Умоляла, просила, требовала, чтобы я поговорила с ним. Мы даже с ней поругались из-за этого, но быстро помирились. Нервы сдавали у обеих. Понимали, что время истекает, и не хотелось тратить его на ссоры.
Если первая половина дня прошла как обычно, то во второй служанки занялись мной по полной программе: купая, натирая благовониями, укладывая волосы, делая макияж. Доставили платье для церемонии. Не помню, чтобы я такое заказывала. Наверное, по моим старым меркам пошили. Длиной в пол, красивая вышивка цвета слоновой кости по лифу и юбке. Меня, правда, больше порадовала шубка к нему из серебристого меха. Драгоценностей не было. Как и нижнего белья. Это я поняла, когда пришло время одеваться. Такие традиции. Не стала спорить, но надела свою цепочку с крестиком.
Даша находилась все время рядом, не отходя ни на шаг. Чем ближе приближался вечер, тем сильнее росло напряжение между нами. Мы в эти дни столько говорили, спорили, вспоминали детство, а теперь молчали, как будто разом закончились все слова. Лишь когда в парадном костюме вошел Марр ишт Хант, она жалобно вскрикнула: «Эля!», и мы бросились в объятия друг друга.
– Люблю тебя! – успела сказать ей. От волнения и слабости ноги стали ватными, и я начала оседать. Барс подхватил меня, забирая из рук сестры.
От близости Ханта стало легче дышать. Мазнув по нему взглядом, не смогла отвести глаз, попав в плен его синих омутов. Он изменился. Черты лица заострились, стали резче. Барс с мрачной решительностью смотрел на меня, буквально поедая глазами.
Я отвела взгляд, прислонившись головой к его плечу. Разозлилась на себя за то, что мне хорошо рядом с ним. И дело даже не в том, что физически легче, а во внутреннем чувстве комфорта. Его запах был привычен, прикосновение рук… Рассудком понимала – за все, что Марр мне сделал, его нужно ненавидеть, но когда он был вот так рядом, даже без всякой шатхи не получалось.
Как и в день нашего приезда, на главной аллее собрались люди. Она была освещена, как днем. Корабль завис над ближайшим озером, а позади него образовалось человеческое море, настолько плотно стояли люди. Это стало хорошо видно, когда при нашем появлении в ночное небо взметнулись салюты, раскрашивая все вокруг яркими огнями.
– Почему столько людей? – вопрос вырвался сам собой.
– Ночь перерождения – праздник. Сегодня на территорию открыт доступ для народа, и многие пришли посмотреть на тебя.
Мне чуть плохо не стало, когда я увидела в небе наши увеличенные изображения и свои круглые от удивления глаза.
– Если тебе не трудно, поприветствуй их от нас.
Мы замерли на самом верху аллеи, давая себя рассмотреть. У барса руки были заняты мною, а мне показалось глупо махать одной. Все же он их правитель.
– Поставьте меня, – попросила его.
Хант бросил на меня быстрый взгляд и бережно поставил на ноги, крепко обнимая за талию. Мы помахали народу, и в ответ взметнулся радостный рев толпы. Впервые в жизни почувствовала себя кинозвездой. Что сказать, уходила я с помпой.
После этого барс подхватил меня на руки, что выглядело очень романтично и заслужило еще один слаженный отклик от собравшихся, и зашагал к кораблю. В этот раз мне было не до заигрываний с командой, и мимо них меня пронесли спокойно. Правда, я поймала на себе любопытные и внимательные взгляды. Наверное, слишком большой контраст был между той девчонкой, что прилетела совсем недавно, и мной теперешней.
На корабле барс сразу прошел в гостиную и встал со мной у окна с видом на дворец. По изменившемуся изображению я увидела, что мы взлетели, но никак не почувствовала этого. Просто окружающие вдруг начали уменьшаться, оказываясь под нами. Мы сделали круг над провожающими, а потом полетели в сторону города и тоже покружили. Все это время Хант не отрывал странного взгляда от окна, уйдя в свои мысли. Я хотела предложить, чтобы он посадил меня на диван, но не решилась нарушить его задумчивое состояние. Барс держал меня легко, без малейшего напряжения, а я… Просто устала и позволила себе получить короткую передышку от ставшей уже привычной немощности.
Казалось, я лишь на мгновение смежила веки, но успела задремать. До этого думала, что от волнения раньше умру, но в обществе Марра было так спокойно, что я отключилась на время. Разбудило прикосновение к щеке, и я распахнула глаза. Обнаружила, что мы уже сидим на софе, а барс на меня внимательно смотрит. Мимолетный взгляд в окно сказал о том, что мы прилетели. Сердце тревожно забилось в груди, и я напряженно замерла.