— Это который?
— Сейчас не вижу, средний, тот у которого случился приступ паники в церкви.
— Две жизни и неродившийся ребенок — слишком высокая цена за сломанную руку. Интересно, узнает ли он когда‑нибудь, во что обошелся его каприз.
Спрятавшись под столом с длинной свисавшей скатертью, Бек прекрасно слышал разговоры собравшихся после похорон гостей и отлично все понимал. В смерти родителей виноват он один.
Да он и сам уже это понял. Разговор взрослых лишь подтвердил его мысли. С того дня он всегда чувствовал себя чужаком и стремился к полной независимости. Он морально отстранился от братьев и сестры и держал дистанцию, тем самым избегая боли, которую приносят настоящие связи. Дистанция позволяла сохранять контроль.
Однажды он едва его не потерял, и ему пришлось дорого за это заплатить. За два с половиной месяца путешествия Кэди сумела пробраться ему в сердце и стать для него всем.
Бек в очередной раз повторил себе, что она была всего лишь ошибкой юности. У каждого парня есть в голове идеальная девушка. Это ничего не значит.
Именно в этом он и пытался себя убедить последние десять лет. Но тогда она была для него всем.
— Ты сейчас где? — спросила Эмми, возвращая его к реальности. — Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что ты валяешься на пляже с книжкой.
Не его стиль. Каждый отпуск он заполнял физической нагрузкой, активно доводя тело до изнеможения, но, по крайней мере, такой отдых давал возможность немного расслабиться работавшему на космических скоростях мозгу.
— В Финляндии.
— На лыжах катаешься? Как всегда, выбрал нечто самое опасное?
Тронутый заботой, Бек улыбнулся. Эмми ненавидела его экстремальные забавы.
— Вовсе нет, — соврал Бек. Сегодня он совершил парочку сложнейших траверсов, но ничего же с ним не случилось, верно? Так к чему ее расстраивать?
— Лжешь.
Улыбнувшись, Бек отпил пива. После встречи в Таиланде Эмми стала его самым близким другом. Сам он был достаточно общителен, но старательно воспитываемая в себе сдержанность подразумевала, что настоящих друзей у него было немного. Эмми же настойчиво влезла в его жизнь. Отправив Кэди домой, он полетел в Ханой, и Эмми сразу же поняла, что ему плохо, и не оставляла его до самого конца того путешествия, показав себя внимательным, добрым и чутким другом. А благодаря ее нетрадиционной ориентации они никогда не осложняли эту дружбу сексом.
Закончив путешествие, они вернулись в Америку, где Бек пустил в ход свои навыки в «Баллантайн интернэшнл», и, поскольку Эмми нужна была работа, он временно устроил ее секретарем, всего за три месяца она успела стать поистине незаменимой не только для него самого, но и для его бывшего опекуна и дяди Конора Баллантайна. Непочтительная и разнузданная, Эмми стала Конору глазами, ушами и правой рукой и была в отчаянии, когда у Конора нашли болезнь Альцгеймера.
Именно Эмми перевозила Джагера домой после автокатастрофы в Италии и держала Бека за руку у больничной койки брата и на похоронах дяди.
— Как дела на работе? — спросил Беккет, постукивая пальцами по горлышку бутылки.
— Все, как обычно. Сегодня я разослала запросы на ребрендинг в пиар‑агентства.
Бек слегка нахмурился.
— В какие именно?
Эмми перечислила несколько знакомых названий, и он одобрительно кивнул.
— Так же Линк приказал отправить запросы в несколько развивающихся фирм, что не побоятся выйти за рамки.
— Непросто таких отыскать.
— У Джулии есть несколько предложений.
— Каких?
Эмми пожала плечами.
— Ты все равно их не знаешь.
Нахмурившись, Бек попытался разгадать эту необычную молчаливость.
— Посмотрим, что они смогут нам предложить. Отправь мне их наработки.
Эмми покачала головой.
— Линк сказал, что сам их посмотрит и выберет четыре для более подробной презентации. К тому времени ты уже вернешься и поучаствуешь в окончательном решении.
Судя по упрямому выражению ее лица, этот раунд он проиграл. Да, по правде говоря, ему и не хотелось вникать во все эти документы. Скучная кропотливая работа, и, раз Линку хочется, пусть он ею и занимается.
— Слушай, Бек…
Эмми закусила губу, и он сразу понял, что она собирается сказать нечто такое, что он не захочет слушать. И что хуже всего, именно с таким видом она примерно раз в год предлагала ему отыскать Кэди, чтобы узнать, как она и что с ней. Потому что у них есть настоящая связь, как у нее самой с Джулией.
И каждый раз он упрямо отвечал, что его это не интересует и что он и так счастлив. Ну пусть не счастлив, но уж, как минимум, доволен жизнью.
— Угадай, кого я сегодня встретила? — спросила она, прежде чем он попросил не начинать.
Бек напрягся. Имя можно было не называть, по тону и так понятно.
— Где?
— В «Боннете», в баре на…
— Я знаю, где это. — Его мгновенно обдало сперва жаром, а затем холодом. Сглотнув, он уставился на синий с белым плед.
— Нью‑Йорк — большая деревня, — выдавил он с трудом. — Слушай, мне нужно идти.
— Опять врешь. Ты всего лишь пытаешься избежать разговора о Кэди. Я должна сказать, что…
— Пока, я потом позвоню.
Не обращая внимания на протестующий писк подруги, Бек захлопнул ноутбук.
Взъерошив волосы, он вновь открыл ноутбук и быстро отыскал единственную оставшуюся у него фотографию Кэди, где она лежала в ярко‑розовом купальнике на пляже острова Пхипхи. Она полуобернулась, ее длинные шелковистые волосы касались песка, а огромные глаза светились веселыми искорками и любовью.
Они разошлись десять лет назад и никогда больше не встретятся. Он давно это принял и именно поэтому никогда о ней не думал, не произносил ее имени и не обсуждал первые месяцы того путешествия. Между ними все раз и навсегда кончено. Так почему же тогда он сейчас разглядывает ее фото, мечтая, чтобы все сложилось иначе?
Да потому что он не занят и у него появилось время подумать. И вспомнить.
Но в основном потому, что, несмотря на высоченный уровень интеллекта, он самый обычный дурак.
Глава 2
Выйдя из частного лифта, которым пользовались лишь они с братьями и сестрой и Эмми, Бек пошел по коридору «Баллантайн интернэшнл», располагавшейся над их святая святых, старейшим ювелирным магазином на Пятой авеню. Только в отличие от классически оформленного магазина офис был светлым, воздушным и современным. Бек, финансовый директор, помимо всего прочего занимавшийся еще и устранением любых неисправностей в работе офиса, увидел идущего навстречу стажера и попытался вспомнить его имя.
— Чэд, Чэс…
Парень обернулся и широко улыбнулся.
— Чарльз, сэр.
Ну хоть с первой буквой угадал. Только вот ему всего тридцать с небольшим, и он еще не дорос до «сэра». Скинув кожаный пиджак, Бек бросил его поверх чемодана на колесиках и толкнул его к стажеру.
— Отвези в кабинет Эмми и принеси мне огромную чашку кофе. Я буду в кабинете Линка.
— Мистер Баллантайн, Линк в зале совещаний вместе со вторым мистером Баллантайном и мисс Баллантайн.
Кивнув, Бек сдержал улыбку от обилия господ Баллантайнов.
— Спасибо.
Развернувшись, он пошел в другую сторону, кивая немногочисленным встреченным сотрудникам. Благодаря задержке рейса и утренним пробкам он опоздал. А он всегда ненавидел опаздывать.
Закатывая рукава рубашки, он вошел в зал совещаний. Как Чарльз и сказал, здесь были оба его брата и сестра, но Эмми отсутствовала.
— Маньяк снова с нами, — улыбнулся Джагер.
Брат наградил Бека этой кличкой на тринадцатый день рождения, когда тот окончил год с высшим баллом, одновременно попав в сборную штата по плаванию и по легкой атлетике. Тогда всем казалось, что он просто из тех счастливчиков, что одинаково одарен и в учебе, и в спорте, и никто и не подозревал, что ему просто необходимо чувствовать себя достойным носить имя Баллантайнов.
— Как тебе Финляндия? — спросил Линк, вставая и крепко обнимая брата. Линк был почти так же высок, как и сам Бек, но старше на два года. Поздоровавшись с братьями, Бек нагнулся и поцеловал миниатюрную сестренку в темную макушку.
— Неплохо, — ответил Бек, хлопая Джагера по подставленной ладони. — Как Тай? Выздоровел?
— Да, — кивнул Джагер. — Когда уже ты сам найдешь себе женщину и сделаешь ребенка? В жизни нет ничего важнее.
Только не это. Уловив в глазах Джагера насмешливые искорки, Бек закатил глаза. Влюбившись в Пайпер, Джаг всерьез вознамерился затащить всех родных в свой волшебный мир любви. Бек же не возражал, чтобы его любили, он всего лишь отказывался от эмоциональных связей. Больше он в этот ад не сунется. После Кэди ему потребовалось целых полгода, чтобы вновь почувствовать себя хотя бы половинкой человека, и еще полгода, чтобы наконец‑то стать целым.
Он не собирался о ней думать, ни сейчас, ни потом. Не мог обсуждать ее с Эмми, не мог даже имени ее слышать.
— Ночью мне приснился кошмар, так что не начинай, — осклабился Бек, когда в дверь осторожно постучали. Открыв дверь, он взял у Чарльза чашку кофе, поблагодарил и отхлебнул божественный напиток. — Похоже, у вас тут совещание. Что обсуждаете?
— Всего один вопрос.
— И какой же?
— Кому доверить ребрендинг компании.
Линк вернулся на свое место во главе стола, а Бек устроился справа от него.
— В последнее время много всего случилось. На прошлой неделе я встречался с представителями восьми пиар‑компаний, включая «Дженкинс и Пэйл», которые всегда занимались нашим имиджем и рекламой.
Как они могли начать такое обсуждение без него? Джагер умел отыскивать лучшие камни, Сэйдж возглавляла дизайнерский отдел, но деловой стороной вопроса занимались исключительно они с Линком.
— Мы уже довольно давно обсуждали, что нам следует полностью пересмотреть имидж, и я решил, что нам наконец‑то пора этим заняться. Как мы все знаем, Конор был лицом нашей компании, придавая нашему бренду харизму. Без него же мы всего лишь… степенны и старомодны.
Подавшись вперед, Линк хлопнул ладонями по столу и посмотрел на Бека.