– Кто? – женщина так легко разыграла святую невинность, что Корас, чуть было не засомневался в том, что вчерашний визитёр ему не приснился, – ах, этот милый мальчик… Я не запомнила, как его зовут, – отмахнулась леди, с любопытством наблюдая за тем, как птица приседает, взмахивает крыльями и подхватывает корзину за специальное крепление напоминающее ручку.
– И все же? – проводник был настойчив.
– Да просто любопытствовал, как живут на Земле, – леди безмятежно улыбнулась, и подняла голову вверх, стараясь не показывать мужчинам, как страшно ей смотреть вниз. – Ведь наша техника и обычаи сильно отличаются от ваших.
Преторианец остался невозмутимым, но Корас чувствовал его недоверие к такому простому объяснению. К счастью, телохранитель заметил внизу кое-что любопытное и начал задавать вопросы, так что старшему пришлось отвечать:
– Это школа фехтования, – пояснил инопланетянин, когда корзина проносилась над широкой каменной площадкой, выделяющейся среди буйства зелени. – Мы считаем, что молодые люди должны сперва постичь семь старейших искусств и только потом получить право на самостоятельную жизнь.
– Семь искусств? – живо заинтересовалась леди Яанн.
– Фехтование, пение, танцы, игра на музыкальных инструментах, каллиграфия, стихосложение и знание Кодекса Чести, которому следуют все жители нашего мира.
– Очень похоже на семь рыцарских умений, которые когда-то постигали юноши в нашем мире, – одобрительно сказала леди, – правда, достигали совершенства немногие, но даже попытки достойно вознаграждались.
Преторианец взглянул на гостью гораздо любезнее:
– Я и не знал этого. Те земляне, что встретились нам в космосе, ничего не говорили о ры-ца-рях.
– Это было давно, когда мир Земли зависел от железа.
– Сколько циклов назад? – преторианец кажется всерьез заинтересовался темой.
– Около тысячи – призадумавшись ответила леди Яанн, вспоминая времена Алиеноры Аквитанской и второго крестового похода.
– И ваши юноши уже забыли эти искусства? – удивился проводник.
– Люди живут мало, – пожала плечами пожилая дама, – поэтому тысяча циклов – это жизнь сорока поколений, за такой срок меняется многое.
Инопланетянин замер:
– Сорок поколений? Как часто вы приводите в мир потомство?
– Женщина способна родить с восемнадцати до сорока двух лет, мужчина, в среднем, способен к зачатию чуть дольше, поэтому «поколение» – это двадцать пять земных циклов, – леди Яанн развела руки, показывая на себя: – мои сроки уже прошли.
– Но это невозможно! – шокированный мужчина бормотал себе под нос, но земляне отлично слышали его слова. – Наши женщины не торопятся с рождением детей, стараясь как можно лучше приготовиться к их воспитанию. Да и формирование будущего продолжателя рода занимает немало времени!
– Разве у вас дети появляются не в случае слияния мужской и женской клетки? – вежливо поинтересовалась леди.
Инопланетянин очнулся и, как показалось сержанту, сердито взглянул на гостью:
– Об этом лучше всего поговорить с женщинами! Они больше знают об этом, и кое-кто в мастерских держит капсулу …
Так ничего и не поняв, земляне решили дождаться посадки, но теперь даже Корас сообразил, что все усилия во время полета были направлены не туда. Претория поворачивалась к ошеломленным людям совсем другим лицом.
* * *
Женские мастерские представляли собой отдельные домики с навесами, собранные в причудливые группы на берегу медленной полноводной реки. В отличие от мужчин-мастеров, предпочитающих жить как можно дальше от полигонов и верфей, преторианки легко сочетали быт и работу.
Когда огромная птица приземлилась и опустила корзину на ближайший холм, из домиков выглянули женщины в традиционных зеленых одеяниях. Леди Яанн даже забыла свой страх, торопясь впитать всё увиденное, так что Корасу пришлось выводить пожилую спутницу под руку, присматривая, чтобы в спешке она не оступилась.
Стоило пассажирам отойти в сторону, как кухла атаковала малышня в шафрановых одеждах и с корзинками в руках. Сержант дернулся было – перехватить, но вспомнив объяснения старшего, отошел в сторону. Дети принялись кормить птицу, гладить перья, щекотать лапы, а огромный орло-попугай довольно щурился и аккуратно ловил клювом самых настырных, лезущих ему на спину.
На гостей преторианки смотрели вполне дружелюбно. Вероятно, Совет планеты успел предупредить их. С первого взгляда поселение выглядело как любое другое поселение небогатой сельскохозяйственной страны. Смущала лишь безупречная опрятность одеяний, да экзотические прекрасные лица женщин. А вот второй взгляд поразил гостей до крайности: под скромными тростниковыми навесами женщины выращивали кристаллы! Изготавливали необычайно легкую и прочную ткань, в особенных качествах которой земляне уже успели убедиться, покупая ее на других планетах системы. Тут же делали бумагу, плели циновки и ковры, лепили тончайшую посуду, создавали украшения и что-то еще, до чего взгляд пришельцев просто не добрался.
Гостей провели мимо веранд, давая возможность полюбоваться тончайшей работой местных мастериц. Даже у незнакомого с тонкостями высокого искусства Кораса дух захватывало при виде красивых, необычных и несколько чуждых вещей. Не то чтобы он не понимал, что это – ваза или кусок ткани, но сочетание цветов, пропорции, узоры, – все сильно отличалось от земных параметров.
– В этой деревне женщины используют все, что может дать река, – пояснил сопровождающий, услышав вопрос леди о материалах. – Выше по течению есть школа каллиграфии для мальчиков, они приобретают много изделий.
– А мужчины? – леди улыбнулась выбритому налысо ребенку лет трех, гадая, какого он пола.
– Мужчины не живут в женских поселениях, – покачал головой преторианец, – помогают в случае нужды, но, в основном, встречи происходят на праздниках, или для зачатия ребенка.
– А где же подростки? – продолжала любопытствовать леди Яаан.
– Когда ребенку исполняется двенадцать лет, он выбирает школу. Девочки после школы чаще всего остаются с матерями, чтобы перенять их ремесло, а мальчики идут в ученики или помощники к мастерам, – сухо объяснил старший.
Припомнив, сколько лет было «вчерашнему школьнику» женщина поняла, почему в поселке нет подростков, и переключилась на другие вопросы:
– Вы обещали показать, как на вашей планете появляются дети, – напомнила леди, – рассматривая тонкие, расписанные вручную ткани, которыми на Претории традиционно обтягивали стены.
– Да, саари живущая здесь согласилась показать вам свою капсулу, – мужчина пригласил гостей войти в самый дальний дом.
Хозяйка дома встречала их на пороге. Ее тонкие золотисто-зеленые одежды оттеняла белая кайма – признак высокого уровня мастерства.
– Мастер Мишино, – старший вежливо поклонился, – позвольте Вам представить саари Яанн. Прошу прощения за присутствие мужчины в вашем доме, саари положен умрон.
Преторианка оценила невозмутимое лицо Кораса, а также длину его волос и посторонилась:
– Буду рада увидеть Вас гостьей в моем доме.
В голове сержанта щелкнула страница обучающей программы с правилами этикета планет Претории. Наличие и внешний вид телохранителя определяет статус гостя. Войти в дом мастера посторонние могут только с его личного разрешения. Те, кто ниже по положению должны испрашивать разрешения, сообщая цель визита, равные – просто знакомятся. И все равно за хозяином или хозяйкой остается право отказать в приеме. Эта женщина явно имеет высокий статус, а дом ее, достаточно большой и красивый, на Земле мог стать загородным особняком для небольшой семьи. Строение чем-то неуловимо напоминало дом леди Яанн, и все же отличалось от него размером и внутренним убранством.
Женщина привела гостей в небольшую комнату, наполненную прохладой. Нежно-бирюзовые стены, белый пол, потолок цвета сливок и большие подушки прямо на полу вокруг низкого столика. Больше мебели в комнате не было, но на широком подоконнике стояла ваза из тонкого бежевого фарфора, в которой виднелся плотный зеленый бутон.
Сама хозяйка дома выглядела лет на сорок или пятьдесят: легкие морщинки в углах глаз и около носа, немного отяжелевший овал лица и пара седых прядей в черных как ночь волосах. Но, если Корас правильно понял, на самом деле, дама была вполне юной и гибкой, а потому на подушки опустилась с завидным изяществом и уставилась на гостью. Если бы мимика ему служила, сержант бы поморщился: еще одно испытание. Судя по учебнику этикета общение с преторианцами было просто чередой таких вот мелких ловушек.
К удивлению местных жителей, леди Яанн вручила телохранителю привычную трость и так же изящно опустилась на предложенное место, даже ноги умудрилась красиво уложить, не смотря на узкую юбку и старческий артрит. А потом слегка повернулась и, заметив расширенные глаза телохранителя, позволила себе легчайшую улыбку и одно произнесённое беззвучно слово:
– Йога!
Мужчины сели уже проще, да к ним никто и не присматривался. Сверкнув черными глазами, преторианка щелкнула пальцами, в комнату вошла девочка лет десяти и подала на стол маленькие чашечки с чем-то полупрозрачным и слегка опалесцирующим. У сержанта руки чесались ткнуть в жидкость анализатором ядов и примесей, однако пришлось обойтись анализатором испарений, встроенным в рукав. Кажется, в угощении не было ничего лишнего, но телохранитель все же нервничал, в который раз благословляя неподвижность своего лица.
Следуя церемонии знакомства, хозяйка пригубила напиток, после этого гости взялись за чашечки. Все, кроме Кораса. Телохранителю дозволялось ничего не есть и не пить в гостях. Сделав глоток, леди Яанн восхищенно прищелкнула языком, это была традиционная форма выражения удовольствия:
– Мастер Мишино, это великолепно!
Черты лица хозяйки дома смягчились, и сержант вспомнил, что первым подавали угощение, изготовленное хозяйкой дома. Сидящий рядом проводник шёпотом пояснил Корасу происходящее, подтверждая скупую информацию справочника, что этот напиток позволяет преторианцам оценить искусность и силу женщины.